- Антон, хватит! Не здесь! – прикрикнула Ильина, когда мужчина на какое-то короткое мгновение разорвал поцелуй.

- А вот это буду решать я, хватит или нет! – сощурив глаза, грубо выдал Громов, и слегка отстранился. Но это было лишь на какие-то доли секунды. И прежде чем Влада успела вырваться, мгновенно открыл дверцу автомобиля, и, хватая девушку за руки, запихнул вовнутрь, невзирая на любые сопротивления.

- Что ты делаешь? – взвизгнула Владислава, слегка зацепившись плечом то ли о приборную панель, то ли о руль.

- Заткнись и просто получай удовольствие, фыркнул мужчина, глядя на Ильину с высоты своего роста, при этом пытаясь расстегнуть ремень.

Черт возьми, она видно не менее сумасшедшая, но вид недовольного Громова… Когда его лицо озарила очередная вспышка молнии, лишь сильнее подчеркивая его недовольство и воистину дьявольское возбуждение… То как по его лицу тоненькими струйками стекали капли дождя… его влажные волосы… Рубашка, что промокнув насквозь, очерчивала каждый мускул на груди… Это все вызывало непроизвольное восхищение и желание. Но признавать это еще и ему было бы непоколебимой ошибкой.

И прежде чем Владислава смогла сказать, Антон скользнул в салон, наваливаясь на девушку всем весом. Его губы снова впились в уста Влады поцелуем, а руки уже не просто шарили по телу, а наглым образом, стягивали с неё одежду. Это оказалось не так-то просто. Учитывая то, что они находились в автомобиле, который хоть и был большим, но не предназначался для подобной эксплуатации. Особенно на передних сидениях. И ко всему прочему дождь, оставил свои следы, облепив тело тканью, словно второй кожей.

Когда первые попытки справиться с вещами мирно, не увенчались успехом, мужчина резко рванул на Владиславе сначала блузку, вслед за которой ту же участь постигла и юбка. Влада уже даже не пыталась сопротивляться, осознавая всю безысходность ситуации, и как ни странно, но и сама, следуя совету Антона, стала получать некое удовольствие от происходящего.

Девушка уже не отталкивала мужчину, и со всем своим неистовством отвечала на его поцелуи, скользя ладошками по груди, пытаясь забраться под липкую рубашку. Отчего-то вмиг любые возмущения и отрицания ушли на второй план. А обидные действия и слова, что не так давно возникали со стороны Громова, казались такими второстепенными и неважными…

Влада и сама толком не понимала почему, но устоять перед ним снова не могла. Сейчас, посреди ночной, практически пустынной, дороги, в огромном автомобиле, что сейчас казался до безумия тесным… Даже когда любым ласкам и нежностям не было места. Когда Антон грубо шарил по телу, сжимая и покусывая кожу… Это заводило не меньше, чем его попытки быть осторожным. Влада забыла и том месте, где они находятся. Хотелось лишь одного - почувствовать его в себе до конца… Но и этого просить она не имела права. Все-таки хоть немного, хоть и битая, осколочная, но гордость слабым маячком мигала где-то в остатках здравого рассудка…

И в момент, когда терпеть не оставалось сил, Антон, быстрым рывком разрывая на девушке трусики, резко вошел в неё, вонзаясь все глубже и двигаясь до яростного жестко, не особо заботься о том, может ли быть подобное приятно Владе. Еще ни разу за то недолгое время, что они были вместе, Громов не вел себя так жестоко с ней в сексе. А сейчас же, он словно, всем своим видом, каждым движением и рывком, пытался самоутвердится. Что-то доказать Владиславе… И черт, как ни удивительно, но это не было неприятным. Напротив, настолько, насколько необычно, это дарило еще и сумасшедшее чувство эйфории.

Прикусывая губку, девушка, откинув голову назад, с трудом сдерживала рвущиеся наружу вскрики, сильнее вонзаясь ноготками в плечи мужчины…

И когда она ощутила, что подходит до самого пика блаженства, Антон снова резко ухватил её за волосы на затылке, и, дернув вперед, заставляя посмотреть на него, яростно процедил сквозь зубы:

- Можешь больше никогда даже не пытаться сбежать от меня! Я достану тебя где угодно… Запомни раз и навсегда – ты моя и только моя!

Такой самоуверенный, властный… Злой, пугающий, но в то же время такой красивый в этой своей ярости… Такой близкий и родной… Снова пытается что-то доказать. Владе. Самому себе. Заявляя вслух о своих правах на неё, при этом, снова не обещая ничего взамен…

- Ненавижу тебя… - поддаваясь вперед к мужчине, только и смогла прошипеть Владислава, чувствуя последние его толчки внутри себя.

- Я знаю, маленькая… - вмиг посерьезнев, неожиданно нежно выдохнул мужчина, крепче прижимая Владу к груди, при этом, уже поглаживая её по волосам, - я знаю…

Знает он… Да ничего он не знает! И знать не может! Сердце, готово было выскочить из груди в этот миг, вместе с желанием пояснить этому балбесу истинное значение сказанных слов. Но его фраза «… ты моя и только моя… я достану тебя где угодно…» снова и снова прокручивалась в подсознании. Так самоуверенно, но так многообещающе и значительно…

- Успокоилась? – застегивая ремень, мужчина снова, глядя на Владу с высоты собственного роста, нацепил маску самоуверенности и жестокости.

Еще и смеет задавать такие нелепые вопросы. Как будто она первая устроила этот спектакль? Будто она вела себя, как последнее животное, требуя его набрасываться на неё посреди дороги. А теперь еще стоит, удовлетворив свои животные инстинкты, как ни в чем не бывало, и спрашивает успокоилась ли она?

Как же сейчас Владислава его ненавидела! Равносильно тому, как и любила… Скажете, так не бывает? До определенного момента девушка тоже так думала. Но сейчас все отчетливее понимала – бывает. К такому, как он, по-другому относиться нельзя. Его нельзя только любить. Равносильно, как и ненавидеть. Потому как только начинаешь понимать, что любишь, он старается сделать все, чтобы вернуть ненависть. И, наоборот. С первыми вспышками ненависти снова и снова приходит понимание, что при этом продолжаешь до безумия любить его…

- Антон, пожалуйста, поехали отсюда… - прикрыв стыдливо лицо руками, Владислава так и сидела на переднем сидении, поджимая под себя коленки, пытаясь прикрыться безнадежно испорченными вещами и совладать с дрожью, которая не совсем понятно, чем была вызвана. То ли прохладой, что принес дождь, что, так как и внезапно начался, так неожиданно и закончился. То ли от только что случившегося между ними с Антоном.

Девушка сейчас испытывала двоякие чувства. С одной стороны глупо не признать тот факт, что ей понравилось то, что между ними произошло. Ей было чертовски приятно и сладко, не смотря на некую его грубость. Да и кому не понравилось бы, когда страсть просто зашкаливала, а искры, что скользили между ними, еще немного и готовы были бы обернуться самым настоящим пожаром. Но с другой стороны чувство опустошенности не покидало. От того, что все произошло так нелепо, в такой неправильной обстановке. Еще и Антон выглядел сейчас так, будто завоевал очередной трофей. Причем, даже после первой их ночи он и то не был таким самоуверенно-довольным…

Наверное, в большей степени поэтому, вместе с наслаждением Влада сейчас испытывала боль, буквально выжигающую изнутри. Она боялась взглянуть на Антона. Боялась показать ему слезы, что уже не сдерживаясь, градом скатывались вниз. Боже, как она хотела сейчас провалиться сквозь землю, спрятаться куда-то, только бы не видеть этого мужчину. Не сейчас. А еще лучше, чтобы весь сегодняшний день оказался страшным кошмаром. Но так глупо на все это надеяться…

Сквозь щелочки между пальцами, девушка все-таки заставила себя посмотреть на Громова. Все так же стоял напротив. Уже сунув руки в карманы, не сводя с неё глаз. Рубашка, промокшая насквозь, так до конца и не застегнута, волосы торчат в разные стороны, а на губах снова играет некое подобие усмешки… Или может быть ей просто кажется уже? Может, она уже просто не может видеть его другим? Без ехидных улыбочек и насмешливых взглядов…

Уткнувшись лицом в колени, Влада негромко всхлипнула, обхватив голову ладошками, даже не представляя, что сейчас последует от Антона. Очередные колкие слова, что ранят больнее любых ударов? Или на что он может быть сегодня способен еще? Какое унижение готов придумать?

Девушка даже вздрогнула, почувствовав вместо этого, как большие руки, подхватили её, словно пушинку, вытаскивая из автомобиля и прижимая к груди.

- Сейчас, маленькая, - одной рукой придерживая Владу, а другой, пытаясь открыть дверцу заднего сиденья, пробормотал где-то у ушка, Антон, - сейчас поедем домой…

Ильина даже не шелохнулась, позволяя мужчине усадить её на кожаные сидения, и укутать не понятно откуда взявшимся пледом. Дрожа, как осиновый лист на ветру, она, уставившись куда-то перед собой, даже не соизволила взглянуть на него, уже не пытаясь прятать лицо и глаза, в которых блестели капельки слез. Увидит Антон их или нет, уже не представлялось таким значительным и важным. В какой-то миг для девушки все стало таким неважным. Она словно в тумане, наблюдала за дальнейшими действиями Антона.

Когда он, немного колеблясь, неуверенно застыл перед ней, нерешительно приподнимая руку, словно в замедленной киносьемке… Затем все-таки решился, еле касаясь провел пальцами по щеке. И так же резко отдернув, быстро захлопнул дверцу авто, и, усевшись на свое место, туда, где какие-то минуты тому назад, они предавались страсти, мгновенно сорвался с места.

Весь путь до дома они провели в немом молчании. Да и о чем теперь говорить? Хотя, нет, говорить-то как раз было о чем. Но после всего, что произошло, это было таким странным и бессмысленным. О чем вообще можно говорить с человеком, который любые разговоры заканчивает одним единственным способом. Любая попытка разобраться в серьезных вещах, заканчивается для него либо поцелуями, либо… хуже того…

Владислава даже не заметила, когда они добрались до особняка Громова. Более того, она не могла и приблизительно сказать, сколько эта поездка заняла по времени. Девушка, словно, впала в какой-то немой ступор, ничего не слыша и не видя.