Эмбер Гарза - Последний раз, когда я видел ее

– Я постараюсь стать лучше, – сказал он. – Чтобы соответствовать моей героической дочери.

Её улыбка слегка дрогнула. Это то, чего она хотела. Стать для него героем. Вот почему она все это сделала.

Но что-то было не так. Что-то в глубине души её терзало. Если бы она могла понять, что именно.

– Все, действительно, закончилось? – спросил Дилан, убирая прядь волос с ее лба.

Лежа на его кровати, Харли перевернулась, чтобы быть лицом к нему.

– Ещё нет, но скоро.

Улыбка, появившаяся на её губах, не была вынужденной или подделанной. За последний месяц она улыбалась больше, чем за всю свою жизнь. Дилан делал её счастливой. И отец, наконец-то, обратил на неё внимание. Даже дети в школе стали более дружелюбны. Похоже, её жизнь налаживалась.

– Он все еще не признался в убийстве Лорен, но найденного телефона и того, что он сделал со мной, достаточно для того, чтобы начать дело. Из того, что я услышала, не думаю, что у него есть алиби на ту ночь.

– Они нашли что-нибудь в телефоне?

– Нет. – Её голова качнулась из стороны в сторону. – Все было стерто.

– Паршиво.

– Ага. – Харли пожала плечами. – Сомневаюсь, что в телефоне был компромат на мистера Паккарда.

– Верно.

– Все наладится, – Харли улыбнулась ему. – Вот увидишь.

– Спасибо, – сказал он тихо, его рука скользнула по её щеке.

Наклонившись вперед, он мягко прижался к её губам. Удивительно, как его теплые и нежные губы дарили такой жесткий и настойчивый поцелуй. Харли ответила на него, двигаясь синхронно с ним. Приподнявшись, она сильнее прижалась к Дилану, скомкав его рубашку между пальцами. В его поцелуе она чувствовала благодарность одновременно с облегчением. Она понимала его, потому что чувствовала то же самое. Будто через этот поцелуй она могла, наконец-то, освободить весь свой гнев и всю горечь, которые держала внутри так долго. Когда их губы расцепились, Харли прижалась лбом ко лбу Дилана, выдохнув. Тепло его дыхания щекотало ее кожу.

– Я должна поблагодарить тебя, – сказала она, затаив дыхание.

– Я рад, что мы восстановили справедливость, – его глаза рассматривали её. – Теперь все, кто обидел нас, получили по заслугам, и мы можем двигаться дальше.

На этот раз, когда его губы коснулись её, разум Харли улетел за миллион миль отсюда. Но что-то в его словах настораживало её.

Когда он отстранился, выражение его лица стало серьезным.

– Эй, мы уедем после окончания школы, как ты и говорила? Начнем жизнь сначала вдали от Фентон Фоллз.

Харли отпрянула от него:

– Но я не хочу уезжать. Не сейчас.

Его лицо окаменело, но черты все еще сохраняли мягкость, как будто перед Харли находилась фотография со слегка размытым фокусом.

– Ну, конечно, не сейчас. Думаю, летом.

Он не понимал. Харли села, откинувшись назад и вынуждая его руку соскользнуть со своего лица.

– Летом я тоже не смогу уехать. Моя жизнь, наконец-то, вошла в новое русло. Папа и я впервые за многие годы нормально общаемся. Я планирую остаться и поступить в местный колледж. Ты тоже можешь.

С усмешкой она потянулась к нему, но он отстранился.

– Я рад, что у тебя все наладилось, но мой папа не похож на твоего.

В замешательстве она наклонила голову на бок:

– Ты, вроде бы, говорил, что в последнее время он стал более терпимым.

– Да. – Дилан горько фыркнул. – Лучше, чем обычно, но он все равно остается придурком.

Его глаза сузились, превращаясь в узкие щелочки на его лице. Сердце Харли сжалось. Она знала, что Дилан считал отца злым. Она разделяла его боль. Было бы замечательно, если бы она могла забрать её. Если бы она только могла сделать то, о чем он просил.

– Он никогда не перестанет быть придурком. Пока не умрет, – пробормотал он.

Холодок пробежал по позвоночнику Харли. За последние несколько лет у неё бывали моменты, когда она жалела, что не умерла, но она никогда не желала подобного папе. Она не желала смерти другим людям.

Слова Дилана о его папе беспокоили её. Все беспокоило. Комментарии о людях, получающих то, что они заслуживают, его отчаянное желание покинуть город.

– Твой папа – это единственная причина, по которой ты хочешь уехать? – спросила она его.

Дилан покачал головой.

– Из-за всего. Я просто хочу уехать отсюда. Хочу сбежать от всего этого: воспоминаний, людей. – Подвинувшись ближе к ней, Дилан взял её за руку. Харли радовало, что часть его злости рассеялась. – Теперь, когда все кончено, и, я знаю, что у меня есть будущее, я хочу построить его вместе с тобой.

Дилан использовал странный набор слов.

– Почему раньше у тебя не было будущего?

Стушевавшись, он отпустил ее руку и взволнованно провел ею по своим волосам.

– Я не то имел ввиду. Я... знал, что у меня нет смысла в жизни. А сейчас я счастлив... и я люблю тебя. Хочу, чтобы мы были вместе. Разве это так странно?

– Ты любишь меня? – Впервые Дилан произнес это.

Ухмыляясь, он кивнул:

– Отстойно, что тебя потребовалось связать в подвале, чтобы я осознал это.

Она хихикнула:

– Звучит довольно странно.

Он рассмеялся, и её прежняя тревога исчезла. По большей части их отношения были чересчур серьезными: договор, планирование, расследование, ложь. Даже сейчас все казалось привязанным к делу Лорен.

Харли хотела двигаться дальше.

– Я тоже тебя люблю, – сказала она, усмехаясь.

– Любишь?

– Ага, – обняв Дилана за шею, она поцеловала его в губы.

Его руки обвились вокруг её талии, он притянул Харли ближе к себе. Их сердцебиение смешалось, как будто их тела стали одним целым.

Уехать с Диланом было бы не так уж плохо. Она, действительно, любила его. Он был первым мальчиком, которого она полюбила. И первым мальчиком, который любил её. Однажды они могли бы покинуть Фентон вместе. Просто сейчас не время. Ей нужно побольше времени провести здесь.

Телефон Харли завибрировал в кармане, и она отстранилась от Дилана.

– Наверно, это сообщение от моего отца. Я обещала ему, что буду дома к ужину.

Непривычно, что она должна была отчитываться перед отцом или быть дома в определенное время. Ей не приходилось делать это годами. Но она не жаловалась.

– Мои родители ушли, их не будет весь вечер, – сказал он. – Мы могли бы провести еще немного времени вместе.

Харли разрывалась на части. С одной стороны – было бы потрясающе побыть с Диланом наедине. С другой – она хотела больше времени проводить с отцом. Теперь, когда она получила это, то чувствовала, что должна воспользоваться моментом.

– Прости, – ответила она извиняющимся тоном. Быстро поцеловав его, она добавила: – Я заглажу свою вину.

– Надеюсь, – он подмигнул, и её сердце совершило кульбит.

Соскользнув с кровати, она подошла к тому месту, где оставила свои кеды рядом с его обувью. Когда её взгляд приземлился на пару обуви, стоящей на полке, внутренности Харли сжались.

«Это мои старые ботинки. Новые испортились тем утром... когда мы нашли Лорен».

Когда Харли читала все статьи о смерти Лорен, была одна заметка с фото Дилана и его сестры тем утром, когда они обнаружили тело. Он был в белых высоких ботинках, точно таких же.

Почему раньше она не обнаружила эту связь?

Харли покачала головой. Глупости. Многие покупали ту же обувь снова и снова. Она и сама всегда носила черные кеды. Возможно, Дилан всегда покупал белые высокие ботинки.

Пригнувшись к полу, она скользнула одной ногой в свою обувь.

– Обожаю свои кеды, – произнесла она, как бы случайно. Возможно, звучало нелепо, но Харли не могла успокоиться, пока не получит объяснения. – Покупаю одну и ту же пару каждый год. А как насчет тебя? Тоже придерживаешься одного фасона?

Пожалуйста скажи: «Да».

Дилан быстро покачал головой:

– Неа. Мне надоедает одно и тоже. Люблю все обновлять.

Её грудь сжалась.

Последние несколько дней что-то не давало ей покоя, и теперь она знала, что именно.

Внезапно все кусочки пазла оказались на месте. Вещи, которые она все это время упускала из виду, отчетливо предстали перед ней.

Дилан так быстро согласился с её планом. Казалось, он хотел поймать убийцу Лорен больше, чем она сама. И он слишком тяжело переживал её смерть. В этом не было никакого смысла. Возможно, он был влюблен в неё, но, как он сам ранее заметил, – так вели себя все парни в школе. До этого Харли внушала себе, что причиной было то, что он обнаружил тело, но теперь она не была так уверена.

Затем телефон.

Его было так легко найти. Слишком легко. Он же просто лежал посреди подвала, словно ждал, что его найдут.

Не так ли?

Дилан оставил его там?

Харли никогда бы не заподозрила его, если бы не те слова, которые он произнес сегодня.

«Все, кто обидел нас, получили по заслугам, и мы можем двигаться дальше».

«Теперь, когда все кончено, и я знаю, что у меня есть будущее, я хочу построить его вместе с тобой».

Тревога, которую Харли чувствовала весь день, превратилась в полномасштабную паническую атаку. Все её тело дрожало. Даже зубы стучали.

– Харли? – Дилан опустился на колени рядом с ней. – Ты в порядке?