Тут Моргане сразу все стало понятно: они никогда не были женаты. Обручальное кольцо и «миссис Хайтауэр» Беттина просто придумала.

Продолжая исследовать содержимое ящиков, в самом нижнем из них Моргана нашла какой-то непонятный предмет, завернутый в носовой платок. Это был кусочек керамики размером с ее ладонь и удивительно красивого абрикосового цвета с темно-красным узором на нем.

С ужасом она догадалась, что это фрагмент золотой оллы. Моргана закрыла глаза, сжав осколок в руке. Это была связь с ее отцом. Он дорожил этим кувшином. Олла «цвета надежды» представляла собой символ того, чем каждый из них владел. Она решила, что будет хранить этот фрагмент, как бриллиант.

Потом Моргана занялась финансовыми отчетами гостиницы. Она открыла сейф, который находился в маленьком кабинете за столом портье. Вынув оттуда гроссбух, девушка, к своему удивлению, обнаружила, что у них были деньги. Гостиница не была таким уж убыточным предприятием, как постоянно жаловалась тетя. Моргана с облегчением вздохнула. У них с Гидеоном есть деньги, чтобы по-прежнему содержать гостиницу, заменить сгоревший домик и вполне уверенно жить самостоятельно.

Но потом она перевернула страницу и увидела начало целой серии таинственных изъятий наличности. К корешку книги был приколот конверт с квитанциями, даты и суммы на которых совпадали с датами и суммами изъятий. Все квитанции пришли из Церкви Искупления, на месте адреса которой указывался почтовый ящик в Сан-Бернардино.

Моргана вспомнила путешествующего проповедника, который год назад остановился здесь неподалеку, на поросшей кустарниками равнине, и целую неделю проповедовал веру и возрождение, а над его фургоном развевался флаг с надписью «Церковь Искупления». Народ шел посмотреть и послушать: кто из любопытства, а кто для разнообразия. Моргана вспомнила, в каком религиозном экстазе находилась тогда Беттина. Каждую ночь она украдкой приходила к фургону проповедника за «частными пасторскими консультациями». Моргана видела, что первое изъятие наличности из банка произошло в ту самую неделю. После этого раз в месяц Беттина изымала деньги и отсылала их в Церковь Искупления.

— О, тетя Беттина! — прошептала Моргана. — Как ты, должно быть, мучилась. Позволить умереть собственной сестре. Вина, вероятно, была слишком сильной.

Трясущимися руками Моргана продолжала просматривать документы, пока не наткнулась на папку, в которой была собрана корреспонденция между Беттиной и Банком Редлендса.

В первом письме четырехгодичной давности, которое пришло за два дня до того, как Моргане исполнилось восемнадцать лет, сообщалось, что счет мисс Морганы Хайтауэр, открытым на ее имя доктором Хайтауэром, в доверительной собственности которого он находится до достижения ею восемнадцати лет, теперь, по достижении указанного выше возраста, переходит в ее распоряжение. Сумма была огромная — пять тысяч долларов. Далее в письме говорилось, что доктор Хайтауэр распорядился так, что никто, кроме Морганы Хайтауэр, не может прикоснуться к этим деньгам, даже тетя Морганы, Беттина Лидделл.

Моргана никогда не видела этого письма. И откуда взялись эти деньги? Ходили слухи, что ее отец украл какие-то деньги, перед тем как уехать в Мексику. Были ли это те самые деньги? Но это невозможно. Человек не может ограбить вагон, а потом положить эти деньги в банк.

Второе письмо пришло неделю спустя и было адресовано Беттине:

«Уважаемая миссис Хайтауэр,

хотя вы и говорите, что приходитесь приемной матерью вашей племяннице, мы не можем выдать вам деньги, поскольку распоряжения вашего мужа на этот счет были весьма категоричными. Только Моргана Хайтауэр может предъявить права на этот счет».

В третьем письме говорилось, что Беттина может привести свою племянницу в банк, когда ей будет удобно, и просили обязательно взять с собой свидетельство о рождении Морганы. Последней бумажкой в этой папке была выписка со счета, который Беттина вложила в текущий счет гостиницы.

Озадаченная этим письмом, Моргана задумалась. Как-то на неделе, буквально сразу после ее дня рождения, Беттина на несколько дней куда-то уехала. В это же самое время уволилась одна из горничных, которой тоже было восемнадцать. Беттина вернулась в приподнятом настроении и в обновках.

Продолжая просматривать документы, Моргана обнаруживала все больше и больше изъятий со счета гостиницы, а корешки квитанций свидетельствовали о том, что очень большие суммы уходили в Церковь Искупления.

Обнаружилось, что Беттина не просто потратила все деньги, она еще взяла ссуду, заложив гостиницу. Теперь от кредиторов приходили письма с требованиями заплатить по долгам, а банк уведомлял ее, что, если до указанного срока долг не будет погашен, они отберут у нее гостиницу. Уведомление пришло за три дня до смерти Беттины.

Моргана с ужасом оглядела письма и документы, что были рассыпаны вокруг нее. Она понимала, что гостиница ей больше не принадлежит. В ее жизни это будет второе выселение.

77

— Не переживай, девочка, — сказал Джо Кэндлуэлл из-под капота форда, который он ремонтировал, — мы сделаем все, что в наших силах, и поможем тебе. В тяжелые времена община всегда объединяется вместе. Мы заботимся о своих. — Он не стал говорить о том, что было у всех на устах: о том, каким несчастным созданием она была, лишившись в детстве матери, потом оставшись без отца, а теперь вот и без тети. Такое было ощущение, что она осиротела трижды. А еще ее брат, который выглядел не старше двенадцати лет и который потерял мать в таком страшном происшествии. Джо отправился бы собирать пожертвования и проследил бы, чтобы люди дали кров этим двум сиротам и, может быть, даже работу. Но из-за Депрессии они все равно не смогут спасти гостиницу.

Сэнди снова завел разговор о браке, но Моргана больше не хотела думать о его предложении, потому что это было нечестно по отношению к нему. Сэнди хотел детей, но пока она не узнает правды о своей семье, о психическом заболевании, которым, возможно, страдали все члены ее семьи, она не собиралась рожать детей.

Она решила, что лучше всего, если они с Гидеоном уедут и начнут новую жизнь где-нибудь в другом месте. Невыносимо больно будет жить рядом с гостиницей, которую скоро будут держать другие люди. А может, она просто развалится, как многие придорожные гостиницы. Моргане тяжело будет смотреть на это.

Все говорили, что Моргана хорошо держится. Они и понятия не имели, что ее поддерживало. То, что они думали, является силой, было пустотой. Когда мысли о той ночи пожара приходили ей в голову, она отгоняла их прочь. По ночам она принимала снотворное, чтобы не видеть сны. Она не могла плакать. Чувство вины не давало ей покоя, потому что она чувствовала, что с ее тетей изначально было что-то не так, но она ничего не предприняла, и из-за этого погибла Элизабет.

Их чемоданы были упакованы и погружены в грузовик. Моргана хотела уехать до того, как приедет судебный исполнитель с официальным уведомлением о выселении. От лица Гидеона она написала письмо в издательский дом Элизабет, сообщив им о смерти автора и о том, чтобы гонорар за книгу они теперь присылали сыну доктора Делафилд. Несмотря на то что книга продавалась плохо, чек все же прибыл, и этих денег им хватит, чтобы снимать недорогое жилье в Лос-Анджелесе, потом Моргана найдет работу. У нее был опыт работы в гостиничном бизнесе: она знала, как управлять гостиницей и рестораном, а также умела готовить и обслуживать большие группы людей. Помешать мог только ее возраст. Ей было всего двадцать два года, и это могло стать препятствием. Гидеон настаивал, что он тоже пойдет работать, но Моргана даже не хотела об этом слышать.

Моргана послала за сундуком Элизабет, который находился в камере хранения в другом городе. Это было все, что осталось у Гидеона от матери и их совместной жизни, — сундук с книгами, личными вещами, фотоаппаратурой и сувенирами. Но денег в нем не было, как и ценных предметов. Сундук стоял в кузове грузовика вместе с остальными их вещами.

Горничные плакали. Все так переживали отъезд Морганы. Из-за Гидеона плакали тоже — персонал уже успел полюбить мальчика.

— Относитесь к новым владельцам с уважением и служите им так же хорошо, как вы служили моей тете и мне, — попросила Моргана девушек. Она старалась и вида не показывать, как ей страшно, вела себя так, словно они уезжали ради шутки. На самом деле она была напугана до смерти. У них было мало денег. А что они с Гидеоном будут делать, когда эти деньги закончатся? Одни в большом, незнакомом городе?

Она подумала о золотом талисмане на тонкой золотой цепочке, спрятанном под платьем. Она носила его большую часть своей жизни. Пожалуй, когда деньги закончатся, ей придется продать его за хорошую цену.

К гостинице подъехала какая-то машина и остановилась на гравиевой площадке перед главным зданием. Из нее вышел молодой человек в черном костюме и щегольской шляпе. Все горничные повернули головы, наблюдая, как он идет к передней двери. В руке он держал кожаный портфель.

— Здравствуйте! — сказал он с очаровательной улыбкой. — Я ищу доктора Фарадея Хайтауэра. Я приехал по адресу?

Моргана посмотрела на красивую улыбку. Глаза мужчины были прикрыты полями фетровой шляпы.

— Доктор Хайтауэр — мой отец. — Незнакомец протянул ей нежную, ухоженную руку.

— Майк Синглетэри, — представился он, — из юридической фирмы «Уолен, Адамс, Эдвардс и Липп». Могу я поговорить с вашим отцом?

— Его здесь нет. Он пропал без вести двенадцать лет назад.

— О!

— Все думают, что он мертв, — выпалила одна из горничных.

— В таком случае, — сказал молодой человек, открыв портфель и вынув оттуда желто-коричневый конверт, — это вам.

Моргана, нахмурив брови, прочитала неразборчивый почерк на конверте: