Без особых усилий я поднимаю её на руки. Хотя мои мышцы начинают дрожать, когда она покрывает поцелуями скулы. Мои колени становятся ватными, когда её язычок скользит по моей шее. Я как пластилин в её руках. Каким—то чудом мне удаётся открыть дверь и внести Дейзи в нашу спальню. Мне стоит нечеловеческих усилий, чтобы оставаться в вертикальном положении. Мой член так сильно стоит, что я едва могу наклониться, чтобы положить Дейзи на постель.

Её веки чуть приоткрыты от похоти. Я быстро избавляюсь от своей одежды. И хоть она любит смотреть, но я не могу ждать, так как хочу оказаться внутри неё. И в этом расписываюсь в своей слабости.

— Не могу дождаться, когда твоя горячая плоть будет скользить по мне.

От моих слов в её глазах вспыхивает пламя, делая мою эрекцию ещё сильнее. Я глажу свой член, выжимая капли смазки и распространяя её повсюду.

— Тогда иди сюда.

По её приглашению я срываю с неё пальто и свитер. Я останавливаюсь, чтобы посмаковать её груди, которые так сладко покачиваются. Свободной рукой я удаляю оставшуюся одежду. Обеими руками я беру её груди и погружаю своё лицо в ложбинку между ними. Мои пальцы нежно трут её сосочки, и они почти сразу твердеют.   

Её чувствительность изумляет меня. Я сосу её груди, пока она не изгибается, упираясь в меня бедром. Боль в члене становится неумолимой. "Позже", — обещаю я себе, — "я освобожу их от бюстгальтера и зацелую каждую из них".

Она издает нетерпеливый и разочарованный звук, понимая, что колготки и юбка сковывают её бедра. Я кидаюсь помочь ей, пока мы не оказываемся плоть к плоти. Мы снова падаем на кровать. Мой рот на ней, а моя рука между её ног.

Она мокрая, всегда такая мокрая для меня. Её бедра обвивают мою руку, и она начинает ездить на ней ещё до того, как я прикасаюсь к ней.

Мои пальцы извиваются сквозь её завитки, защищающие её нижние губки и нетерпеливый маленький клитор, который требует внимания. Игнорируя его, я ласкаю её губки и упиваюсь сочными звуками, которое издает её влагалище, когда я быстро вонзаю в неё два пальца.

Её натужный голос наполняет воздух:   

— Да, Николай, мне это нужно.

— Я чувствую, — рычу я, двигаясь по ней. — Сначала я хочу попробовать.

Кусая её клитор, я ощущаю соответствующее стягивание вокруг двух моих пальцев, которые неумолимо двигаются внутри неё. Её мягкая плоть под моим языком, и я закрываю глаза от удовольствия. Этот вкус должен наполнить мой рот и горло. Двумя руками я широко развожу её плоть, освобождая место для своего языка внутри неё. Она сжимает мою голову двумя руками, одновременно дергая и толкая меня.

— Боже, Ник, это ощущение...

Её слова прерываются, когда я атакую её клитор своим языком, слегка покусывая, и снова сосу его, успокаивая.

Я никогда не могу насытиться ею и пью из неё как из фонтанчика, работая языком, губами, зубами и пальцами, пока она в слезах не метается подо мной. Сила её возбуждения заставляет меня сходит с ума от похоти. Я встаю на колени, натягивая её на себя одним быстрым движением. Чувствуя, как мягкие стенки её влагалища горячо цепляются за меня, я стискиваю зубы, чтобы не кончить в этот самый момент.

Не могу удержаться. Я ещё хуже, чем животное. Сильнее натягивая её бедра, я кончаю в неё.

— Ты удивительная, всегда такая удивительная, — шепчу я, задыхаясь между толчками.

Дейзи смотрит на меня с любовью без слов, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать её. Я совершаю такие же движения языком в её рте, как и членом в её влагалище. Она стонет, упиваясь своими двойственными горячими и влажными ощущениями.

— Быстрее, Ник, — умоляет она. — Не останавливайся.

Её бедра сейчас двигаются по тому же кругу, что и на лестнице, но быстрее и не в таком идеальном ритме. Скольжение её влагалища по моему члену — это как рай. Слишком сильное удовольствие от полного соединения.

Её пальцы зарываются в мои бедра, и я чувствую, как впиваются ногти в мою плоть. Она близка к разрядке. Мои яйца стягивает в узел, и я увеличиваю темп нашей страсти.

— Сейчас, кончи для меня сейчас, — требую я.

Её тело приподнимается в порыве оргазма. Я кричу во время своего облегчения и спускаю в неё, пока чувствую облегчение и в её теле. В этом мире нет ничего прекрасней, чем находиться внутри неё. Весь потный и опустошенный я обрушиваюсь на неё. Её руки и ноги слегка дрожат около меня.

— Ты — моя любимая, Дейзи, а я — твой. Никогда не покидай меня.

— Я не уйду, Ник, — шепчет она мне в ухо.

Не знаю, могут ли быть два человека ещё ближе друг к другу, чем мы.


Дейзи

Никогда бы не подумала, что окажусь на Рождество в такой  деликатной ситуации. Но я и не знала, что буду встречаться с таким, как Ник.

Засунув свои руки в карманы пальто, я смотрю, как мое дыхание пробивает морозный воздух. Я пропускаю занятие, а должна готовиться к экзаменам. Вместо этого я стою на остановке в ожидании автобуса. Это важнее, чем занятия. Для меня крайне важно, что получит Ник на это рождество, ведь именно так мы зададим тон нашему совместному ужину. Я хочу показать ему, какой хорошей может быть жизнь со мной. Как замечательно, когда тебя любят чистой любовью за то, какой ты есть, а не за деньги.  

Именно эти мысли занимают меня, когда я выхожу из автобуса в не самом лучшем районе города, так как в двух кварталах находится оружейный магазин. Я иду быстрым шагом. На улице холодно и морозно, да и рано, так что вряд ли я кого—то встречу. Как ни странно, я чувствую себя в безопасности. Моя любовь — киллер, и я сталкивалась с главой банды лицом к лицу. Кажется, бояться уличных хулиганов — глупо.

Зайдя в оружейный магазин, я улыбаюсь мужчине за стойкой. Он скептически смотрит на меня, будто я не туда зашла:

— Чем могу вам помочь?

— Я ищу подарок на Рождество для моего... парня.

Я хмурюсь от последнего слова. Оно не передает всего, что значит для меня Ник. Он для меня всё. Но мы не женаты и даже не помолвлены.

— Какой пистолет вы хотите? — спрашивает мужчина.

Подойдя к прилавку, я разглядываю его, но сразу же разочаровываюсь, хотя там есть пистолеты, ружья и револьвера на все случаи жизни. Я понимаю, что это совершенно неправильный подарок для моего Ника.

Мы пытаемся отдалиться от оружия и смертей — он и я. "Если я подарю ему пистолет, как он это воспримет? Вот, кто ты есть и кем ты всегда будешь. Киллер".

Я закусываю губу. Мне кажется это неправильным. Мой Ник заслуживает гораздо большего, чем оружие.

— В общем—то, — бормочу я, — мне кажется, я передумала.

Улыбнувшись продавцу, я разворачиваюсь и ухожу обратно к автобусной остановке. Пока жду автобус, я думаю о Нике и возвращаюсь в ту часть города, где мы живем. Я вернусь в кампус во время и он не заподозрит, что я ездила куда—то далеко, но сначала я иду в нашу квартиру. В конце концов, у меня появилась идея, что получит Ник.  

Мой Ник любит искусство и меня. Я думаю о его стройном татуированном теле и какое оно прекрасное. Возможно, я сделаю тату — одну из его красивых, и она как эскиз появилась бы на моем теле. Он увидит их и будет знать, что я навсегда принадлежу ему.

Мне нравится эта идея. Поднимаясь по лестнице, я открываю дверь в нашу квартиру и сажусь за стол во второй спальне. Тут офис Ника, но он не проводит здесь много времени. Мы предпочитаем обниматься на диване. Моя любовь делает наброски одной рукой, а другой обнимает меня за плечи, пока я смотрю фильмы или читаю романы. Раньше я ничего не читала, кроме любовных историй, но реальность и Ник разрушили эти глупые фантазии. Теперь я читаю спокойные детективы о преступлениях кошек.

Этюдник Ника лежит на столе среди коробок с углями и карандашами. Я беру его и перелистываю страницы, как всегда очаровываясь глубиной работ Ника. Эскизы темные, а некоторые тревожные, но все — красивые и благородные. Я останавливаюсь на одном эскизе — там женщина похожа на меня. Она спит в постели, слегка накрытая простыней.

Моё сердце разрывается от любви к этому мужчине, и я прикусываю губу.

Хотя это не подойдет для тату. Я пролистываю несколько страниц и нахожу нужную картинку. Прижимая блокнот к груди, я мчусь из квартиры. Время не на моей стороне. Я должна сделать копию и вернуться в колледж до того, как Ник поймет, что я пропала.


* ** 

Дни проходят, а Ник ничего не подозревает о том, что я планирую. У нас есть небольшое дерево в углу комнаты, но под ним ещё нет коробок. Никто из нас не хочет быть первым, кладя туда что—то, и объявить о празднике, поэтому мы ждем. Ник помогает украсить мне квартиру гирляндами. Мы поём под рождественскую музыку и целуемся под омелой. Ник заполняет практически всю квартиру.

Двадцать четвертого числа я говорю Нику, что собираюсь по магазинам за подарком отцу. Это маленькая светлая ложь, ведь мой рождественский подарок с Амазона ему уже доставлен неделю назад. Он даже сам получил его, выйдя на крыльцо. Это большой шаг для отца, и я горжусь им. Сегодня я не стану навещать его. Я сажусь в автобус в центре города и еду в салон, где у меня назначена ранняя встреча.

В салоне пусто. Войдя, я вижу полные витрины ювелирных украшений для тела и бутылки с дезинфицирующей жидкостью. Стены покрыты разноцветными узорами эскизов татуировок. За стойкой на одном из стульев сидит заспанный человек, который разворачивается при виде меня:

— Ты Дейзи?

— Это я, — нервно улыбаюсь я, вытаскивая из сумочки рисунок, который спрятан там неделю назад. — Мне нужно сделать татуировку на моем сердце.

Я кладу на стойку художественное произведение, немного нервно разглаживая его. Это изображение красного сердца, окруженное темнотой и будто взятое в ладонь. На сердце есть лента, в которой Николай написал моё имя. Но я изменила рисунок и поместила в ленту его имя на кириллице: "Николай".