— Еще минутку, — останавливаю его. — Твоя тетя впервые попросила тебя о подобной услуге?

— Нет. — На лице парня написана скука. — И всегда для одного и того же человека. Для этого Ярлена. Или для кого-то из начальства, кажется, для своего босса. До этого случая проколов не было.

— Хочешь сказать, что Джонатан Смолл тоже снимал особняки?

— Ну да.

— Зачем им это нужно?

Джереми сопит носом.

— Ну же, рассказывай!

— Думаю, девки и выпивка.

— Ясно. И часто это бывало?

— Да не знаю я ничего. Отстаньте!

— Я не скажу мистеру Смоллу.

— Ну шесть.

— Постой, ты хочешь сказать, что Ярлен и Смолл снимали шесть разных домов?

— А что? Я так понимаю, что у них в каждом бывали вечеринки с девицами. Тетя Мэри говорила, что у мистера Смолла куча девиц. Я решил, что он с ними так развлекается, в чужих домах. Слушайте, мне правда надо идти! — От нетерпения Джереми начинает топтаться на месте, словно он говорит о туалете, а не о школе.

— Последний вопрос: когда тетя Мэри впервые попросила тебя помочь ее друзьям?

— Прошлым летом. Но платил за все этот Ярлен. Всегда.

Я быстро царапаю записку для парня. Якобы он участвовал в важном расследовании, проводимом каналом «ДБС». Я даже оставляю номер телефона в отеле, если школьный совет решит проверить достоверность объяснительной.

Уже из машины я с удивлением наблюдаю, как Джереми быстро натягивает белую рубашечку поверх своей футболки, затем школьный пиджак, повязывает галстук — и все это в считанные секунды, пока идет к своей машине. Со стороны весь этот прикид вместе с мешковатыми штанами выглядит комично: кажется, что вешалка с одеждой движется по одной из полос химчистки.

Снова проверяю свои сообщения. Пока никаких новостей от Лилиан.

В это время Джереми усаживается в свой новенький «порше» тысяч эдак за шестьдесят, резко стартует и так же резко притормаживает возле меня. Опустив стекло, он протягивает мне визитную карточку.

— Если вам понадобится коттедж или особняк, звоните, не стесняйтесь, — важно говорит он.

«Джереми Б. Садлер. Безопасность вашей недвижимости» гласит карточка. Скромности этому юному бизнесмену не занимать.


Моя бывшая соседка по комнате, Морнинг, до сих пор плутает где-то в районе Амазонки, вникая в новую для себя специальность пиар-менеджера. Как уж она это делает на Амазонке, я не знаю. Мне очень нравится эта девчонка, но должна сказать, что она не слишком постоянна в своих увлечениях. Она опробовала уже кучу разных профессий, но не освоила ни одну. По правде сказать, едва ли она удержалась бы на плаву хоть где-то, если бы не деньги и связи ее отца. Сначала Морнинг была «писателем» и целых три года сидела в шикарном офисе фешенебельного района, но так ничего и не написала. Затем переквалифицировалась в продюсера: ее затеей было раскрутить актерскую карьеру своего парня. Уже через полгода друг бросил ее, сообразив, что протекция Морнинг не откроет ему никаких дверей. Теперь вот ей интересен пиар, и она с удовольствием таскается по разным странам и континентам, встречаясь с разными людьми. Было бы здорово, если бы хоть на этот раз что-то выгорело.

Давайте смотреть правде в лицо: если ты являешься одним из двоих детей человека, стоящего триста миллионов долларов, работать совсем не обязательно. В итоге Морнинг получит половину состояния отца. Если, конечно, доживет до этого момента при своей столь активной жизни! Возможно, она и успокоится только тогда, когда получит наследство.


Дом Рубиновичей расположен на одном из голливудских холмов. Он обнесен высокой оградой с железными воротами, и круглые сутки здесь дежурит вооруженная охрана. Дейзи пригласила меня на ленч, сообщив, что сегодня возвращается ее муж Леви. Она сказала, что будет счастлива встретиться со мной и поболтать о всякой милой чепухе.

Я с радостью откликнулась на приглашение и приехала к Рубиновичам. И вот мы сидим на залитой солнцем террасе, распивая фруктовый чай со льдом. Нам прислуживает Тита, которую я знаю (вот это да!) уже целых двенадцать лет. Дейзи и я вспоминаем некоторые случаи из прошлого.

Например, во время учебы в колледже Морнинг приехала летом погостить к нам с мамой и Робом. В тот год она постоянно попадала в разные истории, а потому сбежала от них под наше крыло. Но и тут неприятности достали ее. Когда она решила подработать на стоянке, ее застукали отдающей ключи от крутой тачки какому-то смазливому парню, попросившему прокатиться. Потом она ухитрилась въехать на маминой машине в пруд. А под конец начала приставать к моему брату, однако получила от ворот поворот. Но моя мать — мудрая женщина, она сделала Морнинг несколько дежурных замечаний, а затем просто пригласила в гости ее родителей. Апогеем истории явился приезд Рубиновичей и их визит в «Макдоналдс», куда устроилась на работу их непутевая дочь. Они оказались там в тот момент, когда Морнинг с позором вышибали из забегаловки за то, что она грубила клиентам, стоя у кассы.

Дейзи прониклась уважением к моей матери за ее терпение и до сих пор не устает повторять, как благодарна ей.

— Вот уж настоящая леди до кончиков ногтей, — приговаривает она. — Точь-в-точь моя покойная бабушка, родившаяся в Германии.

На самом деле только со стороны кажется, что деньги способны решить любые проблемы. Рубиновичей не обошла стороной беда. Возможно, именно по этой причине мы так сдружились с Морнинг: я в трудный момент поддержала ее и разделила ее горе. В семье был еще один ребенок, молодой человек по имени Юта (по названию штата, сами понимаете), который был старшим из детей. Он погиб, когда взорвалась его моторная лодка. Морнинг говорила, что ее мать была убита произошедшим и долгое время сидела на транквилизаторах.

Леви приезжает со студии домой. Он явно рад меня видеть. Мы некоторое время болтаем, затем Тита подает на террасе обед. Сегодня на удивление тепло и солнечно после затяжных дождей. Дейзи ужасно рада перемене погоды.

Она осветляет волосы, но вы ни за что об этом не догадаетесь, настолько ей идет быть блондинкой. Она до сих пор курит, хотя врачи давно запретили ей вредить своим легким. От этого Дейзи кашляет, но как-то боком рта, и у нее больше морщинок с одной стороны лица, чем с другой (это выглядит так, словно ей сделали не самую удачную подтяжку кожи).

Но Леви обожает жену. Обожает настолько, что до сих пор не осмотрит на других женщин — а уж поверьте мне, их вокруг него множество. Леви женат на Дейзи уже сорок лет, и все это время ничто никогда не угрожало их браку. Никаких ссор! Я однажды видела, как Дейзи вылила Леви на брюки кофе за десять минут до важной встречи, но ее муж только покачал головой, быстро переоделся и уехал, нежно поцеловав супругу.

Я нахожу забавными их нежности, особенно если учесть, что очень многие люди в киноиндустрии боятся Леви Рубина. Конечно, он несколько грубоват, но при этом вполне добродушен. А его трогательное отношение к жене меня просто умиляет.

— Леви, я хотела спросить, знаком ли ты с Лилиан Мартин и что о ней знаешь, — задаю я вопрос.

— Она должна получить «Оскара» за «Долгую дорогу», — мимоходом замечает Дейзи. — Леви видел черновую версию ленты. Говорит, Лилиан отлично справилась с ролью.

— О да, девушка сделала приличный шаг вперед после этих мыльных опер.

— Она встречалась с этим проходимцем и плутом… как его… Ярленом, — добавляет Дейзи. — А кто его убил?

Я слушаю во все уши.

— Да кто его знает? Все они ходят по краю пропасти, — пожимает плечами Леви, явно не слишком заинтересовавшийся разговором.

— Подождите, — прерываю я диалог. — Значит, Клифф Ярлен был проходимцем? Негодяем, да? И все это знали?

— Ну не то чтобы негодяем. Он возглавлял Американскую федерацию технологий, совершенно новое объединение. Наверняка под эгидой клана Гамбино в Нью-Джерси. А затем их щупальца полезли и сюда, они здесь что-то долго прощупывали, обосновывались, перебрасывали людей. Мне кажется, Ярлен из Джерси. Так-так, — задумчиво говорит Леви, — Дженовезе держали Нью-Йорк, а Гамбино управляли Джерси. Или управляют до сих пор. Они послали Клиффа сюда, на новую почву. Он был способным малым, с деловой хваткой. Здесь он неплохо устроился, везде пролез.

— А потом заключил контракт с «Монархом»? — спрашиваю я.

— Да. Я полагаю, что до сих пор это их самый крупный контракт с телекомпанией. Например, мы бы не стали с ними связываться, да и многие другие тоже. По крайней мере пока. — Леви задумчиво смотрит на меня. — Думаю, «Монарх» для Американской федерации технологий — золотое дно, его владелец скупает все, до чего может дотянуться.

Я продолжаю пытать Леви и за салатом, и за супом, и даже за кофе с гренками. Удивительно, как много ему известно о нелегальных делишках Ярлена!

— Что значит: Клиффа поставили во главе, чтобы он проверил благонадежность боссов «Монарха»?

— Им нужно было знать, можно ли в студии установить связь с людьми, готовыми к нелегальным делам, — поясняет Леви. — Выяснить, что там за начальство, сколько народа работает и кто особенно нуждается в деньгах.

— Прощупывали почву?

— Да. Сейчас много криминала в шоу-бизнесе.

— А если, предположим, нужный человек боится связываться с подделкой счетов компании? Как тогда поступят криминальные элементы? Ведь если Клифф был мафиози, он хотел делать крупные деньги. Каким образом?