— Викарий так часто говорил о вас, что мы уже можем считаться друзьями. — — Ее взгляд остановился на мальчике лет десяти, с лицом, густо покрытым веснушками. — Ты, наверное, Тимми. Мистер Чамберс рассказывал, что у тебя есть ящерица.

— Да. Ее зовут Генри. Раньше я приносил ее в школу, но миссис Рэдмонд запретила, — ответил мальчик, нахмурившись.

— Вероятно, она опасалась, что Генри будет отвлекать тебя?

— О нет, она боялась, что Генри укусит ее. Дафна с трудом сдержала улыбку.

— Скажи, Тимми, ящерица любит мясной пирог?

— Нет, она любит насекомых.

— Как жалко! — Дафна притворно вздохнула. — А я принесла ящерице пирог. Может, ты его попробуешь? Лицо мальчика просветлело.

— Конечно!

Дафна подошла к корзине и подняла крышку.

— У меня пирога хватит на всех, есть и немного баранины. Когда Дафна стала распаковывать еду, маленькие ручки .уцепились за ее подол. Повернувшись, она увидела голубоглазую девочку.

— Меня зовут Пруденс, — представилась малышка. Посмотрев на потрепанную одежду ребенка, Дафна. порылась в корзине и достала ситцевое платьице.

— Оно нравится тебе, Пруденс?

— Вы даете это мне?! — Голубые глаза стали огромными.

— Да.

— Просто так?

— Нет. Ты должна пообещать, что наденешь его к моему следующему приходу.

— И это все, что я должна сделать? Всего лишь пообещать? — Пруденс смотрела на Дафну с надеждой и недоверием.

— Да, это все, — успокоила ее Дафна. Она заметила, как девочка крепко прижала к себе платьице.

Ей тут же вспомнилась темноглазая девочка из Дома непреходящей надежды, также крепко прижимавшая к себе сломанную куклу.

На глаза Дафны навернулись слезы.

— Пруденс, а у тебя есть кукла? — У меня была Марта, но теперь мама отдала ее Джейн, чтобы та не плакала, — смущенно ответила девочка.

— Джейн?

— Это моя младшая сестра, ей всего два года. Она все время плачет, поэтому мама отдала Марту ей. Теперь Джейн плачет поменьше.

— Ты очень добрая, если отдала куклу своей сестричке.

— Это мама так решила.

— Пруденс, а ты могла бы полюбить новую куклу, как Марту? — Я просила, но мама говорит, что мы не можем купить новую куклу.

— Позволь мне открыть один секрет. — Дафна с заговорщическим видом наклонилась. — В витрине одного магазинчика есть очаровательная кукла. У нее золотистые волосы и шелковое кружевное платье с бархатной пелеринкой, но ей ужасно не везет.

— Почему? — спросила Пруденс озадаченно.

— Никто не хочет ее брать. Она простояла в витрине много месяцев, но никто так и не взял ее с собой. Подозреваю, что она очень испугана. До Рождества осталось два месяца, а для куклы нет ничего ужаснее, чем провести Рождество в одиночестве в витрине магазина.

— Но почему же никто ее не берет?

— Не все девочки так добры, как ты. Они отказываются отдавать своих кукол младшим сестренкам. Если я принесу эту куклу тебе, будешь ли ты любить ее так же, как любила Марту?

— Конечно! Я буду заботиться о ней и очень любить. Дафна улыбнулась, потрепав девочку по щеке:

— Итак, ты дала два обещания: первое — надеть новое платье и второе — любить куклу, но я хочу попросить тебя еще об одном: ты сможешь снять мерки с девочек, чтобы раздать им подходящую одежду?

— Конечно, конечно, леди.

— Дафна. Так зовутся желтые короткие нарциссы.

— Но викарий назвал вас не нарциссом, он назвал вас другим цветком.

Дафна улыбнулась:

— Викарий называл меня Подснежником, когда я была еще меньше, чем ты.

— Почему?

— А ты когда-нибудь видела подснежник, Прудене? — спросил подошедший Чамберс.

— Он белый и красивый.

— Да» это так, — согласился викарий, — но это еще и очень нежный цветок. Подснежники такие хрупкие, что поневоле спрашиваешь себя, как же они выживают на таком холоде, ведь они появляются первыми, почти зимой. Но они расцветают, пробиваясь сквозь снежный покров, открывая свои лепестки навстречу солнцу, гордо и прямо. Они предлагают всему миру красоту, которой нет равных, но мало кто может ее заметить.

— И ты действительно похожа на подснежник? — спросила Прудене.

— Возможно. — Дафна смутилась. — А какое имя нравится тебе больше?

— Дафна.

— Мне оно тоже нравится больше. А теперь давай-ка раздавать одежду и пирог.

Час спустя дети, сытые, в новой одежде, сидели вокруг Дафны и с интересом слушали рассказ о том, как она ловила чудовище в трэгморском пруду.

— Сколько лет было тебе тогда? — спросила Прудене.

— Пять. Каждую ночь какое-то животное испускало ужасные вопли, так что я не могла спать. В конце концов мое терпение лопнуло, и, вооружившись палкой, я решила прогнать его из пруда. От страха мои зубы стучали так громко, что я почти ничего не слышала. И вот, когда я наконец подошла к пруду, чудовище прыгнуло на меня.

— Вы испугались? — спросил Тимми.

— Еще бы!

— На кого было похоже чудовище?

— Оно было похоже на лягушку.

Дружный смех прокатился по классу.

— Расскажите еще что-нибудь, леди Дафна.

— Хорошо, я расскажу вам о трэгморском воришке. Год назад в Трэгморе появился таинственный вор, который повадился объедать наши ягоды.

— Наверное, он уходил с полным брюхом, — вставил Уилли.

— Может, он относил их бедным, как разбойник Тин Кэп, — возразил Тимми.

Дафна ласково потрепала его по голове:

—  — Нет, Тимми, трэгморский воришка оказался всего лишь зверьком, и его поступки были не так благородны, как у Тин Кэпа.

— И вам удалось выследить зверя?

— Он сам прибежал ко мне искать спасения, когда целая свора охотничьих собак уже настигала его. Я спрятала зверька, и с этого дня мы стали друзьями. Его зовут Рассет.

— Рассет — это лис, — догадалась Прудене.

— Верно. Он был совсем маленький, когда прибежал ко мне, но сейчас подрос и ведет себя очень независимо. Его дом оказался хорошо спрятанной норкой на краю трэгморского леса, как раз напротив моей спальни.

— А вы приведете Рассета с собой, когда придете к нам в следующий раз?

— Я попытаюсь, — улыбнулась Дафна. — В последнее время он очень много мнит о себе, но все равно он очень мил, по крайней мере для воришки.

— А вы когда-нибудь встречали его?

— Кого?

— Настоящего разбойника, Тин Кэпа?

— Нет, Тимми, никто никогда его не видел.

— Мой папа говорит, что он ворует у тех же воров, только с голубой кровью.

— Ну что же, наверное, твой папа прав, — грустно усмехнулась Дафна.

— А вас он когда-нибудь грабил, леди Дафна?

— Нет.

— Но ведь вы богаты! Почему же разбойник до сих пор не забрался в ваш дом?

Этот вопрос Дафна не раз задавала себе, когда встречала в газетах упоминания о новых подвигах Тин Кэпа. Богатство и жестокость отца давно снискали ему дурную славу среди местных жителей. Этот благородный разбойник просто обязан был ограбить Трэгмора.

Мысль об этом одновременно радовала и устрашала Дафну.

— Дафна?

— Гм…

— Как вы думаете, разбойник придет к вам?

— Честное слово, не знаю, Тимми.

— Трэгмор, наверное, будет вне себя от ярости, если это случится.

— Еще бы, — вмешался Уилли, — все знают, какой он скряга.

— Если разбойник придет к вам, расскажете нам о нем, ладно? Ведь вы же придете к нам еще?

— Конечно, приду, и очень скоро. Если за это время я увижу разбойника, то все подробно расскажу.

— Подснежник, нам пора уходить. — Чамберс захлопнул крышку часов. — У миссис Рэдмонд осталось время только закончить урок.

— Вы правы. — Дафна встала. — Я приду к вам на следующей неделе, если, конечно, миссис Рэдмонд не возражает. — Она вопросительно посмотрела на учительницу.

— Конечно, нет.

Миссис Рэдмонд неохотно покинула теплое место у камина и посмотрела на детей, как капрал на взвод новобранцев:

— Дети! Попрощайтесь с леди Дафной и викарием.

— До свидания! — дружно ответил класс.

Миссис Рэдмонд одобрительно кивнула.

У самого выхода Дафна услышала тоненький голосок:

— Леди Дафна! Подождите!

Маленький Тимми стремительно вскочил со своего места и подбежал к ней.

— Если вы увидите разбойника Тин Кэпа, скажите ему, что он герой.

Обязательно, Тимми, — улыбнулась Дафна.

Глава 3

Вернувшись домой, Дафна с облегчением узнала, что отец все еще в Лондоне. Чамберс прав, и Бог помогает тем, кто заботится о других, подумала Дафна. Остаток дня она провела в своей комнате.

После ужина, с трудом дождавшись, когда служанка покинет ее спальню, Дафна достала последний номер «Тайме» из-под матраса. На первой странице, как она и ожидала, была статья «Знаменитый разбойник Тин— Кэп снова посрамил лондонскую полицию».

Дафна мельком просмотрела начало статьи, где подробно описывались мигрень виконтессы и негодование виконта. Ее интересовало совсем другое; методы знаменитого разбойника.

Как следовало из статьи, он проник в дом через черный ход, выпилив в двери небольшое отверстие, достаточное для того, чтобы просунуть руку и открыть ее изнутри. Похищены были серебряные блюда из буфета. Разбойник не обошел своим вниманием также сейф, в котором находилось пятьсот фунтов в банкнотах и серебряных монетах, несколько браслетов и, конечно же, знаменитое ожерелье, подаренное виконтом жене на день рождения. Оно обошлось ему в десять тысяч фунтов. Как всегда, никто из домашних ничего не видел и не слышал.

О преступлении стало известно только утром, когда виконт Драммонд проснулся и обнаружил на своей подушке оловянную чашу, в которой находилась бриллиантовая запонка графа Гентри — жертвы предыдущего преступления. В то же утро директор работного дома в Уорсли нашел на своем столе такую же оловянную чашу с пятью тысячами фунтов.

Внимательно дочитав статью до конца, Дафна с облегчением вздохнула. Было ясно, что полицейские ничуть не продвинулись к разгадке тайны. Статья кончалась самыми различными предположениями о том, кто станет следующей жертвой дерзкого разбойника.