— Так, — произносит он, — и что ты собираешься делать?

— Тайлер…

— Дааа, — усмехается он. — Что такое, Титч?

— Ты же сказал, что тебе просто нужно отлить.

— Что я и сделал.

— Ииии?

Он пожимает плечами, будто не понимает, что происходит.

— И теперь я сижу на твоем диване в твоей компании. Забавно как все обернулось?

Сужаю глаза, пристально глядя на него. Он в ответ сужает свои с гордой улыбкой на своих губах.

— Ты такой… такой… — напряженно выдыхаю. — Просто, Боже, дай мне сил.

Он смеется.

— Упрямый? Да нет же, черт побери. У меня заняло шесть долбанных лет, чтобы добиться твоего поцелуя. Я целеустремленный.

— Ага, что-то типа того.

Когда он поворачивается ко мне, с его лица сходит улыбка.

— Слушай, я понимаю, что это все странно. Но все дело в том, Джемма, что я хочу обратно моего Титча.

Впиваюсь в него взглядом, потому что, ради всего святого, он что, думает это так легко?

— Ты знаешь, что ранит больше всего? — говорю я, сражаясь изо всех сил с ощущением тяжести, что стискивает грудь. — Что мы просто расстались. И все. На этом все было кончено. Все эти годы дружбы просто канули в небытие… а ты просто позволил этому произойти.

Его взгляд опускается на колени, и он кивает головой.

— Да, я знаю это.

— Почему ты сделал это?

Пожимая плечами, он нервно хлопает в ладоши и подается вперед всем телом.

— В самый первый день, когда я увидел тебя… — короткий смешок срывается с его губ. — Даже когда я был ребенком, все, чего я хотел, – просто быть рядом с тобой, ты понимаешь, в тебе всегда было что-то такое, что заставляло меня преследовать тебя, хотеть сделать тебя только своей, любить тебя сильнее, хотя сильнее, вероятно, уже нельзя. И потом мы расстались. И для меня больше не осталось ничего. По крайней мере, не осталось того, чего бы я так отчаянно желал, как тебя. Во мне словно погас огонь, который давал мне силы стремиться и идти вперед, — он поднимает взгляд от своих рук, и в его глазах стоит ласковое выражение. — Я был ужасно глуп и чувствовал отчаянную, удушающую боль и злость на самого себя.

— У тебя была стипендия, — сглатываю, потому что это задевает мои чувства, бередит мои старые, хоть и не совсем затянувшиеся, раны, а я не хочу себя мучить.

— Да, была. Но было больше – была ты, — он тянется ко мне, накрывает нежно ладонью мою щеку, и, повинуясь инстинкту, я льну к его прикосновению, мои глаза закрываются. — Если бы я остался, то не потерял бы тебя, — произносит он, а я тяжело выдыхаю. — Я так ревновал тебя. Ненавидел ругаться с тобой по поводу и без повода.

Распахиваю глаза, его лицо находится так близко от моего.

— Мы оба очень ревновали.

— Я был так глуп.

— И я.

Его взгляд опускается к моим губам, большой палец нежно ласкает кожу на моей щеке. В одно мгновение наши взгляды встречаются, и вокруг нас витает ощущение, что нам следует поцеловать друг друга. Ощущения кажутся такими правильными. Сердце отчаянно отбивает чечетку в груди, тело пылает, словно в огне. Если поцелую его, то дороги назад уже не будет. Я сожгу все мосты. И нет никакого гребаного шанса, что решу довольствоваться, и он в том числе, простым поцелуем. Сглатываю, заставляя свой разум и вагину в результате долгих споров прийти к одному решению, что это ужасно глупая идея.

Глава 18

Тайлер

Джемма смотрит на меня, а мое сердце в груди буквально заходится в бешенном ритме. Смысл в том, что я не приму от нее «нет» в качестве ответа. Чего же я хочу от нее? Если четно, и сам не знаю, но мне ненавистно то, что понятия не имею, какого хрена она делала последние четыре года. Ненавижу, что мы провели это время не вместе. Между нами всегда что-то было и что-то будет, и я не могу дать этому простое объяснение. Просто чувствую, что когда нахожусь рядом с ней – она – мой дом, она – мое все.

Вся моя жизнь была посвящена охоте за этой девушкой, тогда какого хрена я должен останавливаться сейчас? Она – чертовски упрямая, но фишка в том, что она всегда была моей. И всегда будет. Дело остается за малым, теперь нужно каким-то образом убедить и ее в этом.

Качая головой, Джемма вздыхает и отталкивает меня от себя.

— Ты нервируешь меня и прекрасно об этом знаешь, так ведь?

— А ты коротышка, — улыбаюсь я. — Поэтому я зову тебя Титч.

Ее карие глаза сужаются.

— Я всегда ненавидела это прозвище.

— Поначалу, но потом оно начало тебе нравится, — хватаю пульт. — У тебя есть «Netflix» (прим. «Netflix» — американская компания, поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа)?

— Нет, — она забирает у меня из рук пульт. — Это ты просто наивно полагал, что мне нравилось.

— Твоя память просто отвратительна, — поднимаюсь на ноги и направляюсь к стенке с аудио-и видеотехникой, которая находится у стены. — Я отлично помню, когда назвал тебя в первый раз «детка», на что ты фыркнула и сказала, что тебе совершенно не нравится, когда я так тебя называю.

— Я не говорила такое.

— Ты сказала, что это звучит странно.

— Так и было.

Затем поворачиваюсь и улыбаюсь ей.

— Ты сказала, что тебе нравилось быть моим Титчем.

Легкая улыбка растягивается на ее красивых губах, и я вижу, как первый кирпичик стены, которой она себя окружила, падает и разбивается.

— Я говорила тебе много чего, Тайлер.

Разворачиваюсь обратно, осматривая DVD диски.

— Что за… — я беру диск с названием «Never Say Never» и начинаю смеяться, затем разворачиваюсь к ней, держа его в руках. — Что это за херня, Джемма? Джастин Бибер? Что случилось с девушкой, которая любила «Slipknot» и «Linkin Park»?

— Это Хизер. Она к нему неравнодушна.

— Ладно, — решаю посмотреть, что у нее есть из фильмов. — Никаких фильмов, которые люблю, тут не вижу.

— Серьезно?

— Что, не время для этого? — смеюсь, следом замолкая, когда мой взгляд останавливается на одном названии. — Ты… — вытаскиваю диск «Говард-утка», открываю и направляюсь к телевизору (прим. «Говард-утка» (англ. «Howard the Duck») — американский кинофильм, режиссёра Уилларда Хайка. Экранизация комикса. Говард — обитатель планеты уток. В результате эксперимента с лучом телепортации он оказывается на Земле в американском городе Кливленд, где встречает начинающую певицу Беверли. Он защищает её от приставших к ней хулиганов). Нажимаю кнопку на панели «открыть» и вставляю диск в дисковод, прежде чем возвратиться обратно к дивану.

— Если ты включил Бибера, я обещаю, что задушу тебя.

— Нет, подожди. Это намного хуже, чем Бибс.

— Ты же только что не назвал его Бибсом?

— Ага, — киваю. — Именно так я и сделал.

На экране появляется старый логотип американской киностудии «Universal», и я улыбаюсь.

— Что ты поставил?

— Ты такая упрямая и нетерпеливая…

Мгновения спустя начинает играть основная музыкальная тема, а затем на экране появляется название. Она улыбается. По-настоящему сияющей улыбкой.

— Господи, — смеется Джемма и откидывается на спинку дивана. — Я не смотрела этот фильм уже так давно.

— Да. И я тоже.

Фильм — дерьмо. Он ужасный, но по какой-то причине мы пересматривали его раз за разом, когда были детьми. Мы сидим вдвоем, уставившись на экран, энергия между нами буквально гудит, как и раньше, в том возрасте, когда мы осознали, что девочки и мальчики могут быть намного больше чем просто друзьями. Каждое мгновение придвигаюсь все ближе и ближе к ней. И еще ближе, и еще немного — до того момента, пока наши ноги не соприкасаются.

Украдкой смотрю на нее, и во мне пульсирует это чувство — как я и говорил ранее, она всегда была для меня такой родной, моей.

В середине фильма кладу ладонь ей ее бедро, и Джемма чертовски напрягается.

— Ты хочешь, чтобы я убрал руку?

Прежде чем она отвечает, в замке поворачивается ключ, раздается щелчок, и в комнату входит ее соседка по квартире. В то мгновение, когда ее взгляд настигает меня, она оскаливается и рявкает.

— Что за…

Встаю и потягиваюсь.

— Как раз собирался уходить, — добавляю, смотря пристально на Джемму. — Спасибо, что впустила меня отлить.

Она тепло улыбается.

— Спасибо, что подвез.

— Без проблем. Увидимся позже, — подмигиваю ей.

Ее соседка по комнате бросает на меня злой взгляд, и когда я направляюсь к двери, то подмигиваю и ей. Закрываю за собой дверь и делая глубокий вдох, на моих губах растягивается улыбка. Начало будущих отношений заложено.

Глава 19

Джемма

— Еще один мартини? — спрашивает бармен, когда тянется к моему пустому бокалу. Но голова и так уже кружится.

— Нет, спасибо.

— Ох, да ладно тебе, Титч. Выпей еще один, — говорит Тайлер.

Смотрю на Тайлера. Бенсон стоит, прислонившись к стойке бара, болтая с молодой девушкой. Ви и Брэнди находятся на танцполе, и все выглядит так, словно коллеги по работе решили немного пообщаться в неформальной обстановке. Все еще не понимаю, как ему удалось уговорить меня на это. Но это не свидание. Нет.

Миниатюрная брюнетка стоит между Тайлером и Бенсоном. Наблюдаю за тем, как ее взгляд жадно скользит по ним двоим.

— Ох, вау! — говорит она, широкая улыбка растягивается на ее губах. — Я знаю вас, двоих.

— Что, серьезно? — заявляет Бенсон, улыбаясь, как извращенец.

— Ага. Бенсон Лонг и… — она прикусывает свою нижнюю губу, когда невинно хлопает ресницами, смотря на Тайлера. — И мистер Джонни Депс.

Тайлер потирает ладонью затылок, выглядя смущенным, а Бенсон вскидывает руки вверх, сдерживая смех.

— Мистер? Когда это он стал мистером?

Она хихикает.

— Вы, парни, снимаетесь в замечательных фильмах.

Не понимая, что я здесь еще делаю, закатываю глаза. Поворачиваюсь к бару и пальцем маню к себе бармена. Ухмыляясь, он облокачивается на бар.