– Прости меня, – говорила тем временем Дженни тонким голоском.

– Вот и молодец. – Брэд поднял ее и поцеловал. Она обняла его за шею и тоже поцеловала.

– Я с голоду умираю, – сказала она с надеждой. – Маркус обещал мне биг-мак, но так и не принес.

– Значит, ты получишь его сейчас. Тут, кстати, «Макдональдс» в конце улицы.

– И еще я хочу картошку и молочный коктейль и…

– Все, что пожелаешь, – согласился Брэд. Джулия воспользовалась удобным случаем.

– Почему бы вам с Брэдом не пойти и не заказать еду на троих? – жизнерадостно предложила она. – Я присоединюсь к вам, вот только перекинусь словечком с Маркусом.

Брэд повернулся, но, прежде чем он успел что-нибудь сказать, Джулия тихо заметила:

– Этого оставь мне. – Их глаза встретились, и Брэд согласно кивнул.

– Тогда пошли, – обратился Брэд к дочери. – Тут во дворе есть кран. Давай немного умоемся, а то нас не станут обслуживать.

– Что тебе заказать, мам? – спросила Дженни, когда они подошли к двери.

– Кофе и биг-мак. Но побольше горячего кофе. – Она постаралась улыбнуться, но едва не заплакала при виде грязной майки Дженни, засохшего кетчупа в уголках рта, грязных рук и ног. Но, несмотря на все это, индейская шляпа прочно держалась на ее голове. Брэд был весь в царапинах и синяках, а под глазом набухал фонарь.

– Идите, – сказала она им. – Я скоро. – Они снова обменялись взглядами с Брэдом, и дверь за ними захлопнулась.

Джулия повернулась к Маркусу.

Он дотащился до кресла и сидел, прикладывая к ссадине под глазом носовой платок.

– Что касается тебя… – начала она с отвращением.

– Да ладно, Джулия, – Маркус поморщился, так как из-за расшатавшегося зуба ему было больно говорить. – Я не в форме.

– Как ты мог, Маркус? Я полагала, мы друзья.

– Да очень просто. Так всегда бывает, если у тебя нет выбора. Старуха крепко держала меня за загривок.

– Но похитить Дженни! Я думала, ты ее любишь.

– Люблю. Но свободу я люблю больше.

– Зачем, черт побери, ей это понадобилось? Она же должна была понять, что я догадаюсь.

– Да она мало что соображала, потому что потеряла своего сына. Я ей сказал, что это идиотская затея, но она не хотела слушать. Я ей сказал, что Дженни не пойдет с незнакомым человеком, что ты ее так научила. Но я зря терял время. Она была в таком бешенстве, что ничего не понимала.

– Я понимаю ее чувства. Ты обманул меня. С самого первого момента, когда ты явился ко мне в коттедж, ты обманывал меня. Сделал вид, что удивлен моей беременностью. А ведь именно поэтому она тебя и послала, так? Правильно?

– Ну, следила она за тобой. Что тут нового?

– То, что ты оказался лжецом, вором и еще похитителем детей. Ты ведь поддерживал меня, используя ее деньги, верно?

– Конечно, откуда у меня свои?

– А двадцать процентов, их тоже она получала?

– Пятнадцать. Она великодушно оставляла мне жалкие пять! – Голос обиженный.

Типично для Маркуса. Он не жалел о содеянном, горевал только о том, что его поймали.

– Только подумать, ведь я тебе доверяла, – проговорила Джулия.

– Послушай, если бы я не сдерживал старуху, она давно бы с тобой покончила. Когда я тебя узнал, я принял твою сторону.

– Вот только не предупредил меня. Ты играл на обе стороны, так? Как раз посередине, так ведь удобнее.

– Я делал то, что должен был делать, – устало сказал Маркус. – Если бы ты сделала то, что сделал я, да побывала там, где побывал я, ты бы быстро узнала, где твое место.

– Я полагала, тебя не сажали в тюрьму, – жестко заметила Джулия.

– В тот раз нет, – согласился Маркус, к которому вернулся его привычный юмор.

Джулия недоверчиво рассмеялась.

– А твои попытки затащить меня в постель – это тоже ее идея?

– Но мое собственное желание, – галантно ответил Маркус.

Он взглянул на нее, и она поверила, что он говорит правду. Хотя, впрочем, какая разница?

– Я просто не нахожу слов, – наконец заключила она.

– Такое ведь случилось в первый раз.

– И в последний, что касается меня. Ты можешь взять свои двадцать процентов и засунуть туда, где побольнее.

Он дотронулся до шатающегося зуба.

– Больно.

– Хуже, чем стать объектом шантажа? Ведь так оно и было, признайся? Или тюрьма, или…

– Я делал за нее грязную работу задолго до того, как меня уволили. За тем меня фирма «Брэдфорд и сыновья» и наняла. Именно я докупал и продавал, давал взятки, откупался, организовывал то, что сейчас называют промышленным шпионажем. Поэтому-то она в суд и не подала. Слишком я много знал. Ей пришлось меня отпустить. К тому времени подрос ее драгоценный сыночек.

При этих словах лицо Маркуса исказилось.

– Ты ненавидишь Брэда, верно?

– А чего там вообще любить? Зазнайка и все. Первый в Гарварде. Иностранные спортивные машины, лучшие девки из Редклиффа, полный кредит во всех забегаловках, ужины в «Ритце». Почему одному человеку дается так много? У меня же были только мои мозги. Даже настоящего имени не было. Никто не мог правильно произнести фамилию моего деда, когда он появился в этой благословенной стране, так что ее переделали просто в «Левин». Он из России даже своего собственного имени не вынес!

С большим опозданием Джулия поняла, что под личиной беспечного, жадного до денег человека скрывалась застарелая ревность, ненависть и зависть, то есть те черты, которые умело использовала леди Эстер.

– Я крал у Брэдфордов, потому что у них было что красть. Сам виноват, что потерял бдительность и в последний раз попался. С той поры она занесла меня в черный список.

– Ты, наверное, и помрешь смеясь, – горько заметила Джулия.

– Слушай, работать на Эстер Брэдфорд – тут не обхохочешься.

– Когда ты будешь перед нею отчитываться, и да поможет тебе Бог при этом…

– Да не собираюсь я перед ней отчитываться, – заявил Маркус, все еще пытаясь остановить кровь. – И если она решит меня преследовать, можешь ей сказать, что у меня имеются копии некоторых документов, из-за которых она сама загремит в тюрьму. «Брэдфорд и сыновья» превратятся в «Брэдфорд и преступники». Вряд ли ей этого захочется.

Джулия закатила ему такую пощечину, что он едва не свалился с кресла.

– Вот это последний мой тебе привет.

Она вышла, и дверь с громким стуком захлопнулась за ней.

Она все еще кипела, когда вошла в тепло ресторанчика «Макдональдс». Когда она отыскала глазами своего бывшего мужа и дочь, ей захотелось рассмеяться. Дженни с упоением поглощала биг-мак, а Брэд, положив подбородок на руки, не сводил с нее восхищенных глаз. От запаха горячего кофе у нее потекли слюнки, но, когда она села за их столик, ее неожиданно охватила апатия, так что она просто положила голову на стол и закрыла глаза. Брэд пододвинул ей стаканчик с кофе. Она сняла крышку, вдохнула аромат, отпила и вздохнула.

– То, что надо.

– И вот это твое, ма, – сказала Дженни, подвигая ей биг-мак. – Поторопись, а то остынет.

Джулия улыбнулась, но не сделала попытки открыть крышку.

– Ты что, не хочешь есть? – удивленно спросила Джулия. – Дядя Брэд тоже не захотел, так что я съела его порцию.

Джулия расхохоталась.

– Ты съела два биг-мака?

Брэд усмехнулся.

– У нее аппетит, как у голодного тигра, – заметил он. – Ну как там у тебя?

– Все, что я думала, оказалось правдой. Он был ее шпионом. Много лет. Он также просил передать, что если вы захотите его преследовать, то у него есть какая-то информация, в результате которой вам придется менять название фирмы на «Брэдфорд и преступники».

Брэд нахмурился.

– Интересно.

Джулия переставила свою чашку с кофе.

– Он сказал… он сказал, что занимался тем, что ты делаешь сейчас, после того как начал работать в фирме. – Она подняла голову и посмотрела ему прямо в глаза. – Он имел в виду грязную работу.

Брэд не отвел взгляда.

– Верно, – ответил он. – Я на ней учился. Но мне удалось кое-что изменить, после того как у меня появилась власть. Матери не было нужды делать и половины того, что она делала. Ей это просто нравилось.

Джулия кивнула. Ее огорчило и обрадовало, что Брэд сказал ей правду. «Теперь, – подумала она, – может, действительно между нами будет только правда».

– Что дальше? – спросила она.

– Я вернусь на ферму. Но сначала отвезу вас на Маунт Вернон-стрит. Не хочу, чтобы вы были рядом с матерью.

– Достань нам билеты, и мы улетим в Калифорнию.

– Мне кажется, вам сначала следует выспаться. Лучше завтра?

Она поняла, что ему не хочется, чтобы они торопились, поэтому просто сказала:

– Хорошо. – И добавила: – Я ничем не могу тебе помочь?

– Нет, не хочу, чтобы ты в это ввязывалась.

– Слишком поздно. Я уже ввязалась, из-за Дженни.

– Возможно, но мы ее нашли, слава Богу. Мне теперь следует разобраться с остальным.

Зная, что он думает о тех воплях, которые доносились до них сквозь закрытые окна, она с надеждой сказала:

– Эбби справится.

– Я именно это и имею в виду. Она тут ни при чем. Это моя забота.

Она почувствовала, что сейчас, когда радость и злость потихоньку улеглись, он снова весь напрягся. Кроме того, от тепла ресторана и ощущения того, что кризис миновал, на нее навалилась тяжелая усталость. Глаза слипались. Дженни тоже начала клевать носом, там и не справившись со вторым гамбургером. Она положила его на стол и зевнула.

– Я устала, мама…

Брэд так стремительно поднялся, что Джулия поняла, как ему хотелось побыстрее начать двигаться. «Разумеется, – подумала она, – как бы там ни было, она все еще его мать».

Дженни уснула у нее на коленях, не сумев побороть комбинации из полного желудка и чувства полной безопасности. Джулии самой не терпелось добраться до постели.

Но открывший им дверь Томас был непривычно расстроен и напряжен.

– Мистер Брад, слава Богу, что вы вернулись!