Когда, совершенно неожиданно, его мать пригласила ее на ферму на уик-энд, она поняла сразу же, что речь идет о смотринах, что, если она хочет заполучить Брэда, это следует делать через его мать.

Кэролайн была достаточно сообразительной, о чем мало кто догадывался, хотя и не слишком умной. Теперь же она интуитивно почувствовала: убеждать в том, что она подходит для семьи Брэдфордов, следует леди Эстер. И когда в результате осторожного подслушивания она выяснила, что весь исход переговоров будет зависеть от ее приданого, она взялась за своего отца. Если Брэда можно получить только за деньги, тогда слава Богу, что ее отец миллионер.

Когда Брэд наконец назначил ей свидание, она поняла, что выиграла. Она также знала, что она – одна из многих, что он все еще продолжает разгульную жизнь. «Что ж, пусть,1 – думала она. – Пока. Как только мы поженимся, все изменится. Когда я применю на практике все, чему за это время научилась…» Она с жадностью прочитывала все инструкции по половой жизни, какие только могла достать, и стала экспертом, если не на практике, то в теории, потому что для невесты Брэдфорда невинность считалась обязательной. Подпорченный товар подлежал возврату. Кэролайн порадовалась, что не потеряла свою, и вполне умышленно, потому что первым ее мужчиной должен был стать Брэд. Когда же после полагающегося для приличия полугода ухаживания он предложил ей выйти за него замуж, сделал он это с видом человека, выполняющего свой долг. Кэролайн проигнорировала этот факт, похлопала накладными ресницами, трепетно вздохнула и сказала с чувством:

– О, да, Брэд, да, да…

– Ты уверена? Ты понимаешь, что это будет за брак? Я не хочу, чтобы ты питала какие-то иллюзии, Кэро. В нашем кругу по любви не женятся. Наш брак – по финансовому расчету и для продолжения рода. Я не стану зря обманывать и говорить, что ты – свет моей жизни, этому что это не так. Я никогда никого не любил и не собираюсь. Так что в эту сделку любовь не входит.

Кэролайн ответила ему спокойной улыбкой, хотя внутри у нее все кипело.

– Я знаю, чего от нас ждут.

– Самое главное, чтобы мы не приставали друг к другу. Я тебе совершенно честно скажу, что я предпочел бы не жениться вообще, но мне приходится. Я – наследник Брэдфордов, так что моя задача обеспечить следующего. Прости, что я так хладнокровно тебе все излагаю, но я хочу, чтобы ты с самого начала знала, что это будет за брак. Я не собираюсь смотреть на тебя, как на свою собственность, и надеюсь, ты будешь поступать так же. То есть, я хочу сказать, что мы сделаем то, чего от нас ждут, но помимо этого наши жизни будут принадлежать нам самим.

«Ты хочешь сказать, что будешь продолжать жить так, как всегда, – подумала Кэролайн. – Не выйдет! Я не разрешу тебе охотиться ни в сезон, ни в какое другое время». Но она невинно улыбнулась и сказала с обожанием в голосе:

– Я понимаю, Брэд. Честно, я все понимаю. Я знаю, чего от нас ждут, и надеюсь, что мы оправдаем надежды и будем счастливы.

Вздох Брэда знаменовал поражение.

– Ладно. Попытаемся. – Он поколебался. – Но если в течение того времени, что мы будем помолвлены, ты решишь, что тебе этого мало, я все вполне пойму. Ты так молода…

– Мне двадцать два. Вполне взрослая. – «И я хотела тебя с двенадцати лет, – подумала она. – Я следила, ждала и училась, к тому времени как я возьмусь за тебя всерьез, ты и смотреть не захочешь на другую женщину».

О помолвке объявили официально и устроили два приема – один в Бостоне, другой в Филадельфии. Свадьбу назначили через шесть месяцев, в октябре. В течение этого полугода Брэд собирался в основном разъезжать. Кэролайн неохотно проводила его в Европу. «Поразвлекись напоследок», – подумала она, хотя он еще не знал, что это последний раз.

Вернулся он, весело улыбаясь и уверяя, что скучал по ней. Казалось, что он с удовольствием проводит с ней время, слушая ее болтовню насчет приготовлений к свадьбе, выбирая приглашения, оформление для церкви, подружек невесты и шаферов. Но внезапно его настроение менялось, он становился молчаливым, отрешенным, раздражительным, чем-то вечно недовольным. И уезжал снова. Кэролайн, знавшая каждое его настроение и выражение лица, быстро догадалась, что дело в женщине. «Пусть, – думала она. – У меня его кольцо на пальце, и свадьба уже назначена. Как только церемония закончится, видит Бог, я вдену ему кольцо в нос». Но он вернулся через несколько дней в еще худшем настроении, часто срывался и доводил ее до слез. Очевидно, его мать что-то ему сказала, потому что он вскоре пришел к ней и извинился, и несколько недель все было наилучшим образом. Пока он не впал в совершенно новое настроение. Молчал, сидел, уставившись в пространство, ходил везде один, даже за женщинами не бегал.

– Ты должна понять, Кэролайн, – утешала ее леди Эстер. – Мужчина, готовящийся к вступлению в брак, находится на пороге потери своей свободы, а для Брэда это самое ценное. Потерпи, постарайся понять.

И ее мать тоже говорила без обиняков:

– Ты – его невеста. Далеко ему не убежать. Не забывай об этом.

Поэтому, когда однажды ее мать приехала домой после срочного вызова в Бостон с белым лицом, не в состоянии что-то членораздельно объяснить, Кэролайн сначала даже не могла понять, в чем дело.

– Женился! Брэд женился! Не говори глупостей, мама. Он помолвлен со мной.

– Он бросил тебя, дура ты эдакая! – завизжала мать. – Поняла? Поехал и женился на ком-то еще, тайком, никому и слова не сказал. Вчера вернулся с ней в Бостон и повез ее на ферму на медовый месяц. Он тебя бросил, подонок! Все пропало, все! Господи, какой позор! Теперь все будут покатываться со смеху!

Миссис Нортон впала в истерику. Рыдающую и причитающую, ее уложили в постель. Она не уставала повторять, что не переживет позора. Кэролайн же, оправившись от первого потрясения, пошла наверх звонить леди Эстер.

– Да, это правда, – сказала ей та. – Нам надо поговорить, Кэролайн. Можешь приехать в Бостон завтра днем. В мой офис в центральном здании. И никому ничего не говори. Никому, поняла?

– Я приеду, – ответила Кэролайн.

Леди Эстер, сидящая за большим письменным столом, не стала попусту тратить время.

– Что сделано, то сделано. Теперь требуется переделать.

– Как? – спросила Кэролайн.

– Предоставь это мне. – Леди Эстер внимательно посмотрела на Кэролайн. – Я вижу, тебя не интересует почему. – Она улыбнулась. – Я так и думала. Значит, ты все еще хочешь выйти замуж за моего сына?

– Да, – ответила Кэролайн, не отводя взгляда от этих всезнающих глаз.

– Прекрасно. Мне это подходит. – И она по-деловому продолжила, – Повторяю, предоставь все мне. Ничего не предпринимай. Возвращайся в Филадельфию и гордо молчи. И заткни рот своей матери. Верни Брэду его кольцо, но никаких писем. Молчание будет для него большим наказанием. Остальное я сделаю сама.

– Сколько ждать? – спросила Кэролайн, не считая нужным ходить вокруг да около. С леди Эстер это бесполезно.

– Полгода, торопиться опасно.

Две женщины обменялись взглядами.

– Почему? – наконец отважно спросила Кэролайн.

– Эта женщина не годится. Я не желаю иметь ее в своих невестках. Я выбрала тебя, и так оно и будет. Со временем, Кэролайн, ты заменишь эту женщину.

Кэролайн не усомнилась в ее словах ни на секунду. Она всегда знала, что выбирали ее хладнокровно, но уж, поскольку выбрали, причины ее не интересовали.

Она вернулась в Филадельфию, и хранила гордое молчание, несмотря на сплетни и пересуды, от которых ее мать пряталась дома.

Но она следила за Брэдом. Она знала – через склонную к злобным сплетням Битси, – куда поехал Брэд, какие у него отношения с женой, чем его жена занимается. Время шло, и она была наготове, отмечая дни в календаре в ожидании телефонного звонка, который, она была уверена, будет. Так и произошло через полгода.

Звонила леди Эстер.

– Все сделано, – сообщила она. – Я свою задачу выполнила, Кэролайн. Теперь твоя очередь. Ты готова?

– Жду не дождусь.

– Хорошо. Я еще позвоню.

О том, что случилось, Кэролайн с наслаждением и злорадством рассказала мать.

– Ты не поверишь! – трещала она. – Брэд Брэдфорд бросил жену! Я, правда, не знаю подробностей, но это как-то связано с сердечным приступом этой старой ведьмы! Так или иначе, Брэд дал ей пинка! Как не порадоваться, эта зазнайка и сука наконец получила по заслугам, а ее сыночек-подонок за что боролся, на то и напоролся.

Кэролайн промолчала. Она ждала. И, разумеется, леди Эстер позвонила снова.

– Думаю, самое время тебе приехать меня проведать, – сразу приступила она к делу. – Завтра в четыре часа, и не опаздывай. Ты должна выглядеть как можно лучше.

Кэролайн сходила к парикмахеру, сделала массаж, маникюр и надела свой лучший наряд – пестрый твидовый костюм от Полин Тригер, который необыкновенно шел к ее глазам и волосам. Ровно в четыре часа она переступила порог дома на Маунт Вернон-стрит. Брэд, который собирался уходить и как раз спускался по лестнице, покраснел, увидев ее.

– Брэд, о, Брэд, мне так жаль… – Кэролайн подошла к нему, поднялась на цыпочки и слегка поцеловала его в щеку, давая ему возможность ясно почувствовать ее «Мисс Диор», которые он всегда ассоциировал с ней.

– Если я могу чем-то помочь… – уверила она, взглянув на него глазами, полными нежной любви, и в то же время замечая, что он наблюдает за тем, как она медленно поднимается по лестнице.

Леди Эстер сидела на огромной кровати. В комнате везде стояли цветы с карточками с пожеланиями скорейшего выздоровления. Она выглядела бледной, никакой краски, но голос прозвучал вполне бодро:

– Ты его видела?

– Да.

– Прекрасно. Значит, теперь все зависит от тебя. В данный момент он очень раним. Готов принять любое сочувствие и поплакать на любом плече. Он запутался, и ему ужасно жалко себя, ему представляется, что его предали. Когда он в таком настроении, при правильном подходе – он твой.