Я переоденусь, и через тридцать минут встречаемся на Гросвенор-сквер. Поедем по северной дороге. До рассвета у нас еще два часа. Гарри с Алексом ушли.

Бал закончился. Лакеи и грумы бегали взад и вперед, криком подзывая кареты, а гости шумной толпой выходили из дома.

Корнелия с помощью своего верного адъютанта Ливии удерживала крепость, успешно скрывая отсутствие мужа и бормоча обязательные любезности.

— Куда они уехали? — задала Корнелия риторический вопрос, когда последний гость спустился вниз по лестнице и вышел из дома.

— А где Элли? — в свою очередь, воскликнула Ливия.

— Может быть, Гарри оставил записку? — Корнелия отошла от лестницы, внезапно поняв, что смертельно устала, и что у нее очень болят ноги. — Господи, я просто изнемогаю от усталости! — Она вошла в свою гостиную и упала на диван.

В дверь робко постучали, и лакей протянул ей сложенный лист бумаги на серебряном подносе. Корнелия, узнав почерк мужа, жадно схватила записку.

— Спасибо! — И замахала на него рукой.

— Могу я еще что-нибудь принести вам, миледи?

— Нет… думаю, нет. Спасибо. — Она развернула записку. Ливия напряженно ждала. Лакей вышел, и Корнелия сказала: — Они уехали, чтобы привезти обратно Аурелию. Это все, что здесь говорится… До чего это типично, Лив, и так бесит! Ничего о том, что случилось, или где она, или почему все это произошло… — Корнелия швырнула записку на низкий столик, стоявший перед ней.

Ливия наклонилась, взяла записку и тоже прочитала ее.

— Ты еще забыла упомянуть, что Алекс предлагает мне остаться здесь, пока они не вернутся.

Дом затихал, часы тикали, и первые серые лучи рассвета уже появились на горизонте. А обе женщины так и сидели в гостиной в тревожном ожидании.

Глава 26

— Должно быть, здесь, — едва слышно прошептал Гревилл. Трое мужчин сидели верхом на своих конях на окраине крохотной деревушки в предместьях Излингтона. Перед ними находилось полуразрушенное строение — тростниковая крыша прохудилась, каменные стойки ворот у въезда во двор раскрошились. Из-за дощатых стен пробивался слабый свет.

— А полмили назад мы как раз проехали перекресток, — пробормотал Гарри.

Гревилл посмотрел на небо. Полярная звезда побледнела, но все так же указывала на север.

— Я возвращаюсь на позицию.

Его спутники просто подняли руки в знак того, что поняли его, и он направил коня на тропинку, а затем стал пробираться среди деревьев, росших вдоль проселочной дороги, которая вела от перекрестка к конюшне. Добравшись до перекрестка, он занял позицию в стороне, позади гигантского дуба. Необходимо застичь Васкеса врасплох.

Он спокойно сидел и ждал. Нужно очистить сознание от всего и от всех. И, прежде всего от мыслей об Аурелии. В ее власти отвлечь его, сбить с цели, запутать чувством. Гревилл знал, что он должен сделать, когда появится Васкес, а пересмотр планов в последний момент никогда не приводит к успеху.

Когда дверь конюшни отворилась, Алекс и Гарри стояли рядом со своими конями, крепко удерживая их за уздечки и шеи. Они спрятались хорошо, но малейшее движение могло насторожить мужчину, стоявшего сейчас во дворе. Он всматривался в розовеющее небо и прислушивался, напрягшись всем телом. Свет из открытой за его спиной двери падал на серебристые ножны шпаги. Вот он что-то негромко бросил через плечо, и второй мужчина вывел во двор крупного жеребца.

Васкес вскочил в седло, приладил шпагу. Наклонился, чтобы поправить стремя, и карман его фрака предательски оттопырился. Понятно, там пистолет.

Он снова сказал что-то мужчине, державшему коня за уздечку, пересек двор и выехал на проселочную дорогу, которая вела к перекрестку.

Гарри и Алекс стояли в добрых двадцати футах от дороги, причем по ветру, однако оба задержали дыхание, когда Васкес проезжал мимо. Его конь тоже не учуял запаха своих сородичей, и всадник миновал их, не заметив.

— Теперь дело за Фолконером, — пробормотал Гарри. — А мы подождем.

— Я бы лучше вошел и вытащил ее оттуда, — прошептал Алекс.

— Мы не можем шуметь, это сразу насторожит Васкеса.

— Знаю я, — пробормотал Алекс.

— Хоть это и необходимо, но мне тоже не нравится ожидание.

Алекс кивнул. Нужно придерживаться плана. Прихвостень испанца скоро обязательно выведет Аурелию, вот тогда Алекс и Гарри будут действовать. Бесшумно.

Аурелия все еще сидела запертая в деннике, когда услышала, что ее похитители зашевелились, начали шептаться, потом открылась дверь конюшни, заскрипела кожа, и тяжело застучали железные подковы. Потом открылась наружная дверь, и стал слышен удаляющийся стук копыт.

Конь был только один. Значит, Васкес отправился на смертельную встречу с Гревиллом? Или это Карлос уехал? А что произойдет, если Гревилл опоздает на встречу… не придет в приготовленную для него ловушку?

Она знала, что, если Гревилл не придет ей на выручку, она погибнет в ближайшие несколько часов. Никогда больше не увидит Фрэнни, и жизнь, которую она носит в себе, уже никогда не войдет в этот мир. Ее охватила паника. Аурелия прижалась лбом к грубым деревянным доскам денника, прижалась сильно, чувствуя, как горит поцарапанная кожа. Боль поможет ей справиться с паникой, очистит сознание, вернет возможность мыслить.

Она отступила назад, легко провела рукой по животу, символическим жестом подбадривая маленького, и энергично заколотила по двери денника. Грубый голос пробормотал фразу, которая даже на иностранном языке звучала как непристойная брань. Зато теперь у нее есть ответ на вопрос. Она осталась наедине е Карлосом.

Аурелия отошла от двери и огляделась, ища в этом, тускло освещенном помещении что-то… хоть что-нибудь. Гревилл говорил, что даже в замкнутом помещении почти всегда можно отыскать что-нибудь полезное, если смотреть натренированным глазом. Но Аурелия видела только тюк соломы, стягивавший его кусок веревки, который она развязала, когда устраивала себе гнездышко, и деревянные стенки.

Она медленно двинулась вдоль стены, не зная точно, что ищет, — до тех пор, пока не нашла. Большая деревянная щепка. Аурелия предусмотрительно оторвала ее от доски. Длинная, тонкая и острая. Аурелия подняла веревку и критическим взором осмотрела свой арсенал. Неплохо для женщины в бальном платье из шелка и газа. В других обстоятельствах она бы расхохоталась от этих мыслей, но сейчас они помогли ей сосредоточиться и вспомнить все, чему научил ее Гревилл.

Аурелия встала за дверью в денник под таким углом, чтобы верхняя половинка, открывшись, спрятала ее. И закричала во весь голос, колотя кулаками по двери.

Карлос снова начал осыпать ее бранью, потом рывком распахнул верхнюю половину двери, продолжая поливать пленницу оскорблениями. Не увидев Аурелии, он поглубже просунул голову в денник, и тогда Аурелия воткнула острую щепку ему в шею, чуть пониже уха. Он завопил и попытался выдернуть щепку, повернувшись спиной к двери. Аурелия тут же накинула веревку ему на шею и потянула изо всех сил, используя дверь, как рычаг. Сил, чтобы задушить его, у нее, конечно, не было, но она могла лишить Карлоса сил и заставить его упасть на колени на достаточно долгое время, чтобы успеть отпереть нижнюю половину двери.

Он дернулся вперед и вцепился в импровизированную гарроту, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Щепка по-прежнему торчала у него из шеи. Карлос рухнул на колени. Аурелия выпустила веревку, за долю секунды отодвинула засов и плечом так сильно ударила по двери, что та, распахнувшись, ударила тюремщика, и он, застонав, рухнул лицом вниз на солому.

Она выбежала в опустевший двор конюшни как раз в тот миг, когда Алекс и Гарри галопом выскочили из-за деревьев.

— Боже милостивый, Аурелия! — выдохнул Гарри, осадив коня, наклонившись и протягивая ей руку. — А мы боялись, что он тебе пятки подпалит.

Она пораженно уставилась на друзей:

— Как… что… что вы тут делаете? Где Гревилл?

— Разбирается с твоим похитителем, — коротко ответил Гарри. — И незачем спрашивать, что здесь делаем мы.

— Полагаю, незачем, — согласилась она, слабо улыбнувшись. Она взялась за протянутую ей руку и, когда Гарри подтянул ее вверх и усадил на седло перед собой, снова спросила: — Так, где Гревилл?

— Встречается с Васкесом… только ты подняла такой шум, что все наши превосходные планы наверняка пошли прахом. — Алекс поравнялся с ними. — И скольких ты успела убить?

— Никого. Но вам следует позаботиться об одном раненом. Он лежит там лицом вниз, однако я сомневаюсь, что смогла как следует вывести его из строя.

— Я им займусь, — заверил ее Алекс, спешиваясь и вытаскивая пистолет. — Гарри, а тебе лучше вместе с Аурелией поехать и проверить, как там дела на перекрестке.

Дон Антонио услышал отдаленные крики, подъезжая к перекрестку. Кричала женщина, но он спокойно поехал дальше. Карлос справится с ней, даже если ему привязать одну руку за спину. А Фолконеру не помешает послушать, как кричит его жена. Это подготовит его к тому, что последует дальше.

На перекрестке было пусто. Четыре дороги, образующие крест, в слабом свете зари походили на длинные серые линии, уходящие вдаль.

Васкес выехал на середину и осадил коня. За оружием он даже не потянулся. Аспид не убьет его из засады. Не раньше, чем получит свою женщину целой и невредимой. Кровь пела в жилах у дона Антонио. Он слишком долго дожидался этого дня. О, конечно, он служил своей стране и никогда не забывал об этом, но сейчас он мог удовлетворить ноющее самолюбие, заодно исправив прошлую ошибку.

— Ну, Васкес, где моя жена? Я ее хорошо слышу, но, прежде чем мы начнем говорить об обмене, должен еще и увидеть.

Дон Антонио повернул коня в сторону небольшой группки деревьев справа от дороги. Среди деревьев возвышался гигантский дуб. Васкес не видел Аспида, но для поддержания разговора это и не требовалось.