– Я не понял, за что вы обе на меня так взъелись? Разве я давал повод?

Всё-таки, он манипулятор, один его взгляд, и я чувствую себя виноватой. Да! Давал ты мне повод беспокоиться, ещё и спрашиваешь. Но я молчу, вежливо молчу, да и ещё кого-то напрягать нет желания, Маринкин благоверный и так меня недолюбливает, а если я его ещё и среди ночи таскать буду, так и вообще.

– Леська, боишься?

Рассмеялся он, оттаскивая меня в сторону, и тут же надёжно прижал к своему телу.

– А должна?

– Ну, хочешь, давай поспорим, что не прикоснусь к тебе?

Я удивлённо изогнула бровь, его игра определённо поднимала мне настроение.

– На поцелуй. – Добавил он и я дёрнулась, пытаясь вырваться. – Если я не пристаю – ты меня, если пристаю – я тебя.

Он демонстративно, предвкушая, облизал губы, глядя мне в глаза, соблазнитель, блин!

– Да ну тебя! – Рассмеялась я и мирно улыбнулась Марине. – Всё в порядке, я позвоню, как доеду.

С подругой распрощалась и уже ломилась в заднюю дверь, но Дима помешал, открывая передо мной переднюю.

– С чего вдруг?

– Мне скучно.

– А до этого было весело?

– До этого ты была с подругой, и разлучать вас не хотелось, а теперь садись рядом со мной.

– Глупости, я поеду сзади.

И чего я упёрлась, сама не понимаю, но Диму явно начинаю расстраивать.

– Ну что за детский сад?! – Возмутился он совсем не по-детски, и теперь не казался мне таким уж безобидным. – Если мне понадобиться, я тебя достану и на заднем сидении!

Я стала как вкопанная, смотрю на него и ресницами хлопаю, а он так и вовсе взбесился, дверью хлопнул и сел на водительское сидение, предоставляя мне право выбора. И, что бы вы думали? Села-таки на переднее сидение. И чего, спрашивается, комедию было ломать? Тоже мне, нашла где спрятаться!

Дима был недоволен, а я не знала, как извиниться, и правда, может и не нужно ему ничего, а я тут выпендриваюсь, боюсь за честь. Было бы за что бояться! Было неуютно.

– Извини. – С полным пониманием своего поведения произнесла я, стараясь в голос вложить как можно больше раскаяния.

– Проехали. – Устало выдохнул Дима. – Куда?

– Что?

– Куда ехать?

– Пока прямо, я скажу, где повернуть.

Он кивнул, не смотрел на меня, не понятно уж, действительно обиделся, или просто не хочет усугублять, а то мало ли, что я себе ещё придумаю. Так и ехали молча, он рулил, а я вздыхала, стараясь привлечь внимание, тщетно. Ехали по объездной, дорога прямая, указаний раздавать не нужно, а значит и поводов начать разговор, нет.

– Хоть музыку включи.

Он так на меня посмотрел, словно удивлён увидеть рядом, вся его насупленность тут же с лица сошла, и вернулся прежний Дима.

– Извини, задумался. Радио подойдёт?

– Почему нет?

Он включил радио и на этом всё. Всё! Я себя даже женщиной не чувствую, когда меня так нагло игнорируют.

– Я думала, ты обиделся.

– С чего вдруг?

– Ну, не знаю, ты себя так вёл.

– Поверь, когда я обижаюсь, это заметно сразу.

Говорит и глаз с меня не сводит, напросилась на свою голову, даже неловко как-то. В принципе, его взгляд меня не смущает и не оказывает пагубного воздействия, то есть, я не чувствую, что он меня хочет, смотрит как на того же Лёху. И с одной стороны это хорошо, а вот с другой, обидно: неужели я его не интересую?

Словно услышав мои внутренние терзания, он ещё разок искоса на меня взглянул и тут же успокоился.

Мы снова въехали в черту города, я ещё пару раз подсказала, где свернуть и попросила остановить.

– Где?

– Вот здесь, на остановке.

Я уже, так сказать, вещи паковала, ремень безопасности отстегнула, а он вдруг заартачился. Остановил, но двери заблокировал, и, не успела я испугаться и снова заподозрить его в сексуальном домогательстве, как он все мои мысли пресёк.

– Я до дома отвезу.

Был недоволен, даже не скрывал сей факт, хотя, чего ему. Смотрит и взглядом предлагает не спорить. Ха, не на ту нарвался!

– Я хочу прогуляться.

– Здрасте, приехали… А мне показалось, ты очень переживаешь за своё пальто.

И снова он о нём, нет, но вот откуда он это узнал, неужели так заметно и вообще… что происходит?

– Да. Я не хочу, чтобы ты подвозил меня к дому. Доволен? Это ты хотел услышать?

– Нет.

Он издевается? Всё-таки будет приставать.

– Послушай, мы договорились, что ты меня подвезёшь. Что ещё?

– Всё тоже. Я не могу позволить девушке гулять ночью по… – он даже не нашёл правильного слова, чтобы обозвать наш райончик, бандитский в прошлом, кстати говоря, – вот здесь. – Он показательно обвёл руками пустырь, на котором мы стояли.

На самом деле, с виду, тем более, ночью, действительно, местечко жуткое, но я за столько лет привыкла, да и каждую собаку здесь знаю.

– Я здесь живу. Мне не привыкать.

– Мило, что ты такая смелая и всё такое, но давай…

Договорить я ему не дала, да и в голосе у меня прозвучали странные устрашающие нотки.

– Открой дверь.

Не знаю уж, почувствовал ли он угрозу или что-то там ещё, но дверь разблокировал, от меня отвернулся и надулся. Вот где удивительный человек: взрослый, самостоятельный, а за последний час, столько раз умудрился на меня обидеться, мне даже как-то неловко за себя. Я тут же вышла, перескочила улицу, и направилась в сторону дома по пешеходной дорожке. Он ехал за мной следом на машине, не спеша, окно опустил, чтобы я могла наблюдать за ним, или чтобы ему лучше меня видеть, с фонарями у нас туго. В мои планы этот провожатый никак не входил, так и хотелось, чтобы какой-нибудь грузовик перекрыл ему дорогу, мне идти-то минут пять от силы. Но, как на зло, хотя зло тут не причём, просто поздний час, никаких грузовиков не намечалось. Я заметно нервничала, а он усмехался.

– Может, хватит? – Не выдержала пытку я и резко остановилась.

– Я давно говорю, садись в машину.

– Дим, правда… – Что это? Я прошу? Он явно плохо на меня влияет… а может он сжалится и уедет?

Ну, нет, такого удовольствия он мне не доставит, но прошение услышал, и на том спасибо, правда отреагировал не так: машину остановил, заглушил мотор и выскочил на улицу, хорошо, что хоть своё пальто на этот раз захватил, хватило ума понять, что разговор простым не будет. И с чего он вообще взял, что я с ним собираюсь разговаривать? От всей его проницательности меня уже подташнивало. Да! Я не люблю, когда меня читают, когда меня понимают, когда я не являюсь загадкой.

– Ну, неужели ты думаешь, что я не узнаю, где ты живёшь? Если мне это действительно понадобиться.

Начал он на ходу, а закончил, когда уже стоял ко мне вплотную и от его реплики вдруг как камень с души свалился, так вот он, оказывается, что подумал… Я сразу как-то обмякла, расслабилась и реально захотелось опереться на сильное мужское плечо, его, в данном случае.

– Да не в этом дело. – Выдохнула я и начала ломать пальцы, стыдно, нет слов.

– Что тогда?

Вот именно этого я и боялась: его вкрадчивый голос, мягкий, без нажима тон; он знает, что делает, всё по плану, сначала пригрозить, нагрубить, а потом успокоить – действует безотказно. И я поддалась, и всё понимаю, но поделать ничего не могу, женская натура, мать её так. Сразу принялась кусать губы…а-а-а, что я, в конце концов, как девочка ломаюсь!

– Соседи.

– Что? – Он смеялся, нет, правда, смеялся, причём так заразительно, что если бы не абсурд, до которого он меня довёл: стоять тут и оправдываться, я бы тоже посмеялась, ну, или улыбнулась, на худой конец.

– Что, что? Ты что, не видишь, что это большая деревня. Здесь тебе не мегаполис, где никому ни до кого нет дела. Своей жизни нет, так подайте чужую, мы в ней рылом пороемся. – На взводе выпалила я и он притих.

– Ты сплетен боишься, что ли?

– Считаешь, не стоит? Здесь частный сектор, если ты подъедешь к моему дому, и я выйду из машины, то, как минимум, трое из моих соседей об этом узнают. Вывод о том, что я в такой поздний час делала с тобой наедине, напрашивается сам собой. Короче. Мне проблемы не нужны. Ты проводил, всё в порядке, можешь спать спокойно.

– Да брось, кому и что придёт в голову? Почему ты должна об этом думать?

– Я не должна, в том-то и дело. И я не хочу оправдываться. У меня в соседях сплошь старушки с бессонницей и стопроцентным зрением. У меня нет мужа полгода и…

На этом поток моих глупостей прервался, но на самом деле, я бы продолжила, а вот Дима эту «новость» воспринял с воодушевлением.

– Хм, интересно… и где же наш муж? – Он удовлетворён, всё выяснил, пакостник.

– Я иду домой!

Даже слёзы на глаза навернулись от такой его наглости. Где муж, где муж? Да какое твоё дело, вообще, как и с кем, я живу? Мне однозначно эта затянувшаяся история не нравится. Я бы с удовольствием в этот момент убежала, если бы не его сильные руки, надёжно удерживающие рядом. Я рванула от него, как только последнее моё заявление сорвалось с губ, но реакция у Димы что надо, тут же схватил меня, развернул к себе лицом, да ещё и от ветра заслонил, спасибо ему за это огромное.

– А я-то думаю, как такую красавицу и муж не встречает… И не позвонил ни разу… Марина раза три выходила с телефоном. Так что?

– Ничего отпусти, мне пора.

– Да ладно, не чужие… говори.

Одной рукой он удерживал меня за талию, а другой за воротник. Но если вы подумали, что это какая-то угроза, то зря, просто на пустыре ветер дует со всех сторон одновременно, и его спина была достаточно хрупкой защитой. Я щурилась от ветра, и он принял такое вот решение.

– Я замёрзла и хочу домой. И ещё, я оценила твою заботу, большое тебе за это спасибо, но до моего дома осталось две минуты ходьбы, в твоей опеке я не нуждаюсь.

Он молчал, пока я говорила, и вообще… я подумала, что слушает, но когда посмотрела в его глаза, в этом усомнилась. Черти в них ещё не плясали, да и страсти не было, так, лёгкая улыбка и он смотрел на мои губы… странно, но до этого он всегда смотрел только в глаза… Вот, точно, хочет поцеловать, а у меня мало того, что душевных сил не осталось, так ещё и паника началась, лёгкая, но паника. Да, согласна, я говорила, что он обычный, что меня не интересует, что я не вижу его своим любовником, но он, чёрт возьми, здесь, рядом. Я чувствую его тепло, удары его сердца и физиологию ещё никто не отменял, короче, я понимаю, к чему всё идёт. Слышу, как он пытается восстановить дыхание, тоже волнуется… мило. Ещё один фиксирующий взгляд глаза в глаза и он пошёл в наступление, но нет, не надейтесь, я отвернулась.