С того дня на пляже я только раз видела Джордана вне съемочной площадки. Столкнулась с ним в коридоре и неловко спросила, не хотел бы он поужинать, но он сказал, что собирается уходить. Он ничего не объяснил, только посмотрел на часы и направился в сторону холла.

Он вел себя отстраненно и на площадке и едва удостаивал меня взгляда, когда мы встречались вне ее. Мы вообще не говорили о том, что произошло на пляже. Я даже не и чувствую, будто между нами нечто произошло, и мне кажется, он того и хочет – притвориться, что ничего не было.

Может быть, это к лучшему. Я скучаю по Райнеру. По тому, что с ним я чувствую себя здесь как дома. Я скучаю по нашим киносеансам у него в квартире, по нашим совместным ужинам. Я скучаю по тому, как он заставляет меня смеяться на площадке, по глупостям, которые он шепчет мне, и по тому, как мне уютно рядом с ним. Иногда я сплю в его апартаментах, только чтобы почувствовать себя к нему ближе. Благодаря Райнеру я забываю, как много поставлено на карту. Он успокаивает меня. Когда его нет, все кажется слишком важным, слишком серьезным: Джордан, этот фильм, выход книги. Будто мы все на краю обрыва, а Райнер – надежный барьер, который не позволяет нам упасть вниз.

Мы должны были поехать в Лос-Анджелес ради этого книжного мероприятия, но потом всё отменили из-за графика съемок. На самом деле, для меня это облегчение, потому что зачем это нужно? Книга и фильм, конечно, связаны друг с другом, но это роман завоевал сердца людей, а не мы. У Райнера и Джордана есть толпы фанатов, а меня еще никто особо не узнавал, кроме той девушки в «Фиш Маркете» и нескольких любопытных туристов. Я в курсе, что мы регулярно появляемся на первых страницах таблоидов – «Пэйдж и Райнер: разделены расстоянием. Август тоскует по своему Ною» – но здесь это кажется таким далеким. Легко забыть об изнанке нашей жизни.

Сегодня я хочу быть обычной поклонницей, и больше никем. Я не могу дождаться мгновения, когда книга окажется у меня в руках, и я узнаю, что будет с Август. Кого она выберет – Ноя или Эда? Когда мы начали снимать первый фильм, я подумала, что мне дали роль во всех трех, если, конечно, они будут. Но теперь, когда я услышала все эти закадровые слухи, шепоток продюсеров, крутящихся вокруг площадки, я понимаю, что этот вопрос еще далеко не решен. Будет ли у нас шанс довести этот проект до конца?

В первой книге мы узнали, что у Ноя на острове особое положение – он потомок людей, которые жили здесь раньше. Естественно, потом все запутывается, и даже прочитав первые две книги серии, я еще не знаю, кому принадлежит сердце Август. В первой книге ты думаешь, что это Ной. Что может сравниться с их грандиозной историей любви? Но затем возвращается Эд, и Август начинает вспоминать, каково ей было с ним. Что он – ее семья. И я так же озадачена, как и она.

Нам должны доставить наши экземпляры книги сегодня вечером, и я собираюсь прочитать как можно больше, перед тем, как мы поедем на встречу в книжный. Сегодня суббота, поэтому времени у меня много. В шесть утра я вытаскиваю себя из постели и иду плавать. Я могла бы пойти позже, учитывая, что сегодня нет съемок. Я говорю себе, что направляюсь на пляж не из-за того, что хочу увидеть Джордана, но я знаю, что именно из-за этого. Не важно, как упорно я стараюсь, как много я думаю о Райнере и скучаю по нему, я все равно не могу выкинуть Джордана из головы.

Когда я просыпаюсь, он здесь, словно сон, который я не могу забыть. Я продолжаю думать о нас с ним в беседке, о том, как мои пальцы касались его лица и серебристой линии его шрама. Знаю, я должна сосредоточиться на Райнере, на его завтрашнем возвращении и на наших планах поехать на другой конец острова в следующие выходные. Я была так счастлива услышать его голос, когда он позвонил из Лондона.

– Я скучаю по тебе, – сказал он. – Я рад, что в следующий раз мы отправимся в пресс-тур вместе.

Наверное, это хорошо, что Джордана сегодня утром нет на пляже. Я разочарована – это чувство я ощущаю буквально физически – но так будет лучше. Когда я вижу его, я чаще задаюсь вопросом: «Что, если?..». Но такие вопросы никак не помогают. Имеет значение только то, что происходит в реальности.

Я провожу некоторое время в воде, лежа на спине и краем глаза наблюдая за рассветом. Когда я наконец вытаскиваю себя на берег, на часах почти восемь, моя кожа сморщилась, кончики пальцев покалывает.

Я отжимаю волосы и обвязываю полотенце вокруг талии, затем иду к себе. Дома я обнаруживаю на столе упаковку. Наверняка это книга, которую привезли раньше срока, но я удивлена тем, что конверт такой длинный. Я разрываю его – не терпится увидеть обложку – но когда я заглядываю внутрь, понимаю, что ошиблась. Это совсем не книга, а экземпляр Scene с фотосессией, для которой мы снимались в прошлом месяце. Я убираю оберточную бумагу и открываю страницу с закладкой, но на ней не то фото, которое я ожидала увидеть, – не то, где мы втроем. Вместо этого на фотографии я одна. Сижу на одном из огромных стульев в горошек, часть волос перекинута вперед, часть – за спиной, и на мне маленькое черное платье. Но я не узнаю выражение, застывшее на моем лице. Жесткое, холодное. Я не улыбаюсь. Лицо пустое. С завитыми и уложенными волосами я выгляжу старше. Да, я здесь хорошенькая, но трудно уловить, в чем именно мой шарм. Если бы я проходила мимо киоска или листала журнал, я бы подумала, что уже видела эту девушку с разворота. Что она кажется смутно знакомой. Но я никогда в жизни не подумала бы, что это я.

«Пэйдж Таунсен в „Запертых“. Становление кинозвезды и те самые слухи о Райнере».

Я быстро пролистываю статью. Она кажется довольно безобидной. Я помню, о чем меня спрашивали: как я получила роль, каково работать с Уайаттом Липпманом и нравится ли мне жить на Гавайях. Потом они спросили меня про Райнера.

Scene : Каково работать с любимцем Голливуда Райнером Девоном?

ПТ : Замечательно. Он мне так помог! С ним мне было легче привыкнуть к съемкам и понять этот бизнес. Мы очень хорошие друзья.

Журналисты Scene брали интервью и у Райнера, и у Джордана. Джордан краток и профессионален. Он говорит о фильме и своем уважении к книгам. Он отказывается комментировать свою «семейную драму» и слухи о Бритни. Его скрытность впечатляет. Он ни на что не намекает, ни капельки. Ответы лаконичные, четкие, не допускающие толкований.

Ответы Райнера примерно такие же, не считая последнего.

Scene : Кого из звезд вы обожаете?

РД : Пэйдж Таунсен.

Здесь я должна бы улыбнуться. Парень, которому ты нравишься, говорит в популярном журнале, что ты его кумир – думаю, из-за этого можно потерять голову. Но я не чувствую слабости в коленях. Скорее, это раздражает меня. Вся съемочная группа уже знает о нас, но разве я многого хочу, когда прошу не втягивать в это весь мир?

Любая девушка убила бы за то, чтобы быть с ним. А ты на самом деле с ним. В чем проблема?

Джордан. Джордан и есть проблема. Такое ощущение, что с этого интервью, этой фотосессии прошло несколько лет. Я помню ощущение от их взглядов – их обоих. Райнер и я были на грани чего-то серьезного, но тогда мы еще не пересекли ее. Со времени той фотосессии столько всего произошло, что кажется, на этих снимках кто-то другой. Я уже не та девушка, что отвечала на эти вопросы, потому что Райнер теперь не просто друг. Может, и Джордан тоже.

Я оставляю журнал на диване и иду в спальню. Сейчас только девять утра, и книгу не привезут еще, наверное, несколько часов. Я открываю первый том, самую первую страницу. Когда я ее читала в прошлый раз, я еще не была Август. Я была просто девчонкой из Портленда, собиравшейся на очередное прослушивание. Теперь все изменилось: я целовалась с двумя кинозвездами, и Райнер Девон сказал в интервью известному во всем мире журналу, что обожает меня.

Я начинаю читать. Это странно, что теперь я с легкостью могу мысленно увидеть все сцены. Те, что мы отсняли. Те, что выбросили. И те, что нам еще предстоит отснять. Такое чувство, что я попала в собственный дневник, и пока я читаю, обнаруживаю, что за последние несколько месяцев кое-что произошло: эта книга стала для меня личной. В этой книге – ключ к моему будущему. Том, который оставят у меня на пороге через несколько часов, скорее всего, определит, как я проведу следующие два года своей жизни. Словно рука судьбы, какая-то великая и высшая сила, решит, куда двинется моя жизнь. Словно ее дальнейшее течение было описано уже давно.

Я читаю до тех пор, пока не раздается стук в дверь. За дверью обнаруживаю Джессика, к груди она прижимает новенький сверток.

– Ты готова? – говорит она и протягивает его мне.

Взяв пакет, я замечаю, что мои руки трясутся. Я вдруг не хочу, чтобы Джессика уходила.

– Мы по-прежнему должны сегодня идти? – спрашиваю я, стараясь продлить разговор.

Она кивает.

– Будь готова к одиннадцати, – говорит она. – Мы планируем приехать туда к полуночи и остаться на час. Ты подпишешь книги. Ты же не против?

– Конечно, нет. – Я держу упаковку под мышкой и накручиваю волосы на палец.

– Я видела Scene, – говорит Джессика, меняя тему. – Отличное интервью. Журнал сметут с прилавков. – Она улыбается мне теплой, светлой, открытой улыбкой, и у меня вдруг возникает желание затащить ее внутрь, усадить на диван и умолять, чтобы она рассказала мне, что подумала об ответах Райнера и будут ли люди устраивать из этого шумиху. Возникает желание стать ее близким другом.

Секунду она щурится, глядя на меня, и я думаю, что, наверное, произнесла что-то из этого вслух. А затем поворачивается, чтобы уйти.