Ребекка Серл - Популярна и влюблена

– Я была в монтажной, – объясняю я ему.

– Монтажной? – Он смотрит в зеркало, поправляя волосы. – Что ты там делала?

– Уайатт просил. А еще это интересно. Быть частью процесса… Актерство – это не вакуум. – Звучит неуклюже.

Райнер смотрит так, будто его это веселит.

– Я верю тебе, – произносит он.

– Мне просто нравится узнавать что-то новое, – говорю я.

– Круто.

Я падаю рядом с ним в кресло. Он проводит ладонью по моему колену.

– Эй, – говорит он.

Я пододвигаю колено навстречу его пальцам. Он склоняется ко мне для поцелуя, но я отворачиваюсь, виновато улыбаясь Лилианне.

– Бывало и хуже, милая, – говорит она. Она гладит меня по голове. – Вы славная пара.

– Так оно и есть, правда? – говорит Райнер. Он отпускает мою ногу и встает со своего кресла. – Я попробую заставить Уайатта на время от тебя отвязаться. Встретимся там?

Он снова наклоняется, и на этот раз я позволяю ему коснуться моих губ.

– Увидимся, красотка.

На следующей неделе Райнера вызывают в Лос-Анджелес на пресс-конференцию по поводу фильма, в котором он снимался в прошлом году. Это ужасно. Я не хочу, чтобы он уезжал, и он сам этого не хочет. Но вне зависимости от этого, сегодня ночью он окажется в самолете, летящем на восток. Его не будет восемь дней. Он побывает в Лос-Анджелесе, затем в Нью-Йорке и Лондоне, прежде чем вернется сюда.

– Я так хочу, чтобы ты была со мной, – говорит он. – Это невероятное ощущение: все эти люди, вся эта энергия. Я не могу дождаться, когда у тебя будет шанс самой все это испытать. Это как самое широкое в мире объятие.

– Совсем скоро, – говорю я. Мы стоим в холле и ждем его машину.

– Чем будешь заниматься на этой неделе? – спрашивает он. Голос звучит буднично, но я знаю, что он имеет в виду. Джордан. Райнер никогда этого не признает, но я вижу, что его волнует то, что я постоянно хожу к Гиллиан, а Джордан каждый день смотрит там отснятые материалы.

– Тебе не о чем беспокоиться, – говорю я и дотрагиваюсь до его плеча.

– Я знаю, – отвечает он.

– Эй. – Я притягиваю его голову к себе. – Мы все застряли в этом отеле. Я просто стараюсь быть дружелюбной, вот и все.

– Так и надо, – говорит он. В выражении его лица что-то проскальзывает, а затем моментально исчезает. – Ты должна быть дружелюбной. Прости. – Он качает головой. – Я просто ревную тебя к любому, кто проводит с тобой время, когда меня нет.

– Ревнуешь?

Райнер обнимает меня за талию.

– Ты удивлена? – спрашивает он.

– Возможно.

Он качает головой.

– Пэйдж Таунсен, ты так и не поняла.

– Что?

– Ты мне нравишься. Очень. – А затем он кричит: – Эй, вы все! Мне нравится Пэйдж!

Я качаю головой и чувствую, что его губы зарылись в мои волосы.

– Перестань, – говорю я. – Ты меня смущаешь. – Но на самом деле на сердце у меня легко-легко.

Его машина подъезжает как раз тогда, когда из-за угла появляется Джордан. Остановившись, он прислоняется к колонне. Я ощущаю на себе его взгляд. Райнер тоже это замечает. Я чувствую, как он стискивает зубы. Я выпутываюсь из объятий, но не убираю руку.

– Счастливого пути, – говорю я.

Джордан отклеивается от стены.

– Куда ты направляешься? – спрашивает он. Голос звучит ровно, но взгляд перемещается на мою руку, лежащую у Райнера на плече.

– Пресс-конференция, – цедит Райнер сквозь зубы. Я чувствую, как его мышцы напрягаются у меня под пальцами.

Джордан кивает. Я отчасти ожидаю, что он скажет что-нибудь типа: «Похоже, ты застряла тут со мной», но вместо этого он говорит:

– Я пойду к Гиллиан. Приходи потом, если хочешь.

Я смотрю на Райнера. Он протягивает свою сумку водителю.

– Ага, – говорю я. – Ладно.

Джордан уходит, и Райнер снова целует меня, ероша пальцами волосы. Водитель рядом с нами откашливается.

– Мистер Девон, – говорит он. – Нам нужно ехать, сэр.

Райнер кивает. Он прижимается лбом к моему.

– Будь молодцом, – произносит он. – Береги себя.

Я подаюсь к нему. Обнимаю за шею. Здесь его дом. Но водитель стоит в пяти футах, и я отстраняюсь.

– Конечно, – говорю я. – Возвращайся скорее.

– Всегда. – Он целует меня в нос. Я смеюсь, пока он залезает в ожидающую машину. А потом он уезжает.

Его машина отъезжает, и я направляюсь в монтажную. Когда я прихожу туда, Джордан сидит за столом Гиллиан. Он поворачивается ко мне.

– Привет, – говорит он. – Отъезд прошел хорошо?

Я пытаюсь понять по его лицу, что он чувствует, но он выглядит безразличным.

– Перестань, – говорю я. – Не делай этого.

– Чего? – спрашивает он. Выражение лица все еще невозможно прочитать.

– Не притворяйся, что тебе не все равно.

Он пожимает плечами и пододвигает ко мне кресло.

– Садись, – говорит он.

Усаживаюсь и бросаю взгляд на дверь.

– Где Гиллиан?

– Она не придет, – говорит Джордан, принимаясь просматривать запись.

– Но ты только что…

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня. Глаза у него темные. Яростные.

– Я знаю, что сказал. Я подумал, твоему парню будет спокойнее, если у нас будет дуэнья.

– Но у нас нет дуэньи.

Он продолжает смотреть на меня. Мою грудь словно стискивает обруч, и я едва могу дышать.

– А она нам нужна?

Отрываю от него взгляд и снова смотрю на экран.

– Он не мой парень, – говорю я, будто это что-то объясняет. Но мой голос звучит слишком тихо. Чуть громче шепота. Это правда – мы с Райнером пока не объяснились, но сейчас это совершенно не важно. И Джордан прекрасно это понимает.

– Ты можешь называть его как хочешь, – говорит он. – Для меня нет никакой разницы.

Внутри у меня что-то обрывается, но я стараюсь не обращать внимания. Вместо этого я пытаюсь сосредоточиться на экране. Там сцены, в которых мы с Райнером снимались на прошлой неделе. Несколько моментов на пляже и эпизоды с жителями острова, ради которых сюда на пару дней приезжали другие актеры.

– Можешь показать мне, как это работает? – спрашиваю я.

Джордан поворачивается ко мне. Его взгляд быстро скользит по моему лицу.

– Да, – говорит он. – Конечно.

Он встает, уступая мне свое место. Затем наклоняется надо мной и кладет руку на пульт.

– Вот так ты переходишь к следующему кадру, – говорит он. Его дыхание касается моего уха. Я чувствую позади себя его тело, горячее, будто печка. – Вот так ты разделяешь экран на две части. – Он откашливается. – Я знаю только самое основное. – Его голос так близко, что я чувствую, как слова касаются моей шеи.

– Спасибо, – говорю я.

Он садится рядом со мной, и я шумно выдыхаю.

– Ты можешь просто приходить сюда и развлекаться со всем этим, – говорит он.

– И Гиллиан не против?

Черные пронзительные глаза встречаются с моими.

– Если ты здесь со мной. – Я отворачиваюсь, но все еще чувствую на себе его взгляд. – Слушай, я хотел сказать тебе…

Я сглатываю.

– Да?

– Мне жаль, что у нас не заладились отношения.

Я качаю головой.

– Ты спас мне жизнь, – говорю я. – Думаю, все остальное можно простить.

– Пожалуй, ты права. – Он разворачивает свое кресло, чтобы видеть меня. И вдруг становится серьезным. Хмурит брови. – Но эти разборки с Райнером… Это не твоя проблема.

– Знаю, – говорю я и поворачиваюсь к нему. Наши колени всего в нескольких дюймах друг от друга. – Но у меня такое чувство, что моя.

Джордан качает головой. Затем поднимает взгляд. Его лицо спокойно, невозмутимо.

– Ты его девушка, – говорит он.

Горло у меня сжимается. Я ощущаю эти дюймы, словно воздух между нами горит.

– Я не… – Но я не знаю, что сказать. Он прав. Я его девушка.

– Это так, – говорит он. – Но это не значит, что я должен чувствовать к тебе то же, что и к нему.

Мы смотрим друг на друга, и я клянусь, тишина течет между нами как вода. У нее есть вес и глубина. Я чувствую, как она плывет от моей груди к его.

Джордан отводит взгляд первым.

– Нам пора идти, – говорит он. – Завтра нужно быть на съемках в пять утра.

Я выдыхаю. Кажется, что я задержала дыхание на несколько часов.

– Похоже, времени на утренний океан не хватит. Жаль.

Он смотрит на меня. Наклоняется вперед.

– Всегда можно найти время, – произносит он. – Если ты хочешь.

– Ты бы проснулся в три часа утра ради серфинга?

Он поворачивается к пульту управления, его лицо снова спокойно.

– Для меня это не впервые.

На следующее утро на площадке только я и Джордан. Мы еще не снимали ничего, где были бы только я и он, и, когда он рядом, я все еще нервничаю. Но рядом с ним я лучше как актриса. Лучше (хотя я никогда не признаю этого вслух), чем когда играю с Райнером. Его присутствие на площадке будто бросает мне вызов и заставляет работать больше и упорнее. Играть на его уровне.

Сегодня мы снимаем на пляже. Это сцена, где Эд оказывается на острове, и Август видит его здесь впервые. И они целуются.

– Это человек, который тебе действительно важен, – объясняет мне Уайатт. – Ты любишь Ноя. Но и Эда тоже любишь. И ты скучала по нему.

На Уайатте сегодня черные джинсы и обычная серая футболка. На ней нет логотипов музыкальных групп, и я не знаю, как это понимать. Я не единственная, кто меняется рядом с Джорданом. Уайатт тоже другой. Он такой же взвинченный, но кричит меньше. Возможно, дело в том, что я играю лучше, и ему нечего поправлять. Я точно не знаю.