— Давай, Катюша, не стесняйся.

Девушка прошла в прихожую и робко остановилась у небольшого кожаного диванчика.

Наумов прошел следом, закрыл дверь, сгрузил пакеты на пол, снял куртку, шапку и ботинки, убрал все в высокий стенной шкаф. Предложив поставить коробочку с орхидеей на столик у дивана, помог раздеться Кате, вытащил из бумажного магазинного пакета, голубые тапочки, купленные специально для неё, потому что её «зайчики» остались дома и вытряхнул их под ноги девушки.

— Кать, разувайся и проходи. Сейчас мы с тобой быстренько накроем стол, а потом я проведу тебя по квартире. — Он прошел куда-то вглубь комнат, а Катя осталась, с любопытством оглядываясь.

В прихожей Наумова, в которой с легкостью смогли бы разместиться штук пять малюсеньких коридорчиков Катиной съемной квартирки, стоял кожаный диван, над которым висела очень качественная репродукция картины Пикассо. Рядом с диваном — стеклянный столик в стиле хайтек с хрустальной пепельницей. Встроенный шкаф с зеркальной дверью. Черно-белая стена из матово блестевшего стекла с раздвижной дверью, отделяла комнаты от прихожей. Высокий потолок, с встроенными светильниками. Паркет из какого-то черного дерева. Стильно. Дорого. Не уютно. Как будто хозяин квартиры в уюте просто не нуждался, или забыл — что это такое.

Тихонько вздохнув, Катя взяла со столика подарок и прошла в дверь, за которой оказалась столовая, отделенная от кухни барной стойкой с тремя высокими табуретами. Кухня, в которой, как заправская хозяйка, вовсю хлопотал Игорь, представляла собой, суперсовременную сплит-систему, выполненную все в том же стиле хайтек. Встроенные холодильник под потолок, варочная панель, посудомоечная машина, микроволновка, жарочный шкаф — все это холодно блестело и напоминало рубку космического корабля, а не кухню. Серые жалюзи с металлическим отливом на окне. Молочно — белые стены. На черной столешнице гарнитура стояли кофемашина, кофемолка, электрический чайник, тостер и много ещё чего электрического, что облегчало современному человеку жизнь. И окончательно уничтожало уют.

Катя привыкла к чайнику со свистком, который нужно выключать самой, а не ждать, пока услужливо щёлкнет кнопочка автоматического отключения. К старой ручной кофемолке из тёмного дерева, которая принадлежала еще её бабушке. К тому, что если хочешь выпить кофе, то варить его нужно в турке. К занавескам в голубой цветочек, бежевым стенам и вязаным кружевным салфеткам… Ко всему, что осталось в их с Дашкой маленькой квартирке. Там все было уютным и теплым, а здесь… Здесь было ощущение, что она находится не в квартире, а в студии модной передачи, типа «Квартирный вопрос».

Столовая мало чем отличалась от кухни, разве что окна были забраны мягкими римскими шторами, в углу стоял большой вазон с настоящим фикусом Бенджамина, а круглый стол в окружении кожаных стульев с высокими спинками, на данный момент был застелен накрахмаленной до хруста белоснежной скатертью.

Пока Катя сервировала стол, поданными Гошей столовыми приборами и тарелками, хозяин квартиры занимался продуктами. Наколол льда в сверкающее ведерко и засунул в него бутылку «Мадам Клико». Достал из бара любимую отцом бутылку «Чивас Ригала». Высыпал в плетеную корзинку клубнику, порезал ананас и уложил в вазу фрукты. Сделал сырную и мясную тарелку, тонко порезал длинный багет. И все это быстро, четко — ни одного лишнего суетливого движения.

Потом все это перенес на сервированный Катей стол и отошел в сторону — полюбоваться на дело рук своих. Стол действительно вышел просто загляденье.

— Ну вот, Катюша, мы справились, — улыбнулся он и взял её за руку, — у нас еще даже есть время в запасе. Пойдем, я покажу тебе квартиру.

Сначала, они вышли в коридор, и он показал ей, где ванная, потом, они на минутку задержались в большой гостиной с дорогой мебелью, шикарным камином, белокожим диваном и плазменной панелью в полстены. Игорь открыл дверь в следующую, примыкающую к ней и отделенную от гостиной лишь непрозрачной матово-стеклянной стеной, которая оказалась спальней с огромной аккуратно застеленной полукруглой кроватью.

— Но это же…

— Спальня, — подтвердил Наумов. — Но пока ты будешь здесь жить, она будет твоей комнатой. Нужно же тебе свое личное пространство.

— Но, я не могу… А как же вы?

— Катя, — предупредительно сказал Гоша, — мы вроде как договорились с тобой. Прекрати мне «выкать».

— Извини. А как же…ты? Это же твоя спальня.

— Я пока поживу в гостиной. Диван раскладывается, так что переживу как- нибудь…

Катя снова хотела было возразить, но из прихожей раздался звонок. Звонила консьержка, предупреждая о приходе родителей Игоря.

Глава 7

Поднимаясь в лифте в квартиру Игоря, Светлана Наумова нервничала, хоть и старалась не показывать виду. Строго — настрого наказав мужу молчать о происхождении Катерины, она мысленно представляла встречу с сыном и невесткой, перебирая в уме все, варианты поведения Гоши. Опираясь на весь свой жизненный опыт и неплохое знание людей со всеми их слабостями и недостатками, она надеялась, что сможет разобраться в сложившейся ситуации и извлечь максимум информации из этой встречи. В то, что её сын вот так вот вдруг влюбился, да еще и потащил свою избранницу в загс, от одного упоминания которого у него начиналась депрессия, Света не верила ни секунды, и справедливо считала выходку сына, очередной аферой, на которые тот был горазд.

Нет, она, конечно, погорячилась, брякнув Игорю про эту гламурную шалаву Подъяпольскую — ни одна мать в здравом уме не пожелала бы сыну такого «счастья», но Светлане даже в голову не могло прийти, что Игорь может выкинуть подобное. Поэтому была полна решимости, вывести свое непутевое чадо на чистую воду и хорошенько проучить его.

Едва успели закрыться двери лифта, как на пороге квартиры показался довольный, как слон Игорь, непринужденно обнимающий, зардевшуюся жену за талию — видимо их появления с нетерпением ждали.

В прихожей Андрей Игоревич вручил смущенной Катерине внушительный букет, состоявший из розово-перламутровых роз и белоснежных лилий, лично выбранный Светланой в цветочном салоне на проспекте Мира, искренне поздравив молодых от имени старшего поколения семейства Наумовых.

Сама же Света, напомнив себе о необходимости естественного поведения, дабы не пугать невестку, обняла и поцеловала обоих, пожелав им счастья и долгой семейной жизни. То, что Катя была испугана, было видно невооруженным взглядом. И пока было непонятно чем больше — их появлением или поведением мужа, кудахтавшим над ней как наседка над единственным цыпленком.

За столом, куда Светлана, нарушив идеальную сервировку, водрузила цветастую кастрюльку с беляшами собственного приготовления, Катя, несмотря на безупречные манеры, сидела, словно аршин проглотив, вздрагивая от любого прикосновения молодого мужа. А уж когда госпожа Наумова выкрикнула провокационное «горько», создалось впечатление, что она сейчас грохнется в обморок. Зато Игорь старался за двоих. На все, даже самые невинные вопросы он отвечал сам, не давая жене даже рта раскрыть. На вопрос — знают ли Катины родители, о её скоропалительном браке, опять же ответил Игорь, заявив, что они планируют сообщить о счастливом событии отцу и бабушке супруги в самое ближайшее время. И добавил: «Правда, любимая?». «Любимая» послушно кивнула и опустила голову.

За весь обед Катерина не сказала и пары слов. У Светланы сложилось впечатление, что девушка просто боится, сказать что-то не то. По всей видимости, Гоша боялся того же, а иначе, зачем ему с завидным упорством отвечать за неё на каждый вопрос?..

* * *

Словом, за время визита к сыну и невестке, Светлана Олеговна уяснила для себя две вещи: у её сына даром пропал актерский талант — за сыгранную сегодня сольную партию, он бы с легкостью взял Оскара за лучшую мужскую роль в любовной мелодраме, и — Катя действительно любит её непутевого сына. Это было видно по всему — как она смотрит на него, как с ним говорит, как себя ведёт… Она же вся к нему, а эта бестолочь — её ненаглядный сынок, похоже, даже не подозревает ни о чем.

Заявив невестке, что с понедельника та находится в отпуске, причем безо всяких возражений, она отозвала сына в сторонку.

— Ну что, радость моя, браво! — Сказала Светлана, уничтожающе глядя на него. — Должна признать — играешь ты блестяще, но твоя жена, к сожалению, до твоего уровня не дотягивает. Так что в брак по большой любви, позволь не поверить. Я даже сомневаюсь в том, были ли у вас вообще какие-либо отношения. Все-таки не первый год на свете живу и прекрасно знаю — как ведет себя женщина в присутствии мужчины, с которым она находится в этих самых отношениях. Во всяком случае, после брачной ночи, не станет шарахаться от любого прикосновения мужа и не побелеет как полотно от простого поцелуя. Так что, тебе пять за твое актерство, Катерине — два с минусом. Была бы моя воля, я с большим бы удовольствием потащила вас на развод, но к моему великому сожалению пока не могу, потому что ты, солнце мое сам себя загнал в ловушку этого нелепого брака. Я не знаю — где ты умудрился прищемить хвост этой стервозной журналистке Курочкиной, но она почему — то воспылала просто неземной любовью к твоей персоне. И, готова душу прозакладывать, что её визит к нам с отцом — лишь первый шаг. Я больше чем уверена, что в ближайшем номере её скандальной газетенки, появится эксклюзивный репортаж с твоего тайного бракосочетания. Так что — готовься.

— К чему? — Спросил Игорь, даже не пытаясь возразить, сходу понимая, что мать с легкостью раскусила его и разнесла в пух и прах весь их с Андрюхой, как ему казалось, гениальный план.

— К свадьбе, несчастье ты мое, — тяжело вздохнула Светлана, — к самой настоящей свадьбе со всеми прилагающимися атрибутами. В виде внимания прессы, банкета и так далее. И еще к тому, что развод тебе удастся получить — дай Бог через год. Так что роль любящего мужа тебе придется играть долго. Но, судя по твоему сегодняшнему выступлению, у тебя все прекрасно получится. А вот с твоей супругой придется поработать. И начать стоит — она покосилась в сторону сидящей за столом Кати — с внешнего вида, я полагаю. Ну, это мы с ней позже обсудим. Тет — а- тет. А теперь пойдем — ка к столу, дорогой, нужно провести разбор полетов.