Тогда точно — конец. Вся проделанная мной работа за эти годы превратится в пыль.

С первого дня ощутил всю неприязнь, исходящую от Славиной, которая сейчас стоит у окна на кухне и смотрит на ночной город. О чем она думает? Вообще не понимаю, что в голове у этой мелкой.

- Я пойду в ванную и спать, - допив чай, отрезала Мирослава, направляясь в спальню вместе с кухонным стулом.

- Стул тебе зачем? - не понял я.

- Дверь буду подпирать, чтобы незваные гости не шастали, - огрызнулась блондинка, зло сверкая на меня глубокими синими глазами.

- Окстись, женщина, ты меня не интересуешь, - не смог сдержать ухмылки.

- Конечно, именно поэтому запер меня в своей квартире ночью! Все, я в душ! - фыркнула девушка.

- Я думал, что мы закрыли тему: «Почему меня заперли здесь», разве нет? - сказал я, но ответом мне послужил лишь громкий хлопок двери в ванную.

Непроизвольно улыбнулся и, взяв в шкафу чистое полотенце с футболкой, остановился напротив двери в ванную. Жду.

Три.

Два.

Один.

Дверь распахнулась и в коридор вышла Славина с невозмутимой миной на лице.

Она предсказуема. Откровенно говоря, у меня было два варианта: либо она выйдет, так и не приняв душ, либо примет душ, поймет, что нет полотенца и оденется в старую одежду.

- Уже все? - как можно серьезнее спросил я.

- Я просто очень хочу спать, - ответила девушка, не глядя мне в глаза.

- Держи, - протянул Мирославе вещи. - Можешь не благодарить.

Славина недоверчиво подняла взгляд, стараясь прочесть подвох. Которого нет. Вообще, откуда у нее такое отношение к людям? Почему она ищет подвоха и не доверяет никому, кроме себя?

- Спасибо, - смущенно кивнула девушка, взяв вещи и возвращаясь в ванную.

Пока напарница плескалась в душе, собрал документы в папку. Все равно пока ничего стоящего не нашел. Мучился с архивными бумажками на неделе и все впустую. Ничего о сорвавшейся сделке Авдеева старшего с немецким партнером. Хоть бы какой-нибудь вшивый документ завалялся, но нет, подчистили все в ноль. И этим подтвердили мои предположения — не все гладко и законно.

Мне бы раздобыть пароль от компьютера Станислава Юрьевича и многое бы встало на свои места...

Вдруг в голове всплыло мимолетное воспоминание, которому я почему-то не придал значение.

- Мирослава Вячеславовна, вы внесли правки в Кареловский договор? - спросил босс. - Покажите, пожалуйста.

- Да, Станислав Юрьевич, все сделали, но еще не распечатали, посмотрите, - тихо отвечает напарница, прокручивая документ на рабочем компьютере.

Босс обходит секретарский стол и низко наклоняется, чуть ли не дыша Славиной в макушку, накрывает её руку с компьютерной мышью своей ладонью и внимательно просматривает текст договора. 

Я в этот момент варю кофе и через плечо наблюдаю за этой «сладкой» парочкой.

- Все хорошо, я принимаю правки, - улыбается Авдеев и смотрит на часы. - Мне нужно отъехать на встречу, поэтому скиньте файл мне на почту или... Да, лучше сразу на мой компьютер и отправьте в печать в трех экземплярах.

Начальник берет руку Мирославы, достает из кармана рубашки «Паркер» и пишет что-то на ее ладони.

Проводив уходящего босса влюбленным затуманенным взглядом, Мирослава достает из сумочки какую-то визитку и, переписав на нее надпись с руки, стирает написанное влажной салфеткой.

Вот я дурак! Как мог упустить и не понять все в тот момент?! Все же было настолько очевидно, а я лишь сделал вывод о их отношениях.

Срываюсь с места и прислушиваюсь к шуму воды. Отлично, девушка еще в душе, значит можно обыскать ее сумочку.

Наступаю на горло своим моральным принципам, расстегиваю застежку и в очередной раз убеждаюсь в том, что женская сумка это та еще помойка и найти в ней что-то конкретное — невозможно.

Чего я только не повидал: зеркало, ключи, жвачка, билетики, мелочь, упаковки с таблетками и салфетками, нераспечатанная упаковка чулок, пластырь, расческа, три цвета губной помады, флакон духов и море, даже не так, тьма-тьмущая всяких карточек и визиток.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Достаю стопку визиток и, дрожащими от волнения руками, ищу именно ту, на которой напарница записала своим каллиграфическим почерком пароль от компьютера босса.

Одна, вторая, третья — все не то.

Нервно хохотнул, откладывая в сторону визитку сексшопа. Не выбросила — значит планы были. Не так просты вы, Мирослава Вячеславовна.

Ищу дальше.

Клянусь, я ее придушу ночью, если она выбросила визитку!

Замираю, заприметив карточку очередного дешевого такси на которой красовалась такая желанная мне запись. Быстро фотографирую и возвращаю вещи на свои места. Точнее сказать, просто закидываю все обратно на дно сумки, все равно там черт ногу сломит.

Возвращаюсь на диван и ощущаю, как часто колотится сердце от радости. Такая мелочь, а столько эмоций... Ну теперь-то, надеюсь, мои поиски сдвинутся с мертвой точки.

Не сразу заметил вышедшую из ванной девушку, крадущуюся мимо меня в спальню. С ее потемневших от влаги волос, мелкими капельками прямо на плечи, покрытые моей футболкой, стекала вода. Опустил взгляд ниже и едва сдержал улыбку. На бедрах напарницы было плотно замотано полотенце, словно юбка по колено.

Маленькая стесняшка.

- Постельное белье в шкафу. Спокойной ночи, - бросил, глядя ей вслед.

- Спасибо, - буркнула Мирослава, захлопнув дверь.

Следом за хлопком раздался звук передвигаемой мебели. Ага, стула ей не хватило, решила и комод к двери пододвинуть, чтобы я, эдакий маньяк, не прокрался к ней в постель.

Делать же мне больше нечего.

15.1

СЛАВИНА МИРОСЛАВА

Из беспокойного сна меня выдернул громкий стук в дверь и голос напарника:

- Просыпайся уже, опаздываем!

Сонный мозг постепенно начинал соображать где я нахожусь и что вообще происходит.

Вскочив с постели, я быстро одела найденное вчера на балконе платье, бросилась к двери, отодвинула бельевой комод, сослуживший мне этой ночью добрую службу, и поторопилась на кухню.

- Который час?! Совсем опаздываем? - с этим криком, я на полной скорости влетела на кухню, со всей дури врезавшись в Бергера. Тихо ойкнув, медленно подняла на него взгляд, убирая руку с мускулистой груди, обтянутой белой футболкой.

- Осторожно, здесь тебе не спринтерский забег, - буркнул Кирилл, отстраняясь. - Идем завтракать.

Я непонимающе уставилась на мужчину. О каком завтраке может идти речь, если мы опаздываем?!

- Который час? - повторила я свой вопрос.

- Половина шестого, - ответил Бергер, подталкивая меня в сторону кухни. - Я не знал во сколько ты обычно встаешь, поэтому решил разбудить сейчас. Давай позавтракаем и я, так и быть, подвезу тебя до работы. Мне по пути, знаешь ли...

Мне показалось или это и правда была шутка? Да, видимо, она. Но распознать намек на юмор было весьма проблематично, ведь все, что говорит мой напарник, как всегда сопровождается равнодушным тоном и безразличным выражением лица.

Прохожу на такую привычную и родную кухню и сажусь на свободный стул.

За ночь я успела остыть и перестала злиться на напарника за свое «задержание». Нужно будет сказать ему спасибо, ведь он сэкономил мне несколько тысяч. В конце концов, он не сделал мне ничего плохого, а даже наоборот — спас от ночных скитаний по городу и даже накормил вкусным ужином.

Ну купил человек квартиру, ну захотел устроиться на ту же работу. А то, что все это необъяснимым образом вертится вокруг меня — ну что поделать, жизнь у меня такая, не фартовая.

- Джем, сметана, сгущенка? - выдернул меня из мыслей голос Кирилла.

- Что? - растерянно подняла глаза на стоящего возле плиты мужчину.

На маленькой сковородке аппетитно шкварчали оладьи. Бог ты мой, он серьезно готовит завтрак или мне кажется?! Ну прямо мечта, а не мужик.

Почему-то в моем воображении такой серьезный и занятой человек как Кирилл, должен просыпаться уже в офисном костюме, доставать из морозилки полуфабрикатные фаршированные мясом блины, быстро уплетать их, не отрываясь от бумаг, а потом мчаться на работу.

- Оладьи с чем, говорю, будешь?

- Со всем сразу, - все еще недоуменно рассматривая мужчину, ответила я. Не удержала язык за зубами и выпалила: - Ты всегда так завтракаешь или...

- Или расстарался по случаю ночевки в соседней комнате маленькой напарницы? - едва заметно усмехнулся Кирилл и поставил передо мной тарелку с тремя ароматными оладьями.

Сердце болезненно сжалось и я испуганно сглотнула, когда заметила на левой руке Кирилла глубокий побелевший шрам. Нет, это был не просто какой-то бытовой порез ножичком, а именно то, что наталкивало на ужасные мысли о прошлом этого человека. Если шрам на лбу мне уже стал привычен и ассоциировался с мужественностью своего носителя, то здесь...

Длинная, неровная и местами глубоко впалая, казалось, что почти до кости, полоска начиналась от плеча и, разветвляясь на несколько мелких полос, словно корни дерева, продолжалась почти до запястья. Я раньше не видела этот шрам. Наверное, потому что Бергер не расхаживал передо мной в футболках с коротким рукавом, а всегда был красиво упакован в строгий костюм.

Поймала себя на мысли, что хотела бы ухватить Кирилла за руку, прикоснуться к шраму и, глядя прямо в глаза, спросить, что произошло в жизни у моего напарника. Но поспешила сбросить с себя наваждение. Это все не мое дело.

Заметив мой взгляд, Кирилл повернулся ко мне «здоровой» рукой, перевернул оладьи и удалился в большую комнату квартиры, кинув короткое: