К тому же, я не могу заглушить томление и надежду своего предательского сердца, когда думаю о Тайлере. Потому что, оно глупое надеется, что возможно, нам с ковбоем удастся всѐ уладить.

Я отчаянно и с отвращением качаю головой.

Нет, Тайлер наш враг! И я не могу вновь поверить лжецу.

Кроме того, кого я обманываю? Мой заботливый Альфа давно исчез, как только правда всплыла наружу и на его месте теперь жестокий беспринципный делец. Вот с ним то мне и придѐтся иметь дело.

Когда автобус, наконец, въезжает на автостанцию, внутри меня разрастается паника и страх. Я хочу развернуться и бежать обратно в Колорадо. Я не хочу вновь окунаться в водоворот неизбежных проблем, но поступить по-другому не могу.

Я проделала такой долгий путь.

Это будет неправильно.

Так что заставляю себя подняться и выйти из автобуса.

Недалеко от автобуса стоянка такси, и я, забираюсь в ярко жѐлтую машину.

Водитель срывается с места, и вскоре мы оказываемся на грунтовой дороге к моему отчему дому. В моей душе бушует ураган, я не знаю, что ждѐт меня в конце пути. Может быть, проклятые братья уже снесли ферму или всѐ же не тронули еѐ и оставили, как было, когда я ушла.

Хотя ни один из этих вариантов не является отличным, я всѐ же надеюсь, что ферма на месте и тихо клянусь сама себе, что проведу остаток своей жизни, исправляя еѐ, если это конечно возможно.

Но когда мы сворачиваем на подъездную дорогу к дому, у меня перехватывает дыхание, и от удивления широко распахиваются глаза.

— С вами всѐ в порядке? — обеспокоенно спрашивает водитель, бросая на меня взгляд.

Я не могу ответить. Эмоции настолько сильны, что перекрывают горло.

— Вот, — шепчу я, и сую водителю в руку двадцатидолларовую купюру. Подхватываю свои сумки и выбираюсь из машины.

И вот передо мной мой отчий дом. Только он… совсем другой. Сломанные ступеньки к входной двери заменены на новые. К дому теперь пристроена просторная деревянная веранда, на которой расположились качели, скамейка с маленьким столиком и кресла-качалки. Сайдинг на доме заменѐн на новый и окрашен в бежевый цвет. Даже скрипучая входная дверь заменена на красивую деревянную дверь. Я окидываю взглядом все вокруг, замечая, что территория фермы ухоженная.

Глубоко вздохнув, делаю шажок к дому. Потом ещѐ один. На налитых свинцом ногах подхожу к ступеням крыльца.

И тут же чувствую ЕГО. Воздух дрожит вокруг меня и секунды спустя появляется Тайлер.

Моѐ сердце замирает, когда я смотрю на него и вижу маску ярости на его лице. Он чертовски зол и его взгляд мечет молнии.

О боже, боже! Скорее всего, ковбою пообещали мою ферму за заключение сделки, и теперь он считает еѐ своим домом. А тут нарисовалась я. Незваный гость во всех отношениях.

Инстинктивно я прижимаю руку к животу.

Выражение лица Тайлера становится нечитаемым, лишь мириады эмоций искажают его красивое лицо.

— Ты беременна?! — рычит он.

— Да, — тихо подтверждаю я, потирая живот. — И ребѐнок твой, Тайлер.

Прежде чем я успеваю что-то осознать, Тайлер бросается ко мне и, обняв, прижимает к своей широкой груди.

Что за чертовщина?

— Тайлер, остановись, остановись! — бьюсь я кулачками о непробиваемую стену мускулов. Он игнорирует мои удары, и лишь стиснув зубы, поднимается по ступеням к дому.

Толкает ногой дверь и, внеся меня в гостиную, осторожно кладѐт на диван.

Я сажусь, приглаживаю волосы, стараясь выглядеть достойно, но при этом украдкой умудряюсь, посмотреть на все, что он сделал. Интерьер в гостиной выглядит знакомым, просто модернизированным, и все вокруг сияет чистой.

Но Тайлеру сейчас наплевать на дом.

— Что происходит? — разъярѐнно рычит он. — Где ты была?

Я делаю глубокий вдох.

— Ну, как видишь, я беременна, — медленно отвечаю я, пытаясь взять себя в руки, — но нам от тебя и твоей семьи ничего не нужно. С ребѐнком и мной всѐ будет хорошо.

Единственное о чѐм я прошу, это помочь мне пережить беременность. Мне сейчас конечно трудно работать долгие часы, но если так нужно, я буду.

В воздухе повисает пауза, и голубые глаза ковбоя впиваются в мои.

— Ты работала, вынашивая моего ребенка? — шипит он, яростно жестикулируя своими большими руками.

Моя киска сжимается, вспоминая, где были эти руки и то, какое наслаждение они дарили мне раньше. Но я прогоняю эти воспоминания и как мантру повторяю про себя, что Тайлер – враг.

Я делаю ещѐ один глубокий вдох.

— Да. Я должна была зарабатывать на жизнь для нас с ребѐнком, Тайлер… поэтому и работала. Но тебе не стоит беспокоиться. Я собираюсь позаботиться о своѐм ребѐнке сама. Нам не понадобятся ни твои деньги, ни что-либо ещѐ.

О боже, я должна сейчас требовать назад свою ферму. Должна… должна! А вместо этого превращаюсь в забитую тихоню, которой была до встречи с ковбоем, и он прекрасно знает о своѐм преимуществе передо мной.

— Это и мой ребѐнок, Мэйси. Я буду отцом, нравится тебе это или нет, — рычит он, и я чувствую, что теряю контроль.

— Нет! — заявляю я. — Этот ребѐнок мой и только мой.

И я успокаивающе поглаживаю рукой живот, но Тайлер чихать хотел на мои слова.

— Мэйси, клянусь богом, если ты не прекратишь… — он замолкает, пронзая меня полным ярости взглядом.

— И что тогда? — не сдаюсь я. — Что? Что ты собираешься делать?

— Мэйси, — снова предупреждающе рычит он, расхаживая по гостиной, как загнанный в клетку зверь, взъерошивая руками волосы.

Но сейчас я в ударе. Все мои эмоции выплѐскиваются наружу.

— Я отдала тебе все, Тайлер. Всѐ, что у меня было. Я была открыта для тебя и душой и телом. А ты… ты лгал мне. Всѐ было ложью. Ты… ты растоптал меня, лишил дома. Но мой ребѐнок всѐ равно плод любви. И пусть только моей. У тебя был шанс быть со мной, но ты решил предать все, что мы построили. Так что нет, у тебя не будет роли в жизни моего ребѐнка, — решительно шиплю я. — Ни один малыш на свете не заслуживает отца-лгуна.

Мои слова жалили, словно стрела, заставляя ковбоя дѐрнуться. Но пусть слушает. Он это заслужил.

— Ты серьѐзно? Ты сама встала и ушла, даже не попрощавшись. Я не слышал о тебе несколько месяцев! Ты знаешь, каково мне здесь было? Ждать, когда ты вернешься, не зная, где ты и что с тобой? Ты хоть представляешь, как ужасно я себя чувствовал?

Слова ковбоя полны злости и обиды, но я обижена и ничего не хочу слышать.

— Ну и что? — бросаю я ему вызов. — Ожидание — ничто по сравнению с твоим предательством, большой парень. На случай, если ты забыл, ты накачал нашу жизнь ложью.

Это сделал ты, а не я.

И тогда Тайлер взрывается.

— НО ТЫ ЖЕ МОЯ ЖЕНА! — бушует он, и, я клянусь, весь дом содрогается от его ярости. Внутри меня вновь появляется страх. Что, чѐрт возьми, он имеет в виду, говоря, что я его жена? Почему это что-то оправдывает?

Стараясь оседлать волну мужества, я, наконец, беру себя в руки.

— Нет причин продолжать в том же духе, — холодно заявляю я. — Теперь я всѐ понимаю. Ты хотел мою землю, поэтому притворился, что заботишься обо мне. Ты мастерский бизнесмен, — издеваюсь я над ним, потирая живот. — Наверное, у тебя было много таких наивных дурочек, как я, с помощью которых ты заработал ещѐ больше денег. Что ещѐ ты сделал? — презрительно спрашиваю. — Ты трахался направо и налево, в надежде заработать доллар?

И тогда ярость в его глазах обжигает меня, и воздух вокруг ковбоя буквально вибрирует от гнева.

— Не надо. Не начинай, — звучат его слова, низкие и резкие, дрожащие от подавленной ярости.

Но меня уже не остановить. Пусть он идѐт к чѐрту.

— Ты больше никогда не прикоснешься к моей киске, Тайлер, — констатирую я факт. — Она для тебя под запретом. Навсегда.

Ковбой тут же приходит в действие и бросается на меня.

Я съѐживаюсь в углу, думая, что он меня ударит. Но вместо этого он пригвождает меня убийственным взглядом, прежде чем развернуться и молча выскочить из дома, громко хлопая дверью.

Внезапно гостиная становится слишком маленькой, воздух горячим и душным, и я не могу дышать. Наклонившись вперѐд, пытаюсь устроить голову между коленями, хватая ртом кислород. Потому что раньше я думала, что мой самый худший кошмар стал реальностью, с ложью, предательством и безнадежной ситуацией.

Но почему-то сейчас ещѐ хуже. Мы с Тайлером поругались, обменявшись колкими смертоносными словесными ударами, и я не могу этого вынести. Мне так больно, и я ненавижу себя так же сильно, как ненавижу его.

Почему ковбой не остановился? Почему не остановилась я?

Моя душа разбита, сердце растерзано в клочья и впервые в жизни я действительно хочу умереть.

Глава 15

Тайлер Мир как будто перевернулся. Выскочив за дверь, я спускаюсь с крыльца и сгибаюсь пополам, потому что мне нечем дышать. Чѐрт! Я провѐл последние шесть месяцев, неустанно работая, чтобы восстановить «Double H», молясь день и ночь, чтобы Мэйси однажды вернулась.

Но теперь, когда она здесь, все пошло наперекосяк.

Потому что всѐ, что кричала моя жена, было правдой. Как я мог лишить еѐ девственности, не сказав ей, кто есть на самом деле? Как мог скрыть свою личность? Почему притворялся, что ничего не знаю о еѐ ферме, когда сам жил по соседству?

И вот теперь посмотрите, что случилось. Маленькая одинокая девушка — всѐ, чего я хочу в этом мире, но она не хочет иметь со мной ничего общего. Хуже того, она носит моего ребенка, и округлившееся тело Мэйси окончательно свело меня с ума. Боже, моѐ сердце разрывается в груди, дыхание становится прерывистым, и я понимаю, что оказался в полном дерьме.

Но тут мне на ум приходят слова.