– Поля не могут! Простите, если считаете, что я вмешиваюсь не в свое дело, но они быстро зарастут вереском и прочим кустарником настолько, что будет трудно все исправить.

Невилл прав – об этом говорил еще отец, когда стало мало арендаторов: из-за работы в городах, на фабриках и заводах, резко сократилось количество сильных молодых людей. Но не становиться же из-за этого фермером самому?

А вдохновленный его молчанием Невилл рассказывал, что намерен открыть огромную конюшню и разводить породистых лошадей, поставить большую ферму, чтобы содержать коров и продавать отменные сыры в Лондон. Да и овцеводство на таких просторах тоже прибыльно…

От Невилла не ускользнуло то, как чуть поморщился Кроули.

– Роберт, вам все это кажется слишком меркантильным? Вы предпочитаете жить, только сдавая землю в аренду, как жили ваши предки? Но сейчас этого мало, поверьте. Я родился и вырос в Америке, деньги заработал на бирже, сельским хозяйством не занимался совсем, но всего лишь поговорив с опытными людьми, убедился, что север Англии просто создан для определенных отраслей сельского хозяйства.

– Я ничего не смыслю в разведении лошадей, коров и овец, тем более в сыроделии, полагаю, как и вы. Как можно заниматься тем, в чем не смыслишь?

– Наймем специалистов. Конечно, человек не может знать и уметь всего. Думаете, Вандербильт хоть что-то смыслил в судостроении, а Бельмонт – в укладке железнодорожных рельсов? Нет, они нанимали специалистов и вкладывали деньги, помогая создавать новые рабочие места, развивать транспорт и саму Америку. И делали новые деньги! Вам неинтересны мои предложения? Предпочитаете заниматься только счетами? – Генри кивнул на заваленный бумагами стол Роберта. – Кстати, ваш управляющий бессовестно вас обманывает, учтите хотя бы это. Извините мне мою назойливость…

Глядя вслед ушедшему бывшему сопернику, Роберт подумал, что из-за своей неугомонности и предприимчивости тот вполне может стать соперником в настоящем. Наверное, беспокойство и неукротимая жажда деятельности, вернее перестройки всего вокруг, у американцев в крови. Даунтон столько лет был вполне уютным местом и без прогулочных дорожек, но усилиями Коры за последние несколько месяцев сильно изменился. Роберт вынужден признать, что изменился к лучшему: и парк, и сад стали куда симпатичней, но если это только начало и супруга зайдет слишком далеко, то не превратится ли родной и привычный Даунтон в нечто такое, что невозможно будет узнать его собственным хозяевам? Роберт решил намекнуть Коре, чтобы не слишком старалась преобразить всю округу.

В том, что мистер Симпсон его обманывает, Кроули не сомневался, – где это видано, чтобы управляющий не клал часть вырученных за аренду средств в свой карман. Но одно дело понимать самому и даже ворчать, что Симпсон стал слишком явно запускать руку в доходы Даунтона, и совсем иное, когда об этом говорит чужак, да еще и американец, да еще и соперник!


Перед обедом Роберт осторожно поинтересовался у Коры, о чем был спор с мистером Симпсоном.

– Он бессовестно ворует!

Муж нахмурился:

– Цветы или кустарник?

– Деньги, Роберт!

– Мистер Симпсон украл у тебя деньги?

Кора глубоко вдохнула, собираясь с духом, и спокойно ответила:

– Сегодня спор шел о том, что по его вине были привезены не те сорта жимолости и в полтора раза меньше астильбы.

– Всего-то? Разве не все равно, какая жимолость будет посажена? Она вся прекрасно пахнет. И… У нас и без того много цветов.

– Роберт, жимолость бывает очень разная. Каприфоли привезли достаточно и хорошего качества, ее я заказала и оплатила заранее.

– Тогда в чем дело?

– Каприфоль – лиана, вьющийся сорт, он для шпалер. А я еще просила привезти кустарник, но вместо татарской мистер Симпсон привез обыкновенную. Она ядовитая, эти ягоды нельзя есть. И цветет не так. Зато много дешевле. Мистер Симпсон сказал, что его обманули, подсунув не тот сорт, но, полагаю, это он сам пытался обмануть. И с астильбой тоже все просто, она размножается делением корневищ. Видно, мистеру Симпсону подсказали, что можно купить меньше, чем заказано, и поделить на большее число отдельных растений.

– Кора, неужели это большое преступление – то, что мистера Симпсона обманули в количестве отдельных растений или в сортах жимолости, в которых он, я полагаю, мало смыслит?

– Мне жаль, что приходится объяснять, но речь идет не только о том, что треть привезенных растений куплена из выбраковки, и их просто пришлось выбросить, и что сорта перепутаны не случайно. И дело не в том, что саженцев астильбы нужны сотни. Дело в том, что мистер Симпсон все время пытается меня обмануть. Это никуда не годится. Теперь я не доверю ему приобретение ни одного растения, придется за всеми ездить самой. Управляющий, который столь открыто лжет и ворует в мелочах, едва ли честен по-крупному.

Спор становился неприятным, и Кора поспешила его закончить. Каждый остался при своем мнении, к обеду спустились молча. Этого не могла не заметить леди Вайолет, но решила, что предмет спора – визит Генри Невилла.

– Роберт, о чем у вас была беседа с мистером Невиллом? Я видела, как он приезжал.

– Мистер Невилл счел, что я неразумно использую земли поместья, и предложил свои варианты.

Кора напряглась, она ничего не знала о предложении Генри, но по тону Роберта поняла, что слова Невилла оскорбили мужа. Только таких осложнений недоставало!

– Что он предлагает? – Леди Вайолет поинтересовалась так, словно речь шла о том, пить чай в большой столовой или перейти в малую.

Но ее напускное равнодушие никого не обмануло. Даже Эдит напряженно прислушивалась. Невилл ей понравился, очень понравился, она не воспринимала Генри как излишне напористого американца, понимая, что теперь иначе нельзя: оставаясь приверженцем прежних взглядов на жизнь, можно серьезно от нее отстать.

– Мистер Невилл предложил не сдавать землю в аренду фермерам, а завести ферму самим – разводить лошадей, коров и овец. Мама, ты готова делать сыры из молока, которое Эдит надоит у коров, пасущихся под моим присмотром?

Шутка не удалась, дамы не рассмеялись, зато Эдит фыркнула:

– Думаю, Генри имел в виду вовсе не то, что мы будем доить коров или пасти овец сами, а то, что наймем людей, которые будут делать эту работу на наших землях.

– Генри? Ты зовешь мистера Невилла Генри? И давно? – Глаза леди Вайолет просто впились в лицо дочери.

– Нет, я не называю его так, просто оговорилась.

Роберт подозрительно поинтересовался:

– Откуда ты знаешь о предложении мистера Невилла?

Эдит уже пожалела, что выдала свою осведомленность, но ответ держать пришлось.

– Мистер Невилл сначала предложил все это мистеру Симпсону. Я слышала, как мистер Симпсон смеялся, рассказывая об инициативе нашего соседа мистеру Старку, управляющему Адлеров.

Роберт досадливо поморщился – не хватало, чтобы о выдумках Невилла знала вся округа! Необходимо как-то оградить Кору и Эдит от общения с соседом. Роберт решил поговорить с матерью.

Леди Вайолет и сама размышляла об этом. Решение было простым:

– Роберт, мне кажется, что Коре и Эдит давно пора съездить в Лондон и заказать новые наряды. Строгий траур закончился, Эдит может сменить цвет одежды, а Коре следует подготовить более просторные платья.

Роберт согласился, в том числе и на то, чтобы жена и сестра отправились в Лондон одни. Он был готов на все, лишь бы оградить Кору от Невилла. Кора согласилась, как и Эдит, ликовавшая из-за возможности переодеться. Траур в Англии вещь слишком строгая, чтобы не тяготить многих.

Кора рассчитывала заказать новые растения и нанять новых людей для работы в поместье. А еще ей очень хотелось купить некоторые мелочи для внутреннего интерьера Дауэрхауса.

Каково же было возмущение Роберта, когда буквально через час после их решения отправить Кору и Эдит в Лондон от Генри Невилла принесли записку о том, что он через день уезжает в столицу и предлагает свои услуги, если требуется что-то купить или привезти! Кора сумела скрыть улыбку и опустить глаза, чтобы леди Вайолет и Роберт не заметили их блеска.

Леди Вайолет вдруг решила тоже навесить лондонский дом, чтобы лично убедиться, что Грэнтэмхаус содержат в должном порядке. И снова Кора едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Мистеру Невиллу была высказана благодарность за заботу, но ни слова не сообщено о предстоящей поездке дам. Впрочем, единственный мужчина семьи не мог отправить своих леди одних, и Роберт тоже поехал.


Кора не очень любила дом Кроули в Лондоне, с ним были связаны не лучшие воспоминания. Во-первых, когда там после их свадьбы жила ее мать миссис Марта Левинсон, немало дам нарочно приезжало в Грэнтэмхаус, чтобы исподтишка посмеяться над экстравагантными, хотя и очень дорогими нарядами американки. Во-вторых, в один из своих приездов в Лондон Кора увидела Роберта рядом с супругой его двоюродного брата Джеймса Кроули леди Кэролайн и осознала, что между ними была взаимная симпатия несколько большая, чем родственные чувства. С тех пор Роберт не давал повода усомниться в своей верности жене, но осадок остался. Когда ты видишь, что красивая молодая женщина заинтересованно смотрит на твоего мужа, едва ли можно испытывать удовлетворение. Видеть леди Кэролайн даже случайно Коре совсем не хотелось, а та непременно нанесет визит родственникам, узнав об их приезде.

Чтобы не встречаться с леди Кэролайн, Кора большую часть времени ходила вместе с Эдит и Анной по магазинам, модисткам, выставкам или просто гуляла в Сент-Джеймс-парке. Они заказали новые платья, обувь и накупили много разных мелких вещиц. В один из таких дней Кора решила зайти в музыкальный магазин, где они с Робертом заказывали рояль для Дауэрхауса, чтобы посмотреть новые ноты. Нот нашлось немало, Кора отобрала большую стопку, когда к ним подошел владелец магазина. Поздоровавшись, он поинтересовался купленным роялем. Кора с удовольствием ответила, что все прекрасно, фирма Беккера никогда никого не подводила.