– А кто вас кормить с вашим спиногрызом будет? – ухмыльнулся отец. – Пусть её папаша и кормит! И засранца вашего пускай её мамаша и нянчит! Что-то я обещанных денег в глаза не видел! Мишка всё мутит что-то! Мол, только после свадьбы отдаст. Достаточно, мол, того, что пока Славик по делам уехал, мы её кормим и за квартиру платим! Нашли дураков!

– И скажи ей, пусть много не ест, да утягивается получше, чтобы перед людями стыдно не было! А то сроку-то всего месяца четыре, а пузо приличное, как на все шесть. Теперь со свадьбой нужно поторопиться! Хотели же до марта подождать…

Извести о том, что его жена в положении окончательно вывело Славика из равновесия. По дороге к себе домой, он заехал в знакомый бар. Здесь он встретил двух старых приятелей, которым и пожаловался на судьбу. Приятели были «слегка» выпивши, поэтому в его положение вошли довольно быстро. После дополнительной дозы спиртного они окончательно прониклись безграничным сочувствием к другу и пришли к выводу, что «все бабы – суки» и «давить их нужно в мокрых пеленках».

Слегка покачиваясь, Славик поднялся к своей квартире и долго не мог попасть ключом в замочную скважину. Оставив свои бесплодные попытки, он нажал кнопку звонка. Дверь открыла Саша.

– Привет, женка! – хихикнул Славик.

– Привет, – без энтузиазма отозвалась Саша. – Перезвони своим родителям. Они звонили и беспокоились, куда ты делся.

– Резвился. А что? Ты не беспокоилась?

Саша ответила молчанием. Она прошла в комнату, пока Славик снимал куртку и сапоги.

– А ты меня и поцеловать не хочешь? – войдя в комнату за ней следом, спросил Славик.

– Слава, оставь, ради Бога! – поморщилась Саша.

– Что, блевать хочется?

– Слава, ты же знаешь, я не люблю пьяных! – Саша нахмурилась.

– Да?! И только?! Ну, похвастайся, что у тебя нового?

– Ничего. Сижу, твоими молитвами, дома, как привязанная. Сессия на носу.

– А я думал, пузо! – он снова захихикал.

– Что ты ещё думал? – Саша недружелюбно посмотрела на него. – Ты не думал, что мне не стоит переводиться на заочное отделение на последнем курсе?

– Я думал, что ты будешь попонятливее! Тебя же, суку предупредили, что никаких детей! Ты что, плохо понимаешь? Дети будут, когда нормально раскрутимся!

– Не смей со мной разговаривать в таком тоне! – Саша вспыхнула.

– А в каком тоне? Ты что, думала, что никто ничего не заметит? Тебя же растаскало, как тельную корову! – Славик ткнул пальцем в уже заметный под джинсовым комбинезоном животик. – Кобыла! Какой у тебя срок?

– Какая тебе разница? – Саша оттолкнула его руку.

– На аборт пойдешь!

– Никуда я не пойду!

– А я сказал, пойдешь!!! – заревел Славик. – У тебя ещё четырех месяцев нет, и всё это можно выкинуть!

– У меня срок не четыре месяца.

– А сколько?

Казалось, что Славик очень удивился и даже немного протрезвел. Он смотрел на Сашу, слегка приоткрыв рот. В это время её животик чуть заметно шевельнулся. Лицо Славика стало ещё больше удивленным, а Саша поспешно отвернулась.

– Оно что… уже шевелится? – растерянно спросил он.

– Какая тебе разница? – не поворачиваясь, спросила Саша.

– Какая мне разница?! – Славик схватил её за плечо с такой силой, что она вскрикнула, и повернул к себе. – Говори, сука, какой у тебя срок!!! Ты что, чужого выродка подкинуть мне хочешь?!!!

– А ты спроси сначала, хочу ли я за тебя замуж! – Саша попыталась вырваться.

– Что?! Что ты сказала?! А чей папаша бабло обещал?! Дерьмо!!!

– Отпусти меня! – Саша снова попыталась вырваться.

– Говори, чьё это отродье!!! – ревел Славик.

– Олега! Мы вместе были в лесу! – у Саши по щекам покатились слезы. – И не смей так называть моего ребенка! Отпусти меня!!! Уходи отсюда!!!

– Что?! Уходить?! Да я сначала зарою тебя и этого урода!!!

Славик схватил Сашу за волосы и швырнул на ковер. Она упала и ударилась животом. В глазах потемнело от боли. Саша вскрикнула. Ёё жалобный крик только придал Славику уверенности. С остервенением он начал бить её ногами. Саша пыталась отползти, но он не давал ей этого сделать и старался очередной удар нанести в живот. Наконец он устал. Вытерев с лица пот, он нагнулся, за волосы поднял скорчившуюся на полу Сашу, и потащил в прихожую. Здесь он сунул ей в охапку пальто, а потом, открыв дверь, вышвырнул на лестничную площадку со словами:

– Пошла вон, сука паршивая!

Несколько минут Саша сидела на полу перед дверью квартиры, пытаясь справиться с болью. Боль была настолько сильной, что у неё всё плыло перед глазами. С большим трудом ей удалось подняться, набросить пальто и выйти на улицу. К счастью, напротив подъезда остановилась машина. Водитель вышел и пошел к подъезду. Увидев полусогнутую от боли Сашу, он спросил:

– Девушка, вам плохо?

– Да… – еле выговорила Саша. – Подвезите меня на Гагарина… дом сорок пять… возле бара «Рамзес»…

– Да вам в больницу нужно!

– Там родители живут… они «скорую» вызовут…

– Хорошо, – согласился водитель. – Давайте я вам помогу до машины дойти.

Уже в машине, взглянув на руки Саши, водитель ужаснулся – её кисти были сине-багрового цвета.

– Что у вас с руками?!

– Упала… – Саша пыталась сдержать слезы.

Водитель довел её до квартиры и позвонил в дверь. Открыла мать. Сразу лицо её стало удивленным, а потом испуганным.

– Что произошло? – пролепетала она.

– Мама… расплатись… я сейчас всё объясню… – Саша сделала несколько неуверенных шагов и опустилась на пуф в прихожей.

– Миша, иди скорей сюда! – закричала мать.

– Что ещё стряслось? – недовольно проворчал отец, выходя в прихожую. Увидев Сашу, он даже присвистнул. – Шурка?! Что случилось?!

– Сейчас объясню… – Саше казалось, что ещё одна минута, и она сойдет с ума от боли.

– Сколько мы вам должны? – спросила мать у водителя.

– Ничего… Я подъехал к дому своих друзей и увидел её возле подъезда… Она попросила меня привезти сюда, сказала, что ей плохо. Вот и всё. Я пойду, у меня дела… – сказав это, водитель поспешно ушел.

– Шурка, что случилось? – повторил отец.

– Славик меня побил… ногами… – у Саши почти не было сил говорить.

– Скотина! Гаденыш! За что?!

– Узнал, что… я жду ребенка…

– Так что теперь драться лезть нужно?! – негодовал отец. – Подумаешь, забеременела! Да вы, бабы, на это скоры! Ну, уж, в крайнем случае, аборт бы сделала! А то ногами бить! Я вот сейчас поеду разберусь и с ним, и с Лёшкой! Смотри ты!…

– Папа… потом… делай что хочешь… вызовите «скорую»…

– Да может, ты так полежишь? – предположил отец.

– Миша, давай вызовем, мало ли что, – мать пошла к телефону.

– Ничего, дочурка, теперь мы этого идиота пошлем куда подальше, ещё и денежек с них скачаем… Смотри ты, что с ручками сделал, – отец присел рядом с Сашей и осторожно дотронулся до её руки. – И не бойся, мамка тебя к своему женскому сводит, почистят тебя, и забудешь, как и жила с этим недоумком.

– Папа… мне уже поздно… что-то делать… – Саша изо всех сил цеплялась за последнюю ниточку сознания. – Это… ребенок… Олега… Я с ним… была… Мы же не думали… Я его любила…

– Дура! – отец поднялся и отпустил ей пощечину. – Шлюха подзаборная! Что же ты наделала?! Ничего, вернешься ты из больницы… Шалашовка!…

Что будет дальше, Саша уже не разобрала. Она начала словно проваливаться куда-то. Последнее, что она слышала, это был испуганный крик матери.

Потом она несколько раз то приходила в себя, то отключалась, пока «скорая», завывая сиреной, мчалась по городу. Саше задавали вопросы, которых она никак не могла понять, и она отвечала, так и не понимая до конца, что говорит. Когда её привезли в больницу, вокруг неё поднялась ужасная суета. Мелькали какие-то лица, снова были вопросы, уколы, короткие непонятные реплики врачей между собой. Сашу это не интересовало. Внутри у неё что-то рвалось на части. Её охватила ни с чем не сравнимая боль, настолько сильная, что даже закричать не было сил. Всё происходящее превращалось в сумасшедший водоворот. Момент просветления наступил, когда она услышала крик ребенка. Скорее это был даже не крик, а жалобный писк. И снова Саша провалилась в спасительную темноту.

…В глаза ударил яркий солнечный свет. Во рту было сухо, голова казалась тяжелой, как чугунное ядро. Потолок был белым-белым, пахло лекарствами и ещё чем-то непонятным. Саша попробовала сесть, но слабость не дала этого сделать. Тогда она предпочла просто повернуться на бок. Что-то было очень непривычным в собственном теле, чего-то не хватало. Саша прикрыла глаза и постаралась вспомнить, что же с ней произошло. Воспоминания казались кошмарным сном. Самым главным в этих воспоминаниях был тот жалобный писк ребенка, который она услышала последним. «Конечно! Я же родила ребенка! Нашего с Олегом… Наверное, мальчика… Нужно встать и узнать всё подробно», – решила Саша. Она открыла глаза и снова попыталась подняться. На этот раз ей даже удалось сесть. «Сейчас чуть-чуть передохну и совсем встану. Что бы только на себя набросить? Неудобно как-то в одной рубашке… Неужели мать не догадалась мне халат захватить?» – подумала Саша. На лоб упала прядь волос. Она подняла руку, чтобы убрать волосы и невольно вздрогнула – кисти рук были забинтованы, а пальцы стали черно-синего цвета.

– Куда это ты, красота моя, Александра, собралась? – услышала Саша знакомый мужской голос.

Она повернулась и немного растерялась. В палату вошел дядя Валеры Ламинского – Игорь Александрович. Саша привыкла его видеть в «штатском» и поэтому в светло-голубом медицинском костюме с бейджиком на левом кармане и низко надвинутом на лоб колпаке, он показался ей очень строгим. Только теперь она вспомнила, что Ламинский-старший – врач. Саша сидела и растерянно смотрела на него.

– Так куда ты собралась? – повторил он вопрос. – Что, кто-то разрешил вставать?

– А что, нельзя? – пролепетала Саша.