— Да не мог Барри оставить тебя без средств к существованию!

— В конце концов он возненавидел меня… Как же — любимец женщин. Девицы так и вились вокруг него, а он им — «кисочки мои, кисочки». И вдруг на тебе: собственная жена — и не думает плясать вокруг него, как вокруг новогодней елки!

Кончился наконец весь этот кошмар, подумала Корин. Страшно вспомнить — долгие, изматывающие душу ночные разговоры, кошмарные выяснения отношений, пьяное бормотанье Барри.

— Сэнди, мне ужасно стыдно, но признаюсь тебе — у меня словно гора с плеч свалилась. Замужество оказалось невероятной моральной обузой. Про меня наверняка судачат — доконала, мол, муженька, заездила парня! — Корин поежилась.

Сэнди поостереглась лезть с расспросами. Ничего — пройдет день-другой, Корин немного успокоится, придет в себя, сама ей все расскажет. Выложит как на духу. Теперь-то они смогут наговориться вдоволь. А то Барри вечно лез, не давал им встречаться. «Собираешься куда-нибудь? С подругой? Ну нет, никуда не пойдешь! Займись лучше хозяйством!» И Корин возвращалась к кастрюлькам и метелкам.

Вначале Сэнди не могла понять, в чем тут дело. Решила: всепоглощающая любовь. Потом поняла — нет, это не так! Что-то за этим кроется, но что? Пыталась осторожненько выпытать у подруги, но та упорно отмалчивалась.

— Да, теперь мне не придется идти на уловки, чтобы пригласить тебя на ленч. — Сэнди с облегчением вздохнула.

Корин встревоженно посмотрела на подругу:

— Но ты не рассказывала брату, что мы потихоньку встречались?

— Конечно же, нет. Если хочешь знать, он всякий раз обрывал разговор, стоило мне завести о тебе речь.

Худенькие плечи задрожали, Корин отвернулась.

Сэнди встрепенулась.

— Я временами не понимаю брата. Иногда такого наговорит! Вот хоть сегодня, например. Ужас!

— Он любил Барри.

— Пусть так, — согласилась Сэнди, — но за два года ни разу не попытаться узнать, как ты там, не передать привет! С братцем Барри наверняка был как шелковый. Да, мы совсем не знали Барри! Что творил! Тед ничего не знал, вот и думал: вы живете душа в душу.

— Понимаю.

Лимузин остановился, шофер вышел и открыл перед ними дверцу.

— Прошу вас, миссис Тарлтон, — учтиво проговорил он.

— Спасибо, Генри.

Сэнди окинула его взглядом. Крепкий мужчина с густой седой шевелюрой, прическа — волосок к волоску. Наверняка военный в отставке. Кажется, с полгода назад Барри нанял его шофером. А Корин рассказывала, что Генри для нее — палочка-выручалочка. Слуга для разных мелких поручений. Золото, а не человек. Лишнего слова не проронит. Правда, болтали, будто Корин наставляет с ним мужу рога. Но ведь давно известно: не всякому слуху верь.

Сэнди вошла вслед за Корин в дом. Ее поразило: такой большой дом (восемь спален) — и ни одного слуги! Не видно ни горничной, ни дворецкого.

Корин сняла шляпу, положила на столик под зеркалом, поправила вуаль. Заметив удивление на лице подруги, пояснила:

— Барри уволил всех слуг. Хотел рассчитать и Генри, но я воспротивилась: нет, шофер просто необходим. И в первую очередь для тебя. Люди лишнее болтают, так ведь? Ну, что Генри — мой любовник.

Сэнди поджала губы — вот это да, откровенность потрясающая!

— Выбрось из головы. Досужие вымыслы. Корин улыбнулась.

— Сэнди, проходи в гостиную, присаживайся, я приготовлю кофе.

— Ну уж нет. Садись отдыхай. Наверняка всю ночь глаз не сомкнула! Сама все сделаю.

Вздохнув, Корин села на диван, обитый красным бархатом.

— Спала, но мучили жуткие кошмары. Сэнди стало жалко подругу. Худышка! И

ростом как будто меньше стала. Осунулась за последние дни.

— Что ж ты не приняла снотворное?

— Ну нет. Голова должна оставаться ясной. Не люблю лекарств, а уж наркотики — тем более.

— И все же зря врач тебе не выписал. Такая трагедия! Сегодня одна таблеточка не помешала бы.

Широко распахнулась дверь, и в комнату вошел Тед. Всюду как дома.

Расположившись в большом широком кресле, Тед удобно вытянул ноги, ослабил узел галстука. Чертовски элегантен, отметила про себя Сэнди, хотя и не надел сегодня ботинки из самого модного салона.

— Пойду приготовлю кофе. — Она бросила на брата предостерегающий взгляд — пощади, мол, подругу!

— Отлично. Не мешало бы также пожевать чего-нибудь. Позавтракать не успел.

— Пойду поищу. Надо было прихватить из дому — Корин не в состоянии готовить.

Тед устроился поудобнее и поднял бледно-голубые глаза на Корин. Та поняла — сейчас что-нибудь сморозит.

— Что же соседей не видать? Не исключено, тоже винят тебя в гибели Барри!

Корин почувствовала дурноту. Глубоко вздохнув, она холодно взглянула на Теда.

— Да мы ни с кем из соседей не поддерживаем отношений, — слова падали, как ледяные шарики, — у нас вообще не было близких друзей. Барри никто не нравился. Ему трудно было угодить.

— Похоже, ты едва терпела муженька. — Тед сдерживался изо всех сил, но Корин прекрасно уловила клокотавшее в нем раздражение. — Он мне такого про тебя наговорил! Ничего не утаил.

Корин не сомневалась, что Барри наплел про нее всяких небылиц. Грех так думать, особенно в такой день, но дрянной человечек был этот Барри. Не мужик. Любил поплакаться в жилетку первому встречному — жена, мол, холодна как айсберг. Ласкового словечка от нее не дождешься. И так далее… в том же духе.

Корин зажмурилась, потерла лоб — начинается мигрень.

— Ты ведь бизнесмен, Тед, расскажи, как идут дела.

— Позволь напомнить тебе, дорогая, — умер мой любимый кузен. Так что смени пластинку. — Тед уселся поглубже, положил ногу на ногу.

— Его не вернешь.

— Зато его четыре миллиона вернулись к тебе. Сейчас приедет Тина, будет официально оглашено завещание, и ты все услышишь своими ушами.

— То-то ты все глаза проглядел — где же глава клана?

Тед удивленно поднял брови:

— И в мыслях не было. Мне-то что за дело?

— Ну конечно! — Затравленно взглянув на Теда, Корин поднялась. Страдания последних лет не прошли для нее даром.

Тед словно только что увидел, до чего она измождена. Старенькое, хотя и элегантное платьице болтается как на вешалке. А впрочем, нечего ее жалеть, одернул себя Тед. Она ведь не жалела, не щадила Барри.

— Не пытайся меня разжалобить! — Тед метнул на нее полный неприязни взгляд.

Винит меня во всем, что произошло, вздохнула Корин.

— Я не виновата в его смерти.

Тед поднялся, медленно двинулся к ней.

— Да-а? Кто же, как не ты, позволила ему сесть за руль? После того, Как он выдул пять стаканов виски!

Корин недоуменно взглянула на него.

— А чего ты удивляешься? Я здесь вырос, всех знаю! Кругом только и разговоров что о смерти Барри. Оказывается, он просил тебя отвезти его домой, ну, после вечеринки, а ты не соизволила. Он сел за руль, уехал один и погиб.

Корин слушала молча. Пропади они пропадом, эти провинциальные сплетники!

— Слушай, сколько можно издеваться? Да что с тобой спорить — ты мне все равно не поверишь.

— Это уж точно, не поверю. — Тед сунул руки в карманы и стоял, раскачиваясь. Сэнди громыхала посудой на кухне.

— Не забывай, мы не одни. — Пытаясь унять дрожь, Корин скрестила руки на груди. Похоже, Теду доставляет удовольствие глумиться над ней.

— Да, кстати, пару недель назад я получил письмо от Барри. Он и меня не обошел в завещании.

Неслыханно! Нет, муж ничего не говорил ей. Так, вскользь упомянул, что сделал некоторые изменения, но толком ничего не объяснил.

— Уж тетушку он точно не обидел. — Тед расплылся в ленивой улыбке.

Корин обхватила себя руками. Боже, как она устала! Позади два тяжелых года, сегодняшний кошмарный день, унылый, как бесконечный осенний дождь, так нет же — терпи еще изощренные измывательства Теда! Она чувствовала себя такой несчастной! Проведя ладонью по лбу, Корин откинула волосы назад.

— Уйди, Тед! Прошу тебя!

Она отупела от усталости — целый день на ногах! Сил больше нет — вот-вот хлынут слезы. Тед не должен видеть ее слабость. Корин повернулась, сделала шаг и чуть не упала, зацепившись за ковер.

Тед рванулся вперед, подхватил ее, сжав плечи. Повернул лицом к себе и заглянул в печальные, погасшие глаза.

— Да что с тобой, в самом деле? — Неужто не понимает? Она так ослабела за последние дни — с ног валится от усталости. Корин стояла, вытянувшись в струнку. На глазах выступили слезы. Сердце разрывалось от боли.

— Думаешь, я нарочно? — Она задыхалась от слез. — Мечтаю упасть в твои объятия? Зачем мне это нужно?

Тед рассвирепел.

— И моя любовь не нужна? — с издевкой прошептал он ей на ухо и холодно добавил: — А когда-то умоляла!

Безрадостные воспоминания. Они оставили горький осадок в ее душе. Корин шагнула в сторону, но сильные руки, лежавшие на плечах, не давали уйти. Она вдохнула аромат чистоты и свежести, исходивший от него. Голова кружилась, и она готова была прижаться щекой к его груди. Тед, о Тед! Но рассудок взбунтовался, и, сжав кулаки, она попыталась оттолкнуть его от себя. А Тед медленно, ласково погладил ее по голове, прикоснулся губами к волосам. Какая она маленькая — совсем пичужка. Корин уткнулась лицом в накрахмаленный пластрон его сорочки. Как с ним хорошо, спокойно. С Барри было не так. Когда-то она боготворила Теда, умирала от любви к нему. Но… два года с Барри многому ее научили. Все мужчины одинаковы: под внешним лоском — жесткие, деспотичные эгоисты.

Руки Теда скользнули по ее спине, замерли на талии. Мстит, нарочно заставляет страдать. Надеется превзойти Барри в садизме? Корин глухо вскрикнула. Звук ее голоса вернул Теда к действительности.

— Прости, ради Бога, прости, Корин! — простонал он и вдруг обнял ее крепко-крепко. Они стояли теперь, каждой клеточкой ощущая друг друга. Если бы два года назад все сложилось иначе! Если бы… А теперь душа — словно пепелище. Обрывки воспоминаний, Тед, горечь обид, умело нанесенных Барри. Интимная сторона любви вызывала у нее омерзение. Все, кончено! К прошлому нет возврата.