- Вы пойдете со мной? – спросил доктор с волнением в голосе.
- Нет, это лишнее. Я подожду в машине или погуляю по свежему воздуху.
- Хорошо, я скоро… - Он нервничал, но быстро взял себя в руки, набрал полную грудь воздуха и пошел.
- А вы не торопитесь, - крикнула она вдогонку через открытое окно. - А еще лучше, пригласите вашего руководителя домой на ужин и все спокойно обговорите, а потом отвезем вашего академика домой.
- Хорошая идея! – сказал доктор, обернувшись на ее слова, и помчался дальше.
- С идеями у меня все в порядке! – похвалила она себя.
Минут через десять доктор вышел из академии с бодрым худощавым старичком и направился к машине. У обоих в осанке правое плечо было ниже левого, явный профессиональный признак хирургов. Мужчины расположились на заднем сидении. Старичок поздоровался с дамой и представился Юрием Михайловичем.
Дома, пока они беседовали в гостиной, Марина Павловна приготовила ужин, засервировала стол должным образом, чтобы не ударить в грязь лицом перед начальством доктора и пригласила их на кухню. Среди тарелок с холодными закусками стояла небольшая бутылка хорошего французского коньяка.
Юрий Михайлович оказался очень интересным собеседником. Пропустив рюмочку коньяка, он закусил неспешно и похвалил доктора, как способного и талантливого врача. Игорь Николаевич к спиртному не прикоснулся, а на похвалу скромно опустил голову.
- Я рад за него, что он будет принимать участие в этом мероприятии. Ему это очень полезно, - высказал свое авторитетное мнение маститый ученый.
- Прекрасно! – восхищенно сказала Марина Павловна. - Я тоже очень рада за него. Пусть вдохновляется. Он молод, полон сил и энергии, умен, красив.… Такого не стыдно выпустить на международную арену, правда? – улыбнулась она.
- Еще бы! – гордо запрокинул седую голову Юрий Михайлович. Доктор начал розоветь от смущения и налил шефу еще рюмочку, но тот отказался.
- Душа меру знает, - сказал он. Его напоили чаем с пирогом и мужчины удалились в комнату доктора трудиться, поблагодарив хозяйку за знатный ужин. Часа через три они закончили свой «трактат» о кишках и желудках, попили снова чаю и Юрия Михайловича отвезли домой. Он был рад, что Игорь Николаевич возвращается в строй. « А и везучий же мой Игорек, таки поднялся с колен… Молодчина! Я всегда в него верил, есть в нем стержень!» – думал старенький академик о своем ученике.
- Ну, вот видите, как все чудесно складывается, - сказала Марина Павловна, когда они вернулись с Крыловым домой.
- Вижу, - ответил доктор, - только сам с трудом еще во все это верю.
- Понимаю! Нужно время, - согласилась она, снимая легкий полушубок из голубой норки и такую же шляпку.
- Такое впечатление, что все это происходит не со мной, - искренне сознался он, вешая ее шубку в шкаф.
Сразу после Рождества доктор уехал в Женеву. Несколько раз он звонил Марине Павловне и с нескрываемой радостью сообщал, как у него идут дела. Она была в курсе всего, что происходило на симпозиуме, отслеживая информацию через Интернет. За время отсутствия доктора она сделала несколько проектов по дизайну, чтобы пополнить свой бюджет и размышляла над тем, куда лучше пристроить Игоря Николаевича на работу.
Хирургическое отделение в институте, где он раньше работал, не нравилось ей своей убогостью, тесными и душными палатами с облупленными стенами. Кондиционеров и в помине не было. Врачи ходили с бледными изможденными лицами и выглядели не лучше своих пациентов. Однако же кардиологическое отделение, да и некоторые другие в институте были вполне приличны.
Находясь на лечении в хирургическом отделении после операции, Марина Павловна удивлялась своему доктору, как это можно пятнадцать лет работать в таких условиях. «Средневековье какое-то, хотя оперируют хорошо, особенно военные хирурги» - отметила она.
Пять дней после операции у нее держалась высокая температура, но, не смотря на это, на второй день доктор заставил ее сползти с кровати и ходить.
«Вот перец молодой, - сердилась она, - может, он забыл, что операция была только вчера? Трубок мне в бок натыкал, порезал все и не дает спокойно полежать. И такой бесцеремонный... Ну и нахал мне достался… Я бы такого врача в своей клинике не держала бы и дня. Утром не здоровается, почти не разговаривает с больными. Он даже не соизволил представиться первый раз... Бейджика на халате нет. Хирург он или электрик, неизвестно» - возмущалась она в душе. А Крылова меньше всего интересовало мнение пациентов относительно его персоны. После операции он беззастенчиво учинял поборы с больных или родственников, независимо от их финансового положения. Не успел сын Марины Павловны утром появиться в отделении, чтобы узнать о состоянии матери после операции, как ему тут же Крылов предъявил счет и велел кругленькую сумму принести через два часа. От такой наглости хирурга Денис сначала опешил, затем повел его к заведующему отделением.
- Ты что, сдурел? – откровенно спросил тот молодого коллегу. Денис вышел из кабинета, чтобы дать им возможность пообщаться без свидетелей. В коридоре он достал из бумажника деньги, положил их в книгу и отдал Крылову, когда тот вышел. «Надо маму отсюда срочно забирать», - решил Денис. Игорь Николаевич взял книгу и пошел в ординаторскую, где он ночью «дежурил» медсестру Риту, пока его не вызвали на операцию к Марине Павловне. Доктор отсчитал из книги на покупку Ритке сотового телефона по случаю нового года, а остальные деньги поделил на три ровные части и спрятал в портфель. Дежурство закончилось, можно было идти домой спать. Он занес часть денег заведующему отделением, затем заведующему кафедрой, которому ассистировал, и с чистой совестью вышел из здания института.
Денис немного постоял в коридоре, чтобы успокоиться после встречи с лечащим доктором матери и направился к ней в палату. Она радостно заулыбалась ему. Сын поцеловал ее в щеку, положил роскошный букет цветов на тумбочку, пакет с продуктами и присел рядом на стул.
- Как ты, мама?
- Отлично, сынок! Не беспокойся, у меня все хорошо! – весело ответила она, и сын немного прибодрился. Мать похудела и побледнела, а на щеках выступил легкий румянец от температуры.
- Мама, давай я перевезу тебя в нормальную клинику. Тут дышать нечем… - предложил Денис.
- Я положилась на Господа, сынок, а с Ним везде хорошо, да и дом тут рядом, - ответила она. – А как у тебя дела?
- Все нормально, мама! – ответил сын и взял ее за руку. Рука была горячая.
- Жениться не собрался еще? – полюбопытствовала она.
- Никак невесту не найду… - улыбнулся он. Три соседки по палате, семидесятилетние старушки внимательно слушали их разговор.
- Так я тебе и поверила, чтоб такой красавец оставался без внимания, - сделала она удивленные глаза. Денис промолчал скромно. Он был похож на отца. Такие же густые темные волосы, большие серо-зеленые глаза, красивая атлетическая фигура и мягкий, уступчивый характер.
- Я тут с твоим доктором пообщался… - опустил он глаза, чтобы мама не прочла, что он о нем думает.
- О! Он у меня еще тот гусь, - перебила его весело мать. Старушки улыбнулись, вспомнив Игоря Николаевича.
- Это точно, - согласился Денис и посмотрел на облупившуюся штукатурку в виде серого слоника над кроватью. Вся эта убогая обстановка шокировала молодого архитектора, привыкшего жить в роскоши среди красивых вещей, мебели и интерьеров… В то же время он хорошо знал железный мамин характер и если она отказалась переезжать в другую клинику, то дальше можно было в эту сторону не беспокоиться.
- Не суди его, сынок, он еще молод, но он очень усердный и трудолюбивый в работе, - уже серьезно сказала она. Они еще долго беседовали о разном, пока не пришла медсестра Леля ставить капельницу. Денис попрощался и ушел успокоенный тем, что мама не утратила бодрость духа. Он верил, что все будет хорошо. И по доброте своей он уже простил молодого, усердного и нахального доктора. В коридоре он встретил толстого монаха в темно-зеленом подряснике, подпоясанного широким кожаным ремнем под грудью вместо талии, улыбнулся ему и вышел из отделения. Монах обернулся и внимательно посмотрел ему вслед.
Руководство института иногда проводило воспитательную работу с зарвавшимся доктором, он молча слушал, краснел и через пять минут добросовестно забывал о нравоучениях потому, что и само начальство грешило ... Заведующий отделением уже лет пять дежурил по ночам в своем кабинете со старшей медсестрой и от этого сотрудничества у них родился сын, хотя оба имели семьи.
Вся система здравоохранения прогнила насквозь. Медицинская прослойка интеллигенции так полюбила деньги, так заматериализовалась в основной своей массе, что забывала о всяких клятвах, едва их произнеся. Потребительское сознание врача не обуздывалось ничем и никем, если он не был верующим человеком. В это время на чужом горе можно было сколотить неплохой капитал. Тех, кто этого не делал, считали просто ненормальными и старались изгнать из своей среды. Крылов впитал в себя эту ядовитую идеологию и жил со спокойной совестью. Супружеской измене он не придавал вообще значения потому, что в его обществе это было нормой. Он обеспечивал жену и детей материально, от супружеских обязанностей не уклонялся и думал, что этого вполне достаточно для семьи. Родительского примера семейной жизни у него не было. Отец бросил их с матерью, когда он был маленький.
Через несколько дней после операции доктор убирал Марине Павловне тампоны с дугласова пространства. Из брюшины шел такой зловонный запах, что женщина чуть сознание не потеряла, а у него ни один мускул не дрогнул на лице. Он скрупулезно все промывал, прочищал и не потому, что ему денег отвалили в канун нового года, а потому, что был усердным и трудолюбивым еще с академии. Марина Павловна зауважала его сильно и перестала обращать внимание на те недостатки, которые казались ей раньше вопиющими. На перевязках ему часто помогал молодой доктор Котиков с кротким личиком монаха и мягким характером. Полная противоположность Крылову.
"Полёт двуглавого орла" отзывы
Отзывы читателей о книге "Полёт двуглавого орла". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Полёт двуглавого орла" друзьям в соцсетях.