— Хорошо, — он прочистил горло. — Я не займу много вашего времени.

— П-простите, я... простите. Да, нет, садитесь, пожалуйста...

Вау, какой впечатляющий английский язык.

Нейт усмехнулся и склонил голову. Жест настолько походил на Мэтта, что мне пришлось отвернуться.

— Я пришел просить об одолжении, Ханна. Можно я буду называть тебя Ханна?

Я кивнула. С уверенностью могу сказать, что логически связанные предложения с моей стороны сегодня не предвидятся.

Нейт проигнорировал стул. Он двинулся вокруг моего стола, и его тяжелая рука опустилась на мое плечо. К счастью, прикосновение было ласковое и утешительное, не как у Мэтта.

Прикосновения Мэтта... требовательные, отчаянные.

Я сняла очки и потерла глаза. Я не могла поверить, что спустя почти три месяца я все равно испытала столько эмоций.

— Я не приехал сюда, чтобы причинять тебе боль, — тихо сказал Нейт. Я рискнула взглянуть на него, и он мягко улыбнулся. — Я так много слышал о тебе. Я бы не пришел, если бы был другой вариант. Мне нужна твоя помощь. Ты должна кое-что знать о Мэтте.

Я часто заморгала.

— Как он? — прошептала я.

— Не очень хорошо, — Нейт покачал головой. — Совсем не хорошо, Ханна.

Он повернулся и подошел к окну, глядя вниз на улицу. Я изучала его спину, собираясь с мыслями. Блин, генофонд был сильно перекошен в пользу семьи Скай.

— Он пьет. Я не знаю, как еще сказать, — голос Нейта был низким и полным чувств. — Ханна, он мой брат. Младший брат...

Это странно утешительно — быть не единственным человеком, который не мог подобрать слов.

Некоторое время мы оба молчали, сражаясь с нашими эмоциями.

— Что я могу сделать? — наконец спросила я.

— Может быть, ничего. Я не знаю. Я всегда мог вытащить его обратно из этих приступов. Но не в этот раз.

Нейт снова покачал головой. Он был так мрачен, он говорил словно о мертвеце. Я вздрогнула, и мое сердце стало бешено биться. Насколько все плохо с Мэттом?

— Где он? Что происходит?

Нейт обернулся и встретился со мнойвзглядом.

— Я знал, что ты поможешь, — сказал он. — Он многое мне рассказал о тебе. Я знал, что ты должна была быть… — что бы Нейт ни собирался договаривать, он опустил это. Расторопность Пэм перешла на него. Это я смогла заметить гораздо лучше, чем эмоции Нейта.

— Хорошо, — сказал он. Как будто я уже согласилась на что-то. — Он остановился в лачуге нашего дяди в штате Нью-Йорк. Я купил тебе билет в один конец до ближайшего аэропорта и взял машину напрокат. Все можно перенести, дата разумная, поэтому я не вижу причин почему…

— Подожди, что?

Нейт вытащил папку из своей сумки для ноутбука и начал раскладывать документы на моем столе. Он серьезно смотрел то на меня, то на бумаги, его темные брови были подняты.

— Хм? Я освободил тебя от графика Пэм, так что не волнуйся. Мы уже поговорили. Здесь у нас всех есть общий интерес, который…

— Прости? Слушай, я…

Это должно было быть шуткой. Недоверие быстро сменилось на страх. Брат Мэтта просто вплыл в мой кабинет и теперь силой отправлял меня в Нью-Йорк на самолете, чтобы спасти алкогольную задницу Мэтта (который делал, бог знает что, в некой случайной лачуге) и о, прежде чем я даже согласилась на этот чокнутый план, он уже поговорил с моим боссом и освободил мой график…

— ...некоторые деньги, — говорил Нейт, — на командировочные расходы, которые могут понадобиться сверх, кроме машины и билета. Вся моя контактная информация находится здесь. Я настаиваю, чтобы ты оставила сдачу, поскольку я знаю, что это что-то вроде неудобства.

Я повернула свой взгляд лани-в-свете-фар на конверт Нейта, который он пихал мне в руки. Бездумно я прошлась по банкнотам. Абсолютно новый Бенджамин Франклин. Хорошо, я начала считать. Одна тысяча, две тысячи, три тысячи…

— Пять, — пробормотал Нейт.

Моя голова дернулась вверх.

Мой Бог, это было не для командировочных расходов. Это взятка.

Нейт двинулся в сторону дверного проема, оставив деньги в моих руках и информацию о моем путешествии на столе. Я была парализована от гнева. К счастью для Нейта, потому что иначе я бы вышибла ему мозги степлером.

— Я буду на связи, — сказал Нейт. — Останусь в городе на несколько дней. Позвони мне, если возникнут какие-либо вопросы. Ханна, я знал, что ты поможешь. Кстати, Мэтт говорил о тебе...

И вот снова, его нехитрая уязвимость. Этот мудак любил своего брата, по крайней мере, тот тоже оказался мудаком.

Вкратце я представила Мэтта и Нейта, сидящих вместе, обсуждающих меня. Заговор? Действительно ли это уловка послать меня в руки Мэтта?

Нет, ни за что. Мэтт пил. Мэтт попал в беду. Мне нужно было подумать.

— Вы похожи, — кипятилась я.

Нейт бросил взгляд через плечо.

— Конечно, — он улыбнулся и пожал плечами. — Мы же братья.


Глава 23.

Мэтт


ПАЛЬЧИКОВЫЕ ОЗЕРА считаются страной виноделия.

Блин, у них даже есть такая штука под названием «Винная тропа Сенеки». Можно упасть в обморок, пока обойдешь это проклятое озеро, чтобы дойти до винодельни. Это походит на кружок для образованных взрослых.

(Примеч. Озера Фингер или Пальчиковые озера (англ. Finger Lakes) — группа озер на западе штата Нью-Йорк, который производит очень много вина.Здесь сосредоточено более ста винных заводов, а также множество виноградников.)

(Примеч.Seneca Wine Trail («Винная тропа Сенеки») является сообществом винных заводов, организованных рядом с озером Сенека, одним из одиннадцати озер, которые составляют Пальчиковые озера в штате Нью-Йорк.)

(Примеч. Сенека — является одним из самых глубоких озер в Америке. Из-за своей формы эта цепь озера и получила свое оригинальное название.)

Конечно, я не собирался отправляться в путь. И все-таки я действительно бросил вызов нескольким винным заводам. Я взял у брата байк, серебряную икону Шин, и на всех порах помчался вдоль Женевского озера как маньяк. (Примеч. «Икона Шин» — это дань памяти самому известному мотогонщику Великобритании, Барри Шину.)

Не заботясь ни о чем, кроме реальной чертовой свободы.

Я держал хижину снабженной вином, бурбоном, и Данхиллом. Нейт перестал приставать ко мне примерно в середине сентября, слава Богу. Его идея оказалась чертовски хорошей, мне на самом деле необходимо было хоть немного побыть наедине с природой и все такое, но я не нуждаюсь в нем, наседке, который нависает надо мной все это время.

Итак, я снова запил. Ну и что? Я забыл, как сильно любил это.

И, блядь, я написал «Тысяча и одна ночь», будучи пьяным в задницу. И все равно это мой самый популярный роман. И я могу написать «Суррогат» будучи опустошенным, без проблем. Я завернулся в вязаный шерстяной плед, сел на крыльцо и сделал свой еженедельный звонок Пэм.

— Мэттью, — вздохнула она.

Боже, вот сука. Она всегда была такой сукой? Я уже ожидал от нее О-о-нет-это-снова-Мэтт тон, как будто это для нее проклятие — говорить с самым известным автором.

— Ага, к сожалению, и на твоем гребаном параде льет дождь, — невнятно произнес я.

Молчание.

— Я имею в виду член, Пэм, я никого не трахаю. Последний раз я проверялся…

— Посмотри на время, Мэттью, — ее голос был тихим и далеким. Я посмотрел на свой телефон. Было четыре часа утра.

— Ты на два долбанных часа отстаешь от меня! Боже Пэм, черт, поработай над моим графиком. Я следующий гребаный Бальзак. Что насчет Пруста? Он привык к...

— Мэттью, что ты хочешь.

В конце предложения Пэм не было никакого вопроса. Вот сука. Она знала, что у нее мои яйца, потому что она имела доступ к Ханне.

Я сплюнул полный рот Рислинга через перила. Мне нужна бутылка пива. А еще лучше, мне необходима бутылка Вудфорд Резерв. (Примеч. Вудфорд Резерв (англ. Woodford Reserve) — это бурбон, виски супер-премиум класса, созданное для искушенных ценителей американского виски.)

(Примеч. Ри́слинг(нем. Riesling) — технический (винный) сорт винограда, используемый для производства белых вин.)

— Ты знаешь, что я хочу. Что она думает? Я все время пишу, как ты и просишь, но ты никогда черт не г…

— Он ей понравился, — Пэм не смогла сдержать зевоту.

Ладно, Пэм, вероятно, спала — какая чертова забота. Она заслужила это. Она разболтала журналистам. Она, Бетани, может быть, даже Нейт. У меня было время подумать, и я, наконец, понял, что они все были в этом замешаны. Они знали обо мне и Ханне. Они нарочно нас поссорили.

Я не знаю почему, и это уже не имело значения. Нельзя никому доверять.

— Я знаю, — прорычал я. — Расскажи мне больше.

— Она... она действительно сопереживает рассказчику, суррогату.

— Почему?

— Я не знаю, Мэттью. Мы работаем вместе, а не участвуем в сессии по психоанализу.

— Да пошла ты, Пэм.

Я отключил связь. Трахните ее кто-нибудь. Я осушил свою бутылку и выбросил ее, наблюдая, как она катится по крыльцу. Какая великолепная ночь. Прохладно и темно, ветрено и тихо. Все, что мне нужно, так это сигарета. Или бутылка пива. Хотя мой Амбиен толкался внутри. Боже, как я любил это чувство... словно воздушный шарик увеличивается и расширяется в моей голове. (Примеч. Каждую ночь многие люди используют Амбиен или другое снотворное, чтобы уснуть, и это увлечение опасно не только для здоровья, но и для жизни.)