Райан глухо застонал. Черт побери, он напрочь забыл об этом. Настолько увяз в своих раздумьях, что не заметил, как прошел день. И даже не помнил, где скитался. А главное — все без толку! Ничего дельного не придумал. В своих размышлениях Райан постоянно приходил к одному и тому же выводу: он любит Эрин, а она его — нет. И все равно Райан не собирался отказываться от нее. Он поклялся, что в следующий раз просто не выкажет своих эмоций и не станет заводиться, точно последний идиот.

Эбнер между тем продолжал:

— Элиза сказала, что миз Виктория велела доложить, когда вы появитесь. И еще ваша матушка просила передать, что вам надобно идти в свой кабинет и ждать ее там.

— Прекрасно. Так и сделаю.

Райан сам желал этой встречи. И хотел встретиться с матерью как можно скорее.

Переступив порог, он тотчас же налил себе виски, чтобы подкрепиться перед неприятной беседой.

Долго ждать ему не пришлось. Едва он уселся за письменный стол, как появилась миссис Янгблад.

Райан поспешно поднялся.

— Добро пожаловать под родной кров… — пробормотал он и тут же осекся, ошеломленный.

Миссис Янгблад неожиданно залилась слезами. Райан не помнил другого такого случая — мать вообще никогда не плакала. Даже тогда, когда умер его отец.

Райан смутился, подождал, когда мать опустится на кожаный диван. Она уселась, закрыв лицо трясущимися руками. Райан ожидал криков, брани, чего угодно, но не слез. То, что он оказался совершенно неподготовленным к такой встрече, было Виктории только на руку.

Не зная, как себя вести, он подошел к дивану и сел рядом с матерью. Неловкими движениями положил руки на ее вздрагивающие плечи.

— Послушай, мама, я не ожидал, что это окажется для тебя таким… потрясением. Жаль, что меня не было дома, когда ты приехала. Я бы сам объяснил тебе и…

— Нет! — пронзительно закричала Виктория, поднимая на сына затуманенные слезами глаза страдалицы. — Ты ничего не понимаешь, Райан. Меня убивает не то, что ты женился. Хотя, видит Бог, я всегда молилась, чтобы твой брак был удачным и тебе не пришлось жалеть о нем всю жизнь. Но с этим я могу смириться, — поспешно продолжала она. — Однако мне больно сознавать, что мой сын так плохо относится ко мне. Как же ты должен ненавидеть меня, чтобы настроить свою жену против меня! Ты даже не дал мне возможности познакомиться с ней и попытаться найти общий язык.

Миссис Янгблад, войдя в роль, весьма удачно изображала безутешное материнское горе. Она умолкла и только трясла головой, показывая всем своим видом, что не в состоянии продолжать.

Райан был не только сбит с толку ее поведением — его охватило беспокойство: что же в действительности могло произойти в его отсутствие? Как понимать слова матери о том, что он, Райан, ненавидит ее?

— Пожалуйста, мама, перестань плакать и объясни, что ты имеешь в виду.

Миссис Янгблад еще пуще разрыдалась.

Райан случайно взглянул на дверь и заметил Элизу, топтавшуюся у порога и как будто сомневающуюся — следует ли ей вторгаться к ним.

Райан со вздохом поднялся с дивана.

— Элиза, может, ты скажешь, что произошло?

Служанка затараторила как по писаному.

— О, это была ужасная, просто невероятная сцена, мастер Райан. Я слышала, как миссис Виктория плакала, и мне стало страшно за нее. Она так волновалась, что могла заболеть, и я подумала, что вам следовало бы находиться рядом с ней.

— Так что, собственно, произошло? — перебил ее Райан. — Я ничего не понимаю, черт возьми. Если никто не объяснит мне, в чем дело, я тоже заболею. Только по-другому, — добавил он с мрачным видом.

Элиза продолжала свой рассказ.

— Миссис Виктория ничего не подозревала о женитьбе и вошла в свою комнату, как всегда. А миссис Эрин, — служанка презрительно фыркнула, — она еще спала. А когда проснулась и увидела вашу матушку, в нее точно бес вселился. Она начала ругаться и кричать, чтобы миссис Виктория уходила.

Элиза сделала паузу, и тут Виктория, как и было задумано, издала пронзительный вопль.

— О, Райан!.. Это было ужасно! Просто кошмар какой-то. За всю жизнь я не слышала ничего подобного. Какая грязь! Я не знала, куда деваться от стыда за тебя. Когда я увидела ее в моей постели, то подумала, что ты привел в дом одну из этих… этих уличных женщин.

Райан свирепо посмотрел на Элизу. Интересно, рассказала ли она матери о том, что Корриса Бакнер спала в его постели? Если не рассказала, то по чистой случайности. Но Элиза, вероятно, догадавшись, о чем он подумал, постаралась не встречаться с ним взглядом.

— Я попросила ее уйти, — пролепетала Виктория. — Тогда она набросилась на меня и стала кричать, что это я должна уйти, потому что она твоя жена. Потом сказала, что теперь все в доме изменилось, и я не имею права находиться здесь. И еще наговорила кучу всяких гадостей, сказала, что я скоро увижу, кто здесь хозяйка и… О Боже милостивый! Никто не обращался со мной подобным образом. Твой отец, наверное, если б мог, поднялся из могилы…

Виктория шумно втянула воздух и забилась в конвульсиях. Элиза — по условному сигналу — бросилась успокаивать ее. Обняв хозяйку за плечи, она с укоризной посмотрела на Райана.

— Я думаю, следует послать за доктором. Ей действительно очень плохо. Очень плохо.

И снова все было разыграно как по нотам. Виктория вытянула вперед руку — как бы в знак протеста и задышала глубоко и прерывисто, словно пыталась взять себя в руки. Она судорожно глотала слюну, задыхалась и трясла головой, приговаривая:

— Нет-нет, не надо, не зовите доктора. Я не хочу сплетен. Весь Ричмонд будет копаться в нашем грязном белье. Как-нибудь сами справимся. Элиза, принеси бренди. Возьми вон тот большой бокал!

Виктория откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза.

Элиза побежала выполнять распоряжение хозяйки.

Райан снова уселся за стол, пытаясь осмыслить услышанное. Все это очень не походило на Эрин, и он не торопился делать выводы, тем более что еще не выслушал «другую сторону».

Виктория долго сопела и сморкалась в кружевной платочек, который судорожным движением извлекла из кармана. Наконец продолжила свое повествование:

— Мне показалось, что она собирается наброситься на меня. Я побежала от нее. Она чем-то… запустила в меня, кажется, подушкой. Когда я уже добежала до двери, твоя жена схватила светильник и хотела ударить меня. Она просто обезумела. Если б кто-то заранее сказал мне, я бы подождала, когда ты вернешься. Я бы, конечно, сначала поговорила с тобой. Но откуда я могла знать, что ты переселил ее в мою комнату? Я бы ни за что туда не вошла.

— Элиза могла предупредить тебя.

— Она подумала, что это не ее дело.

Райан не мог удержаться от язвительной усмешки:

— Скажите, какая деликатность. Не ожидал такого от Элизы. Во всяком случае, в отношении меня.

Виктория пропустила мимо ушей его замечание.

— Элиза сказала мне, куда ты меня переселил. — Чтобы разжалобить сына, Виктория пыталась говорить с дрожью в голосе. — Как мне теперь жить? Ты слышишь меня, сын? Для меня больше не осталось места в твоей жизни. Ну что ж, если я встала тебе поперек дороги, я уйду.

— В этом нет необходимости, — поморщился Райан.

— Я не понимаю, как ты мог?.. Ты знаешь, я всем сердцем желала тебе добра. Я так хотела, чтобы ты женился на Эрмине. Бедняжка! Теперь ее сердце навеки разбито.

— Не беспокойся за нее. Она найдет себе жениха. Жди помолвки где-то к Рождеству.

Глаза Виктории сузились. Возможно, Райан был недалек от истины. Эрмина — прелестная девушка. Когда станет известно, что она больше не связана с Райаном, у нее не будет недостатка в женихах. Молодые холостяки со всего Ричмонда тут же начнут протаптывать дорожку к ее дому. В подобной ситуации медлить не резон, рассудила Виктория.

— Вот что, сын, — проговорила она, притворяясь, что ничего не знает о его жене, — расскажи мне об Эрин Стерлинг. Хоть кто она такая? Откуда родом?

— Стерлинг — фамилия ее отца. Ее мать вышла замуж повторно. Раньше они жили недалеко отсюда.

Виктория хотела добиться большей определенности в ответах.

— И ее мать — это?..

— Арлин Тремейн. Она замужем за Закери Тремейном.

— О Господи! — Виктория всплеснула руками, изображая недоумение. — Боже мой, кто бы мог подумать! Это ведь… ужасный человек! И его жена тоже. Я встречала ее. Вечно лезет на глаза. Никто ничего не знает о ее происхождении. Стало быть, ты не узнаешь, чью кровь унаследуют твои дети, и… — Она окинула сына цепким взглядом. — О нет, не пытайся объяснять мне причину этого поступка. Ты хочешь сказать, что она носит твоего ребенка?!

— Пока еще нет, — невозмутимо ответил Райан.

— Тогда я совершенно тебя не понимаю. Зачем ты женился на женщине… из сомнительной семьи и с неизвестной родословной? Трудно поверить, что ты сделал это по любви.

Райан сам удивился своему незамедлительному ответу.

— Как ни странно, но — по любви.

Его слова прозвучали, как звонкая пощечина. Виктория не верила собственным ушам. Тем не менее она спокойно продолжала:

— Поверь, я помогу тебе выпутаться, устраню все твои трудности.

— У меня нет трудностей, мама.

Самодовольная улыбка тронула губы Виктории.

— Ты ошибаешься. У тебя их хоть отбавляй. Твоя жена оскорбляет твою мать — разве это в порядке вещей?

— Я поговорю с ней. Думаю, что произошло небольшое недоразумение.

Виктория, однако, не сдавалась. Принимая из рук Элизы бокал бренди, она сказала:

— И все же я не понимаю — чем вызван твой поступок?

— А когда ты понимала меня, мама? — с мягкими интонациями в голосе спросил Райан.

Виктория знала: на этот вопрос ей нечего ответить. Однако, не растерявшись, жалобно прошептала: