Замечание Кэролин привело Эрин в оцепенение, но она сохранила самообладание, приказав себе не замечать обидного выпада в свой адрес. Промолчав, она продолжала идти к выходу.

— Не знаю, как ты, Мэри-Сьюзен, — пронзительным голосом заявила Кэролин, — а лично я не удивляюсь, что она отоваривается в подобных местах. — Она жаждала отмщения еще с Розового бала и не могла забыть, как Карл увивался вокруг этой выскочки. Не дожидаясь ответа приятельницы, она вновь набросилась на Эрин: — Впрочем, что тебе остается делать? Если не принимают ни в одной приличной семье в Виргинии, то для ловли достойного мужа любые средства хороши. Ради этого можно позволить себе даже разрядиться в белье для шлюх.

Мадам Шэри, сверкая глазами, неодобрительно косилась на Кэролин и Мэри-Сьюзен, когда те, закрыв лица руками, принялись истерически хохотать.

Эрин уже распахнула дверь, но задержалась на пороге, в последний момент решив не отказывать себе в небольшом удовольствии — проучить нахалку.

— А ты, Кэролин, похоже, отказываешься от нижнего белья. А зря. Смотри, не то так и останешься без кольца на пальце.

Эрин, презрительно сложив губы, вышла с гордо поднятой головой. Пусть думают что хотят. Она больше не станет обращать на них внимания.

Кэролин проводила ее вспыхнувшими от злости глазами.

— Как… как она смела сказать мне это? — возмущенно зашипела она. — Наглая…

Мэри-Сьюзен промолчала, не уверенная, что ей следует поддерживать подружку. Слишком уж выразительно смотрели на них мадам Шэри и только что вошедшая женщина.

— Пойдем отсюда, — разошлась Кэролин. — Не хочу покупать там же, где эта!

Она отскочила к двери. И только тут заметила Коррису, наградившую ее таким презрительным взглядом, что она не выдержала:

— Ну что уставилась? Думаешь, не знаю, кто ты? Ты — одна из грязных девок Эстель. Я видела, как ты околачивалась у порога и заманивала мужчин с улицы. Отойди-ка с дороги.

Кэролин рванула дверь и выскочила наружу.

Разъяренная Корриса бросилась за ней. Злобная сучка! Кто позволил ей возводить такую напраслину? Чего-чего, а этого за ней не водилось. На улице она никогда не стояла, мужчин не зазывала и не собиралась спускать Кэролин Мэннинг подобной гадости.

— Послушай, ты, спесивая грубиянка, — закричала она, не тревожась, что ее могут слышать, — кто ты такая, чтобы называть меня… у-у-уличной девкой? Если ничего не соображаешь, то лучше бы молчала.

Обескураженная Мэри-Сьюзен устремилась в противоположную сторону, не желая присутствовать при этой скандальной сцене.

Мадам Шэри с облегчением закрыла дверь за неприятными посетительницами.

Эрин уже пересекла улицу и собиралась сесть на свою лошадь, но остановилась, чтобы послушать перебранку разъяренных женщин. Вокруг них уже образовалась небольшая толпа зевак.

Кэролин была настолько возбуждена, что не думала об огласке и своей роли в этой неприглядной истории.

— Мне все про тебя известно! — кричала она, наскакивая на Коррису. — Могу поспорить, что ты помогала ей выбирать эту мерзость. Модное белье! Как же! Такие штучки знают, что нравится мужчинам.

Корриса откинула голову назад и хрипло засмеялась. Она не могла упустить возможность посмеяться над своей обидчицей.

— Да, конечно, — ехидно сказала она. — Я знаю, что нравится Карлу.

Среди мужчин сразу начался шум. Шокированные женщины глухо зароптали.

Корриса знала, что слухи об этом инциденте распространятся очень быстро. Теперь она потеряет одного клиента. Ну и что? Зато она получила удовлетворение. Надо было видеть физиономию той девицы, когда она обратила ее и бегство.

Корриса с видом победительницы направилась к заведению Эстель. Она видела, что Эрин наблюдает за ней, сидя на лошади, заметила даже, как та улыбнулась и одобрительно подмигнула ей. В ответ она тоже улыбнулась, подумав, что Эрин действительно очень мила. Не зря так много говорили о ее красоте. Райан сделал хороший выбор, заключила она, и этой девушке выпало большое счастье.

Эрин задумчиво смотрела на нее. Значит, эта женщина одна из проституток, работающих в заведении мадам Эстель.

И Кэролин сказала, что такие, как она, знают, как угождать мужчинам:

Эрин не забыла своей клятвы о возмездии, возмездии за унижения, которым Райан подверг ее в тот день у себя в кабинете. Внезапно в голову ей пришла сумасбродная мысль. А что, если пойти за этой женщиной и попросить ее дать несколько советов? Может быть, она научит ее, как помучить Райана за причиненные страдания?

Но, разумеется, она не могла отважиться на подобную экстравагантность.

Глава 13

Когда их экипаж свернул с главной дороги на обсаженную деревьями подъездную аллею, Арлин почувствовала легкое головокружение. Накануне Роза ходила на болота, в хижину Талваха, и принесла свежеприготовленное зелье, сваренное неизвестно из чего. От него исходил ужасный запах и выглядело оно хуже не бывает. Какая-то темная мешанина. Тем не менее, когда Арлин попробовала жидкую кашицу, результат оказался просто чудодейственным. Исчезло неприятное саднящее ощущение внутри, а когда снова начинало першить в горле, одного глотка хватало для предотвращения приступа кашля. Поскольку у нее не было уверенности, что ей представится возможность принимать лекарство во время свадьбы, она выпила двойную дозу перед отъездом. Поэтому по дороге она почувствовала себя немного захмелевшей, даже чуть больше, чем после шампанского в вечер помолвки.

Эрин заметила неестественно блестящие глаза матери.

— Что с тобой, мама? — спросила она с тревогой. — У тебя какой-то… необычный вид.

— Я и чувствую себя необычно, — подтвердила та с мечтательной улыбкой. Она не собиралась открывать дочери истинную причину своей эйфории и потому уклончиво продолжала: — Тебя это удивляет? Не каждый день матери приходится видеть, как ее дитя выходит замуж, тем более за такого человека, как Райан Янгблад, и… Ой, посмотри! — воскликнула она, показывая в окошко, когда экипаж выписывал кривую по боковой дорожке.

Розы.

Яркие красные благоухающие розы, Они были повсюду. В цветочных горшках под каждым деревом на лужайке и в вазах по обе стороны каждой ступеньки лестницы, ведущей на веранду. И на самой веранде было полно цветов в корзинах, расставленных вдоль перил. Даже дорожки, пересекавшие лужайку, были усыпаны розовыми лепестками.

Арлин задыхалась от восторга и изумления.

— Уму непостижимо. Откуда у Райана столько роз? Правда, несколько неожиданно для Джасмин-Хилла. Такое название обязывает к совсем другим цветам.

Эрин была польщена. Он знал, что алые розы ее любимые цветы, и, без сомнения, искал примирения после недоразумения с непристойным подарком. Возможно, когда-нибудь она скажет ему, что не белье ее обидело, а завуалированный намек, хотя ей и хотелось надеть эти вещи для него. Но не сейчас. Прежде он должен усвоить, что она не намерена быть его прислугой в постели.

Экипаж подкатил к парадному входу. В порыве чувств Арлин не могла сдержать потока слов.

— Я тебя понимаю, Эрин. Конечно, ты не в восторге от такого брака. Я знаю, у тебя другие представления — ты, наверное, мечтала влюбиться и выйти замуж за другого человека. Это прекрасно и романтично. Но что ни делается — все к лучшему. Вот увидишь. Взгляни, — она показала рукой на особняк и усадьбу, — тебя ждет необыкновенная жизнь. Я никогда не видела ничего подобного. Поразительно, как Райан постарался сделать этот день памятным для вас обоих.

Эрин промолчала, она думала совсем о другом. Ей хотелось быстрее покончить со всеми официальными церемониями и начать новую жизнь. Жизнь не только для себя. Недавно она узнала от Розы о страданиях других людей. Эти несчастные люди жаждали сами поведать ей о чинимых зверствах и рассчитывали на ее помощь. Новые известия подстегивали ее рвение. Она испытывала непреодолимую потребность вызволить их из беды. Многие из рабов не могли убежать и обрести свободу, так как были либо слишком запуганы, либо не представляли себе жизни в разлуке с семьей и любимыми. Но тем, кто решился на побег во имя лучшей жизни, Эрин клялась помогать всеми доступными ей средствами.

Арлин уловила ее напряжение, но ошибочно отнесла его к предстоящей церемонии.

— Ты прекрасна, дорогая. — Отвар Талваха делал се речь несколько сбивчивой. — Я так горжусь тобой.

Эрин одарила ее любящей улыбкой, но, выйдя из экипажа, поняла, что ее добрая мать не зря говорила ей комплименты. Шумок пронесся по толпе, собравшейся в ожидании ее приезда. Она слышала со всех сторон восторженный шепот:

— Какая хорошенькая!

— Ну разве она не очаровательна?

— Она прелестна, само совершенство!

Действительно, она была великолепна в платье из серебристого атласа с гладким лифом и неглубоким декольте, отделанным изящным кружевом. Пышный от плеча до локтя и суживающийся к кисти рукав придавал ее наряду особую элегантность. Платье плотно облегало тонкую талию и спадало на бедра несколькими слоями воздушных складок почти до самого пола. Черные как вороново крыло волосы отсвечивали в лучах послеполуденного солнца. На макушке они были закреплены сеточкой с вплетенными крошечными атласными бантиками, а ниже свободными, кольцами спускались по спине.

За невестой показалась ее мать в скромном платье из синего шелка со вставками из кремовых кружев. Когда она вышла из экипажа, опираясь на руку одетого в униформу конюха, толпа не могла не оценить и ее красоту.

Роза, не раскрывавшая рта в течение всей поездки, теперь пребывала в немом восторге от всего услышанного и увиденного. Она вылезла с другой стороны экипажа. Ей полагалось зайти в этот громадный дом с черного хода и ждать, пока ее пригласят помогать, если это вообще понадобится. Однако она не торопилась уходить — уж очень ей хотелось увидеть, как будут встречать мисс Эрин. Роза считала, что в свадебном платье она выглядела просто бесподобно. Но только платье было не белое, а серебристое! То же ли это самое, что и серое? Она покачала головой, вспомнив о старинных приметах.