И вдруг они заметили, что день прошел.

Эрин вскарабкалась на пригорок и стряхнула сухие травинки с бриджей.

— Мне пора возвращаться. Я и так слишком задержалась. Мама будет беспокоиться, обычно я приходила намного раньше.

Она повернулась и хотела идти, но Райан, не совладав с желанием, копившимся в нем весь день, внезапно встал на ее пути. Резко, почти грубо он схватил ее за талию и развернул к себе. Опешив от неожиданности, она не могла выговорить ни слова и только с изумлением смотрела в его светящиеся, как два тлеющих угля, глаза. Когда его губы стали опускаться к ее рту, она задрожала, сперва от страха, потом — от ожидания. Со вздохом она поддалась искушению.

Овладевая ее ртом, Райан почувствовал этот трепетный ответ. Медленно и робко ее пальцы поползли вверх, сжав его плечи. Затем она прильнула к нему, изогнув тело в бессознательном порыве. Он не выпускал ее из цепких рук, как охотник свою добычу. У нее закружилась голова. Незнакомое волнение отгородило ее от реальности. Время, казалось, с этой минуты приостановило свой ход.

Райан изнемогал от страсти. Никогда еще он не воспламенялся с подобной быстротой и силой. Он не помнил, чтобы его желание выходило так далеко за дозволенные рамки. Неутоленная жажда жгла сильней огня. Волна безумия охватила его с головы до кончиков пальцев, когда он еще крепче прижал к себе покорное тело.

Он знал, что Эрин должна была ощущать его восставшую плоть. Одежда не могла помешать этому. Но он заблуждался.

Эрин не отличалась искушенностью в практических сторонах любви. Она не знала, как себя вести. Происходящее было таким ошеломляюще новым, что вызвало полную сумятицу в ее душе. Ей хотелось одновременно и плакать, и смеяться. Она сделалась беспомощной и послушной. У нее было только одно желание — льнуть к нему и вкушать сладость дурмана столько, сколько это могло продолжаться.

Он на секунду отнял губы.

— Боже, я сойду с ума, — быстро проговорил он срывающимся шепотом и снова набросился на нее. Его язык трогал ее губы, прокладывая горячую полоску между ними, настаивая, упрашивая, умоляя раздвинуться. Наконец ему это удалось. Когда она почувствовала его язык у себя во рту, он тотчас пробрался одной рукой к ней на грудь. Обхватил ладонью и слегка сжал. И мгновенно прошла радость. Пропало наслаждение. Все исчезло в водовороте возвратившегося давнего ночного кошмара. Место Взрослой девушки занял испуганный ребенок. В памяти всплыли спальня и девчушка, зажатая в постели отчимом, сопротивляющаяся и мучающаяся от стыда.

Второй раз за день Эрин вспоминала ту страшную ночь, когда Закери шарил руками у нее под рубашкой.

— Нет! — вскрикнула она. — Не надо.

Райан в растерянности опустил руки, не понимая, почему она его оттолкнула.

Она отступила, спотыкаясь. С силой вытерла рот тыльной стороной руки и застыла, ужаснувшись своему поступку. Обида и недоумение в его взгляде были непереносимы.

— Я… я… — Эрин не могла выдержать его взгляда. — Извините. Это… это произошло так быстро.

Это было все, что она, заикаясь, смогла выдавить из себя. Она понимала, сколь невразумительны и жалки ее слова. Но что она могла сказать ему? Что он, сам того не подозревая, оживил самые болезненные воспоминания?

Нахмурившись, он продолжал с удивлением смотреть на нее. Он не мог взять в толк, как при ее чувственности можно было так легко пойти на попятную? Минуту назад она так жадно прижималась к нему. В этом он не мог обмануться. Так почему, проявляя к нему явный женский интерес, она вдруг лишилась присутствия духа? Не по наивности же. Нет, она казалась ему достаточной мудрой. Тогда что это было? Игра? Расчет? Стремление разжечь безумную страсть и привязать к себе? Судя по ее поведению до сей поры, вряд ли. Такая умная девушка, как она, не стала бы испытывать его таким примитивным образом. Редкое сочетание ума и женского очарования поражало его в ней. До нее ни одна из представительниц прекрасного пола не была ему столь приятна.

Видя неподдельный ужас в ее дивных коньячных глазах, он посчитал нужным сказать несколько слов в свое оправдание и пробормотал, что не имел в виду ее обидеть.

Она отвязала лошадь и вскочила в седло.

— Вам не за что извиняться. — Она бросила на него выразительный взгляд, как бы говоря, что это она должна просить у него прощения. — Это моя ошибка. Я не должна была…

Внезапно ее голос оборвался, потому что в голову пришла совершенно дикая мысль. А что, собственно, она не должна была делать? Все, что она делала, она хотела делать. И его действия ей тоже нравились, вплоть до того момента, когда он скользнул языком в ее рот и потрогал ее грудь.

Она резко дернула за узду и пришпорила лошадь. У нее не было другого способа выйти из неловкого положения. Оставалось только спасаться галопом.

— До завтра, — крикнул он вдогонку. — Я буду ждать здесь.

Настойчивость в его голосе вызвала в ней знакомый трепет. Но из-за переполнявшего ее отвращения к себе она не посмела ни оглянуться, ни ответить ему.

Она будет здесь завтра.

Обязательно будет. Райан Янгблад тронул ее сердце. Этого она не могла отрицать. Она должна выяснить, куда приведет эта дорога. Может быть, как раз туда, куда ей надо?

Глава 5

Летти с восторгом слушала рассказ об этой неожиданной встрече. Когда Эрин дошла до поцелуя и своей дикой реакции, девушка в удивлении вскрикнула:

— Как?! Почему ты это сделала? Вроде ты никогда не целовалась с мальчиками!

— Райан не мальчик, Летти. Он мужчина. И все выглядело совсем иначе. Он, несомненно, знал, что делал. А я — нет. Я совершенно растерялась.

У Летти сдвинулись брови. Откровение Эрин заставило ее задуматься.

— Может быть, — сказала она, медленно выговаривая слова, — это и к лучшему. Хорошо, что ты не стала вести себя так же, как он.

— Что ты имеешь в виду? Я ничего не понимаю. Сделалась как дурочка.

— Ты не помнишь Сьюди? Нет? — Летти, не дожидаясь ответа, затарахтела: — Хотя нет, ты не можешь ее знать. Она все время работала на плантациях. И потом, мастер Закери купил ее только в прошлом году. Она родилась в каком-то местечке в Северной Каролине и жила там в одной семье. Оттуда ее и отправили на продажу. Хозяйка решила, что она им больше не нужна. И знаешь, почему?

Она смотрела на Эрин расширившимися глазами.

Эрин покачала головой. Начало звучало таинственно, но какое отношение это имело к ее собственной проблеме?

Летти считала своим долгом подробнейшим образом сообщить подруге все, что знала.

— Сьюди сказала, что у ее молодой хозяйки, мисс Корали, был ухажер. И семья строила грандиозные планы. Они собирались закатить пышную свадьбу. И вдруг жених ни с того, ни сего перестал ходить. Конечно, люди сразу начали сплетничать. Говорили, что он получил от нее то, что хотел. Вот ему больше и нечего было у них делать. А отец этой молодой леди, как сказала Сьюди, с ума сходил от бешенства и чуть не убил ее. Бил и приговаривал, что нужно знать, как вести себя с мужчинами. Дескать, мужчина не станет покупать корову, если есть бесплатное молоко. А потом сказал, что выгонит ее из дома, потому что после этого ни один порядочный человек не женится на ней. И в самом деле, взял и отослал ее к каким-то родственникам в другой штат. Там ее никто не знает, и она, может быть, найдет себе мужа, А Сьюди продали нам.

Эрин вздохнула и взяла еще одно колесико овсяного печенья. Было около полуночи. Они с Летти продолжали сидеть в спальне, взгромоздившись с ногами на кровать и хрустя припасенным лакомством. Они не в первый раз незаметно приносили пищу с кухни, чтобы устроить себе небольшую ночную трапезу.

— К чему ты мне все это рассказываешь? — спросила Эрин. — Какое отношение это имеет ко мне? Возможно, я вела себя как простофиля, когда Райан Янгблад целовал меня, но при чем здесь корова и молоко?

Летти, не перестававшая хрустеть печеньем, снова торопливо заговорила с полным ртом:

— Как ты не понимаешь! Если он получит бесплатно молоко, ему не захочется покупать корову.

Эрин всматривалась в ее лицо при свете свечи. Странно, думала она, напустила тумана и хочет казаться серьезной. А сама сидит и давится печеньем. И, представив себе дойную корову, Эрин начала хихикать. Летти, прожевав, присоединилась к ней. И вскоре в комнате разразилась буря смеха.

Наконец они успокоились. Летти посерьезнела и сказала, что ничего не знает об ухаживании у белых. Но, как ей кажется, мисс Корали потеряла своего жениха потому, что перешла границу. Значит, она позволила ему что-то такое, чего он не думал получить до женитьбы. И Эрин должна намотать это себе на ус и быть благоразумной, чтобы не вышло такой же ошибки с мистером Янгбладом.

— Итак, — с важностью сказала Летти, подводя черту под разговором, — надеюсь, ты сообразила, что к чему. Впредь ты ни в коем случае не должна выглядеть так, как в прошлый раз. Пусть он не считает, что ты настолько тупа, чтобы давать ему бесплатное молоко. — Она наклонилась и доверительным тоном посоветовала: — Я думаю, что следует дать ему урок. Он должен понять, что добиваться этого безнравственно.

— Летти, ты несносна, — засмеялась Эрин. — Ты говоришь ужасные вещи. Мне даже неловко слушать. По-твоему, я могу развлекаться с ним, возбуждать в нем желание, а в одну прекрасную минуту дать от ворот поворот. Сказать, что он ничего не получит, если не женится на мне. Выходит, так?

Летти пожала плечами.

— Почему бы и нет? Я не вижу в этом ничего плохого. Когда ты собираешься снова увидеться с ним?

— Завтра. Он сказал, что будет ждать меня на том же месте.

Летти торжествующе всплеснула руками.

— Слушай, что я сказала, и поезжай. И попомни мои слова: быть тебе миссис Янгблад. И твоя мама, и мы с моей мамой, и Беном, все мы будем жить в Джасмин-Хилл!