– Пришли. Остановимся здесь. Видишь вон там оленьи следы?

– Нет. Слишком далеко, – честно ответил Майкл, тоже понизив голос.

– Тогда просто поверь мне. Они постоянно там ходят. Удобный спуск. А пока заляжем в укрытие. Ружьё заряжено?

– Да, конечно.

– Хорошо. Без моей команды ничего не делать. Только лежать и наблюдать. Понятно?

– Понятно, – как можно серьёзнее постарался ответить мальчик, направляясь за дерево, на которое указала ему девушка.

Ожидание затягивалось. Прошло уже около часа, а на реке было всё так же пустынно: никаких шорохов, кроме пения птиц и журчания воды. Непотревоженный лес сохранял идеальное спокойствие.

Согревшись в тёплом одеяле, Майкл уже начал дремать, когда почувствовал лёгкое касание своего плеча и услышал рядом с ухом еле слышный шепот:

– Просыпайся. Медленно бери ружьё и прицеливайся. Постарайся не шуршать. Стреляем только по моей команде. Кивни, если понял.

Мальчик кратко кивнул и потянулся за оружием, одновременно пытаясь разглядеть цель. Они были прекрасны: олень и олениха, пришедшие на водопой. Самец выделялся большим размером и огромными ветвистыми рогами. Именно в него Майкл и решил целиться. Прищурив один глаз, он направил мушку на грудь животного, как учила его Мия, и стал ждать. Но из-за неудобного положения и большого веса ружья руки ребёнка начали быстро уставать. С волнением он заметил, что оружие слегка подрагивает, передвигаясь по цели. Боясь промахнуться, мальчик задержал дыхание, чтобы успокоить своё тело. В тот же момент последовала долгожданная команда. Плавно спустив курок, Майкл услышал оглушительные выстрелы и внезапно почувствовал сильную отдачу в плечо. Через мгновение он пришёл в себя и попытался рассмотреть берег реки. Оленихи на месте уже не было. А вот олень остался лежать у кромки воды, силясь поднять свои тяжёлые рога.

Мальчик неуверенным шагом подошёл к телу животного вслед за охотницей. Но вместо ожидаемого восторга он почувствовал, как подступающие слёзы сковывают его горло при виде умирающего оленя, который уже никогда не убежит от них. Оставалось только наблюдать за тем, как жизнь уходила из его тела, тёмно-красной кровью вытекая из глубоких ран в груди и боку. Животное всё ещё дёргало ногами и головой в попытке подняться, но постепенно движения его замедлялись, пока совсем не остановились, замерев навсегда. Открытые стекленеющие глаза уставились на охотников. Майкл тяжело сглотнул, чувствуя струящиеся по лицу слёзы. Ему стало нестерпимо жалко этого совершенного в своей красоте оленя, ставшего его первой добычей.

Индианка присела рядом с крупной тушей, осторожно дотронулась до жёсткой серой шерсти и заговорила на своём родном языке, обращаясь по очереди то к животному, то к небу. Низкий гортанный голос протяжно и громко раздавался в тишине утра, словно проговаривая слова неизвестной молитвы. Лицо девушки в этот момент стало ещё более суровым и отстранённым. В конце своей речи она поклонилась убитому оленю и поднялась. Посмотрев в напуганные глаза ребёнка, Мия объяснила ему следующее:

– Я поблагодарила духов и это животное, за то, что они дали нам пищу. Очень важно брать от природы ровно столько, сколько тебе нужно для жизни. Олениха найдёт себе нового самца, и у них появятся маленькие оленята. Не надо расстраиваться. В следующий раз я научу тебя ставить силки на более мелких животных. Для этого нам не нужно будет уезжать так далеко. Ну что ж, пошли за лошадьми. Нам надо ещё освежевать и разделать тушу, чтобы она не протухла по дороге.

Увлёкшись процессом снятия шкуры, Майкл совсем успокоился и даже с гордостью показал, что его пуля тоже попала в оленя. Красивые рога он решил забрать на память о своей первой охоте. К тому же, они должны были стать хорошим подарком для Габриэль. Задумавшись, мальчик нечаянно задел ножом свой собственный палец. По привычке он тут же положил его в рот, как учила их мама, чтобы остановить кровь, пока девушка доставала из сумки чистый кусок тряпки.

– Кровь за кровь, – спокойно произнесла она, перебинтовывая его палец.

– Мия, а ты когда-нибудь охотилась на волков? – неожиданно спросил Майкл, не обращая внимания на свою рану.

Индианка ответила не сразу, предпочитая первым делом наложить небольшую повязку.

– Нет. Я не охочусь на волков, – задумчиво, произнесла она. – И я не стреляю в них, если только они не будут угрожать моей жизни. Волк – родовое имя моей матери. Считается, что весь наш род пошёл от волков, они нас оберегают и защищают. Для нашего рода эти животные священны, поэтому мы не можем их убивать, даже носить одежды из их шкуры. Это было бы слишком грубо и жестоко по отношению к предкам. А ты когда-нибудь видел живого волка?

– Нет, – признался заинтересованный рассказом мальчик, позабыв о порезанном пальце.

– Волки – самые опасные хищники в наших краях. Никогда не поворачивайся к ним спиной. Никто кроме них не умеет так же быстро убивать свою добычу. Даже койоты. Те обычно действуют только в стае. А волки опасны и поодиночке. Их тела хорошо приспособлены для охоты. Они крупные и сильные. Их клыки намного больше собачьих, а нюх острее. Моя мама рассказывала, что весь наш клан учился охоте у волков, наблюдая за ними. А это очень сложно сделать. Только самые лучшие охотники могли выследить волка в момент охоты. Свои знания они уже передавали другим. Рассказывали, как зверь готовится к охоте, выбирает жертву, следит за погодой и направлением ветра. Он очень хитрый и часто ходит в стае. Поэтому никогда не выходи на волка без оружия, если когда-нибудь столкнёшься с ним.

Заворожённый рассказом Майкл даже не смог ничего ответить, представляя, как победит огромного дикого зверя голыми руками, когда вырастет.

– А теперь не зевай и готовься мне помогать, – произнесла Мия, слегка щёлкнув мальчика по отвисшему подбородку, чтобы его взгляд снова стал осмысленным.

До самого полудня они возились с оленем, пока не разложили все съедобные внутренности по кожаным мешкам. Тушу они завернули в мешковину и привязали к лошадям, чтобы можно было везти её волоком. В лесу солнце почти не припекало, поэтому индианка решила двинуться в путь сразу же после небольшого перекуса зёрнами маиса и остатками пеммикана, по опыту зная, что наедаться перед дорогой не стоит. Она также предупредила юного охотника:

– Майкл, с таким грузом мы будем ехать очень медленно. Торопиться не надо. Иначе мы слишком быстро вымотаемся и устанем. Если что, отдохнём в прерии, пока будет темно, а потом сразу продолжим путь. Так что не волнуйся.

– Я не волнуюсь. Я знаю, что ты приведёшь нас обратно, – честно ответил ребёнок, ещё не отошедший от азарта своей первой охоты.

Мия вспомнила себя в этом же лесу много лет назад. Без родителей он казался ей бесконечно большим и страшным. С отцом или матерью она знала, что всегда есть, за кого спрятаться и у кого попросить помощи. Теперь же она осталась маленьким потерянным волчонком, о котором некому было позаботиться, кроме его самого. Одиночество было её главным врагом, прежде чем стать единственным другом. Боль, голод и жажда заставляли её двигаться, вспоминать родительские уроки и осваиваться в новом месте. Кто знает, выжила бы она в лесу, если бы не та охотничья хижина, которая до настоящего времени скрывала и оберегала её.

Мысли девушки невольно вернулись к ферме Браунов. Она напоминала её родной дом: такой же небольшой домик, сарай для скотины, огород и бескрайние прерии вокруг. На том месте только они и остались, да остатки старой изгороди. Все постройки сгорели дотла, а пустырь давно зарос новой травой. Последний раз Мия была там прошлой весной, когда в очередной раз следовала за стадом бизонов.

С наступлением темноты всадники осилили около половины пути до фермы, несмотря на тяжёлую ношу. Ночь они провели, устроившись под высоким дубом на тёплой оленьей шкуре, а с первыми лучами солнца поспешили на ферму, где их с нетерпением ждали Габриэль и миссис Браун.

С самого утра Кэтлин то и дело оставляла свои занятия и замирала, вглядываясь в горизонт. Но пейзаж оказывался неизменным: только невысокая трава и пустые холмы. Солнце давно встало и дошло до середины неба, а потом начало потихоньку опускаться. Неужели и сегодня они не приедут? Шёл уже третий день, женщина всё больше волновалась, беспокоясь о своём сыне. Ведь они могли встретить других охотников, воинственных индейцев, или диких животных. Любая серьёзная рана в прериях без должной помощи могла оказаться смертельной. Кэтлин прекрасно это знала, вспоминая случай со знакомым Арчибальда, который поранился на охоте и в итоге умер из-за потери крови, вовремя не добравшись до дома. Миссис Браун снова вскочила со своего места, понимая, что такими мыслями только пугает саму себя. Самым страшным было то, что она даже не представляла, где будет их искать, если понадобится выехать на помощь.

Сквозь маленький квадрат окна женщина снова стала вглядываться в горизонт. Но дешёвое кривое стекло не позволяло хорошо рассмотреть далёкие предметы. Поэтому Кэтлин не поверила своим глазам, когда заметила слабое движение у ближайшего холма. Она вытерла появившиеся от волнения слёзы и подбежала к двери, широко распахнув её. На том месте, которое она приметила из окна, действительно показались два всадника. Они ехали слишком медленно, поэтому на большом расстоянии движений почти не было видно. Зато можно было разглядеть две разные по размеру фигуры, одна из которых явно принадлежала ребёнку. Не раздумывая, миссис Браун оседлала свободную лошадь и помчалась им навстречу.

Казалось, что она не скакала, а летела вперёд с бешеной скоростью. С каждым галопом волнение уходило, сменяясь долгожданной радостью встречи. Подъехав ближе, женщина спрыгнула на землю и бросилась обнимать сына, покрывая поцелуями его лицо. Слёзы восторга и облегчения текли по её щекам. Майкл только улыбался в ответ, не зная, как успокоить свою мать. За его спиной Мия молчаливо наблюдала за этой сценой с высоты своей лошади. Со стороны лицо девушки оставалось таким же равнодушным, как и всегда. Только её глаза едва заметно потеплели.