Следующие сутки прошли в полудреме и попытках проглотить хотя бы одну порцию куриного бульона. Я вставала с постели всего пару раз, чтобы покачивающейся походкой добраться до туалета и вернуться обратно.

Мне полегчало лишь на третьи сутки — температура спала до тридцати семи и пяти, и у меня появился хоть какой-то аппетит. Еще сильно хотелось в душ, но Саманта категорически забаррикадировала мне путь в его сторону, так как я еще недостаточно окрепла перед испытанием в виде Ниагарского водопада (именно так она воспринимала дождик в душевой). Для того чтобы я не скучала, меня переместили в гостиную на кожаный диван, после чего мы начали совместный просмотр Властелина колец «Братство кольца», который Тайлер запустил на DVD-проигрывателе (не думала, что они до сих пор существуют). Кажется, я отключилась на моменте, когда Боромир говорил что-то о тяжести бремени.

В течении следующих десяти дней за окном был настоящий потоп — городская канализационная система перестала справляться с потоками прибывающей воды. Все эти дни мы просидели дома, играя в настольные игры и пересматривая старые добрые фильмы. Еще бы пара таких дней и мы бы постепенно начали впадать в беспросветную апатию, но нас спас пришедший с юга антициклон. В день, когда выглянуло яркое солнце, мы втроем буквально выпорхнули из заточения (благо оно у нас было весьма уютным) и понеслись по мощеным улочкам-незнакомцам.

Эрфурт оказался достаточно большим городом с немалым количеством достопримечательностей, но трех дней нам с Самантой вполне хватило на то, чтобы осмотреть его с ног до головы. Провожая нас с автовокзала, Тайлер поочередно обнял нас, отчего мне вдруг стало не по себе.

— Не теряйтесь, — улыбнулся парень, притянув меня к себе. — Каждый день пишите мне по мессенджеру о своем путешествии и не забывайте о фотоотчетах.

— А он на тебя запал, — заметила Сэм, когда мы уже сели в автобус.

— Не говори ерунды.

— Девочка моя, я говорю лишь правду. Он с первого дня над тобой трепетал.

— Ну вот, ты только что опустила планку парня в моих глазах, — поморщила нос я.

Тайлер и вправду пытался уделять большую часть своего внимания именно мне, не смотря на то, что я совершенно в этом не нуждалась и, более того, меня это иногда даже тяготило. Но я не воспринимала его гипервнимание в качестве ухажерства. Еще раз, подумав над словами Сэм, я вздернула плечами и натянула бейсболку на глаза, в надежде немного поспать под звуки МР-3.

Следующим пунктом назначения стал Магдебург, но в нем мы были лишь проездом. Приехав в город в девять часов утра, мы провели в нем весь день, буквально стоптав ноги до мозолей, после чего сели в вечерний автобус и уже в одиннадцать оказались в Берлине. Моё первое впечатление: «Берлин — город огней». Именно так и назвала свою очередную статью Сэм. К нашему огорчению, интернет-портал, на который Саманта всё это время работала, заранее предупредил нас о том, что из-за финансовых трудностей продлевать контракт с нами не будет, даже не смотря на то, что колонка рыжеволосой была весьма популярна. Нам оставалась всего одна страна и всего четыре города, за каждый из которых нам еще должны были заплатить. Поэтому, заселившись в далеко не самый лучший, зато дешевый хостел, на следующий день мы отправились на поиски подработки. Следующий месяц я проработала продавцом цветов в ларьке напротив хостела, Сэм же раздавала листовки в центре города в костюме подсолнуха. Именно поэтому Берлин для меня запомнился, как город, пахнущий фиалками и доступным заработком. Правда не обошлось и без неприятных инцидентов. За сутки перед отъездом наши вещи кто-то безжалостно прошерстил. Нам еще повезло, что мы отличались привычкой носить все свои сбережения и документы в поясных кошельках. Украли всё, что не являлось тряпкой: наушники Сэм (благо свой МР-3 я в тот день забрала с собой), старый фотоаппарат, зарядные для мобильных, флешки и даже дешевую бижутерию. Хорошо еще, что в тот день рыжеволосая отдала нетбук в ремонт, иначе бы и его лишились.

Естественно администратор хостела отказался от какой-либо ответственности, после чего нагло посоветовал нам съехать прежде, чем нас обворуют в очередной раз. Оказавшись на центральном вокзале, мы заперли вещи в камере хранения и пошли закупать то, что нам было необходимо для продолжения дальнейшего путешествия. Продавец дешевых наушников, с которым Саманта сильно разговорилась, пригласил нас на открытие небольшого клуба, которое должно было состояться сегодня вечером. Мужчина вручил нам два бесплатных билета в виде глянцевой картонки, на которой красивым шрифтом был выведен адрес мероприятия. В итоге, до четырех часов утра мы провели в клубе, раскачиваясь и прыгая под громкий бит неизвестной мне попсы. К нам с завидной регулярностью клеились немецкие парни, английский акцент которых хромал на обе ноги, из-за чего казалось, будто они ругаются нецензурной лексикой, а не пытаются угостить нас очередным коктейлем. Наверное, я бы не остановилась после своего восьмого коктейля, но более-менее трезвая Сэм успела вытащить меня из клуба прежде, чем я согласилась на свой девятый коктейль от симпатичного немца. Моя напарница сказала обхаживающему меня мужчине, что мы на минутку выйдем в дамскую комнату, после чего она буквально отдернула меня от барной стойки. Заплетающимися ногами, мы из последних сил дошатались до вокзала, так как вызывать такси было недопустимой для нас роскошью, а общественный транспорт отказывался работать на нас в столь раннее время. До нашей электрички оставалось чуть больше часа, поэтому мы напялили на себя бейсболки и осели в зале ожидания, стараясь не привлекать к себе внимания со стороны патруля, который вполне мог вышвырнуть нас за пределы вокзала, из-за нашего алкогольного опьянения.

Только заходя в электричку, я поняла, что Сэм, на фоне меня, абсолютно трезва. Странно, как она умудрялась гулять под дождем и не простывать, пить и не охмелевать, смотреть на меня и не осуждать. Это был второй раз за время нашего путешествия, когда я напилась. Вторая тщетная попытка притупить боль. Не знаю почему, но мне зачастую казалось, будто меня осуждает едва ли не весь мир за то, что я не спасла Мартина, за то, что скорблю по нем сильнее, чем по родному брату, за то, что пытаюсь заглушить боль коктейлями, которыми угощают меня незнакомые мужчины… Возможно, меня осуждал только мой внутренний мир, а не весь мир в целом, однако этого было вполне достаточно, чтобы продолжать загибаться от боли.

Глава 7. Голландия

Проспавшись на задних сиденьях полупустой электрички, я проснулась в обнимку с портфелем лишь тогда, когда мы остановились на перроне Амстердама. Благодаря бесплатным коктейлям мой организм попал в зону серьезного стресса, так что сейчас я чувствовала себя откровенно паршиво. Плюс ко всему мне было неловко за своё поведение, поэтому я старалась не встречаться с Сэм взглядом, хотя она явно не имела ко мне претензий. Скорее всего, именно её понимание меня и добивало.

Многие любят утверждать, что ожидание и реальность по поводу этого города очень различимы. Будто все ожидают разврат и порок, а получают палитру Ван Гога и поля тюльпанов. Возможно это и так, если вы приехали сюда не более чем на неделю и имеете более пятисот долларов в кармане. Потому что это далеко не тот самый случай, когда «кто ищет, тот найдет». Это тот случай, когда «не ищущего само находит».

Веселье началось с того момента, когда каучсерфер, согласившийся приютить наши душонки на пару деньков, отказался от своего обещания, так как был занят разборкой со своим товарищем по поводу своего искореженного велосипеда. В итоге нам пришлось отправиться в хостел и платить двадцать евро за ближайшие сутки. По очереди приняв душ, мы торчали у ноутбука, в попытках найти что-нибудь приличное на сайте каучсерфинга, когда это самое приличное нашло нас. Только после того, как следующим вечером мы выселились из хостела и заселились к пышногрудой Флёр, мы узнали, что она является работницей древнейшей профессии, а именно — проституткой. Флёр была высокой блондинкой с силиконовыми губами, грудью и ягодицами, но, к нашему общему удивлению, не сильно была обделена умом, что, всё же, не помешало сделать ей выбор в пользу «странной» профессии.

Девушка предоставила нам раскладной диван, и мы старались не задумываться о том, что именно могло происходить на этом самом диване. Двухкомнатная квартира Флёр выглядела более чем просто прилично, можно даже сказать, что она обладала нотками шика. Однако я вдруг словила себя на мысли о том, что, даже оценивая квартиру я старалась не размышлять на тему того, как именно наша новая знакомая стала владелицей этих апартаментов. По правде говоря, мне, в отличие от Саманты, даже кусок купленного девушкой пирога в горло не лез, так как мои мысли сразу сосредотачивались на том, с каким трудом ей достались деньги, на которые этот пирог был куплен. Вдобавок Сэм, в отличие от меня, как и с Тайлером мгновенно поладила с новой знакомой, так как не была мрачным и замкнутым подростком, на которого я походила в свои двадцать три года. На фоне меня Флёр выглядела силиконовой секс-куклой, хотя была всего на год старше меня, и при этом представляла из себя весьма интересную собеседницу, чем я совершенно не могла похвастаться (я вообще была мраком диалогов, особенно бурных).

Во время ужина девушка рассказала о том, что является не простой девицей легкого поведения, а «элитной ночной бабочкой», работающей только на себя, безо всяких работодателей и обязательств. Так я впервые узнала о том, что существует такое понятие, как элитная проститутка. Оказывается, что быть элитной тоже весьма непросто. Например, ей пришлось в совершенстве овладеть английским и испанским, так как она обслуживает только пятерых толстосумов, двое из которых являются англичанами, а трое испанцами… В этот вечер я исчерпала максимум из уроков по половой жизни и отправилась спать, стараясь не думать о стоимости имплантов в груди Флёр. Пожалуй, я впервые в жизни так часто старалась «не думать».