Он тем временем отпустил, наконец, мою руку, и галантно накинул мне на плечи махровый отельный халат, брошенный на лежаке рядом с бортиком бассейна. Это все было так приторно и как-то по-голливудски, что мне немедленно захотелось все испортить, сказать какую-нибудь гадость, или пошлость. Я сдержала себя с огромным трудом, продолжая украдкой любоваться его бицепсом. По мне, вся эта сцена порядком затянулась.

Обстановку спасли мои любимые коллеги. Толпа еще не протрезвевших ребят ввалилась в бассейн с песнями, плясками, и едва ли не с цыганами, медведями и балалайками. Шоу маст гоу он, как говорится. Парни, как я вас люблю!

Сергей моей нежности к коллегам явно не разделил. Их появление его совсем не обрадовало.

— Настя, я уезжаю в двенадцать. Ты останешься?

Я задумалась всего на пару секунд, и решила:

— Наверно, нет. Захватишь меня по дороге? — и мило улыбнулась, глядя Сергею прямо в глаза.

16

Мы уехали в тот день вместе, на глазах у всей изумленной публики. Без сомнения, все коллеги без исключения тогда уверовали в то, что у нас роман. А романа-то никакого и не произошло. Сережа довез меня до дома, высадил галантно, как всегда, помог донести сумку до подъезда, и вежливо попрощался. И все!

Даже банально номера телефона не записал. А я-то уж обрадовалась. Мне все не давал покоя его бицепс. Очень он оказался хорош. Вкупе с воспоминаниями о мокрых плавках, и корабле из моего сна все это давало странные результаты. Он снова мне нравился! Точно! Опять! Какая-то непостоянная фигура в моей жизни, этот Сережа. То он мне не нравится, то нравится, то вызывает отвращение. То снова нравится, и я влюбляюсь в его бицепс до кучи. Качели-карусели какие-то, что ж такое!

Я понимаю причины всему этому безобразию. Я устала от одиночества. Я хочу любви. Принца хочу. Я же девочка, а не Ленин на броневике! Не железный Феликс, в самом деле!

Эти мысли вогнали меня в кромешную апатию. Двери лифта не успели открыться на моем этаже, как я уже залилась слезами. Бедная я несчастная! Никто меня не любит, никто не понимает! Пойду я на помойку, наемся червяков!.. Однако перспектива заночевать на помойке вырисовывалась с пугающей очевидностью. Родители уехали на выходные в гости за город, а я, кажется, забыла дома ключи. Перерыв все карманы, сумки и закоулки, ключей я так и не нашла! Прекрасно! Просто замечательно!!! Только я так могу, только я так умею!

Поугрызавшись над собственной бестолковостью, я немного успокоилась, и решила поехать к бабушке. Ехать всего ничего, на Рязанский проспект. На метро час всего, да и того меньше. Бабушка не выгонит, накормит и спать уложит.

Мысль о бабушкиных пирожках вселила в меня оптимизм, и я отправилась обратно. Первым, кого я встретила на выходе из подъезда, был Сергей.

— Привет! — от удивления выпалила я, хотя это было глупо — мы уже виделись сегодня, и даже здоровались.

— Настя! — он несказанно обрадовался меня увидеть. А я ничего не понимала…

— Представляешь, я ключи забыла от дома! А предки уехали до воскресенья! Поцеловала вот закрытую дверь, — внезапно мне стало смешно от осознания всей нелепости ситуации.

— И ты из-за этого расплакалась?

— Я?

— У тебя тут размазалось… — проговорил Сергей, и провел пальцем по моей щеке.

Точно! Я же только что плакала. Из-за тебя, между прочим. Уже и забыла!

— А что ты тут делаешь, собственно? — решила я перевести тему.

— Тебя жду! — ответил он, протягивая мне связку ключей, — Твои?

Ну, точно же помню, что брала их с собой! Я же сама лично запирала дверь вчера утром!

— Спасибо!

— Настя, это судьба, наверное, — нерешительно сказал Сережа, и нерешительно замолчал.

— Что именно? — я вконец развеселилась — что я Маша-растеряша, ключи у тебя в машине посеяла?

— Да… Нет… Ладно, неважно…

Я засунула руку в карман пальто, поглубже. Там завалялась моя визитка. Кислород всем нам сделал их еще в прошлом году. У меня их целая стопка дома лежит, ни разу еще не пришлось воспользоваться. А одна в пальто завалялась. Я обнаружила ее, пока копалась по карманам в поисках ключей. Это точно судьба.

— Сереж, — я протянула ему свою визитку, — позвони мне как-нибудь. И спасибо. Пока.

Тяжелая железная дверь подъезда глухо захлопнулась за моей спиной. Я не могу поверить, что я это сделала! Мама учила меня, что навязываться мужчинам это плохо и аморально. Но сейчас я уверена, что поступила правильно. Он так и стоял бы столбом, и мямлил какую-то чушь. А ведь он почти на десять лет меня старше, кто бы мог подумать…

Ну и ладно! И назовем это не навязываться, а проявлять инициативу!

Хуже будет, если он мне не позвонит.

17

Сергей позвонил мне, когда я истратила весь свой баланс на идиотские и бессмысленные смс-ки… Я так и не выяснила, чья это была Ауди, что стояла на моем месте на парковке. Это чудовище просто откровенно глумилось надо мной. Да окажись он рядом в тот момент, я бы точно убила бы его. В этот раз бы не промазала. И как я могла жалеть о том, что стреляла в него? Он все это заслужил…

Не сумев отправить последнее сообщение, я разревелась от злости. В этот момент он мне и позвонил. На автомате я подняла трубку, но ответить не смогла — меня душили рыдания. Злые слезы, казалось, комком подкатили к горлу, и я просто задыхалась от них. Не то, что говорить, вдохнуть глоток воздуха не могла. НЕНАВИЖУ! Ненавижу его! Ни один человек в мире не доводил меня до такого исступления!

— Настя? Алло! Ты что молчишь?

Я только всхлипнула в ответ.

— Эй, ты что? Плачешь что ли?..

Я молчу. Он говорит:

— Жаль, что я не рядом.

О, это точно, жаль! И жаль, что нет ружья! Будь ты рядом и будь у меня ружье… Мне уже нечего терять!

— Да не реви… Все хорошо! Я просто хотел тебя позлить.

Я снова молчу. Слушаю.

— Сосед с седьмого, Димка, ты не помнишь его, наверное, попросил место на время. Для машины его девушки. Я согласился. Все равно она пока свободно. Пока…

Теперь мне это все было уже безразлично. Я никак не могла понять, почему это так задело меня несколько часов назад. Откуда эта тупая ревность, к этой Ауди. Для чего? Сейчас у меня к нему ничего не осталось, кроме ненависти. Ни ревности, ничего… Я не понимаю, как я могла любить этого человека. За что?

— Настя, ты слышишь меня? Знаешь — он усмехнулся. Но как-то не очень весело — я не думал, что ты ревнуешь. Серьезно. Я бы не смог ревновать человека, которого не люблю. А ты можешь. Ты уникальная личность.

Это комплимент, что ли? Спасибо! Чертовски приятно.

— Ну, ты молчи дальше, ладно. Ладно! Ты прости меня, и не обижайся, — голос звучит так глухо. Готова поспорить, он уткнулся сейчас лицом в левую ладонь, опустив голову. Он всегда так делает, когда нервничает, устал или с трудом подбирает слова.

— Я не обижаюсь, — у меня прорезался голос, — я давно уже на тебя не обижаюсь.

И это правда. Обидой эти чувства точно не назвать. Однако меня немного отпустило. Я уже не ненавидела его. Я просто безумно, бесконечно устала.

— Настенька, я виноват перед тобой…

Боже мой, что это еще за откровения? Обычно это я всегда была кругом виновата. Во всем. Всю нашу совместную жизнь… А теперь что? Все изменилось? Правда?

— За что? — я так растерялась от этих извинений, что выпалила первое, что пришло в голову.

— Да за все! Ты и сама знаешь. Я во многом был не прав.

Я молчу, теперь уже от шока. Сергей впервые в жизни признал, что он неправ. Он не умеет этого делать. Уж кто-кто, а я-то прекрасно это знаю. Что там с ним творится? Что?

— Ладно, Настя… Уже поздно. Совсем поздно. Ложись спать. Спокойной ночи. Сладких снов.

Я не успела ничего ему ответить, как он отключился. Меня снова трясло. От всех нервных перипетий сегодняшнего дня. Сплошной стресс. Еще мне не понравился его голос. Что с ним там происходит? НЕ натворит ли он там чего-нибудь…

Конечно, Сережа сильно себя любит, и вполне себе адекватный парень, но сейчас… что-то меня стали мучить странные сомнения. Я успокаивала себя, как могла, что за годы знакомства и совместной жизни с Суворовым не замечала за ним склонности к суициду. Но успокоиться никак не могла.

На табло электронных часов тускло светились цифры. Начало третьего. Я совсем потеряла счет времени, а дело уже к рассвету. На мобильном нет денег, ладно… Ладно.

Есть же городской, в конце концов. Не в селе живем. Я в кромешной тьме пробралась на кухню, за трубкой домашнего радиотелефона. У этих дурацких трубок есть странная особенность — в них садится батарейка в самый ответственный момент. Вот и сейчас экранчик показывал заряд в одно деление.

Трубка совсем разрядилась, экран погас, а до Сережи я так и не дозвонилась. Мобильный был отключен, домашний молчал. Попытки внять доводам разума, которые бормотали о том, что Серега просто спит, сотовый разрядился от нашей с ним многочасовой перепалки, а домашний он тупо не слышит, были бессмысленными. На меня наступала настоящая паника.

Промучившись минут двадцать, я приняла волевое решение: поеду на Шаболовку. Пусть я буду пробитой дурой, идиоткой последней, но я туда поеду. Я должна убедиться, что с ним все в порядке. Странное рвение, учитывая мое недавнее неудачное покушение на его жизнь… Но я должна!

Потому что именно в этот момент я окончательно осознала, что люблю его. Час назад ненавидела, а теперь люблю. От любви до ненависти, как известно, один шаг… И всего полшага — обратно.

18

Удивительно, но моя первая в жизни попытка проявить инициативу в отношениях с мужчиной оказалась на редкость удачной. В субботу днем я сунула Сереже свою слегка помятую визитку, а уже вечером в воскресенье была приглашена на свидание. Мне вручили скромный, но нарядный букет, потом отвезли в уютное и не пафосное кафе. Мы ужинали при свечах, играла негромкая музыка, в общем, все было до тошноты романтично. Но совсем неплохо.