От таких мыслей Илья возбудился еще сильнее. Он поправил подушку, лег и наблюдал, как Ксюша нерешительно бродит по спальне.

– Ты не пойдешь в ванную? – спросила, роясь в шкафу.

– А надо? – решил подначить ее, вылезая из постели.

– Как хочешь. – Ксю пожала плечами, не поддаваясь на провокацию.

– Вообще, я мылся дома, как встал. В три часа. Но если ты настаиваешь…

– Я не настаиваю. Если ты пойдешь спать вниз, то можешь и не…

– Я не пойду спать вниз.

Ксю сверкнула глазами и достала ему свежее полотенце. Взгляд упал на его «боксеры». Да-да, там уже всё было готово. И на первом этаже ему с этим совершенно нечего было делать.

Быстро приняв душ, он обмотал бедра и вышел, ощущая влажной кожей прохладу комнаты. Ксю выключила свет, оставив только телевизор с тихим звуком.

Илья подошел к «своей» стороне кровати и, сбросив с себя полотенце забрался под одеяло. Она лежала спиной к нему, делая вид, что спит. Или пытается.

Медлить Речь не стал, он подвинулся на середину, просунул руку, обняв ее под грудью, и прижал к себе.

– Сопротивление бесполезно, да? – тихо проговорила она.

– Абсолютно. Я хочу тебя.

– Я чувствую.

– Это хорошо.

Он развернул ее на спину, откинул одеяло и оголил живот. О, Боже, как он мечтал об этом последние дни! Перед ним было оно! То самое, что он так хотел увидеть, потрогать, послушать… Он положил правую ладонь чуть выше резинки штанов и прижался ухом.

Ксю лежала, замерев, наблюдая за его движениями. Хихикнула, когда он долго смотрел в район пупка, обхватив обеими руками округлость.

Под левой ладонью что-то ткнулось и Илья изнутри, словно наполнился пузырьками, которые, лопаясь, наполняли его непонятной эйфорией.

– Это… он? – спросил хрипло от распирающих эмоций, глядя ей в глаза.

– Да, – кивнула с улыбкой.

– Ты это чувствовала?

– Конечно.

Илья поцеловал то место, где его «пнули» и снова приложил ухо, не убирая ладоней. В животе что-то булькало и бурлило, но шевелений больше не чувствовалось.

– Часто такое? – прошептал.

– Пока нет. Но скоро будет постоянно.

– Я хочу…

Он сам не знал, чего он хочет. Слушать? Ощущать? Смотреть? Целовать? Всё! Всегда!

Ксю снова хихикнула и попыталась натянуть пижамную кофту на живот, но Илья недовольно откинул ее руку и закинул край одежды выше груди. Глаза остановились на розовых сосках, которые под его пристальным взглядом начали съеживаться…

Не медля более, Речинский одним движением стянул с Лесиной штаны, сел верхом ей на бедра и приподнял за плечи, чтобы снять майку.

В бликах с экрана ее тело казалось каким-то мистическим, нереальным. Он гладил живот, дотягивался до груди, задевая вершинки, заставляя ее вздрагивать. В паху уже ныло, но спешить было некуда. У них впереди вся ночь. Ксю сегодня была какой-то необычно покладистой, нежной, спокойной. Не такой чужой как в первую их ночь, не возмущенной, как позавчера. Он склонился и прижался губами к ее рту, запуская руки в ее влажные кудри.

– Тебе можно так? – спросил.

– Как так?

– Живот…

– Если ты не будешь давить на него.

– Я не буду.

– Тогда можно.

Илья переместил свои ноги между ее и спустил руку, проверяя ее готовность. Пальцы утонули во влаге. В глазах потемнело от осознания, что она тоже хочет.

С ее именем на выдохе он вошел в нее до упора, ловя губами рваный всхлип.


Январь. Пятница


Сегодня Ксю проснулась одна. Илья ушел вчера утром, сказал, что на консультацию, а сегодня у него экзамен. Не звонил. Да Лесина и ждала. Не было у них договоренности звонить друг другу просто так, поболтать. Ксю вообще не могла представить, чтобы Илья просто так сотрясал воздух. Илья или был, или не было его. И ее это пока устраивало. Ни во время прошлой бурной ночи, ни после – за завтраком – они друг другу ничего не обещали. Он даже не сказал, когда снова объявится.

На работе Лесина планировала пробыть лишь до обеда. Потом – в женскую консультацию. Сегодня шестнадцать недель. Возможно, скажут, кто будет. Если покажется.

Вспомнилось, с каким благоговением Речинский младший трогал ее живот. Гладил, прижимался, щупал, целовал… Даже изумительно, как он так трепетно к этому относится. Не сказала бы, что он любит детей, если судить по Еве… Впрочем, ее девочке он тоже ни разу не отказал. Просто уходил от ответа или самоустранялся. Да и не успели они пообщаться толком.

У Ксюши снова навернулись слезы при мыслях о дочке. Вздохнув, она встала с кровати и отправилась завтракать. На работе в праздничные дни хоть и нет строгого распорядка дня, все же чем быстрее она начнет, тем раньше закончит.

Выйдя из офиса после часу дня, Лесина забралась в свой автомобиль на стоянке и завела мотор. В сумке раздался звонок. Илья.

– Алле?

– Привет, – по интонации не понятно, какое у парня настроение.

– Привет.

– Я сдал. На три. – всё-таки не радужное.

– Двоечник, – вырвалась у Ксю поддёвка.

– Не на два. На три. С трудом, правда.

– Плохо подготовился?

– Задачу не решил.

– Ну, я ж говорю – двоечник!

– Ты где? – сменил неприятную тему Речинский.

– Около работы.

– Почему около?

– Потому что у меня еще дела.

– Какие?

– Мне в больницу.

В трубке помолчали, видимо Илья что-то для себя решал.

– Надолго?

– Не знаю. Может, очередь, может еще что-то. УЗИ еще… не знаю, в общем, как получится.

– УЗИ, это, когда говорят – кто будет?

Лесина улыбнулась такому определению.

– Может, скажут, а может, и нет. По идее – рано еще. Но если получится – скажут.

– А мне можно?

– Куда? В женскую консультацию?

– Посмотреть на УЗИ.

– Эммм, я не знаю, пустят тебя или нет.

– Я приеду. В той же больнице?

– Да. Только вход другой. Где поликлиника.

– Буду.

Не прощаясь, он повесил трубку. В кого он такой бука? В мать, что ли? Отец совершенно другой!

Выруливая на проезжую часть, Ксю вспомнила про Станислава. Он снова ей звонил, она снова не брала трубку. Не знала, как с ним говорить. Вчера поздно вечером, правда, он прислал смс, что есть новости по их делу с аварией. Но обсудить это хотел бы лично. Мелькнула мысль, что Стас ищет повода ее увидеть, но причина совершенно другая. Она ответила, что сегодня заедет. К сожалению, вопрос с Пешковыми до сих пор не решенный, и просто проигнорировать такое Ксю не могла. Сегодня Станислав опять ей звонил. А она снова нашла в себе силы лишь написать сообщение, что будет вечером. Она хотела появиться в первой вилле как можно позже, надеясь, что Илья уже будет на работе, сегодня ведь пятница!


Илья подъехал к больнице через сорок минут после звонка Ксении. Нашел поликлинику, в ней – гинекологию, но заходить в коридор, где обитают в основном лишь женщины – как-то стрёмно! Снова набрал Ксю, но она не отвечала. Сел на кушетку около регистратуры, набрал ей сообщение, что ждет внизу и открыл приложение с соц.сетью, чтобы ни о чем не думать. Лесина перезвонила через двадцать минут.

– Поднимайся в диагностическое отделение. Найдешь? – без предисловий выпалила она. – Меня уже ждут. Кабинет двадцать один. Там написано на нем: «УЗИ». Тебя пустят, я спросила, только без одежды и в бахилах. Всё, давай, я побежала.

Илья даже сказать ничего не успел, как в ухо уже остервенело толкались короткие гудки. Без одежды и в бахилах – это круть! – он криво усмехнулся, направляясь к гардеробу, где видел автомат по продаже последних. Очередь чтобы сдать верхнюю одежду, размен монет для автомата и напяливание этой синей фигни на огромные зимние ботинки настроения, и без того не сильно радужного, еще поубавили, и в нужный кабинет он стучался, пребывая в нервном коллапсе.

– Войдите, – послышался басовитый женский голос.

Речинский заглянул и ничего не увидел, кроме ширмы и пустого рабочего стола.

– Ксень? – позвал.

– Заходите, молодой человек, – из глубины кабинета. – Не стойте в дверях. Бахилы надели?

– Да.

– Илья, иди сюда. Заходи, – услышал он Лесину.

Парня одолела какая-то непривычная робость. Он прикрыл за собой дверь, еще раз осмотрелся, заглянул за ширму…

Ксю лежала на кушетке отчего-то с мокрыми глазами и вытирала нос платком. Рядом на крохотном табурете сидела огромная дородная женщина, держа в руках что-то типа мужской электрической бритвы, и водила этой штукой по оголенному блестящему от какой-то смазки животу. Взгляд врачихи был устремлен в монитор, на котором мелькало черно-белое месиво. Илья попытался что-то рассмотреть, но постоянно меняющаяся картинка для Речинского была абсолютно не информативной.

– Мы уже заканчиваем, – сообщила женщина. – Вас ждали. Вот смотрите…

И она начала тыкать толстым пальцем в экран, называя различные человеческие органы и части тела. Илья чувствовал себя идиотом, потому что не видел ровным счетом ничего. Лишь изредка и в общих чертах он с натяжкой распознавал что-то большое и круглое, видимо голова. Остальное – загадка…

– Пол пока не определить, – продолжала врач. – Кроха скромничает, не видно за ножкой. Но, судя по сердцебиению, можно предположить, что...

Женщина замолчала, прислушиваясь к быстрому стуку, раздающемуся на весь кабинет, а Илья почувствовал, что не дышит. Взглянул на Ксю, та тоже замерла.