Алексей понимал, что может стать начальником отдела реализации, фактически он давно им стал. А книжная торговля тоже начинает приносить выгоду. Надо посоветоваться с Мусей. Она, как всегда, что-то дельное присоветует.

Игорь ждал его ответа. Наконец спросил прямо:

— Так что, ты со мной остаешься или в самостоятельное плавание решил пуститься?

— Дай мне подумать пару дней, Игореха. — Я тут пораскину мозгами, что к чему, и скажу тебе наверняка.

— Хорошо, Леша. Даю два дня. Больше ждать не могу. Если ты уходишь, мне на отдел реализации надо человека подыскать. Может, ты сам мне кого порекомендуешь?

* * *

Вечером того же дня в квартире Ерофеевых состоялся совет. Когда девочки, Анджела и Алиса, посмотрев по телевизору вечернюю сказку, с капризами, но все же удалились в свою комнату, Алексей приглушил звук «ящика» и попросил Мусю присесть поговорить.

Она, поняв, что разговор предстоит серьезный, выбежала на кухню, чтобы закончить неотложные дела.

«Все-таки отличная штука отдельная квартира», — подумал Алексей. И тут же прикинул, что, когда дочки подрастут, здесь будет тесновато. Сколько лет они мыкались в одной комнате: теща за шкафом, девочки на двухэтажной кроватке, а они с Мусей на диване, который, раскладываясь на ночь, почти лишал всех возможности передвигаться по комнате. Хорошо, что они благодаря теще-блокаднице успели получить квартиру перед началом перестройки. В новой квартире теща прожила всего полгода и скоропостижно скончалась от инсульта, видно, сказались тяготы прошлых лет. Да, такие вот дела, вздохнул Алексей. Он не признавался Мусе, что вообще-то рад этому обстоятельству. Между прочим, после тещиной смерти его отношения с женой явно улучшились.

Муся поставила на плиту кипятить бак с бельем и вернулась в гостиную. Ее русые, почти бесцветные волосы за стиркой чуть растрепались, но падающие на виски пряди молодили ее, придавая кокетливый вид. Алексей залюбовался женой и, шлепнув ее по мягкому животику, увлек на диван.

— Вот так, присядь, мамочка. Посоветоваться надо.

Мусю это ничуть не удивило. Такие «советы» проходили у них нередко. Она чуть отодвинулась от мужа и приготовилась со вниманием слушать его.

Чтобы лучше понять суть разговора, ей необходимо было смотреть ему в глаза.

— Видишь, какое дело, — начал Алексей. — У Игоря в фирме перемены назревают. От квартирных дел он отказывается, будет теперь только изданием книг заниматься.

— Так это хорошо, наверно, сейчас книжки — ходовой товар. Всюду прилавки раскинуты. Даже у нас на почте разные брошюрки продаются. И знаешь, их быстро раскупают. — Муся замолчала, ожидая, что муж сообщит ей и о каких-то сложностях. Не зря же он решил посоветоваться.

— Так вот, мне предлагают, — продолжал Алексей, — возглавить службу реализации, у меня под началом будут люди.

— Так что же беспокоиться, Алешенька, ты, конечно, справишься. — Муся с гордостью взглянула на мужа и похлопала его по колену. Алексей поймал руку жены.

— Я не о том беспокоюсь, — усмехнулся Алексей, поглаживая ее руку. — Я, признаться, подумывал, не открыть ли собственную фирму по купле-продаже квартир. Сейчас самое время вскочить на коня, дальше само понесет.

— Свою фирму? — Рука Муси выскользнула из ладони мужа. Муся встала с дивана и отошла к окну. — Знаешь, Лешенька, это страшновато, я бы тебе не советовала.

— Тебе что, мамочка, не надоело еще на твоей почте за гроши пахать? А ты примерь на себя — жена бизнесмена! Сниму тебя с работы, будешь дома барыней посиживать.

— Да разве я смогу без своего коллектива, без своих девочек жить! — Гордость советской женщины взбунтовалась в ней против предложения мужа.

— Ладно, — примирительно махнул рукой Алексей, — никто на твой коллектив не покушается. Нравится — работай. А о детях ты подумала? Ведь невесты растут. И образование надо дать, и о приданом позаботиться. На все средства нужны.

— А я и так уже забочусь. Приданое готово: постельным бельем вся антресоль забита.

Алексей громко рассмеялся:

— Сейчас за невестами квартиры да машины требуют, а ты о тряпках…

— Ну и тряпки не помешают. — Муся сцепила пальцы и обиженно замолчала.

— Ладно, Муся, не о них речь. Ну, присядь же, наконец, что ты мечешься. Понимаешь, если я свой шанс сейчас не использую, так и буду на чужого дядю всю жизнь горбатиться. А свое дело — ни от кого не зависишь, сам себе хозяин.

— Ну что ты говоришь, Алешенька, какая там независимость. Вот Ирина Николаевна, начальница наша, рассказывала…

Муся подробно пересказала одну из множества историй, которые Алексей не раз слышал и от других: о рэкете, о наездах, о расправах.

— Хватит, — прервал сбивчивый поток ее слов Алексей. — Я этих историй вдоволь наслышался.

Все с этим сталкиваются. И все договариваются с кем надо.

Муся замолчала. Задумалась и затем твердо сказала:

— Нет, Алеша, обижайся не обижайся, а ты хозяином быть не сможешь. Кинут тебя как миленького.

— Почему ты так думаешь? — От последних слов жены Алексей ощутил большее беспокойство, чем от рассказанных ею страшилок.

— Я тебе пояснить не могу, но нутром чую, не потянешь ты, Алеша. Вспомни, сколько ты мест поменял и отовсюду со скандалом уходил. Нигде долго не задерживался.

Чтобы смягчить невольную резкость, Муся обняла круглую, с детской челкой голову мужа и чмокнула его в темя.

— Плохо ли тебе у Игоря? Всегда при деньгах, а голова пусть у хозяина болит.

— Ладно, — успокоился Алексей, — может, Мусита, ты и права. Останусь у Игоря, а маклерством можно и без фирмы, в одиночку подрабатывать.

Алексей обнял крепенькое тело жены и слегка накренил его, укладывая на диван.

— Подожди, — сказала она, высвобождаясь из его объятий. Давай по-человечески кровать расстелим.

18

Однажды вечером Игорю позвонила Юля. Позвонила прямо домой. После увольнения ее из фирмы Игорь почти перестал встречаться с девушкой: раза два съездил с ней в загородный мотель — и точка. Эта связь все более тяготила его. Воровато озираясь, нет ли поблизости жены, Игорь приглушенно произнес:

— Да, девочка моя, слушаю.

— Папик, — защебетала в трубке Юля, — предлагаю потрясающую культурную программу. В ночном клубе дает гастроли классная группа!

Игорь скривился. К счастью для Юли, она не могла это видеть. Игорь мысленно вообразил себе картину ночного веселья. Толпа ярко размалеванных, потных женщин и возбужденных мужчин, беснующихся под оглушающую музыку в сизом тумане табачного дыма. Пожалуй, он уже пресытился такими развлечениями. Азарт игорного стола также не захватывал Игоря. Отдав дань этому модному среди состоятельных людей занятию, Игорь быстро охладел к нему.

И вообще, за последний год Игорь избегал посещения мест, которые прежде были ему интересны разве что своей новизной. Тем более ему не хотелось идти в ночной клуб теперь, когда затянувшаяся было рана его романтической связи с Леной вновь приоткрылась.

— Знаешь, котенок, — Игорь смягчил свой голос, — в клуб мне что-то не хочется, но встретиться, поговорить нам действительно пора.

Юля радостно и громко задышала в трубку. Неужели Игорь решился оставить свою старуху, подумала она, а вслух сказала:

— Как скажешь. Если не в клубе, то где?

— Давай, Юленька, сгоняем в субботу в Репино.

Погуляем по заливу, отдохнем в мотеле. Сейчас не сезон, там никого нет, поговорим спокойно.

— Может, с вечера сегодня поедем? — с надеждой в голосе спросила Юля.

— Нет, малыш, сегодня не могу. — Лишний раз придумывать объяснения для Ольги Игорь не хотел.

Договорились, что завтра с утра Игорь подъедет на машине к дому Юли, откуда они и покатят на залив.

* * *

Часам к одиннадцати Игорь и Юля уже были в Репине. Бескрайняя снежная пелена и лед покрыли и песчаную полосу берега, и серебристо-серую воду финского залива. Глаза резало от искрящегося на солнце девственно-чистого снежного покрова. Не верилось, что неподалеку находится пятимиллионный город, суета людей, машин. Лишь туманный образ Кронштадского собора вдалеке да чернеющие то тут, то там фигурки любителей подледного лова свидетельствовали о существовании жизни на земле.

Юля предусмотрительно надела теплую куртку на меху с капюшоном, отороченным серым пушистым песцом. В похожей куртке, «Аляске», был и Игорь.

Они брели по узкой тропке, протоптанной в снегу рыбаками, крепко прижимаясь друг к другу, чтобы не замерзнуть и не провалиться в глубокий снег у края тропинки. Юля засунула одну руку в карман Игоревой куртки, и рука грелась в ладони Игоря.

Другой рукой в красной варежке она то и дело взмахивала, стараясь удержать равновесие на скользкой дорожке.

— Хорошо бы снова в Египет махнуть, — стуча зубами, сказала Юлька. Холод все же проникая даже сквозь теплую куртку.

— Да, климат там отменный, — согласился Игорь, обдумывая тем временем, как приступить к главному.

Неожиданно отличная мысль пришла ему в голову:

— Понимаешь, малыш, мои денежные дела сейчас покачнулись, так что Египет нам не светит. И, честно говоря, если удастся что-нибудь заработать к весне, все уйдет на моего оболтуса. Образование нынче дорого стоит.

— Это преувеличение, Игореша. На дороговизну жалуются те, кто плохо подготовлен или ленив. Моя младшая сестренка, Ленуська, в этом году поступила в Финансово-экономический без всяких связей и денег. Да я тебе уже говорила.

Игорь равнодушно слушал возражения Юльки.

Лишь одно слово, «Ленуська», радостно и горестно царапнуло его. Чем-то сейчас занята его Ленуська, его Елочка. Он должен быть бы рядом с ней, а не вести эти пустые разговоры. Однако сегодня он обязан внести окончательную ясность в отношениях с Юлей.

— Нормальное образование нынче в Англии получают. — Игорь автоматически озвучил расхожее мнение, бытующее в среде новых русских, хотя сам не разделял его. — Я должен выполнить свой отцовский долг, — продолжал он играть взятую на себя роль. — Так что в смысле денег я на мели. И в других смыслах тоже. Пора, Юленька, нам разбежаться!