Я не спорю, потому что думала о том же.

Я сажусь и смотрю, как он одевается; стрелы лунного света льются сквозь шторы, открытые по его настоянию.

«Я хочу тебя видеть, ― прошептал он. ― Хочу видеть твое лицо, когда проникну внутрь. Твои красивые, разведенные ноги. Хочу смотреть, как мой член, скользя, входит и выходит из тебя. Не хочу забыть, на что это похоже».

Как я могла отказать? И теперь получила преимущество. Я могу видеть изгиб его мышц, когда он натягивает штаны, словно гигантский механизм плавно скользит под безупречной кожей. Могу видеть его лицо, частично скрытое в тени, когда он смотрит на меня. Взглядом, в котором читается, что он может остаться здесь и вечно заниматься со мной любовью, и никогда не устанет. Который сообщает, что я нужна ему больше, чем пища. Который дает понять, что он хочет… большего. Только я не знаю точно, что для него это «большее».

― Увидимся позже? ― спрашиваю я.

― Как насчет сегодняшнего ужина? Я готовлю.

― Я обещала Эмми, что вечером возьму ее к «Бэйли» на чизбургер. Она хорошо сдала тест по математике и захотела это в награду, так что…

― Могу я прийти?

Я изо всех сил скрываю улыбку.

― Полагаю, еще один вечер мы сможем потерпеть твою беспрестанную болтовню. ― Я вижу, что он скривился. ― Чем ты теперь займешься? Дом через улицу закончен? Или ты будешь работать над чем-то другим?

― Я вернусь в дом через улицу завтра, ― туманно произносит он.

― А сегодня?

Он молчит. Колеблется. Похоже, я зашла слишком далеко.

― Сегодня я буду на пляже.

«Воскресенье».

― Строить замок из песка?

Он кивает, брови хмурятся. Я часто наблюдала подобное с тех пор, как познакомилась с ним. Но в последние несколько дней я не видела его хмурым.

― Мы… ну, мы можем прийти и помочь тебе, если хочешь. Или, может, тебе лучше сделать это самому…

Я обрываю предложение, изумляясь своей смелости. Что, черт возьми, со мной происходит? Будто бы я владею им, и он не может провести без меня ни минуты или спланировать свой день.

― Спасибо, но…

― Боже! Мне так жаль! Послушай… Я говорю как псих, который пытается все контролировать. Просто забудь, что я что-то сказала, ― молю я, спрятав лицо в ладонях. Как. Унизительно. Если он даже и предполагал, что в прошлом у меня были нормальные отношения, уверена, теперь он получил ответ.

Коул отводит мои руки от лица. Выражение его лица мягкое, но непонятное.

― Не извиняйся. Я хочу быть с тобой. Но, ― добавляет он, улыбаясь краешками губ, ― это нечто, что… должен сделать я сам.

― Я понимаю, Коул. В самом деле. Не знаю даже, почему предложила, ― я качаю головой.

― Потому что ты милая и заботливая и тоже хочешь быть со мной.

Я не подтверждаю и не отрицаю его предположение, но он прав. Я действительно хочу быть с ним.

― Я заеду за тобой в шесть. И надень что-нибудь официальное. Ты никогда не была в «Бэйли» вечером.

На долю секунды я размышляю, серьезно ли он.

― Ты шутишь, правда?

Он лающе смеется.

― Конечно, шучу. Ты видела «Бэйли»? Тебе даже не нужны зубы, чтобы тебя там обслужили.

― Хорошая попытка, ― признаю я. ― Я просто хотела удостовериться.

Коул наклоняется ко мне, сидящей на кровати.

― Если бы это зависело от меня, ты могла бы пойти голой. И была бы там одета лучше всех. Но есть Эмми. И полиция, конечно. Им, вероятно, не понравятся мои желания… чтобы ты каталась в баре на моем члене.

Я морщусь.

― Вот о чем ты думаешь, когда приглашаешь на обед в «Бэйли»?

― Не смотри на меня так. Если бы ты не была такой очаровательной, неотразимой, вызывающей чертову зависимость, я бы не думал о тебе все время. Так что это твоя вина.

Он склоняет голову, чтобы прикусить мою грудь зубами.

― Если собрался уходить, тебе лучше прекратить, ― предупреждаю я.

Его вздох долгий и глубокий.

― Хорошо. Полагаю, я пойду. У меня ведь есть уважительная причина? ― дразнит он.

― Эмми.

― Верно, верно. Очень уважительная причина.

Я ухмыляюсь, когда он твердо целует меня в губы и идет прочь с таким видом, словно я забрала его любимую игрушку.

Когда я слышу, как закрывается дверь и щелкает замок, то думаю о том, что не только он один зависим.

Глава 24

Коул

Возможно, поход в «Бейли» был ошибкой. Я ожидал шепотков и долгих, странных взглядов, но никогда не думал, что буду чувствовать себя таким… собственником. Я поймал себя на том, что пялюсь на каждого мужчину, смотрящего на Иден больше десяти секунд. А таких было множество. «Бэйли» ― единственное место во всем городе, где можно поесть. И по выходным здесь толпы народу.

К тому же, я был несколько раздражен с самого начала. Мне не хотелось оставлять Иден этим утром. Я жаждал остаться, чтобы наслаждаться ее прекрасной грудью, касаться атласной кожи, проникать глубоко внутрь ее тела и извлекать вздохи и стоны из непокорных легких. Это постоянно отвлекало, пока я шел на пляж.

И потом, когда я пошел домой и принял душ, то разрывался между мыслями о том, как выглядело бы влажное тело Иден в мыльной пене, и о том, какой же я подонок, что обрел толику счастья, когда моя собственная дочь счастлива быть не может.

В общем, мое настроение было несколько мрачным еще до того, как мы приехали в «Бэйли». А теперь, вдобавок, приходится терпеть всех местных парней, что пускают слюнки при виде моей прекрасной спутницы.

― Ты в порядке? ― спрашивает Иден, когда мы устраиваемся в одной из кабинок «Бэйли».

― Конечно. А что?

Она смотрит на меня с подозрением, ее орехово-серые глаза пытаются поймать мой взгляд, чтобы получить ответ, который я не хочу давать.

― Просто любопытно.

Я открываю меню и притворяюсь, что внимательно его рассматриваю. Хотя все помню наизусть и уже знаю, чего хочу. Мне просто нужно несколько минут, чтобы собраться и скрыть растущее беспокойство, что может отразиться на моем лице.

― Привет, милая, ― произносит Джордан, когда приближается к столику, чтобы взять у нас заказ. Она тянется, чтобы обнять Иден. ― Я намеревалась вытащить тебя из дома, но, похоже, ты и без меня очень занята, ― произносит она, кивая на меня.

Я сердито на нее смотрю.

― Да ладно, Коул! Ты же знаешь, в этом городе нет секретов. Обычно все становится известно.

Я стискиваю зубы.

― А, может, некоторым просто стоит заняться своими делами, ― мягко сообщаю я, удерживая взгляд ее карих глаз, и ее улыбка угасает.

― Ладно, ― Джордан прочищает горло и поворачивается к Иден. ― Что я сегодня вечером могу вам предложить?

Иден заказывает еду для Эмми, потом для себя. После того как я озвучиваю свой заказ, и Джордан уходит, она сообщает:

― Мы с Эмми хотим прогуляться к музыкальному автомату.

Она произносит это с улыбкой, но на ее лице читается напряженность.

Она не ждет моего ответа, а просто встает, дожидается, пока выскользнет Эмми, и они уходят.

Я напортачил. Знаю. Но, черт возьми! Сегодня я ненормальный. Мне полагается либо испытывать боль, либо вообще ничего не чувствовать. Только так.

Я смотрю, как уходит Иден. Ее попка потрясающе смотрится в джинсах, и розовый свитер сидит великолепно. Многие оборачиваются, когда она проходит мимо. Даже женщины, хотя они, вероятно, тоже ревнуют, потому что она невероятно красива. Или оценивают ее отношения с дочерью. Очевидно, что Иден обожает Эмми, и что она хорошая мать. Это проявляется в том, как Эмми на нее смотрит. И в том, что Иден все время держит ее за руку.

Чем дольше я на нее смотрю, тем больше понимаю: она ― идеальная женщина. И чем больше об этом думаю, тем сильнее гложет мысль, что кто-то еще ее захочет.

Когда она возвращается обратно в кабинку, то избегает моего взгляда, заставляя меня чувствовать себя еще большим засранцем за то, что испортил ее вечер с Эмми.

Я жду, пока они обе усядутся поудобней, и Эмми возьмется раскрашивать картинку, и только потом тихо произношу:

― Прости.

Ее тревожный взгляд возвращается ко мне.

― За что?

Она не разыгрывает непонимание. Просто спрашивает, что со мной произошло.

Я вздыхаю.

― Прежде я никогда не ревновал.

Ее брови поднимаются.

― Ревновал? К чему?

― Ко всем этим мужчинам, что смотрят на тебя.

Она оглядывается.

― Что еще за мужчины, которые на меня смотрят?

― Ты на самом деле не видишь?

― Вижу что? ― она искренне озадачена.

― Как волосы струятся по твоей спине, словно чернильный водопад. Как блестят твои глаза, когда ты смотришь на Эмми. Как твой смех заставляет улыбаться других людей. Как все хотят тебя.

Розовые пятна расцветают на ее щеках, и она отворачивается от меня, внезапно смущаясь.

― Ну, если вот что с тобой происходит, тогда, может, и не стоит извиняться, ― дразнит она с усмешкой.

― Стоит. Ты не заслуживаешь моего настроения. Как и Эмми.

Иден смотрит на свою дочь, которая раскрашивает чертовски хорошо для своего возраста. Потом переводит взгляд обратно на меня и пожимает плечами.

― У нас все хорошо, ведь и ты уже в порядке.

― Пытаюсь.

Она улыбается.

― Теперь ты знаешь, что я чувствую, когда Джордан с тобой любезничает.

Я усмехаюсь.

― Прошу тебя. В радиусе десяти штатов не найдется женщины, которая выдержит сравнение с тобой.

Чувствую, что мое замечание доставляет ей удовольствие.

― Ты заставишь меня возгордиться.

Я склоняю голову и рассматриваю ее.

― Нет. Ты не тщеславна.

― Правда? Тогда какая я?

Я делаю паузу, обдумывая, насколько правдиво ответить. В конечном счете, говорю именно то, что думаю.

― Идеальная.

Ее улыбка становится шире, а щеки еще больше розовеют, и именно сейчас я чувствую, что впервые за весь день смог расслабиться.