Доктор Кьюсак откашлялся. Сцепив руки за спиной, он прошелся по комнате.

— Я уверен, что все вы слышали о Зои и Изе.

Его вступительное слово было прервано тихим всхлипом. Кьюсак нахмурился сильнее.

— Я решил передвинуть открытие выставки «Кельтский воин» на декабрь. — Он поискал глазами Луизу. — Простите, доктор Хэнкок, но ничего не поделаешь. Учитывая последние события, проведение большой вечеринки сделало бы музей в глазах общественности бессердечным, словно нам плевать.

Луиза склонила голову и хрипло сказала:

— Согласна на все сто процентов, — и это прозвучало гораздо лучше, чем то, что она на самом деле думала: «Мне наплевать на выставку».

— В ближайшее время мы опубликуем пресс-релиз, в котором объявим о переносе даты в знак уважения к жертвам и их семьям.

Голос Кьюсака стих в ее ушах. Что-то блеснуло в его глазах. Волнение? Разочарование? У Луизы скрутило живот. Был ли он в восторге от перспективы большего внимания со стороны прессы, а может, за блеском его глаз скрывалась более зловещая причина? Или он был просто расстроен и зол, как и остальные сотрудники музея? Луиза полагала, что Кьюсак не имел дела с интернами, но, возможно, она поспешила с выводами. Кьюсак не был женат. Что, если эта холодная, отутюженная внешность была просто прикрытием для зловещего душегуба? У Кьюсака были короткие темные волосы. У него был доступ к данным девушек и студенческим записям, и он был достаточно умен, чтобы провернуть сложное преступление. Он знал об инциденте в Мэне и об отношениях между Конором и Луизой, но намеренно скрывал это от нее.

— И наконец мы усилим охрану из-за нескольких краж. — Кьюсак поднял руку, чтобы остановить ропот. — Ничего особо ценного для музея не пропало, но исчезла копия кинжала, а также за последние две недели некоторые сотрудники не досчитались личных вещей. Так что перемены необходимы. Замки на дверях ваших кабинетов будут заменены. Я дам вам знать, когда будут готовы новые ключи. А пока советую не оставлять ничего ценного без присмотра. Есть вопросы?

Послышался скрип стульев — люди почувствовали окончание совещания и начали суетиться.

— Тогда на сегодня все, — сказал Кьюсак, отпуская персонал.

— Еще одно, — не обращая внимания на пронзительный взгляд директора, громко заявила Луиза. — Всем нужно быть осторожными. Пожалуйста, держитесь вместе. Не ходите никуда поодиночке, особенно ночью.

— Да, — перебил Кьюсак. — Доктор Хэнкок совершенно права. Хотя я уверен, что полиция быстро раскроет эти преступления, музей уже временно усилил охрану. Никто не будет допущен в здание без удостоверения сотрудника. Не пугайтесь, если увидите дополнительных охранников, патрулирующих здание. Все работники, особенно женщины, должны просить сопровождения до машины, если вы уезжаете после наступления темноты, а машина припаркована не у музея. Если вы пользуетесь общественным транспортом, постарайтесь скоординировать свои поездки с другими сотрудниками. Пожалуйста, не принимайте свою безопасность как должное. Вы должны быть осторожны и за пределами музея. Полиция не думает, что кто-то из девушек был похищен из нашего здания.

Кьюсак отпустил их властным кивком и направился к Луизе. Блеск в его глазах сменился серьезностью.

— Доктор Хэнкок, надеюсь, вы не были ошарашены этим заявлением.

— Нисколько. На самом деле я испытываю облегчение, — Луиза держала чашку кофе перед собой, словно защитный барьер. — Людям нужно сосредоточиться на помощи полиции и сохранении безопасности своей жизни.

— Согласен, — сказал он, но его суровый, плотно сжатый рот свидетельствовал, что мужчина недоволен ею. — Я встречусь с правлением и договорюсь о новой дате открытия.

— Спасибо. — Луиза выждала, пока все покинут зал. — Почему сотрудников просят предъявить второй документ, удостоверяющий личность?

Кьюсак шагнул ближе и опустил голову.

— Согласно данным службы безопасности, сотрудница, находящаяся в декретном отпуске, несколько раз за последние пару недель пользовалась своим удостоверением личности. Когда мы позвонили ей, она начала отрицать, что приходила в музей, а потом не смогла найти свой пропуск.

— Значит, кто-то воспользовался ее картой, чтобы попасть в музей?

— Так думает полиция, — Кьюсак недовольно поморщился. То, что обычно представляло собой мелкие недочеты в системе безопасности, в свете исчезновения трех девушек переросло в нечто более серьезное. — Доктор Хэнкок?

— Да.

— Больше никакой работы по ночам, — сказал Кьюсак с ничего не выражающим взглядом. — Не в моих интересах, чтобы вы пострадали.

От его тона Луиза инстинктивно отшатнулась. Что это сейчас было: беспокойство или скрытая угроза? Кивнув, она поспешила в свой кабинет. Странная беседа у Кьюсака наряду с утренним разговором с детективами разъедали ее разум. Кто может знать, что происходит? Дэмиан. Она звонила ему, чтобы узнать новости, но он не перезвонил.

Луиза еще раз набрала номер Дэмиана.

— Свободен за обедом?

В трубке послышалось шуршание бумаг.

— Могу подвинуть дела. Это важно?

— Да.

— Тогда я весь твой, — сказал Дэмиан. — Как насчет пикника на площади Логан? Я принесу еду.

Луиза задумалась. Дэмиан любил сэндвичи из пропитанных жиром автозакусочных, припаркованных в университетском городке, а у нее вряд ли в ближайшее время проснется аппетит. Да и посреди площади с фонтаном их разговор вряд ли подслушают.

— Прекрасно. В полдень?

— Заметано.

— Там и встретимся.

— Давай-ка я тебя перехвачу, — возразил Дэмиан. — Не стоит музейным работникам сейчас разгуливать в одиночку.

Луиза нажала отбой, а предупреждение Дэмиана эхом повисло в воздухе. Директор разослал пресс-релиз, и с помощью своего смартфона она занялась рассылкой электронных писем о переносе даты открытия выставки.

В обеденный перерыв она взяла сумочку, надела пиджак и вышла в приемную. Эйприл вскрывала почту канцелярским ножом с ловкостью мясника. Луиза перевела взгляд на монитор. И разинула рот.

— О, боже мой!

Луиза обошла стол. В нижней части экрана появилась бегущая строка. СРОЧНЫЕ НОВОСТИ ОБ УБИЙСТВЕ В МУЗЕЕ.

— Что случилось? — Эйприл склонилась над столом.

Луиза повернула монитор к помощнице и сделала громче.

Перед зданием факультета истории стоял репортер.

— Доктор Ксавье Инглиш, профессор истории университета Ливингстона, был арестован по подозрению в убийстве в музее.

Луиза и Эйприл слушали, раскрыв рты от потрясения, пока репортер подводил итоги дела.

— Не могу в это поверить, — новости перешли к другому сюжету, и Эйприл выключила звук.

— Я тоже. Дай знать, если услышишь что-то еще.

— И ты.

Луиза направилась в фойе, где за стеклянными дверями ее ждал Дэмиан. В руке он держал коричневый пакет. Толкнув двери, Луиза вышла на не очень свежий городской воздух.

Адвокат поцеловал ее в щеку.

— Не могу поверить, что Ксавье арестовали.

— Ты знаешь, какие улики они нашли? — они направились к площади, в центре которой яркое осеннее солнце превратило мемориальный фонтан Свана в ослепительное сочетание камня и сверкающей воды.

Две, возможно, три девушки были мертвы. Луиза уважала Ксавье. Даже после демонстрации отвратительного поведения на благотворительном вечере ей никогда не приходило в голову, что он может быть убийцей. Как она все это время не догадывалась?

Дэмиан наклонил голову и понизил голос:

— Говорят, он спал со студентками и, представь, снимал секс-видео без их ведома.

— Это так… — Луиза запнулась, подбирая слово.

— Пошло? Банально? Глупо?

— Ужасно. — Луиза представила себе молодых женщин, одураченных харзиматичным профессором. — Должно быть, они чувствуют себя преданными и униженными. — А ведь она могла стать одной из его жертв. До встречи с Конором ей казалось, что, Ксавье собирается пригласить ее на свидание. И она бы согласилась.

— И не будем забывать о мертвых.

Луиза почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица, овеваемого холодным осенним воздухом.

— Зачем ему убивать их?

— Очевидно, кто-то заполучил часть видеозаписей и шантажировал его.

— Кто?

— Другой студент.

Луиза смотрела, как ветер сдувает брызги воды на площадь. Она выбрала сухую скамью. Фонтан вздымался ввысь, то и дело окатывая посетителей.

— Не могу в это поверить.

Дэмиан скривил губы.

— Почему все так чертовски жалеют умных студенток, но миру наплевать на моего пропавшего подростка?

— Никаких вестей о твоей беглянке?

— Трудно найти того, кого никто не ищет, — голос Дэмиана наполнился горечью. — Вот вам совет, девочки, не будьте бедными или необразованными. Иначе ваше исчезновение никто не заметит.

— Мне жаль, — Луиза коснулась его руки.

— Знаю, — но улыбка Дэмиана была натянутой, и Луиза снова задалась вопросом, почему они стали друзьями. Она была богата, образованна и рождена для привилегий — все это Дэмиан презирал. — Ничего, я уже перестал жаловаться на несправедливость мира. — Он вскинул голову. — Нам нужно радоваться и небольшим успехам. Сегодня остановили хищника.

— Недостаточно быстро. — Луиза чувствовала, как каждую клеточку ее тела заполнило горе.

— Хорошая новость — Конор вне подозрений. — Дэмиан протянул ей сэндвич. — Полицейское наблюдение — неопровержимое алиби.

Луиза опустила еду на скамью, даже не развернув.

Жуя, он подвинул к ней ее сэндвич.

— Это тушеная свинина. Съешь. Мир — ужасное место, полное ужасных людей. Голодание этого не изменит.

Она развернула бутерброд и откусила, не ощущая вкуса.

Дэмиан перестал жевать.

— Знаю, тебе сложно принять это, но те три девушки не вернутся.

Вдох застрял в горле. Луиза подняла глаза и посмотрела на солнечные блики, сверкающие в каплях воды, словно бриллианты под ювелирной лупой. Сияние этого дня ощущалась как богохульство, словно все наслаждения и красота мира не должны были существовать, пока родители оплакивали смерть своих детей. И несмотря на то, что один хищник был остановлен, по всему миру множество злодеев охотятся на невинных. Зла не стало меньше.