— Чего нельзя сказать о тебе. — Нет, Луиза была воплощением «хорошей девочки».

Она печально улыбнулась.

— Я практически не участвовала в студенческой жизни. Как и Зои, я была на несколько лет младше одноклассников. В шестнадцать я получила степень бакалавра, но ни разу не бывала на вечеринках. Честно говоря, я была невероятно послушным подростком. И старалась вести себя идеально, чтобы заслужить одобрение отца. Если я в чем-то разочаровывала тетю, она тут же докладывала ему об этом.

Сердце Конора сжалось. Луиза отождествляла себя со своим стажером. Обе подверглись насилию, но Зои, скорее всего, была мертва.

— Детка, Блейн воспользовался тобой. Ты же не можешь всю оставшуюся жизнь корить себя за это, — сказал Конор. — Сколько ты выпила?

— Бокал? Я не помню.

Конор застыл.

— Ты выпила один бокал шампанского и отключилась?

— Да. Потому я и не пью. У меня плохая реакция на алкоголь.

Он сжал ее плечи, заставляя посмотреть на него.

— Луиза, никто не теряет сознание от одного бокала шампанского.

— О чем ты?

— Бывают люди с непереносимостью алкоголя, но редко. У тебя были проблемы со здоровьем? Ты принимала лекарства?

— Нет, — Луиза склонила голову набок, и Конор увидел, что она мысленно делает какие-то выводы. — Объясни, на что ты намекаешь.

Но Конор решил, что будет лучше доказать свою правоту.

— Резиденция ведь связана с отелем, верно?

— Да.

— Здесь есть обслуживание номеров?

— Да. Номер на базе телефона.

Схватив телефонную трубку, Конор позвонил по указанному номеру и заказал бутылку шампанского.

— Хочешь споить меня? — спросила Луиза, приподняв бровь.

— Нет, хочу провести эксперимент, — он посмотрел ей в глаза. — Ты мне доверяешь?

— Да, — она не колебалась ни секунды.

Из холодильника Конор выудил сыр, а в шкафчике нашел нераспечатанную пачку крекеров. Стук в дверь сообщил о прибытии службы доставки. Конор открыл дверь и впустил молодого человека в белой рубашке и черных брюках, вкатившего тележку в гостиную. Бутылка шампанского лежала в ведерке со льдом. По бокам стояли два бокала.

Официант откупорил бутылку и разлил напиток по фужерам, после чего откланялся.

Луиза села на диван. Взяв бокал, она пробежалась пальцами по его ножке.

— После той ночи я пару раз пробовала алкоголь, но не больше глотка. Его вкус пугал меня. Я боялась того, что могло случиться.

— Послушай, я не говорю, что это невозможно, но разве не стоит убедиться наверняка? — Конор поставил тарелку с крекерами и сыром на кофейный столик. Затем, взяв второй бокал, слегка ударил им об ее фужер. — За правду.

Луиза сделала глоток. Свободная рука потянулась к основанию шеи, пытаясь нащупать пальцами отсутствующую нитку жемчуга — так хотелось отвлечься.

— Вкус нормальный?

Тревога затуманила ее глаза.

— Мне никогда не понравится.

— Ничего страшного, — Конор огляделся. — Где пульт?

— В ящике.

Включив плоский экран, висевший напротив дивана, Конор пробежался по каналам, пока не нашел тот, что транслировал классические фильмы. По черно-белому морскому побережью прогуливался насвистывающий Рэй Милланд..

— О, обожаю этот фильм.

Конор опустил пульт на столик и откинулся на спинку дивана.

— Что это?

— «Незваные». История о привидениях, — потягивая крошечными глотками напиток, Луиза устроилась рядом с ним. Конор обнял ее и уже через пятнадцать минут их бокалы опустели.

— Может, мне еще выпить?

— Как ты себя чувствуешь?

— Неплохо. Немного расслаблено.

— И все?

— Да. — Она нахмурилась. — Мне выпить еще?

— Нет. Нужно сохранить чистоту эксперимента и воссоздать опыт как можно точнее, — Конор укатил тележку в холл и вызвал официанта забрать ее.

— Что теперь? — Луиза зевнула.

— Мы отправляемся в кровать, — он потянул ее за руку с дивана.

Луиза скрылась на пару минут в ванной, а когда вышла, туда отправился Конор — почистить зубы. Вся эта рутина была обычной и какой-то домашней. Тепло разлилось по его телу, когда он снял одежду и голышом забрался в постель, натянув простыню до пояса. Луиза вышла из гардеробной с вещами в руке и замерла, скользнув взглядом по его обнаженной груди.

Конор пошевелил бровями.

— Что это у тебя?

— Пижама, — рассмеялась она.

— Пижама? — он откинул одеяло. — Тебе это не нужно.

— Хорошо. — Луиза оставила вещи на стуле и развязала пояс халата. Голубой шелк скользнул вниз по ее обнаженному телу и растекся лужицей у ног.

Конор мгновенно затвердел.

Она забралась в кровать и потянулась к нему.

— Нет. Никакого секса.

— Но ты же… у тебя… — Луиза кивнула на свидетельство его очевидного интереса.

— Да, у меня стояк. Переживу. — Положив руку ей на бедро, Конор повернул Луизу на бок и прижал спиной к себе. Давление обнаженных ягодиц на его эрекцию манило осмелиться на большее. — Нам нужно сохранять чистоту эксперимента, помнишь? Я хочу убедиться, что утром ты все будешь помнить.

— Вряд ли я такое забуду. — Потянувшись было к ночнику, она замерла в его объятиях. — Я не в бессознательном состоянии.

— Верно.

— Что это значит? — Ей нужна была правда.

— Он что-то подсыпал тебе в шампанское, — сказал Конор. — Наркотик вроде рогипнола, чтобы ты…

— Я знаю, что такое наркотик для изнасилования, — рявкнула Луиза. Затем резко села и притянула колени к груди, отстраняясь от него. — Я просто не могу поверить, что такое могло случиться в моем собственном доме. Я знаю Блейна почти всю жизнь. Это…

— Мерзко? — закончил Конор, ненавидя боль в ее глазах. — Да, любой мужчина, который опаивает женщину, чтобы заняться сексом с ее бессознательным телом — моральный урод. А сотворить такое с шестнадцатилетней девушкой, которая практически член семьи — преступление.

Луиза обхватила голени руками.

— Он сейчас в городе.

— Что?

— Моя тетя пригласила его поужинать с нами в пятницу вечером, — она говорила все быстрее, по мере того как ее разум обрабатывал информацию.

— Она знала, что он сделал?

«Она не могла», — подумал Конор.

Луиза вздохнула.

— Я немедленно отправилась к ней. Справедливости ради, я призналась, что мы с Блейном выпили. Я приняла свою долю ответственности, но знала, что он воспользовался мной.

— Что она сказала?

— Что мы оба хороши, и я не вправе обвинять его, раз пила с ним по своей воле. Не следовало рассказывать ей об этом, но я не знала, что еще делать. Я боялась забеременеть.

— Ты могла не понимать, что он накачал тебя наркотиками, но то, что он использовал алкоголь и твое эмоциональное состояние для достижения своей цели, уже хреново. Факт остается фактом: ты была расстроена из-за отца, и Блейн воспользовался этим. Если бы кто-то поступил так с моей племянницей, я был бы в ярости.

Луиза тяжело вздохнула.

— Я глазам своим не поверила, когда пришла к ней в отель и увидела его в лобби-баре. Она, может, и не считает его виноватым, но знает, как я к нему отношусь.

— И что ты сделала?

— Ушла.

Внезапное озарение скрутило внутренности Конора в тугой узел.

— Он мог последовать за тобой?

— Вполне. — Луиза вопросительно посмотрела на него. — Ты думаешь, Блейн толкнул меня?

В действительности, Конор думал, что Блейн мог быть виновен в гораздо большем.

— Ты не знаешь, как давно он живет в Филли?

— Нет, — глаза Луизы расширились. — Ты же не думаешь, что он имеет какое-то отношение к убийствам?

— У него к тебе претензии. Он здесь, в Филадельфии. Знает твою историю. И мы уже установили, что он способен на преступление.

— Но убийство?

— Он мог убить тебя. Он дал тебе какой-то наркотик. Откуда ему было знать, как отреагирует твой организм? Девушки умирали от подобных препаратов, — Конор взял Луизу за руку. — Ты сможешь рассказать об этом полиции завтра? У тебя нет доказательств того, что он сделал, но копы должны узнать о Блейне. Они могут выяснить, где он был последние четыре недели.

Луиза молчала. Конор ладонями растер ее ледяные пальцы.

— Я не критикую тебя, но почему ты вообще общаешься с тетей?

Луиза вздохнула.

— Возможно, ей что-то известно об отце.

Конор сел на кровати рядом с ней и притянул к себе. Он больше не позволит ей отдалиться.

Луиза постепенно расслабилась.

— Я не могу поверить, что Блейн подсыпал мне наркотик, но ты прав. Симптомы налицо. Стоило догадаться, но мне не хотелось думать о той ночи.

— Боишься, что тетя лишит тебя средств к существованию? — Конор погладил ее по спине. — Ты не сможешь жить в Риттенхаусе, но в одиночку ты справишься.

Луиза сдавленно вдохнула.

— Она не может отрезать меня от денег семьи. Все совсем наоборот. Эти деньги мои.

— Что? — Конор в шоке отпрянул.

— Все мое состояние принадлежало семье матери, — Луиза пару секунд изучала их соединенные руки, дыша и, казалось, набираясь сил. — Мама любила моего отца, но не питала иллюзий на его счет. Он всегда был и остается стопроцентным ученым. Он происходит из старинной семьи аристократов, в которой родовитых особ больше, чем денег. Его не интересовало богатство. Папе хватает дохода от лекций и преподавательской деятельности в Европе, чтобы оплачивать свои путешествия. Это все, что его волнует. Моя мать умерла от рака. Она знала, что умирает уже несколько лет и поэтому вложила большую часть своего состояния в трастовый фонд. Мой отец получает щедрое ежегодное пособие. Его это вполне устраивает. У него нет никакого желания заниматься какой-либо работой, связанной с управлением фондом, но его сестра — это совсем другая история. Когда она согласилась переехать к нам и взять на себя заботу обо мне, то решила, что у нее будет доступ к деньгам. Она была в ярости, когда узнала, что мама отрезала папу от дел. И перенесла эту обиду на меня. Папа отдает сестре большую часть своего содержания. Деньги ему не нужны, а он чувствует себя обязанным ей за то, что она растила меня, — Луиза придвинулась к Конору. — Она никогда не была замужем и так и не завела собственных детей.