— Как Киллер?

— Хороший мальчик. К счастью, цветные карандаши не ядовиты, — Лина почесала щенка за ухом. — А ты точно не хочешь собаку? Остались двое из его помета.

— Не хочу, — Конор подумал о собаке, спящей сейчас с Луизой, где ей самое место. — Моя квартира слишком маленькая, и я там редко появляюсь.

— Собака отличный компаньон. А ты слишком долго был один.

— Я никогда не один. В баре полно людей.

— Ты знаешь, о чем я.

С лестницы, которая тянулась вдоль стены в гостиной, донеслось хихиканье. Кое-кто еще не спал.

Лина бросила пластиковую гитару в коробку в углу и, пройдя к лестнице, прижала ладонь рупором ко рту.

— Не заставляйте меня подниматься.

Тишина.

Да. В этом доме командовала Лина.

— Тебе помочь поднять его наверх?

— Как будто мы сможем, — рассмеялась Лина. — Ему и там хорошо. — Она была права. Лестница была узкой и крутой, Пэт едва по ней протискивался, когда был трезв. — Завтра боль в спине напомнит ему, почему не стоит пить, — безжалостно произнесла женщина.

— Точно.

— Дети еще не спят, если ты хочешь пожелать им спокойной ночи. — Она сняла плед со спинки дивана и укутала им мужа. Ее ладонь любовно погладила его квадратную челюсть. Раздался храп.

Обычно Конор не раздумывая бросился бы обнять племянников, но сейчас в груди все сжималось при мысли об их искренней привязанности. Почему? Что изменилось? Отчего беременность Джейн вызвала у Конора ностальгию? Это связано с Луизой?

Единственное, что ему было известно наверняка: он слишком устал и перенервничал из-за пропавшей девушки и полиции, чтобы анализировать свою личную жизнь.

— Мне нужно вернуться в бар, — Конор повернулся к двери и замер, посмотрев на брата. — Пэт в порядке?

— Да, а что?

— Он чуть не разрыдался, когда узнал о Джейн.

— Он счастлив, но одновременно чувствует себя старше, не таким нужным, как раньше, словно эта глава его жизни кончилась. Последние двадцать лет вы с Пэтом больше были родителями, чем братьями, — Лина просканировала Конора темными глазами. — Как тебе новости Джейн? Ты тоже воспитал ее.

— Нормально. Этим больше Пэт занимался.

— Ты всегда так делаешь.

— Что делаю? — Конор попятился к двери. Надо было промолчать.

— Уходишь от разговора, — Лина подошла и ткнула в его грудь пальцем. Она могла бы использовать и нож. — Он не смог бы сделать это без тебя, и ты это знаешь.

Да, Лина видела его насквозь. Конор шагнул в сторону.

— Я рад за Джейни.

— Конор… — она покачала головой. — Ты был сам не свой все лето. Поговори со мной. Пэт сказал, что у тебя новая девушка?

— Она мне не подружка.

— А кто тогда?

«Хороший вопрос».

— Не знаю. Она имеет отношение к расследованию.

Лина коснулась его плеча.

— Как ты?

— Я не виновен.

— Ох, — он закатила глаза. — Я не об этом спросила.

— Все будет хорошо, — он склонился и клюнул ее в щеку. — Удачи с храпуном. Люблю тебя. — Конор сбежал, закрыв за собой дверь. Меньше всего ему хотелось говорить с Линой или кем-то еще о своем настроении. Он хотел, как Пэт, забыться. Хоть ненадолго. Но у него бизнес, и нужно следить за баром. Салливаны могут отключаться только по очереди.

Он прошел по бетонной дорожке, разрисованной мелом, шаги гулко отдавались в ночи. Голова начала думать, а этого ему совсем не хотелось. Скорее бы нырнуть в машину.

Конор припарковался у обочины за углом от бара. Срезав путь, он через заднюю дверь вошел в бар. Привычно взялся работу. Но все мысли были о семье Пэта.

Конор хотел простой жизни. Он всегда думал, что, как и Пэт, обзаведется женой, детьми и тесным, но счастливым домом.

Предательство Барбары раздавило его.

Она приходила в бар и преследовала его с целеустремленностью уличной кошки, охотящейся на крысу. Почему он не заметил ее хищную натуру? Она была сексуальной, дикой и постоянно липла к нему. То лето они не вылезали из кровати. Может, если бы это продолжилось, он осознал бы, что у него был лишь секс. А он не способствовал глубокому самоанализу.

Когда муж Барбары пришел в бар и спокойно сообщил, что Конор спал с его женой, ее реакция вызывала наибольший шок. Она не хотела отказываться от образа жизни, который обеспечивал ей богатый муж, так что порвала с Конором, едва пожав плечами.

Теперь, спустя столько времени, все, что у них было, казалось дешевым и мерзким.

До сих пор Конор не хотел начинать новые отношения. Пока не встретил Луизу. Вот вероятно, он так и не узнает, что происходит между ними. Через несколько дней полиция получит результаты экспертизы ДНК. А потом? Они арестуют его? Есть ли у них другие подозреваемые? И, что важнее, жива ли еще Зои?



ГЛАВА 16


На этом этапе игры меня больше всего тревожило, что кто-то обнаружит мою пленницу. Впрочем, мне мгновенно стало бы известно об этом: взрыв определенно попал бы в новостные выпуски.

Для предосторожности поколесив по окрестностям, мой старый седан припарковался перед зданием. Уличный фонарь не горел, но луна сияла на ясном небе, подсвечивая пустынный квартал оттенками сепии. Вокруг ни души. Эти безлюдные улицы можно использовать для съемок фильма о городском апокалипсисе.

Натянув перчатки, нужно было вытащил мешок с инструментами из багажника и осторожно пройти внутрь, освещая себе путь к лестнице фонариком. Внезапно под моим ботинком хрустнула половая доска. Мне удалось резким рывком вытащить ногу, избавив себя от необходимости со сломанной лодыжкой выбираться из подвала. На верхней ступени лестницы проверил растяжку. Мина-ловушка была на месте. Нужно лишь осторожно обезвредить ее — и можно спускаться вниз.

У меня был лишь одна постоялица. Луч фонарика высветил ее лицо. Обнаженная, она лежала в позе эмбриона на полу у задней стены, скованные за спиной руки пристегнуты наручниками к водопроводной трубе. Засохшие слезы и сопли белой потрескавшейся коркой покрывали кожу и скотч, которым был заклеен рот. Кровь, натекшая из ран, спеклась на бедрах. Лужа мочи испарилась, превратившись в темное пятно на бетоне.

Она была воплощением моих стараний.

Ее глаза на обезображенном лице умоляли. Но мне нравилось наблюдать, как слабый проблеск надежды угасает под натиском истины.

Она поняла, что все кончено.

Главное — все предусмотреть: положить мешок у ног, опуститься на колени позади нее, чтобы не попасть под брызги, и вытащить нож. Она подвинулась, это усложняло дело.

— Не нужно ухудшать свое положение.

На самом деле даже хотелось, чтобы она сделала это. Пришлось сжать ее подбородок, чтобы удержать голову неподвижно. Она довольно сильно сопротивлялась для обезвоженного и обессиленного человека. На смерть в моем расписании выделено десять минут. Но она боролась сильнее, чем ее предшественница, упиралась связанными ногами и металась из стороны в сторону.

Пришлось наступить ей на голову, чтобы пригвоздить к бетону. Она извивалась, но мой вес обездвижил ее. Вот тогда нож прошелся по натянутой белой коже поперек шеи. Низкий стон сорвался с ее губ, когда кровь, пульсируя, выплеснулась на бетон. Тело подрагивало, страх затуманил глаза.

Наши взгляды встретились. Мне нравилось смотреть, как жизнь уходит из нее нехотя, словно душа отчаянно цепляется за физический сосуд.

Мое свершение. Мой контроль. Странный прилив энергии захватил меня. Это была кульминация. Никакого разочарования, никакой неудачи. Лишь поток крови, который изливался из нее, пока ее грудь не застыла, а мертвые глаза не потеряли фокус. Из-за меня.

Пометка на будущее: воля к жизни у всех разная, и нужно выделять достаточно времени, даже если в этом нет острой необходимости.

А если убийство затянется? Каково это? Растягивать процесс, смотреть, как паника трепещет в ее глазах. Что, если бы она молила о смерти, но не получала желаемого?

Ответы на интересные вопросы можно получить в другой раз. Со следующей можно поэкспериментировать. А пока что буду придерживаться графика.

Осталось вырезать спираль на ее животе и подготовить остальное. Бумага, бензин, спички. Точно по плану. Пора приступать к следующему этапу.



ГЛАВА 17


Луиза ждала в дверях, наблюдая, как капли дождя стекают по стеклу. Конор на своем «Порше» припарковался у тротуара. Раскрыв зонт, она быстро пересекла улицу. Мелкая морось усиливала аромат прелых листьев в воздухе. Луиза юркнула на пассажирское место, стряхнув воду с зонта, захлопнула дверь.

— Как ты бегаешь на таких каблуках? — Конор посмотрел на ее шпильки.

— Это непросто. — Пальцы ног сполна ощутили короткую пробежку.

— Все же не могу понять, почему ты носишь эту неудобную обувь.

Она посмотрела на свои нюдовые лакированные лодочки от «Прада».

— Потому что она мне нравится.

Покачав головой, Конор выехал на дорогу.

Когда он свернул на скоростную трассу Шуйлкилл, которую местные прозвали «верной смертью»2, мимо них с грохотом промчалась фура с прицепом. Водитель автобуса истошно посигналил Конору, который влился в поток, выруливая в сторону университетского кампуса и одновременно вытаскивая из-за спинки сиденья пенопластовый контейнер.

Луиза подняла крышку. В коробке был сэндвич.

— Что это?

— Клаб-сэндвич из индейки. Уже третий обед на этой неделе, который ты пропускаешь.

— Спасибо, — она пожевала кусочек. Желудок одобрил.

— Не за что. Теперь ешь, — приказал он.

В ответ на его властный тон Луиза приподняла бровь, но ее проигнорировали. Она умяла сэндвич в несколько неприлично жадных укусов. Затем открыла протянутую ей бутылку с водой.

— Полиция опять сегодня следит?

— Наверняка. Черно-белая машина выделялась бы, но авто без всяких опознавательных знаков увидеть сложнее, — Конор вздохнул. — Предпочитаю думать, что они все время рядом.

Он припарковался недалеко от дома Зои и Изы.