Когда его руки коснулись груди, она тихо застонала и плотно сжала ноги, тщетно пытаясь избавиться от щемящего ощущения в нижней части живота. «Глупая, — подумала она. — А я-то думала, что это от голода!»

— Нет, — прошептала она в его горячие губы.

— Я не позволю, чтобы ты насиловала себя и отказывалась от этого удовольствия, — твердо заявил он, просовывая руку между ее ног.

Она резко дернулась, пытаясь освободиться от его руки, но было поздно. Его палец уже проник внутрь, лишая ее возможности к сопротивлению.

— Вот видишь, — простонал он ей на ухо, — твое тело знает лучше, что ему надо. Перестань сопротивляться, любовь моя. Это неразумно. Не надо бороться со мной и тем более с собой.

— Я не хочу…

Она закрыла глаза и машинально подняла бедра навстречу его движениям.

— Нет, дорогая, хочешь. Прикоснись ко мне так же, как я прикасаюсь к тебе.

Ей показалось, что ее руки перестали повиноваться ее приказам, полностью подчинившись воле мужа. Она скользнула ладонью вниз и коснулась его курчавых волос. Делани громко застонал и резко прижался к ее руке всем телом. Его набухшая плоть пульсировала в ее пальцах, доставляя ему неописуемое наслаждение.

— Как бархат, — шепнула она.

Он застонал и с новой страстью стал ласкать ее. Чонси замерла от блаженства.

— Давай, милая. Вот так. Откройся мне. — Делани почти физически ощущал, что в душе жены борются два чувства: вожделение и сдержанность. Вечная борьба плоти и разума! Он увидел страх в ее глазах, а потом уже перестал замечать что-либо и задаваться вопросами, всецело отдавшись своему желанию.

Когда дыхание у нее восстановилось, он встал, чтобы погасить лампу, а как только вернулся к постели, она повернулась к стене и захлюпала носом.

— Чонси, если ты будешь плакать, — решительно заявил он, — я не позволю тебе спать со мной до тех пор, пока не скажешь, в чем дело.

— Я не буду больше, — тихо сказала она, прижимаясь щекой к его груди.

— Ну, хорошо, тогда скажи мне, почему ты сопротивляешься? Что тебя беспокоит?

Она затихла, не зная, что ответить.

Делани тяжело вздохнул и погладил ее по щеке.

— Ты понимаешь, что твое поведение кажется мне довольно странным, если не сказать больше?

Чонси продолжала молчать, с облегчением подумав о том, что он не может видеть ее глаза в темноте. «Черт бы его побрал! Он слишком проницателен!»

— Думаю, что понимаешь, — продолжал он, не дождавшись ответа. — Такое ощущение, что ты все время опасаешься обмана с моей стороны. Не бойся, Чонси! У меня нет абсолютно никакой надобности обманывать тебя.

Ты же сама проявила ко мне интерес. Причем с самого начала, с первого дня нашего знакомства. И вот сейчас ты получила то, к чему страстно стремилась. Почему же ты оказываешь мне сопротивление? Я очень хотел бы понять твои мотивы, но, увы, не могу этого сделать без твоей помощи. Я же твой муж, в конце концов. Если ты не заставишь себя довериться мне, то я вообще не представляю, чем все это может кончиться.

— Ты… Ты не такой, каким я тебя представляла, — неуверенно пробормотала она.

Делани растерянно заморгал глазами, а потом даже приподнялся.

— Интересно! Каким же ты меня представляла? Что ты ожидала увидеть?

Его голос был мягким и спокойным, но она чувствовала, что он ждет от нее ответа.

— Ты американец, — неожиданно для себя заявила она, хотя и сама не поняла, какое это имеет отношение к теме разговора.

— Да, это так, но ты же не можешь сказать, что не знала об этом раньше?

«Думай быстрее, думай!» — приказала она себе.

— Понимаешь, Дел… Я не забеременею, как считаешь?

Она почувствовала, что он напрягся всем телом.

— Неужели это… главная причина, по которой ты сопротивляешься мне? Ты все это делаешь только потому, что боишься забеременеть?

— Да, — неуверенно ответила она. — Я не хочу… Во всяком случае сейчас. Это пугает меня.

Только сейчас он вспомнил, что не соблюдал указания, которые дала ему Мари. Господи, он же фактически обманул жену, пообещав ей, что ничего подобного не произойдет.

— Я понимаю, любовь моя, — тихо сказал он, целуя ее в висок. — Я непременно объясню тебе, что нужно делать, чтобы избежать нежелательной беременности.

Чонси облегченно вздохнула и повернулась к стене. Вскоре он услышал ее равномерное дыхание. Слава Богу, уснула. Он лежал, уставившись в потолок, и думал о своей последней встрече с Мари.

— Что тебе нужно, mon cher[7]? — спросила тогда Мари, удивленно смотря на него.

— Мне нужен твой совет относительно противозачаточных средств, — терпеливо пояснил он. — Моя жена не хочет забеременеть слишком быстро и не знает, как предохраняться.

Мари зашлась безудержным смехом, весело хлопая себя по бокам.

— Вот это номер! Можно умереть со смеху. Ты просишь совета любовницы, чтобы помочь жене! Господи! Вот мужчины!

Он вспомнил, что тоже рассмеялся, так как ситуация действительно была смешной. После этого он выслушал целую лекцию о месячных циклах, а сейчас пытался вспомнить, сколько раз занимался с Чонси любовью.

— Черт возьми! — воскликнул он, позабыв, что рядом лежит жена. Как же он упустил из виду самое главное!

Остаток пути они провели на палубе, и Делани охотно взял на себя роль гида, показывая Чонси замечательные уголки природы.

— Вот это пролив Каркинез, — говорил он. — А это залив Сан-Пабло, а чуть дальше на юг — залив Сан-Франциско.

— Здесь хоть деревья есть на берегу, — заметила Чонси, глядя на дубы, ясени и ивы. — Капитан О'Мэлли говорил мне, что вдоль реки чудесные места, но ты посмотри, за этими деревьями одни лишь пустынные равнины. Он, наверное, сравнивал эти места с Сан-Франциско.

Делани снисходительно улыбнулся.

— Думаю, что для тех, кто вырос в Англии и привык к тамошней природе, даже Сан-Франциско покажется настоящей пустыней.

— Прохладно, — сказала она, покрепче завязывая под подбородком шляпку. — Послушай, Дел, здесь так много островов. Они что, все населены?

— Да, большинство. Иногда сюда забредают индейцы и охотники, но постоянно никто не живет — трудно.

— Это совершенно не похоже на Англию!

— Согласен. Знаешь, когда я впервые отправился сюда на пароходе, то почувствовал такую свободу, как ни в каком другом месте. Огромные пространства — дикие и совершенно неосвоенные. Конечно, тысячи золотоискателей заметно изменили ситуацию. Например, в Сан-Франциско сейчас живет около пятидесяти тысяч человек, а когда я приехал в тысяча восемьсот сорок девятом году, там жило не больше тысячи человек. Ты же знаешь, наверное, что Мексика уступила Калифорнию Соединенным Штатам только несколько лет назад. Жившие здесь до этого люди сейчас почти исчезли. Алчность наших поселенцев заставила их покинуть эти места, а все их огромные земельные владения были проданы с молотка с помощью наших продажных судов. Скот разворовали, а землю захватили новые поселенцы.

— А кто они, эти местные жители?

— В основном испанцы или мексиканцы. Не так давно они обладали огромной властью на этой земле, являлись «старой аристократией» Калифорнии, по сути, феодалами. Их огромные ранчо насчитывали иногда более двухсот тысяч акров земли. А потом пришли мы, янки, и все кончилось. — Делани замолчал, напряженно сжав скулы. Чонси посмотрела на него и с удивлением обнаружила, что в его глазах блеснули гневные огоньки. — Меня удивляет порой, — продолжал он, — что мы с таким презрением относимся к людям, говорящим на других языках и принадлежащим к другой культуре. Большинство моих знакомых называют их «черномазыми», а китайцев — «копателями». Любопытно, правда?

Чонси нахмурилась, исподлобья наблюдая за мужем.

— Скорее ужасно, чем любопытно. Но, честно говоря, Дел, я никогда не думала об этом. Я знаю, что ты когда-то спас Лин от похотливых мерзавцев, но я ничего не слышала о прежних жителях Калифорнии. Похоже, ты близко к сердцу принимаешь все, что их постигло.

— Да, дорогая, это так. Это были гордые и доброжелательные люди, жившие по законам чести. Именно это стало главной причиной их несчастной судьбы. Я очень хорошо знал одну из таких семей. Дон Луис Варга спас мне жизнь в пятидесятом году. К несчастью, когда я отлучился в пятьдесят первом на некоторое время, его семья потеряла почти всю землю, их скот украли бандиты, а все остальное имущество было заложено в банк. Они были вынуждены переехать в Монтерей. Дон Луис был зверски убит, когда пытался защитить свое имущество от грабителей. — Де лани немного помолчал, а потом продолжил: — Как я уже сказал тебе, это были очень гордые люди и превыше всего на свете ценили в человеке честь и достоинство. Только не подумай, что я идеализирую этих людей. — Он грустно улыбнулся и посмотрел на жену. — Они очень любили азартные игры и бывало спускали все свое имущество, играя в покер. Были случаи, когда они проигрывали за один вечер несколько золотых приисков. Они были наивными, как дети, и не понимали, каким богатством их наделила природа. А о таких вещах, как прибыль, доход, рентабельность, и говорить не приходится. Их судьба беспокоит меня, но, к сожалению, я ничем не могу им помочь.

— Мне бы хотелось познакомиться с семьей Варга, — неожиданно заявила Чонси. — Я никогда не играла в азартные игры, но мне почему-то хочется попробовать.

— Ну что ж, как-нибудь навестим их.

«Какой он благородный», — разозлилась Чонси.

— Мне кажется, ты мог бы помочь им, — запальчиво сказала она. — Ты же очень богатый человек, разве не так?

Делани повернулся и удрученно посмотрел ей в глаза.

— Да, я богат, но этого совершенно недостаточно. Это вопрос власти и политического руководства. Один человек здесь бессилен, даже если он достаточно богат. Правительство нашего штата погрязло в коррупции. Ты слышала, что группа наиболее здравомыслящих членов клуба «Пасифик» хочет выдвинуть меня в сенат? — Он хитро улыбнулся и подмигнул жене.

— Значит, они считают тебя честным человеком?