Проклятие, это вовсе не входило в его планы. Внезапное решение приволокнуться за компаньонкой было сугубо частным делом. Рейнло намеревался начать открыто ухаживать за девчонкой Демарест, заставив весь лондонский свет заговорить о его интересе к ней.

Гладкая белая кожа мисс Смит вспыхнула от унижения. Ее руки, обтянутые перчатками, яростно скомкали простой черный ридикюль.

Губы Рейнло растянулись в усмешке. Куда охотнее мисс Дракон вцепилась бы ему в горло.

Для компаньонки главное — безупречная репутация. Долгий разговор с печально известным маркизом Рейнло едва ли сослужит добрую службу мисс Смит. Неудивительно, что она пришла в бешенство и выглядит так, словно готова испепелить своего мучителя, дохнув на него пламенем, как это в обычае у драконов.

Компаньонка больше не смотрела на Рейнло.

— Ты о чем-то спросила, Касси?

Этот сдержанный будничный тон стоил мисс Смит немалых усилий.

Кассандра, надо отдать ей должное, казалась скорее встревоженной, нежели возмущенной промахом своей компаньонки.

— Я хотела узнать, получили ли мы приглашения на музыкальный вечер у Брэдхемов.

Мисс Смит еще сильнее залилась краской. Видя, как ее молочно-белая кожа становится пунцовой, маркиз довольно усмехнулся. Теперь его подозрения переросли в уверенность: перед ним стояла не высохшая старая карга — под темными очками скрывалась молодая женщина. И этот налитый соком плод созрел, чтобы его сорвала рука мужчины.

Рука лорда Рейнло.

Глава 2

Пока карета катила к дому, Антония Смит, урожденная Хиллиард, мысленно бранила себя за допущенную оплошность. Опасный промах. Какая непростительная глупость! Ей не следовало привлекать к себе внимание. После долгих лет строжайшей осмотрительности стать всеобщим посмешищем!

И все из-за проклятого повесы.

Надо же быть такой тупицей!

Да, лорд Рейнло красив. Ошеломляюще красив. Он умеет очаровывать женщин. Стоило ему заговорить, и глупое сердце Антонии вероломно пустилось вскачь. Мисс Смит убедилась на собственном горьком опыте, что распутники почти всегда неотразимы. Но привлекательная внешность ничего не стоит, если душа обезображена себялюбием и развратом. Антония превосходно это понимала.

Так почему же она с такой легкостью отбросила тщательно слепленную маску суровой компаньонки? Почему говорила со страстью, которую подавила в себе еще десять лет назад, утратив невинность, высокое положение в обществе и девические мечты? Все годы службы она старательно возводила фасад безукоризненной добродетели, степенности и респектабельности. Но одного взгляда лорда Рейнло оказалось достаточно, чтобы Антония забыла всякую осторожность. Наверное, она лишилась рассудка. Мисс Смит знала: созданный ею образ должен оставаться незапятнанным, от этого зависит ее жизнь.

Но взволновала ее не блестящая внешность Рейнло, эта фальшивая личина. Гореть ему в аду — там самое место обворожительным красавцам со смердящими душами. Маркиз смутил ее своими речами, своим апломбом, самоуверенностью самца. Этот человек знал себе цену и умело играл словами. Ей пришлось напомнить себе, что отточенный ум Рейнло использует во зло. И все же, ясно понимая, с кем имеет дело, Антония не смогла удержаться от волнующей пикировки с маркизом: он оказался достойным противником.

Дурное предчувствие заставило ее похолодеть. Антония не обольщалась: блистательный Рейнло не собирался ограничиться одним знакомством с ней и ее подопечной. Он нацелился на Касси.

Антония с трудом дождалась окончания бала. Она уверенно играла роль идеальной компаньонки, незаметной, но бдительной, ревностно охраняющей доброе имя своей юной племянницы. Нельзя сказать, что Касси особенно нуждалась в присмотре, — по крайней мере, так было прежде.

Кассандра, сидевшая напротив компаньонки, казалась непривычно молчаливой. Нетрудно было угадать, кто занимает ее мысли. Когда она, наконец, заговорила, Антония лишь обреченно вздохнула.

— Мне кажется, лорд Рейнло — самый красивый мужчина из всех, кого я только встречала в жизни.

«О нет. Нет, нет, нет».

Антония почувствовала, как желудок сводит судорогой. Неужели Касси так легко поддалась чарам этого распутника? Танцуя с маркизом, она держалась сдержанно и выглядела польщенной, но не слишком взволнованной ухаживаниями Рейнло. Весь остаток вечера ловелас вел себя безукоризненно. Лишь один раз бросил дразнящий, насмешливый взгляд на Антонию, но та сделала вид, что ничего не заметила.

— Он слишком стар для тебя, — резко возразила компаньонка и тут же пожалела о своих словах: они только разожгли любопытство Касси.

— Ему всего лишь слегка за тридцать, не больше. Он мужчина в самом расцвете сил. Рядом с ним остальные джентльмены в зале казались неоперившимися птенцами или глубокими стариками.

Несмотря на шум — цокот лошадиных копыт и поскрипывание кареты, — Антония различила восторженное обожание в голосе девушки.

— Касси, твоего отца хватит удар, если он узнает, что ты поощряешь ухаживания такого мерзавца, как Рейнло.

— Отец сейчас в Париже, и скорее всего, останется там надолго.

Неизменно безрассудный, Годфри Демарест, троюродный брат и наниматель Антонии, сбежал во Францию месяц назад, чтобы вновь пуститься во все тяжкие, прожигая жизнь в парижских борделях и игорных домах. Этому занятию он уделял куда больше внимания и стараний, нежели управлению имением или воспитанию дочери. Он предоставил девочку заботам мисс Смит, нимало не смущаясь тем, что компаньонке придется совершить немыслимое — выехать за пределы поместья. Антония испытывала глубокую благодарность к Годфри, но впервые в жизни едва не поссорилась с кузеном: тот объявил, что ей предстоит сопровождать Касси в столицу — девочку ожидал первый лондонский сезон. Демарест упрямо твердил, что не видит в этом никакой опасности для кузины. «Но кто-нибудь из Нортумберленда может меня узнать», — возразила Антония, однако мистер Демарест лишь пренебрежительно отмахнулся от ее слов. Единственный, кто мог бы узнать в ней леди Хиллиард, — это ее брат, но тот, унаследовав имение, превратился в отшельника. Вдобавок кто обращает внимание на компаньонок? «Это верно», — вздохнула про себя Антония. Никто, кроме хитрого лиса Рейнло.

«А если кому-то и придет в голову приглядеться к компаньонке Кассандры, — продолжал Годфри, — он не узнает в страхолюдной мисс Смит мятежную дочь лорда Эйвсона». С присущим ему безмерным оптимизмом мистер Демарест заверил Антонию, что, поскольку ее не вывели на чистую воду в Сомерсете, она останется неузнанной и в Лондоне.

Теперь в душе Антонии поселилась тревога. Один неверный шаг, и все узнают, кто она такая на самом деле. Разоблачение обернется громким скандалом. Бесчестье коснется не только ее, но и мистера Демареста с Кассандрой. Она должна во что бы то ни стало убедить Касси, что Рейнло ей не пара.

— Даже в такой глуши, как Париж, исправно работает почта, — сухо произнесла она. — Не воображай, что гнусные сплетни обойдут тебя стороной.

— Ну, разве он не красавец?

Понимая, что вот-вот проиграет битву, Антония попыталась увести разговор в сторону:

— Твой отец? Да, он очень хорош собой.

Касси издала утробный хохоток, который изрядно удивил бы многих воздыхателей, превозносивших ее утонченность.

— Не папа, лорд Рейнло. Только не притворяйся, что ты не заметила этого, Тони. Я видела, как ты с ним разговаривала.

— Я предостерегла его, чтобы держался от тебя подальше.

Антония сказала чистую правду, хотя и не всю. Ее захватывающий разговор с Рейнло на глазах у всего лондонского света вместил в себя и многое другое. Мисс Смит готова была провалиться сквозь землю от стыда. Как она могла поступить столь опрометчиво?

— Держу пари, он превосходно целуется, — мечтательно вздохнула Касси.

— Леди не пристало высказывать подобные мысли, — одернула ее Антония, хотя высокая стройная фигура маркиза по-прежнему стояла у нее перед глазами.

Мисс Смит и сама отличалась высоким ростом, но Рейнло возвышался над ней словно башня. Касси была права. Остальные мужчины в сравнении с ним казались жалкими, ничтожными. Развратники умеют пустить пыль в глаза. Уж ей-то следовало знать.

После всего, что ей довелось пережить, Антония считала себя неуязвимой для мужских чар. Вот уже десять лет, как она избегала мужчин. Обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду.

Так почему же ее бедное сердце предательски замерло, стоило ей увидеть распутного негодяя Рейнло? Рядом с ним другие молодые повесы казались сущими пугалами. Его отвратительная самонадеянность, развязность и вульгарность должны были бы вызвать у нее отвращение. Но она вовсе не отшатнулась с негодованием, черт побери.

А теперь Касси с сияющими глазами восхищается этим чудовищем. У Антонии весь вечер ныло в висках, но теперь голова ее буквально раскалывалась.

— Ты мне так и не ответила.

Касси была славной, разумной девочкой, но дьявольски упрямой. Эта черта тоже изрядно удивила бы бесчисленных поклонников, осаждавших юную Кассандру со дня ее появления в Лондоне.

Антония всегда полагала, что небольшая толика упрямства идёт лишь на пользу девушке, но подчас досадовала, что ее воспитанница не пустоголовая красивая кукла, как считалось в обществе.

— У него слишком смуглая кожа. Она выглядит нелепо в сочетании со светлыми волосами.

«Какая же ты лгунья, Антония».

Необычный контраст между цветом лица и волос Рейнло лишь подчеркивал его мужественную красоту, привлекая взгляд, а высокий рост и ленивая чувственность, сквозившая в его движениях, делали его неотразимым.