Но делать было нечего, и, взяв со столика веер, она покорно пошла за Шарлоттой. И все же при приближении к бальному залу сердце Дэниелы билось все быстрее и тревожней. Вопреки здравому смыслу ей не терпелось увидеть вчерашнего незнакомца, услышать его глубокий, волнующий голос. А в голове была только одна мысль – узнает или не узнает?

Дэниела переступила порог бального зала и тут же почувствовала привычную скованность, которая заставила ее сжаться. Стараясь казаться меньше и незаметней, Дэниела поспешно проскользнула в самый дальний угол, мечтая лишь о том, чтобы превратиться в невидимку.

– Ты никогда не найдешь себе мужа, если будешь вечно прятаться в тени, – упрекнула ее Шарлотта.

– А я и так его не найду. Мужчины предпочитают жениться на таких красавицах, как леди Элизабет Сандерс.

Даже если ее рост и заурядная внешность не оттолкнут возможного поклонника, то это сделает погубленная репутация. Но Дэниелу это ничуть не огорчало.

– Ты же знаешь, я не хочу выходить замуж. Не всем так везет, как тебе. Большинство мужчин ужасно обращаются со своими женами.

Конечно, Дэниела лукавила. Как и все женщины, она мечтала о любви. Но до сих пор существовал только один мужчина, которому она могла бы отдать свое сердце, – романтический герой ее девичьих грез, благородный разбойник, которому она старалась подражать.

Иногда по ночам она лежала без сна и грезила о том, как Благородный Джек, узнав о своей последовательнице, приедет в Уорикшир, чтобы встретиться ней. И, конечно, он сразу же почувствует в ней родственную душу и полюбит ее одну и навсегда, потому что до сих пор ни одна женщина не могла его понять. Они поженятся, и он увезет ее с собой.

Интересно, будут ли его поцелуи такими же восхитительными, такими же нежными и страстными, как поцелуи того, другого... Ох! О чем она только думает! И как ей в голову могли прийти такие возмутительные мысли!

Очнувшись от своих нескромных мыслей, Дэниела оглядела освещенный сотнями свечей бальный зал, в котором толпились разряженные мужчины и женщины. Из-за резной деревянной перегородки лилась музыка: там играли музыканты.

Ее взгляд невольно привлекла изящная невысокая блондинка с живым прелестным лицом и чарующей улыбкой, окруженная толпой мужчин. Ее сложная прическа была безукоризненна, наряд продуман до мельчайших деталей, движения легки и грациозны. Она игриво обмахивалась веером, мило кокетничала, смеялась и оживленно болтала, ничуть не смущаясь и как должное принимая восхищение своих поклонников.

Это была леди Элизабет Сандерс. Шесть лет назад она была признана самой красивой дебютанткой единственного в жизни Дэниелы – и поистине ужасного для нее – лондонского сезона. Толпы поклонников тогда искали ее руки. Леди Элизабет легко играла их сердцами, пока не выбрала себе в мужья старшего сына графа Бэтхемптона. Рассказывали, что некоторые из ее отвергнутых поклонников рыдали на ее свадьбе.

Но так случилось, что год назад ее муж был убит каким-то лондонским бродягой. Детей у них не было, а поскольку был еще жив старый граф, Элизабет не получила ничего, даже титула, и теперь, едва сняв траур, вновь оказалась на ярмарке невест.

Дэниела с завистью и восхищением наблюдала, как, окруженная поклонниками, леди Элизабет беспечно и легко флиртует то с одним, то с другим своим поклонником, никого не обижая и никому не подавая несбыточных надежд. Такое искусство было Дэниеле совершенно недоступно. Да и вообще красавица Элизабет обладала всем тем, чего была лишена Дэниела, – изяществом, грацией, красотой. Находясь с ней в одной комнате, девушка чувствовала себя еще более неуклюжей и нескладной, чем всегда.

– Странно, – заметила она, обращаясь к Шарлотте, – ведь сначала леди Элизабет отказалась приехать, она прислала Бэзилу извинения и вдруг в последний момент изменила свои намерения.

– Ничего удивительного, – пожала плечами Шарлотта. – Просто она узнала, что сюда приедет лорд Морган, брат герцога Уэстли. Всем известно, что она спит и видит, как бы заполучить его в мужья.

– Но зачем ей этот повеса в качестве мужа? – искренне удивилась Дэниела. – Она может получить любого, кого только захочет!

– Если бы ты хоть раз увидела лорда Моргана, то не задавала бы таких вопросов, – многозначительно улыбнулась Шарлотта.

– Нет ли его среди тех мужчин, что вьются сейчас возле нее? – спросила она, заинтригованная против воли многозначительными намеками Шарлотты.

– Нет, что ты! Женщины сами ищут его общества. Даже Элизабет со своей красотой и обаянием будет нелегко уговорить его пойти под венец. Он слишком опытен в таких делах, чтобы попасться в брачные сети.

– А вот и ты, Дэниела! – неожиданно прозвучал за их спиной голос Бэзила.

Появление брата вызвало у Дэниелы недобрые предчувствия. Он крайне редко обращался к ней таким дружеским тоном, и она сразу поняла, что дело здесь нечисто. Она нехотя обернулась.

Бэзил, самый старший из детей лорда Крофтона, отличался невысоким ростом и коренастой, довольно непропорциональной фигурой. Он едва доставал сестре до подбородка, и ей всегда приходилось смотреть на него сверху вниз, что, видимо, его очень злило. Кроме того, он обычно выпячивал грудь, надеясь придать себе более внушительный вид, отчего казался еще более нелепым и неприятным.

Дэниеле, самой младшей из детей графа Крофтона, всегда казалось, что они с Бэзилом – два гадких утенка в семье. Их брат Джеймс был, бесспорно, очень красив, да и сестры слыли красавицами и никогда не знали недостатка в поклонниках. Они без труда сделали очень хорошие партии.

Но как ни неприятен был ей Бэзил со своей приторно-сладенькой улыбочкой, его спутник был Дэниеле еще неприятнее. Едва девушка увидела его, как поняла, что ее дурные предчувствия начали сбываться.

– Ты помнишь, разумеется, сэра Уальда Флетчера? – все с той же фальшивой улыбкой обратился к ней Бэзил.

Помнит ли она его? Разве можно забыть этого негодяя, чья бесчеловечная жестокость привела к тому, что с ним не хотел поддерживать отношения ни один уважающий себя джентльмен? По его милости умирали от голода дети шахтеров, и во многом именно из-за него она надела маску и плащ Благородного Джека.

– Помню, – сухо произнесла Дэниела.

– Я польщен, миледи, – словно не замечая ее холодного тона, расплылся в улыбке сэр Уальд. Он был такого же невысокого роста, что и Бэзил, но при этом чрезвычайно толст. А в костюме из пурпурного атласа он казался еще более нелепым и толстым. Его полное круглое лицо, обрамленное локонами напудренного парика, постоянно краснело и лоснилось, соперничая оттенком с яркими красками камзола.

– Не окажете ли честь потанцевать со мной?

Прежде чем Дэниела успела открыть рот, чтобы решительно отказать ему, Бэзил ответил за нее:

– Она будет счастлива.

При этом он бросил на сестру быстрый угрожающий взгляд, который не оставлял сомнений в том, что, если она откажется, ей придется об этом пожалеть.

С трудом подавив неприязнь, Дэниела нехотя подала руку и позволила Флетчеру вывести ее на середину зала.

Но не сделала она и трех шагов, как увидела его – вчерашнего незнакомца, с которым так самозабвенно целовалась прошлой ночью.

3

Дэниела не могла отвести от него взгляд. Да, это, без сомнения, был тот самый человек, карету которого она остановила прошлой ночью. Она видела его лишь при свете луны, и сейчас в ярко освещенном бальном зале он показался ей неправдоподобно, просто вызывающе красивым – той самой грешной и мужественной красотой, которая способна свести с ума любую женщину.

Этот человек мгновенно притягивал к себе взгляд. Высокий, сильный, в идеально сидящем на его широких плечах богатом камзоле из темно-синего бархата, он был неотразим. В отличие от большинства мужчин он не носил парика, и его длинные темно-каштановые волосы были просто зачесаны назад и прихвачены сзади узкой лентой. Такое пренебрежение модой пришлось Дэниеле по вкусу. Тем более что во всем остальном его внешний вид был безупречен.

Его взгляд на мгновение остановился на ней, и уголки его чувственного рта изогнулись в легкой улыбке. У Дэниелы внезапно закружилась голова – она слишком хорошо помнила ощущения, которые еще так недавно дарили ей эти губы.

Девушка споткнулась и тут же почувствовала, как отрывается оборка платья, на которую она неловко наступила. С досады на саму себя Дэниела закусила губу. Ну вот, она так и знала! Впрочем, она не слишком огорчилась – теперь у нее появился благовидный предлог, чтобы избавиться от Флетчера.

– Вы должны извинить меня, сэр Уальд, я покину вас ненадолго. Мне нужно поправить кое-что в наряде, – быстро произнесла она и поспешно выскользнула из зала в дамскую комнату.

Приколов наспех кружевную оборку, Дэниела вернулась в зал, но вошла в него с другой стороны, чтобы не попасться на пути своему незадачливому кавалеру. Флетчер стоял на том же месте, где она его оставила, и с жадностью пил шампанское. Поставив бокал на поднос, он тут же схватил новый и в несколько глотков осушил его. Дэниела презрительно улыбнулась. Что ж, отлично! Судя по всему, уже через час он не сможет стоять на ногах. Тут же забыв о нем, Дэниела отвернулась, ища глазами человека, который занимал ее мысли весь этот день.

Найти его оказалось совсем несложно. Он выделялся среди гостей своим ростом. И еще чем-то, чему Дэниела не могла подобрать слова. Обаянием? Мужским магнетизмом? Красотой?

Но так, видимо, думала не одна Дэниела. Две очаровательные молодые дамы подошли к нему, кокетливо улыбаясь и бросая на него призывные взгляды. Незнакомец был вежлив и немного поболтал с ними, но его небрежный поклон и чуть натянутая улыбка яснее слов сказали Дэниеле, которая очень хорошо чувствовала такие вещи, что их попытка заинтересовать его обречена на неудачу.

И верно, при первой же возможности он вежливо раскланялся и отошел в сторону. Дэниела не могла оторвать от него взгляд. Словно завороженная, она наблюдала, как он идет по залу, встречаясь с молодыми и не очень молодыми женщинами, жаждущими его внимания. Он любезно улыбался, раскланивался, но ни разу не задержался.