Лиловый бархатный костюм для верховой езды подчеркивал изящество ее фигуры. Приталенный жакет, отороченный серебряной вышивкой, едва сходился на полной груди, но в талии настолько суживался, что Джером не сомневался, он мог бы обхватить ее пальцами, если бы его ладони лежали на ее бедрах.

Джером тряхнул головой. «Ишь, размечтался, – одернул он себя мысленно, – попался на роскошную приманку». Надо сказать, что он избегал красивых женщин, не доверяя им, и имел на это все основания, но самое большее, что ему удалось сделать сейчас, – это с трудом отвести от нее восхищенный взгляд. Ферри пока не удалось и этого, поэтому он продолжал разинув рот созерцать чудное видение, совсем забыв о выпущенных поводьях.

Краем глаза Джером заметил серебристого маленького терьера, который метался, путаясь в складках фиолетовой юбки красавицы. Вдруг собака с неистовым лаем бросилась вперед, навстречу приближающимся всадникам.

Норовистая лошадь Ферри, почувствовав, что тугие поводья более не стесняют ее свободы, взвилась на дыбы. Захваченный врасплох конюх вылетел из седла прямо в бурлящую воду.

– Боже мой, Ферри! – в ужасе закричал Джером.

Лошадь, освободившись от наездника, рванула через мост и, обогнув компанию на берегу, поскакала прочь. Джером, не обращая внимания на бесценную беглянку, спрыгнул с коня и торопливо стал стаскивать сапоги.

Крики Ферри, то и дело скрывавшегося с головой в ревущем потоке, словно копья вонзались в сердце Джерома.

– Держись, Ферри! Я иду! – закричал он. Река бушевала и ревела. Справиться с таким стремительным течением вряд ли было под силу и самому Джерому, а он был пловец отменный.

Ферри, подхваченный неистовым потоком, скрылся под мостом и исчез из виду.

Джером бросился на противоположную сторону моста и, встав лицом по течению, нырнул с него в беснующуюся реку. Через несколько мгновений он показался на поверхности. Он должен попытаться. Он никогда не простит себе, если позволит Ферри утонуть у него на глазах.

Сильными гребками Джером сокращал расстояние между ними и наконец схватил Ферри за рубаху.

Перепуганный до смерти юноша вцепился в Джерома и чуть было не утащил вместе с собой под воду. Вынырнув, Джером был вынужден сильно ударить Ферри, чтобы тот обмяк и не мешал ему своими судорожными движениями. Оторвав от себя его ослабшие руки, Джером умело перевернул безвольное тело Ферри лицом вверх и поволок за собой, стараясь, чтобы волны не захлестнули их окончательно.

Ферри очнулся, закашлялся, отплевываясь. Ничего не понимая, он судорожно вбирал в легкие воздух, но руками больше не размахивал.

Загребая одной рукой и мощно работая ногами, Джером боролся с течением, которое сносило его все дальше и дальше вниз, и молился, чтобы ему хватило сил добраться до берега.

Глава 3

Рейчел с замиранием сердца следила за происходящим. Пловец, сражаясь со стремительным течением, из последних сил греб к берегу, таща за собой окончательно обессилевшего товарища. Было видно, как незнакомец устал, мощные гребки становились все реже. Река не хотела отпускать свои жертвы.

Рейчел заметалась по берегу, с надеждой оглядываясь вокруг в поисках какого-нибудь предмета, который можно было бы использовать вместо веревки.

Если бы под рукой была веревка, чтобы бросить ее этим двум парням, Тоби сумел бы вытащить их на берег. Но веревки не было.

Ну и что теперь – стоять и смотреть? Рейчел сжала кулаки и в отчаянье стукнула себя по бедрам, приминая пышную юбку. И тут ее просто осенило – да вот же оно, спасение! Так просто и так близко. На ней такое количество юбок, связать их – вот и веревка. Боже, как просто!

Но...

Рейчел отлично знала, что ни одна хорошо воспитанная молодая леди не сняла бы с себя нижние юбки в присутствии посторонних, ни при каких обстоятельствах. Даже ради спасения человеческой жизни.

Да, это невозможно! Господи, как же быть? А наплевать на все эти «нельзя» и «неприлично»! Не может она допустить, чтобы люди погибли. Вот этого действительно нельзя!

Рейчел торопливо отошла в сторонку от своих спутников, которые не отрываясь глазели на пловца, боровшегося со стихией не на жизнь, а на смерть. Убедившись, что на нее никто не смотрит, Рейчел сняла с себя три белые нижние юбки, сунув туда первый попавшийся крупный камень, поспешно скрутила их наподобие каната, завязала на одном конце узел и крикнула, бросившись бегом к берегу:

– Тоби! Беги сюда! Скорее!

Он немедля кинулся за ней. Выскочив к самой воде, она закричала что было сил, надеясь, что они услышат ее сквозь грохот бурлящей воды, затем раскрутила над головой самодельный канат и швырнула его чуть ниже по течению.

Тяжелый узел с шумом шлепнулся в воду. Юноше, которого лошадь сбросила в воду, удалось ухватиться за спасительный канат. Рейчел чуть сама не свалилась в воду.

– Тоби, помоги мне! – закричала она, стараясь сохранить равновесие. Тоби кинулся к ней, схватился за импровизированный канат, подтаскивая тонувшего к берегу. Рейчел молила Бога, чтобы скрученная ткань выдержала и не разорвалась.

Бедняга мертвой хваткой вцепился в другой конец самодельного каната. Он не разжал бы рук, даже если бы захлебнулся.

Мужчина, поддерживавший ослабшего товарища на плаву, смог наконец отпустить свою тяжелую ношу и позаботиться о собственном спасении.

Измученный юноша довольно быстро оказался на берегу. Как там ему кричали с моста – «Ферри»? Да-да, его звали Ферри. Ферри едва переводил дыхание и отплевывался, но все-таки поднялся на ноги и сделал несколько неуверенных шагов. Отойдя от воды на приличное расстояние, он упал на колени у подножия склонившейся над рекой ивы и поцеловал землю.

Рейчел оглянулась. Что с тем, другим, который по-прежнему оставался в воде? Убедившись, что он уже почти доплыл до берега и, по всей видимости, выберется без помощи, она решила позаботиться о том, кто в этом нуждался.

Ферри весь трясся и стучал зубами от холода.

Рейчел подошла к нему, пытаясь как-то приободрить:

– Наше поместье здесь совсем недалеко. Вы скоро доберетесь туда и согреетесь. Здесь ничего нет. И я не могу вам помочь, – она растерянно развела руками.

– Что вы, мэм, какую ж еще помощь требовать? Вы спасли мне жизнь. Да я за вас молиться должен денно и нощно.

Рейчел смутила такая горячность, но она все же спросила:

– Ну как вы? Немного оправились?

– Не волнуйтесь, миледи. Со мной все в порядке. Подобрав мокрые, перепачканные в грязи нижние юбки, Рейчел пошла обратно к реке, навстречу другому мужчине, медленно выходившему из воды.

Она была в восхищении. Каков храбрец, даром что простой конюх! Бросился, не раздумывая, как в омут головой. Да никто и шиллинга не поставил бы на его жизнь, а ведь выплыл! И товарища спас! Это был самый храбрый мужчина из всех, кого она видела в жизни.

А увидев его поближе, Рейчел вообще застыла от изумления. Его мужественное лицо было великолепно вылеплено: высокий лоб, аристократический прямой нос, губы, которые, похоже, не умели улыбаться, и четко очерченный решительный подбородок. Вода ручьями текла с его светлых волос, кольцами обрамлявших красивое лицо.

Тяжелые от воды нижние юбки выпали из ослабевших вдруг пальцев и звучно шлепнулись к ее ногам. Мокрая рубашка из тончайшего батиста облегала широченную грудь мужчины, открывая взгляду рельефные мышцы. Плечи, руки – все его тело, казалось, было налито силой, рвущейся наружу. На груди курчавились золотистые волосы. Мокрая, прилипшая к телу одежда только подчеркивала красоту этой мощной фигуры, ничего не скрывая. Незнакомец, возвышался на берегу как будто статуя, вышедшая из-под резца самого Микеланджело.

Скромность требовала отвести взгляд, но глаза Рейчел скользили по его телу вверх и вниз, и еще раз, и еще... У Рейчел перехватило дыхание. Она поняла, что просто не в силах оторваться от этого занятия. Как по волшебству, ее взгляд вновь и вновь возвращался к незнакомцу.

Какой же сам герцог Уэстли, если он позволяет себе держать такого конюха? Невзрачные господа обычно не допускают подобных сопоставлений. Но неужели кто-нибудь может быть красивее? А благородство осанки, а мужественность, а...

Такие мысли могли далеко завести. Рейчел почувствовала, как кровь прилила к лицу. От каких-то необычных ощущений даже голова немного закружилась. Боже, что с ней творится?! Сердце колотилось как сумасшедшее, замирало на мгновение и опять начинало учащенно биться. Уж не колдун ли, чего доброго, этот странный человек?

– Ну и как вы меня находите? – раздался насмешливый голос.

Рейчел опомнилась и, вскинув голову, встретилась с прямым взглядом голубых глаз незнакомца, источавших ледяную ярость.

– Кто дал вам право рассматривать меня, как жеребца на ярмарке?

Фанни, стоявшая рядом с Рейчел, немедленно вскипела:

– Как смеешь ты, простой конюх, так дерзко разговаривать с леди Рейчел Уингейт, сестрой графа Арлингтона? Боже, – обратилась она уже к Рейчел, – простой конюх позволяет себе... Немыслимо! Такая распущенность, дорогая!

Мужчина презрительно посмотрел, на Фанни, вызвав очередной взрыв негодования.

– Ах, значит, леди Рейчел позволительно любое бесстыдство?! – слуга лорда был просто вне себя от бешенства.

«Он прав», – виновато подумала Рейчел, в душе немного удивившись. Нечасто услышишь такие высказывания от конюха, хотя бы и герцогского. Ее щеки вновь вспыхнули, теперь уже от смущения. Чтобы скрыть неловкость, Рейчел наклонилась и взяла Макси, который нетерпеливо прыгал рядом с ней и просился на руки. Она обняла его и потерлась пылающей щекой о его шерстку.

Конюх посуровел еще больше, хотя это казалось невозможным.

– Эта несносная собака ваша?

Девушка молча кивнула.

– Так и держите ее при себе или приучите не бросаться на лошадей. Из-за него Ферри чуть не погиб!