– Я хотел отдать то, что не должно было оказаться у меня, – ответил Гаррик.

Он думал, что девушка с ним заспорит или, по меньшей мере, отпустит очередное насмешливое замечание. Но Меррин не сделала ни того ни другого. Она всматривалась ему в лицо своими синими глазами, словно прикидывая, сколько правды в его словах, и в конце концов еле заметно кивнула, принимая его ответ. Гаррик сам не заметил, что задержал дыхание. Он выдохнул и понял, что испытывает не только облегчение, но и что-то вроде благодарности. Она словно сделала ему бесценный подарок. Меррин выпрямилась, и чары рассеялись.

– Вы что-то искали? – поинтересовалась она.

– Верно, – подтвердил Гаррик и улыбнулся. – Как и вы, когда обшаривали мою спальню.

Меррин моргнула и чуть-чуть напряглась. «Любопытно, как легко читать то, что она чувствует», – подумал Гаррик. В ту ночь в его спальне Меррин с ее сообразительностью удалось придумать довольно изобретательную ложь, но она не привыкла обманывать. Она предпочитала встречать врага с открытым забралом.

Меррин проигнорировала его слова.

– Нам надо перестать встречаться в спальнях, – заявила она. – Это неприлично. Предлагаю вам покинуть мою комнату.

Гаррик улыбнулся.

– Я лишь из любезности возвращаю вам визит, – сказал он. – По-моему, в библиотеке мы так и не закончили разговор. Мне бы хотелось его продолжить. – Его голос звучал вежливо, но в нем чувствовалась стальная твердость.

Услышав ее, Меррин тут же вскинула голову. Гаррик почувствовал ее враждебность. От Меррин исходили флюиды гнева и горечи и еще чего-то неопределенного. Гаррик понимал, что она чувствует себя не в своей тарелке. Он ведь вторгся к ней в спальню, в ее сокровенное пространство. И к этому дискомфорту примешивалось еще безумно сильное ощущение близости, которое их обоих застало врасплох. Гаррик знал, что чувствует Меррин, потому что сам чувствовал то же самое. И понимал, что она, в силу своего меньшего, чем у него, опыта, не понимает их взаимного притяжения. И оно ей не нравится. Но она не может его отрицать.

– Предполагаю, что вас сегодня сюда не приглашали, – сказала девушка, задумчиво глядя на Фарна своими васильковыми глазами.

– Не приглашали, – признал Гаррик.

– В таком случае вы могли бы оказать хоть каплю любезности и понимания и держаться отсюда подальше.

– Я мог бы, – согласился он, – но я этого не сделал. Данный вопрос слишком для меня важен.

Их взгляды скрестились. В воздухе снова запахло враждебностью.

Гаррик жестом показал на бутылку шампанского. Она стояла на столе рядом с книгами.

– Не желаете ко мне присоединиться? – спросил он.

Меррин подумала и кивнула.

– Благодарю вас. – Она показала на бокалы. – Вы такой цивилизованный незваный гость, ваша светлость, – добавила она. – Вы обо всем подумали.

– Пить из горлышка было бы оскорбительно для такого божественного напитка, – заметил Гаррик.

Он взял бокалы и передал один Меррин. Их пальцы соприкоснулись, и Гаррик услышал, как Меррин тихо ахнула.

Он налил шампанского и насмешливо чокнулся с Меррин, отмечая встречу двух враждебно настроенных личностей и тем самым признавая, что игра будет жесткой. Она ждала, что он начнет первым. Гаррик принял намек.

– Леди Грант известно, что вместо лекций и концертов вы преследуете ни в чем не повинных аристократов в их собственных жилищах? – поинтересовался он. – Она знает, что вы спали в моей постели?

Щеки Меррин чуть порозовели, в тон ее платью.

– Я не преследую аристократов, – сказала она. – Не во множественном числе.

– Значит, только меня, – протянул Гаррик. – Очень лестно. – Он подождал, пока она сядет на приоконный диванчик, и сам устроился напротив, вытянув длинные ноги. Кожаное кресло с подголовником удобно обнимало его со всех сторон.

– Так все-таки, – повторил он. – Леди Грант это известно?

Меррин отпила шампанское. Гаррик видел, что она старается выиграть время. На шейке у нее билась жилка, выдавая ее волнение.

– Нет, – помедлив, признала она. – Ей об этом ничего не известно. – Меррин подняла взгляд на Гаррика, в ее глазах сверкнула насмешка. – И что вы собираетесь делать с этими сведениями? – поинтересовалась она.

– Я могу рассказать ей, – сообщил Гаррик. – И не только ей. Всем.

Меррин задумалась и прикусила нижнюю губу маленькими белыми зубками.

– Вам никто не поверит, – произнесла она почти равнодушно. – Я леди Меррин Феннер. Синий чулок. Я вне подозрений. – Она уверенно и живо ответила на его взгляд.

– Репутацию женщины очень легко погубить, – мягко сказал Гаррик. – Мне казалось, я слышал от вас слово «уязвимый», когда вы делали мне предупреждение в библиотеке. Один намек на скандал, и репутация погибла. Ваша репутация, леди Меррин.

Меррин прищурилась.

– Да, это верно, – признала она, покачивая в руке полупустой бокал. – Правда, если вы хотите меня напугать, – добавила она, – вам придется найти что-то посильнее, чем осуждение светского общества. Меня оно мало волнует.

Очко в ее пользу.

– Вы не собираетесь замуж? – поинтересовался Гаррик. – Порванная в лохмотья репутация сильно скажется на ваших шансах сделать хорошую партию.

Меррин презрительно взглянула на него:

– Я скорее пойду в монастырь.

– Поверьте, это совершенно не ваша стезя, – возразил Гаррик.

Девушка вспыхнула при напоминании о своей несдержанной реакции на его поцелуй, но взгляд ее по-прежнему был полон презрения.

– Ну, если я и передумаю становиться монахиней, я уверена, что ваши тридцать тысяч восстановят любые лохмотья моей репутации, ваша светлость. – Она пожала плечами. – Это в случае, если я найду мужчину, которому захочу отдать предпочтение перед книгами. Должна признаться, такого еще не случалось.

– Значит, вы встречаетесь не с теми мужчинами, – объяснил Гаррик.

Меррин засмеялась:

– Полагаю, это неудивительно, ведь я часто наведываюсь в спальни таких, как вы. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – А вы, ваша светлость? Вы собираетесь снова жениться? – Меррин выдержала паузу. – Полагаю, что нет. Женитьба – не самая сильная ваша сторона, не так ли?

Черт. Второе очко.

– Я подумал, что вы, возможно, захотите вернуть свое имущество, – сказал Гаррик, повышая ставку. – Хотите получить обратно улики ваших полночных бдений? Книгу, очки… Вы без них видите?

– Да, отлично, благодарю вас, – ответила Меррин.

– Значит, вы носили их только для маскировки?

Она с жалостью посмотрела на него.

– У вас слишком живое воображение, ваша светлость. Это очки для чтения. К счастью, у меня есть еще пара.

– Вы забыли про нижнее белье, – напомнил Гаррик.

Девушка застыла на месте.

– Вы рылись в моем белье?

– Вы бросили его у меня в ящиках.

– Можете оставить его себе, – холодно заявила Меррин. – Мне не нужно поношенное.

– Я его не носил, – кротко ответил Гаррик. – И даже не разглядывал.

– Какая деликатность с вашей стороны.

– Да нет, не особенно, – ответил он. – Если вы хоть что-то знаете о мужчинах, леди Меррин…

– Я ничего о них не знаю, – оборвала его Меррин. Она как будто оборонялась, словно он затронул запретную тему. Говорила она спокойно, но рукой постоянно водила по вышитым диванным подушкам, выдавая тем самым свое волнение. – Я ничего не знаю о мужчинах, – повторила она, – и не желаю знать. – Меррин немного смягчилась. – Мои сестры… Вы лучше им адресуйте свою галантность, ваша светлость. Со мной вы зря тратите время.

«Меррин, должно быть, глубоко задевает, что она постоянно находится в тени сестер, красивых, очаровательных женщин», – подумал Гаррик. Она заранее отступает в сторону, отказывается от любого сравнения с ними и ограничивает свой мир книгами, лекциями и академическими занятиями, всем тем, чем ее сестры не могут или не хотят интересоваться. Но разве она не видит, что тоже красива и желанна, что она – маленькая богиня с длинными золотыми волосами и большими васильковыми глазами? Похоже что нет. Или, быть может, она не ценит внешнюю красоту. И даже не хочет быть красивой.

Герцог уселся поудобнее и задумчиво посмотрел на Меррин.

– И чем вы на самом деле занимаетесь, когда делаете вид, что посещаете свои «сине-чулковые» мероприятия? – поинтересовался он. – В свободное от слежки за мной время.

Меррин с минуту молча на него смотрела. В полутемной комнате ее глаза казались фиалковыми.

– Я веду безупречную жизнь, ваша светлость, – ответила она. – Я на самом деле посещаю упомянутые мероприятия. Я читаю и учусь. Я хожу на лекции профессора Бренда в Королевском институте, на вечера поэзии и концерты, – пояснила она и сделала еще глоток шампанского. Похоже, этот вопрос ее позабавил.

Гаррик медленно растянул губы в улыбке.

– А еще вы работаете на Тома Брэдшоу, – добавил он.

Меррин дернулась. Шампанское капнуло ей на платье, оставив пятнышко чуть темнее самого материала. Раньше они оба фехтовали словами, проверяя друг друга на прочность. Теперь все изменилось. Гаррик почувствовал, что это для нее очень важно.

– Как вы узнали? – резко спросила она.

Гаррик с интересом отметил, что девушка не попыталась отрицать его слова.

Фарн пожал плечами:

– Я, естественно, наводил о вас справки. – Он наклонил голову, разглядывая ее. – Вы же знаете, как работает эта система, леди Меррин. Я заплатил за нужные мне сведения.

Гаррик заметил, как ее пальцы сжали ножку бокала.

– Вы заплатили, чтобы кто-то выполнил за вас грязную работу, – произнесла она с оттенком презрения. – Конечно, а как же иначе.

– Так просто быстрее, – объяснил Гаррик. – Брэдшоу продажный тип, – добавил он. – Но вы же об этом знаете.

Она вскинула на него глаза.

– Ничего подобного! – Подобное очернение ее, кажется, оскорбило. – Том служит правосудию! Он помогает людям… – Меррин осеклась, как будто осознав, что чересчур откровенна.