- Да, природа цепляет.

- Лучше, чем Тибет?

- Причем здесь Тибет? Эй, откуда ты вообще знаешь, что я там была? - воскликнула девушка, уставившись на него.

- Я видел картину. Ты, везде снег и гора. Правильная, как пирамида. Кайлас. Ты не должна была подниматься на нее, - ответил мексиканец, улыбнувшись.

- Это я уже потом поняла. Может я и не должна была туда ехать? А-то, на самом деле, ничего там со мной особенного, мистического не случилось.

- Я объясню... - Кристобаль задумчиво нагнул голову, подбирая слова.

- Ну. Говори, я пойму.

- То место имеет сильную энергию. Очень особенную. Она может иметь совпадение с энергией человека, а может наоборот противостоять его энергии. Тогда оно больше отнимет, чем даст.

- Что же теперь, в Тибет мне вход закрыт? В смысле туда мне нельзя ездить?

- Если твоя энергия изменится, то это место тебя примет.

- Разве энергия может поменяться?

- Конечно. У нас много разной энергии. Но мы можем видеть только какой-то... ее... нюанс, интерпретацию... Чтобы расширить сознание надо владеть ею полностью.

- Расширить сознание, ты сказал. Именно это словосочетание мне пришло на ум, когда я думала, что не совсем нашла в Мексике то, что мне интересно. Я подумала, что не все понимаю из-за узости миропонимания. От слов понять мир. Ты понимаешь, о чем я?

- Да. Мы все должны расширять свое сознание.

- Как ты там, Лада? - у Вероники был встревоженный, но уверенный голос, - Так хорошо слышно, как будто ты в соседней комнате.

- Это потому что я на высокогорье. Помех меньше. Как дети?

- Неплохо. Пришлось отдать Ване то детское кресло, в котором ездил Игорек, а он теперь, как взрослый, пристегивается ремнем. Ты знаешь, им хорошо вместе. Они очень дружные. Мелкий за ними все повторяет.

- Вот тебе веселья... с ними.

- К чему ирония? С ними и правда весело.

- Ну, ладно. Скоро закукарекаешь.

- Тут появились новости. Мне позвонили из галереи и сообщили, что объявился покупатель. Он хочет купить сразу три картины, твой триптих. Просят получить твое согласие, раз уж я как агент у тебя. Что скажешь?

Лада задумалась. Этот человек - покупатель - он понимает, что вся ценность именно в трех работах и они вместе составляют одно целое.

- Эти картины я не продаю. Пусть выбирает другие.

Ей почему-то казалось, что эти работы - единственное, что еще держит ее здесь, что они ее связь с миром. А теперь, как будто кто-то хочет отнять это последнее. Она почти с ненавистью подумала про этого человека. Пусть покупает все, что угодно, но не это. И Ника еще спрашивает. Конечно она их не отдаст...

Лада попрощалась с ней и посмотрела на Тоби, который был уже больше пяти часов за рулем. За все время им попались только два туристических автобуса и Лада в предвкушении чего-то необычного представляла насколько они далеко от цивилизации.

- Расскажи про прадеда. Почему он - легенда?

- Мне было года четыре, когда я жил с ним в горах. Потом он отправил меня к родителям, а сам пошел на поиски. Он, наверно, почувствовал, что пришло время.

- На поиски чего он отправился?

- Конечной точки. Легенда потому, что (нам рассказывали люди, которые были с ним) он на рассвете сел перед обрывом в ущелье и долго смотрел. Он сидел так сутки, а на следующий день увидели, как он бросился в каньон. Но через какое-то время, из ущелья вылетел кондор, он долго парил над тем местом, где сидел старик и потом растворился в свете солнца.

- Он стал кондором?

- Он стал божественным светом.

- Значит, он был необыкновенным человеком.

- Обыкновенным, но видел больше других. Мы все здесь, чтобы стать божественным светом.

Внезапно, по одному ему ведомым ориентирам, мексиканец понял, что они подъехали к нужному месту, он свернул с основной дороги и они еще минут пятнадцать ехали вглубь плато. Вдалеке выросла деревня, но они не собирались подъезжать. Кристобаль остановил машину перед небольшим обрывом, с которого открывался вид на озеро. Лада еще никогда в жизни не видела таких озер: оно казалось гигантским зеркалом, отражающим небо, на его поверхности не было зыби, оно будто кристаллизовалось и замерло в этом состоянии.

Солнце садилось и начинало холодать. Лада одела куртку и шапку из шерсти лам, которую ей подарил Кристобаль. Единственная мысль, которая ее грела - надежда на то, что в гостинице, где они остановятся будет горячая вода и она сможет выпить кофе.

- Здесь остаемся на ночь, - проинформировал Кристобаль, - Ты будешь спать в фургоне, а я в палатке.

- Что?! Какой фургон? Хватит с меня таких походных условий. Поехали в отель.

- В ближайший отель мы приедем в три ночи. Могу предложить ночевать у кого-нибудь в доме, - он указал на деревню, - Но там условия... В общем, в машине лучше.

Лада устало махнула рукой и пошла к трейлеру, у нее к вечеру разболелась голова и она уже не хотела сопротивляться. Они перекусили сухим пайком, выпили чая из листьев коки и разошлись по своим местам.

Среди ночи мексиканец ее разбудил тем, что светил фонарем ей в лицо. Лада вскочила и уставилась на него.

- Что ты делаешь? Я так испугалась, что теперь уже не усну.

- У нас мало времени. Пойдем со мной.

Крупные звезды мерцали в глубине ночного неба и усыпали гладь озера. Было очень холодно, но исключительная, пронзительная красота природы отвлекала от всех мыслей...

- Так красиво! Хорошо, что разбудил, - сказала Лада, стоя с запрокинутой головой и разглядывая млечный путь, - А до чего у нас мало времени?

- Ты хотела объяснений?

Он добавил досок в тлеющий возле палатки костер и вскоре темноту ночи озарили огненные блики, как будто вырос и распустился гигантский алый цветок. Лада села рядом с ним у костра и с удовольствием стала греть руки о пламя.

- В мире многое возможно. Возможно то, что нам не представляется возможным. И ненужно пытаться это объяснить. Мир устроен не так, как мы думаем, - неспешно начал свою речь Кристобаль, предваряя вступлением, ту основную суть, которую хотела знать Лада, - Я видел цветущее зимой дерево и летящий в космосе самолет - это твои картины? В них много смысла. Они о многом говорят без слов, создавая эмоции.

- Хочешь сказать мои рисунки могут в определенной мере рассказать об устройстве этого мира?

- Дать понять систему его устройства. Мы знаем, нам говорят физики, время линейно и многие величины относительны друг друга. А если я скажу, что время движется не по прямой, а по спирали или кругу.

- Тогда получится, что события, которые уже произошли, на самом деле еще не произошли. Если сопоставить две точки на круге: наблюдателя и событие, в зависимости от ракурса событие может уже быть свершенным, а может еще не произойти. Это невозможно, Тоби.

- Событие уже произошло, даже, если оно еще не случилось.

- Все предопределено? Такой глубокий фатализм?

- Нет. Это наша интерпретация этой реальности. А реальности - это как плоскости на системе координат. Но точка может проходить через все плоскости разом. Быть сразу в нескольких местах.

- И что же такое эта точка?

- Жизнь. Мы видим только свою плоскость, с линейным временем, но должны уметь видеть другие.

- Проникать в параллельный мир?

- Да, такой же реальный, как этот.

- Мы можем встретить там тех, кто рядом в этом мире?

- Реальностей, в которых мы одновременно существуем бесконечно много. И в некоторых мы встречаемся с теми, с кем связаны. Есть реальность, в которой ты проживаешь то, что с тобой было минуту назад, но там есть свои изменения.

- Ну, хорошо: все на местах - одна точка одновременно находится в разных плоскостях, и оставаясь недвижимой в этой системе, меняется в других. И взаимодействует с другими точками, verdad? Тогда в чем подвох?

- Зло возникает, когда одна точка начинает стремиться к какому-то из векторов, она двигает материю плоскости и искажаются линии движения других точек. Хаос, разрушение - это зло. Основная идея в том, что, в какой реальности мы есть, мы должны нести в себе гармонию.

- А Бог?

- Бог везде. Он - бесконечное число векторов, составляющих плоскости и протягивающихся до бесконечности. Он в точке пересечения всех координат и на каждом отрезке. Не нужно погружаться в этот мир, материализоваться. Нужно узнавать разные миры и уметь их создавать.

Он предложил ей выпить какой-то напиток из заранее подготовленной для этой цели алюминиевой чашки, стоящей недалеко у костра. Лада принюхалась - запах трав и растений, в целом не отталкивающий, и выпила.

Яркое солнце звенело в прохладном воздухе, а ветер шелестел в стеблях высушенной травы. На озере, наконец, появилась рябь и оно искаженно отражало белые, бархатные облачка, низко стелющиеся в насыщенном, голубом небе. Лада вышла из трейлера и увидела, что Тоби сидит у края перед обрывом. Она стала подходить, но природа вдруг начала меняться - и вместо прозрачного озера впереди оказался берег океана и шелестящая зеленая трава и очертания сопок... и человек, сидевший перед обрывом был не Тоби. Когда он обернулся, Лада громко вскрикнула и застыла на месте. Это был Влад. Такой каким она запомнила его... каким он был, когда приезжал в Калининград. Позже, когда он стал с ней жить, в нем все-таки что-то изменилось, в выражении лица появилось больше уверенности, но Лада запомнила именно тот первоначальный образ. Он смотрел на нее пристально, не отрываясь. Казалось, он переживает то же, что она. Внезапно, почувствовав, что он сейчас реален как никогда, и что это шанс все пережить сначала и еще что-то успеть, Лада вспомнила свои старые эмоции - обиду, неудовлетворенность, злость. Ей выпал случай выговориться. Как она этого хотела...