Вскоре Влад заметил, что Лада часто в течение дня прикладывается к бренди, которое хранила в серванте на кухне. Он стал приглядываться к ней. Ее привязанность к алкоголю постепенно возрастала. Она выпивала две рюмки с утра, в таком виде посещала занятия, добавляла за обедом, а вечером позволяла себе расслабиться по полной, выпивая пару стаканов. Через несколько дней, за которые он понял, что ничего не меняется, Влад начал с ней проводить беседу, пытаясь ее заставить отказаться от привычки. Но она каждый раз, когда он подходил к ней с таким разговором, резко обрывала его и отправляла погулять. Она не хотела, чтобы он не маячил у нее перед глазами. Влад начал переживать, что у него не хватает мужества резко прекратить все это. Он не мог убедить ее, она его просто не слушала. Она была душевно сильней. Он пытался прятать бутылки, которые она приносила из супермаркета. Не находя их, Лада заказывала коньяк или виски через Интернет и через пару часов курьеры привозили ей новый заказ. Ее сервант не пустовал, там всегда было пару бутылок с крепким содержимым.

Через неделю наступил кризис. Влад знал, что это неизбежно, но уже ничего не мог предпринять. Он понял, что это должно произойти. Лада сидела с утра на кухне и пила свой коньяк. Сначала она пыталась закусывать салатами, печеньем и лимонами, но когда в холодильнике ничего не осталось, она продолжила пить его просто так. Влад метался по квартире, постоянно забегая к ней и не находил никакой реакции на свои слова. К полудню пустая бутылка уже стояла под столом, а Лада, с трудом моргая потяжелевшими веками, пыталась открыть новую. Влад услышал это, когда стоял в комнате и обдумывал, что делать. Он остановился перед ней, наблюдая, как она дрожащими руками наполняет свой стакан, потом резко выхватил бутылку и в упор посмотрел на нее. Лада ответила ему пристальным взглядом. Прошло несколько секунд, потом в ее лице что-то дрогнуло, мышцы свело, губы искривились, а глаза резко покраснели. Она начала рыдать. Она плакала громко, истерично, в диком реве обнажая белые зубы.

- Ты не смеешь! Отдай мне сюда!

- Я не могу! Ты не должна это делать!

- Кто ты, чтобы указывать мне? Ты понимаешь, что это моя вина? Я погубила Игоря. Из-за меня все это произошло, - слезы бешеным потоком струились по ее лицу, она утирала их кухонным полотенцем и пыталась дотянуться до бутылки, - И из-за тебя тоже. Ты же увез меня! Ты ворвался в мою жизнь. Лучше бы мне тебя никогда не видеть. Откуда ты взялся? Зачем ты испортил мою жизнь? Это ты виноват.

Ее черные глаза лихорадочно блестели в ореоле глубоких красных кругов. Влад слушал ее с замиранием сердца, он знал, что ей надо выговориться.

- Да, это ты виноват. Игоря не вернешь. Я его так любила! Какая же я подлая! Зачем я связалась с тобой? Вся эта связь - грех. На нас с тобой грех. Игорь был хорошим, умным. Он не стоил этой дрянной жизни. А я не стоила его. Я - подлая сучка.

Она снова потянулась за коньяком, но Влад отпустил бутылку. Стекло рассыпалось перед ее ногами, а коричневая жидкость вязкой лужей растеклась под столом.

- Как мне теперь жить? Скажи мне: как мне жить с этим? Скажи! - крикнула она ему.

Влад странно поглядел на нее и упал на колени прямо в эти осколки и разлитый коньяк.

- Я тоже буду жить с этим. Я тоже буду нести это с собой. Это моя вина. Мы нашей любовью сделали больно многим людям - Игорь, моя дочь, жена. Они не были достойны такой участи. Ты и представить себе не можешь, как мне жалко Игоря. Я ведь понимаю, что даже не буду пытать сравняться с ним. Все, что произошло тяжело и неправильно!

Бутылочные осколки хрустели под его коленями, но он не менял положения и, казалось, вообще забыл где и в какой позе находится.

- Мы не сможем ничего исправить, Лада. Игоря не вернешь. Моя дочь вырастит без отца. Но мы же не могли иначе. Я слишком люблю тебя и я не мог тогда остановиться, хоть и знал, что поступаю неправильно. И я бы принес и другие жертвы, чтобы быть с тобой. Меня бы ничто не остановило.

Она, внезапно, поняла насколько он серьезен. Он любил ее до потери рассудка и скорее готов был потерять, что угодно в этой жизни, но не ее.

- Как же мы будем жить? Я виновата перед ним, ты понимаешь?

- Он тебя простил.

- Нет! За такое нельзя простить.

- Я бы тебя простил. Значит, он тоже простил. А он был хорошим парнем, настоящим мужчиной.

Лада обняла его. Когда он поднялся, она увидела что его джинсы порвались и из ран на коленях потекла кровь, но Влад этого даже не заметил. Он пристально смотрел на нее и в первый раз смог выдержать ее взгляд.

После этого тяжелого дня Лада, наконец, смирилась с тем, что произошло. Ей было по-прежнему больно думать о том, что Игоря нет, но она заставляла себя осознать это и не возвращаться к забытью, в которое она хотела впасть. Она не вернулась к беззаботности, теперь она обдумывала все то, что раньше казалось пустяками, а грустный отпечаток на ее лице вскоре сменился философской задумчивостью. Влад тоже не был весел и безразличен. После случившегося он постоянно выглядел утомленно и болезненно и Лада поняла, что все происшедшее оставило свой след и на нем.

На следующий день после объяснений на кухне, они отправились в Тверь к родителям Лады. Они уже так давно и настойчиво звали их к себе, что больше нельзя было откладывать.

Волга еще не покрылась льдом и торопливо несла свои темные, серые воды, пробегая под городскими мостами и заливая пологие берега. Деревья уже облетели, но снег еще не выпал. Это было идеальное время для изучения древней архитектуры по сохранившимся домам девятнадцатого-двадцатого веков. Они выстраивались в ряд и медленно старились под праздными взглядами, привыкших к ним горожан. Низкие трех-четырех этажные строения, за неприглядностью потрескавшейся штукатурки, скрывали красивые барельефы, выступы и узоры, обрамляющие окна или миниатюрные балконы. В одном из таких домов жили родители Лады. У них была трехкомнатная на втором этаже, по соседству на этой же площадке жила Вероника с мужем и недавно родившимся ребенком.

После того, как Лада с мужем перекусили и немного отдохнули, Вера Васильевна отправилась за младшей дочерью. Она должна была познакомиться с Владом, а Лада с племянником. Лада с утра была не в настроении. Она сидела за столом, уныло ковыряя вилкой сырник и запивая черным чаем. У нее было опухшее от слез и выпивки лицо; и эта опухлость делала ее старше и угрюмее. Но она была по-своему хороша даже при всех этих признаках нездоровой жизни. Осознавая ее болезненную непривлекательность, Влад все равно любовался ей. Он сам выглядел так, что сердце сжималось, глядя на эту трагическую гримасу на привлекательном лице. Темные круги почти скрыли его глаза, а светлая кожа стала бледно-желтой, такой же, как у его жены и от этого, казалось, что эта семейная пара подхватила какой-то вирус. Но было что-то особенное в тех взглядах, которыми они обменивались; в них читалась любовь. Любовь, в которую они верили и которую ценили.

Вероника зашла в комнату и поздоровалась с гостями. Она слегка кивнула сестре и пристально посмотрела на ее мужа. Ее взгляд задержался на нем дольше, чем следовало бы при первом знакомстве. «Сравнивает», - подумала Лада, с улыбкой глядя на сестру.

Влад с изумлением посмотрел на эту девушку: она будто была другой ипостасью Лады, той Ладой, которой нет, но которая могла бы быть при другом характере или мировоззрении. Вероника была такого же высокого роста, как сестра, но она была стройней и от этого казалась воздушной. У нее были такие же пепельно-золотистые, волнистые волосы, так что издалека двух сестер трудно было отличить. Она была похожа на старшую сестру внешне, но черты ее лица были мягче, элегантнее и не такие яркие, как у Лады. У нее были такие же темные брови и густые черные ресницы, тот же разрез глаз - миндалевидный и раскосый, тот же прямой нос и полные губы. Цвет кожи - молочно-белый - больше подходил ее светлому образу, особенно выразительному благодаря серым глазам с прозрачным голубым оттенком. Но при всей внешней схожести сразу становилось понятно - они разные. И это различие проявлялось не в выражении лица, а в каком-то неуловимом тонком отпечатке, выделяющем каждую по-своему.

Вероника смотрела на Влада с нескрываемым пренебрежением и это было видно всем, кроме самого Влада, который не знал всей предыстории и не предполагал, что станет камнем преткновения. «Ребячество еще не кончилось», - подумала Лада, - «А ведь уже повзрослела. Ребенком обзавелась».

- Как назвали малыша? - спросила она, разглядывая кулек на руках у матери, недавно ставшей бабушкой. Он ее не умилил и она стыдилась показать это.

- Это Игорь, - ответила Вероника, в упор глядя на Ладу.

Влад поджал губу и с испугом посмотрел на жену. Ее губы дрогнули, но лицо осталось непроницаемым, она ответила сестре спокойным ровным взглядом. Этот молчаливый поединок между сестрами прервал Андрей Павлович, сообщивший, что из университета вернулся муж Вероники - Константин и они скоро сядут за праздничный ужин.

За столом разговор крутился вокруг всех насущных проблем; Лада рассказывала о ремонте в новой квартире, ее родители об изменениях в связи с появлением внука, Костик о будущем дипломе, а Вероника о том, как пытается выкрутиться, не выходя в академический отпуск. Влад молчал. Он выпил, чтобы поддержать компанию две рюмки водки и теперь у него кружилась голова и он никак не мог сконцентрироваться на разговоре.

Лада знала историю отношений сестры и ее мужа и теперь с интересом присматривалась к молодой паре. Они были ровесниками, полюбили друг друга еще на первом курсе и вот, в какой-то момент, из-за всей этой дружбы возникла необходимость брака. Они были слишком молоды, чтобы правильно понимать само слово «брак» и не производили впечатление людей желающих узнать все его преимущества и недостатки. «И как мама с папой рискнули на это мероприятие», - думала Лада, - «Неужели все было слишком запущено? Неужели нельзя было выкрутиться?»