— О ком ты? — равнодушно ответила вторая, брюнетка.

— О небезызвестном Фэлконе!

Восхищение в голосе блондинки привлекло внимание брюнетки. Лесли внезапно тоже почувствовала живой интерес.

Реакцию брюнетки никак нельзя было назвать скучающей.

— Флинт здесь? — почти выкрикнула она. Флинт? Лесли прищурилась, как бы рассматривая свой макияж.

— Флинт? — повторила блондинка, широко раскрыв глаза. — Ты что, знаешь его?

Хороший вопрос, подумала Лесли с видом глухонемой, напряженно ожидая ответа брюнетки.

— Я встречала его.

Улыбка женщины была достаточно самодовольной, чтобы удовлетворить ненавязчиво подслушивающую их разговор Лесли.

В постели? — размышляла Лесли, начиная закипать, пока ждала, что этот вопрос будет задан вслух.

Но блондинку спальня не волновала.

— Это правда, что он бывший заключенный? — спросила она с явным любопытством.

Лесли чуть не выронила кисточку с красной помадой. Бывший заключенный! Флинт? Она вспыхнула от гнева. Как смеет эта дурочка инсинуировать…

— Да, это правда, — совершенно убежденно ответила брюнетка. — Он отсидел три года из тюремного срока в двадцать лет, в Нью-Мехико.

Двадцать лет! Эти проклятые слова засели в мозгу у Лесли, она собрала свою косметику и поспешно вышла из дамской комнаты.

Закрыв за собой дверь, она прислонилась к стене и попыталась глубоко вздохнуть, чтобы снять охватившую все ее тело дрожь. Какое же преступление совершил Флинт, чтобы получить двадцать лет тюрьмы, поражение размышляла Лесли, скользя взглядом по лицам проходящих мимо нее людей. Несколько женщин, но больше мужчин с участием посмотрели на нее, но лишь один отделился от толпы, чтобы подойти к ней.

— Тебе плохо? — Темные брови Флинта сошлись на переносице, когда он всмотрелся в ее лицо.

Лесли молча посмотрела на его озабоченное лицо и медленно покачала головой.

— Лесли, что случилось? — властно спросил он, беря ее за плечо.

Лесли сглотнула.

— Я… мне нужно выпить. — Она опять сглотнула, пытаясь избавиться от солоноватого вкуса во рту. — Мы можем где-нибудь сесть?

Флинт еще больше нахмурился и сразу же ответил:

— Конечно. — Крепко держа ее за плечи, он повернулся и повел ее к эскалатору. — Мы спустимся в ресторан. — Досада в его голосе перекрывала озабоченность. — Ты едва прикоснулась к обеду, — сказал он. — Наверное, это от голода.

Лесли меньше всего думала о еде, но не поправила его. Потрясенная настолько, что ее тошнило, она позволила ему отвести себя в ресторан. Поскольку она уже больше не удивлялась тому, что Флинта знают все метрдотели во всех ресторанах всех отелей в Атлантик-Сити, то приняла подчеркнутое внимание к ним и этого мэтра, сопровождавшего их до стола. Ее даже не удивило и то, что стол этот оказался сравнительно обособленным, — Флинт неизменно сидел за отдельными столами.

Флинт заказал для Лесли сандвич, а когда она отрицательно покачала головой, отказавшись взять предложенное метрдотелем меню, он заказал вино. И хотя Флинт продолжал пристально изучать ее, она не проронила ни слова, пока метрдотель не принес им вино.

— Проклятье, Лесли, скажи же что-нибудь, — потребовал Флинт сквозь стиснутые зубы, когда молчание, казалось, начало вибрировать от создавшегося между ними напряжения. — Скажи мне, что случилось. Лесли отхлебнула вина.

— Я… услышала разговор двух женщин в туалетной комнате, — произнесла она тихим, тонким голосом.

— И что же? — настаивал Флинт. Подняв голову, она встретилась с его прищуренным взглядом.

— Они говорили о тебе.

— И что же? — повторил он надменно. — Что они сказали?

Он смотрел ей в глаза.

Лесли медленно вздохнула, потом отбросила смущение в сторону — она должна знать, правду ли они сказали.

— Одна женщина спросила другую, которая, между прочим, утверждала, что знает тебя, правда ли, что ты сидел в тюрьме.

Флинт замер, лицо его окаменело, но голос остался таким же ровным:

— Продолжай.

Лесли с тревогой ожидала услышать страшную новость.

— Это правда, да? — Лесли не была уверена в его ответе, но никак не ожидала, что он улыбнется.

— Да, Лесли, — заметил он холодно, — это правда.

Чувство, предвещавшее дурные вести, усилилось…

— Но… почему? — выкрикнула она сдавленным шепотом.

Взгляд Флинта остался твердым.

— Я был приговорен за насилие. Насилие! Мгновение Лесли смотрела на него в ужасе, горло у нее перехватило, мысли смешались. Потом здравый смысл взял верх, и ее сознание прервало драматический настрой. Насилие, думала она, и ее сомнение росло. Она почти две недели делила с ним постель, она знала его силу и искушенность. Флинту Фэлкону никогда не было нужды силой навязывать себя любой женщине!

Когда в голове у Лесли прояснилось, она смогла внимательней посмотреть на него. Его лицо стало непроницаемым. Флинт наблюдал за ней, ожидая, что она скажет в ответ. На самом деле он ждал всего несколько секунд.

— Но я не верю! — Поразительно, но, как только она произнесла эти слова, весь ее шок прошел.

— Это правда, — сказал он, все еще наблюдая за ней. — Я был приговорен и отсидел в тюрьме три года.

Лесли покачала головой и помахала пальцами, точно желая отмести его утверждение.

— Я не верю, чтобы ты когда-нибудь кого-то изнасиловал.

— Спасибо тебе. — Флинт улыбнулся, и щеки Лесли порозовели. — И ты права, я никогда никого не насиловал — ни физически, ни каким-либо другим образом. — Он надменно наклонил голову. — Это не мой стиль.

— Но кто же обвинил тебя в таком ужасном преступлении? — Лесли нахмурилась.

Прежде чем он успел ответить, она заявила:

— Почему какой-то женщине понадобилось обвинить тебя?

Флинт откинулся на своем стуле, выражение его лица стало задумчивым. Ему не нужно говорить Лесли, что он не привык объяснять свое поведение кому бы то ни было, — она уже знала это. Однако, к ее удивлению, он продолжал оправдываться перед ней:

— Женщина, которая предъявила мне обвинение, была… невестой моего лучшего друга. — Пауза Флинта перед последними словами была красноречивой, как и усмешка, которая скривила его губы. — Она сделала это, стремясь, и довольно успешно, скрыть собственные грехи. — Он сухо улыбнулся.

Лесли было трудно уяснить для себя тот факт, что жена его друга вообще могла решиться обвинить его. Она раздраженно закатила глаза.

— Этим ты ничего не сказал, — настаивала она. — Как ей пришло с голову… — Лесли замолчала, потому что официант принес им еду. Когда официант отошел, Лесли сделала движение, чтобы отодвинуть от себя тарелку. Тихий голос Флинта остановил ее, когда ее пальцы коснулись тарелки.

— Я заключу с тобой соглашение, — сказал он. — Если ты съешь этот сандвич до последней крошки, я объясню тебе мотивы той женщины. Идет? — При этом его бровь взлетела.

— Идет, — согласилась Лесли, беря половину сандвича и надкусывая его.

Флинт озарил ее одной из своих обворожительных улыбок.

— О'кей, ты ешь, а я буду говорить. Не прерывай меня. — Его улыбка вспыхнула опять. — Все это было достаточно глупо, — начал он почти скучающим тоном. — Случилось так, что через шесть месяцев после их свадьбы жена моего друга обнаружила, что она беременна, что само по себе должно было бы очень обрадовать моего друга. — Он сделал паузу, чтобы отпить вина, а Лесли тем временем заметила, что он ни разу не назвал своего друга по имени. Наконец Флинт заговорил снова, его тон был исполнен цинизма:

— Но, естественно, мой друг не был счастлив, поскольку в то время, когда он, как предполагалось, должен был способствовать беременности жены, он находился за полмира от нее, выполняя специальное поручение нефтяной компании, которая наняла его.

— Поэтому эта… — воскликнула Лесли.

— Именно, — согласился Флинт, — и ты услышала еще только половину этой истории. Когда ее разгневанный муж стал задавать ей вопросы, очаровательная молоденькая жена раскололась и призналась, что ее изнасиловали.

— И он купился на это? Флинт мрачно засмеялся.

— Сначала нет. Но при дальнейших расспросах милая женщина, рыдая, назвала насильника.

— Тебя.

— Да-а. — Флинт резко выдохнул это слово. — Он сначала не хотел верить, но все обстоятельства, которые этому сопутствовали, подтверждали ее историю. Я несколько раз навещал ее во время его отсутствия. Все наши друзья прекрасно знали, что еще до того, как мой друг вообще познакомился с ней, мы несколько раз встречались. — Губы его скривились. — Она очень убедительно выглядела на суде, рыдала и сокрушалась о том, что была дружна со мной, хотя и не совсем невинным образом. — Он торжественно кивнул. — Она прекрасно сыграла. Присяжные удалились не более чем на двадцать минут. — Он усмехнулся. — И двадцать оказалось магическим числом. Они дали мне двадцать лет.

— О Флинт. — Губы у Лесли пересохли, но глаза увлажнились.

Флинт покачал головой.

— Это прошло и не стоит твоих слез. Лесли глотнула вина и смахнула слезы пальцами.

— Тебя отпустили на поруки?

— Я был оправдан. — Он улыбнулся. В его улыбке мелькнула жалость. — Я отсидел три года из своего приговора, когда мой друг застал свою жену с другим мужчиной. Он в конце концов заставил ее сказать правду, потом отвез ее в суд, чтобы она повторила свое признание официально. — Он передернул плечами. — И вот я здесь, — он кивнул головой в сторону ее тарелки, — в ожидании того, что ты доешь сандвич.

Лесли послушно подняла оставшуюся половину сандвича.

— Твой друг пробовал поговорить с тобой? — спросила она.

— Он пробовал, — растягивая слова, ответил Флинт.

— А ты не захотел с ним встретиться?

— А ты как думаешь?

— Я думаю, ты очень строг к нему. На этот раз в смехе Флинта прозвучало желание укусить.

— Не без оснований, моя дорогая, не без оснований.

— Я знаю. — Она вздохнула. — Но хоть он и должен был поверить тебе, — продолжала настаивать она, сама не понимая, зачем пытается оправдать зло, — он любил ее, Флинт. Она предала вас обоих.