Кей злорадно улыбнулась, вернув ему его насмешку насчет ее страсти к Ричу. У каждого из них было свое слабое место.

Он сверкнул в ее сторону раздраженным взглядом. Она расхохоталась, и страх ускользнул в самый дальний тайник ее весьма удобной памяти.


Спустя два дня ранним вечером Рич открыл дверь кабинета Джоша. Он не стал тратить время на то, чтобы заехать из аэропорта в поместье или к себе. Он устал от бессонных ночей, его измучили образы Кристианы и видения будущей совместной жизни — той, что могла стать реальностью, но не станет. А неудачи в расследовании только подливали масла в огонь. Одна крохотная ниточка никак не обнадеживала. Так он и сказал Джошу, с тяжким вздохом бросившись в кресло рядом с его столом.

— Мы обнаружили охранника, который пропустил на завод в Теннесси чужака. У охранника был роман с женщиной, по описанию похожей на Кей, и когда она обратилась к нему с просьбой пропустить на завод ее двоюродного брата, этот влюбленный идиот не смог ей отказать. Ник проскользнул внутрь, а вышел уже с копиями чертежей. Вот и вся история. Больше тому охраннику ничего не известно. Мы проштудировали архивные документы сотрудников и обнаружили, что Ник был связан с проектом чуть ли не с самого начала. А получил он эту работу благодаря поддельной рекомендации от моего имени.

Последние сведения Джош проигнорировал, сосредоточившись на более важной первой части информации.

— Итак, они получили половину желаемой добычи.

— Если бы не видения Джоя, мы все еще блуждали бы в потемках.

— Я передам Джою твою похвалу. — Джош покачал головой. — Черт! Теперь, когда чертежи у них в руках, они пойдут на все, чтобы заполучить и формулу. Вопрос только — каким образом они намерены до нее добраться.

— Нам они об этом не доложат. Единственное, что нам остается, это сохранять полную тайну и не зевать. Время поджимает не только нас, но прежде всего их. С каждым прошедшим днем наши шансы на получение патента увеличиваются. А как только он будет у нас в кармане — все проблемы закончатся. — Рич устало потянулся.

Джош внимательно разглядывал друга. На измученном лице Рича явно отражалась не только тревога за судьбу топливного проекта.

— У тебя вид не лучше, чем у нее. Рич замер, устремил на Джоша подозрительный взгляд.

— Тебя это не касается, Дхош.

— Думаешь? Она живет в моем доме. И Пеппа тревожится.

— Это наша проблема, — отрезал Рич, пресекая дальнейший разговор на эту тему. Он зашагал к двери. Решение расстаться с Кристианой, прежде чем кто-нибудь из них пострадает по-настоящему, досталось ему с кровью. Тяжелее поступка он не мог припомнить. И сейчас он не был готов позволить даже своему лучшему другу подвергать свои мотивы сомнению.

Джош не стал бы тем, кем он стал, если бы не умел стоять на своем.

— Когда уже ты прекратишь убегать от своих воспоминаний и от своих ошибок? От ошибок никто не застрахован. Но ни один нормальный человек, узнав Кристиану, не станет отрицать, что она полная противоположность Кей и остальных ее предшественниц. Эта женщина умеет любить. Ты загляни ей в глаза. Посмотри, как она общается с близнецами. Ей знакомы страдание и одиночество. И, не знаю уж, как это получилось, но ты ей подходишь.

Рич обернулся, и Джош заметил затаенную боль в его глазах.

— Ты думаешь, я этого не знаю?! Расставание с ней для меня мучительно. Я хочу ее. Черт, кого я дурачу. Я люблю ее. Но я не могу превратить ее жизнь в хаос. До тех пор, пока речь шла о романе, все было не так уж плохо. Но меня в холодный пот бросает, когда я представлю себе, что для нее на этом все и остановится. Она заслуживает большего, лучшего. Человека, которого не тянет назад целый воз разочарований и неудач.

— Детский лепет. Отговорки! В жизни часто приходится поступаться вежливостью ради честности. — Джош даже не пытался смягчить для друга резкость своих слов. — Твой самообман у меня как на ладони, я понимаю его не хуже своего собственного. Я чуть было не потерял Пеплу из-за того, что боялся протянуть руку и взять то, что уже было отдано мне, — ее любовь.

— Я не приму того, что не смогу вернуть.

— Ты понятия не имеешь, на что ты способен. У тебя, по сути, и шанса-то не было проверить это, — окончательно потеряв терпение, взорвался Джош.

Эти слова он кинул уже вдогонку Ричу. Тот вышел из кабинета, с треском захлопнув за собой дверь. Но никакое усилие воли не смогло выветрить жесткие слова Джоша из его мыслей. До конца рабочего дня они изводили его, поднимаясь из памяти и мешая сосредоточиться в самый неподходящий момент. И когда он подъезжал на лимузине фирмы к поместью, спустя часа два после приезда Джоша, в нем все еще не утихла буря эмоций.


Кристиана как раз спускалась по лестнице, когда Рич открыл входную дверь и вошел в дом. Она замерла, глядя на него, пытаясь успокоить бурю эмоций от встречи с ним, от близости к нему. После того как он три дня назад бросил трубку, она вопреки всему надеялась на то, что он передумает и снова позвонит ей. Бессчетное количество раз она снимала трубку, собираясь набрать его номер, и всякий раз ее что-то останавливало.

Ей потребовалась целая ночь раздумий, чтобы понять, почему он так поступил с ней. И этот его отказ от нее стал лучиком света в долгих часах ночной темноты. Он снова делал ей подарок. Он снова жертвовал собой ради того, что, по его мнению, было для нее лучше. Она не могла объяснить ему, что он не прав. Она не могла доказать, что согласна взять то, что он готов отдать. Она не могла гарантировать, что всегда будет рядом с ним. Но хуже всего другое. Он ей не доверяет. Вот этот удар оказался для нее самым жестоким. Он не доверяет ни ей, ни ее чувствам. Он не верит в будущее, которое могло бы стать их будущим.

А потому она ждала. Ждала, понимая, что не может подталкивать его любовь — а если бы и могла, то не приняла бы такую любовь. И вот он уже здесь и смотрит на нее так, словно она незнакомый ему человек. Или даже враг.

Кристиана отсчитала последние ступеньки, не отводя от него глаз, безмолвно требуя увидеть и узнать, что это она, Кристиана. Что бы между ними ни произошло, она не станет удирать.

— Рич…

Дни, прошедшие с их последней встречи, не были к нему милосердны. Вокруг его рта залегли глубокие складки, глаза потускнели, плечи напряженно ссутулились.

— У тебя усталый вид.

Рич колючим взглядом ощупывал ее лицо. Он увидел полную безмятежность — то, что у него в памяти ассоциировалось с образом Кристианы. Когда он вошел в ее жизнь, это спокойствие на глазах растаяло. Его гнев вспыхнул с новой силой. У него сердце истекает кровью, а она выглядит так, словно ничего и не произошло. Он чувствовал себя обманутым и с каждой секундой распалялся все больше.

— Я либо шарил в темноте руками, либо искал иголку в стоге сена. Я разочарован, издерган и зол. И я не потерплю, чтобы меня успокаивали и гладили по головке. Ненавижу неудачи.

Кристиана шагнула к нему, и Рич попятился. Увидел, как пролегла между ее бровей морщинка, но не заметил вспышки боли в глазах.

— Сомневаюсь, чтобы ты потерпел неудачу.

Спокойная уверенность ее слов проникла туда, где еще теплились его мечты. Он стиснул зубы от желания прикоснуться к ней, окунуться в ее веру, хоть на мгновение припасть к ее нежности. Никогда еще Рич не чувствовал такого глухого одиночества, такой необходимости ощутить присутствие женщины в своей жизни. Сунув кулаки в карманы, Рич напрягал всю волю, чтобы не забыть, в какую путаницу он превратил свою жизнь, и почему он ей не пара.

— Преступники пока еще не пойманы. Она спокойно восприняла краткую, как из сводок полиции, фразу.

— Вы их поймаете.

В его глазах вспыхнул прежний огонь. У Кристианы дрогнули губы. Она чувствовала, что проникает сквозь возведенные им стены. Боль, терзавшая ее все это время, постепенно стихала. Она видела, какую Рич платил дорогую цену за свое решение выкинуть ее из своей жизни.

— Ч-черт, прекрати так на меня смотреть.

Ее брови изогнулись, улыбка превратилась в тихий смех.

— Как-так?

— Как оракул, которому известны все тайны Вселенной. — Соблазн был слишком близок, и он стремительно терял решимость в своей добровольной ссылке.

— Теперь тебе известно, что я испытывала при нашей первой встрече. — Кристиана протянула руку, положила ладонь ему на грудь, прислушалась к гулким ударам сердца, отзывающимся в ее пальцах. — У тебя были ответы на любые вопросы — даже на те, о существовании которых я и не подозревала.

Здравый смысл требовал сделать шаг назад, но Рич просто не в силах был оторваться от тепла ее руки.

— Не делай этого, — тихо предупредил он. Дыхание вырывалось из его груди короткими толчками, крылья носа подрагивали, как будто он пришел к финишу марафонской дистанции. Близость Кристианы кружила ему голову.

— Не делать — чего? — Она сделала еще один шаг к нему.

— Сама знаешь.

— Но я хочу тебя. Ты сам разбудил во мне желание. И научил говорить о нем вслух.

Возбуждение росло, окрашивая ее любовь эмоциями, что сверкали ярче позолоты. Ее взгляд проник в глубину его глаз, Она видела, что Рич близок к поражению во внутренней борьбе с самим собой. Она ощущала мощь усилия, которое требовалось ему, чтобы удерживать ее на расстоянии. Будущее манило за собой, обещало россыпь бесконечно прекрасных мгновений, что навсегда изменят ее жизнь.

— Боишься прикоснуться ко мне? Значит, память у тебя не хуже моей? Ты тоже часами лежишь по ночам, думая о том, что было между нами?

— Если я позволю себе прикоснуться, я уже не отпущу тебя. Сейчас у тебя еще есть какой-то выбор. Потом его не станет. — Откровенные, четкие фразы предлагали свободу полета или смерть от иллюзии любви. — Я никогда так не хотел женщину, так не любил ее, как я люблю тебя. Даже если я разрушу твою любовь, моя не будет разрушена. Я все равно буду до конца сражаться, чтобы тебя удержать. Я не отпущу тебя. Но я не соглашусь на брак. Я не хочу наблюдать, как все, чем мы дышали, начнет вянуть и чахнуть из-за сложностей жизни вдвоем.