Снейп засмеялся.

У Гарри отвисла челюсть.

Мерлин исполнил еще одно его желание! Он увидел, как смеется гроза Слизерина Северус Снейп!!!

«Какой он классный, когда смеется!»

Гарри бы влюбился бы в него в эту секунду, если б не успел это сделать намного раньше.

— Поттер, мы с вами уже далеко зашли, не находите? — фыркнул Снейп.

— Не то слово, — в тон ему ответил Гарри. — Но бывает и дальше, — хмыкнул он.

— У меня есть хорошая книга про Мерлина, — сказал вдруг Снейп.

Гарри глянул на него с подозрением. Лицо Снейпа казалось серьезным.

— То есть… вы хотите сказать, что…

— Да, Поттер, именно это я и хочу сказать. Сегодня в семь. Пароль — Aquamarine.

*

Кэролайн Грейс и Тереза Бернар сидели в спальне девочек Слизерина.

— Ой, новая картинка. Покажи, — Кэролайн потянула рисунок, прикрытый учебником Зельеделия.

— Нет! — вдруг дернулась Тереза. — Ну… ладно, посмотри, только это дрянь, Кэрри!

— Вау, — Кэролайн вытаращила глаза. — Ну ты даешь, — прошептала она, не отрывая глаз от картинки.

На рисунке носатый учитель Зельеварения, декан всея Слизерина, гроза Хогвартса, магистр алхимии, У.С., Член ордена Фе… и т.д. страстно целовал школьницу, прижав к парте. Он был изображен со спущенными штанами и членом по колено. На картинку было наложено заклинание движения, как в маггловском мультфильме. Член бодро поднимался, а сам профессор кусал школьницу за шею, откуда брызгала кровь.

— Терри, это круто, — засмеялась Кэролайн. — Но за такое творчество могут и выгнать из школы. А девочка похожа на тебя!

— Это и есть я, — сказала Тереза.

— Ты думаешь, у него и вправду такой огромный э… хуй, — с опаской прошептала Кэрри.

Тереза насупилась.

— Думаю, даже больше.

— Фу, какая гадость. Терри, я тебя причешу, ладно?

Она стала ласково расчесывать вьющиеся каштановые волосы Терезы.

— Мне приснился жуткий сон. Как Снейп ко мне пристает. Сон такой странный, как будто все на самом деле. А еще вот… — она отвернула воротник мантии. На шее девушки красовался большой засос.

— О Мерлин… Кто это сделал? — вытаращила глаза Кэрри. — Бедняжка, — она погладила шею подруги кончиками пальцев.

— Не знаю… Сама не понимаю. Я заснула, мне приснился этот гадкий сон… Смотрю потом, — синяк какой-то.

— Это не синяк. Это он к тебе во сне приходил. Есть такая магия, я слышала. Тут ничего не докажешь, если во сне. Ты уверена, что это был наш Снейп? Он же… гей.

— Кто – гей? — Тереза рванулась, чуть не свалившись с постели. — Снейп? Не может быть!

— Не знаю, слухи ходят. Он даже встречался с Люциусом Малфоем, это весь Слизерин знает.

— Зачем тогда он хотел меня изнасиловать во сне?

— Ты не обижайся, Тэрри. Наверное, ты просто сама этого хотела. Я же вижу, как он тебе нравится, вот и приснился, — немного грустно сказала Кэролайн.

— Я такого не хотела! Это было жутко, и грубо!

— Как он делал? — с интересом спросила подруга. — Покажи.

— Он меня схватил, вот так, — Тереза вскочила и навалилась на Кэрри бедрами.— И еще за грудь схватил, — она остановилась и нежно провела рукой по футболке подруги. У Кэрри чудесная грудь, подумала Тереза. Красивой формы, не слишком большая, но и не маленькая, и нежные розовые соски, как у всех настоящих блондинок. Эти розовые соски-лепесточки жутко нравились Терезе. Сейчас их не было видно под футболкой, но Тереза знала, что не сможет так гадко схватить грудь Кэрри, даже в шутку. — Нет, я не могу… Тебе больно будет, если я покажу, — сказала она.

— Давай теперь я изображу как Снейп нападает, — захихикала Кэрри и повалила подругу на кровать. — Сделай мне такой же засос, пожалуйста! А потом сядем рядом на Зельеделии, пусть поломает голову, как это ему удалось сразу с двумя!

Они с визгом и хохотом покатились по кровати.

*

— Aquamarine, —произнес Гарри.

Черная дверь с серебряной символикой Слизерина бесшумно открылась, пропуская Гарри в комнаты декана.

Он так давно здесь не был, что не знал, изменилось ли что-либо в обстановке. Ему показалось, что так было всегда. Снейп не такой человек, который часто переставляет мебель или меняет заклинаниями цвет обоев, подумал он. Гарри помнил большое потертое кресло у камина, наверняка оно тут торчало со времен Салазара Слизерина.

— Гарри? Ищешь мой думосбор?

Гарри быстро обернулся и покраснел.

— Я перенес его в спальню, — промурлыкал Снейп, подходя к Гарри ближе. Слишком близко, подумал Гарри.

— В спальне у меня не так часто толкутся любопытные ученики, — насмешливо сказал Снейп.

Гарри открыл рот.

— Но… иногда они там все-таки толкутся? — прищурился он.

Снейп отвернулся. Его плечи затряслись. Гарри показалось, что он смеется. Профессор опять повернулся к Гарри, взметнув волосами. Он казался сердитым: — Без моего разрешения, Поттер, в моей спальне никто не… толчется.

Вдруг он не выдержал и расхохотался. Это был такой заразительный смех, что Гарри сам начал смеяться и едва смог остановиться.

— Вы смеетесь второй раз за пять лет, — отдышавшись, сказал он.

— Боюсь, за все пятнадцать, Поттер, — фыркнул профессор. — Я забыл предложить, может, кофе, или чаю?

— Опять Поттер. Только что был Гарри, и вот на тебе, — вздохнул мальчик. — А покрепче ничего нет?

— Чтобы ты растрепал по всему Хогвартсу, что у профессора Снейпа всегда можно перехватить стаканчик?

Гарри засмеялся. Он забыл, зачем пришел. Он смотрел на Снейпа, мечтая обнять его, прижаться к его груди, крепко-крепко, зарыться носом в его черные тяжелые волосы…

Тем временем Снейп махнул палочкой и материализовал второе кресло, поменьше и современней, чем салазаровский каминный монстр. Из другой комнаты он принес две бутылки и две рюмки.

— Это вишневая наливка, — пояснил он, наливая тягучую жидкость в рюмку Гарри.

— Для детей? — поинтересовался Гарри, глядя, как Снейп наливает себе на два пальца коньяк.

— Гарри, — строго сказал Снейп, — после этой наливки некоторые дети… — он не договорил.

— Лишились невинности? — подсказал Гарри.

Снейп подавился коньяком.

— Поттер, ты невыносим, — скривился он. — Просто Драко перепил вишневой наливки и… ему было очень и очень плохо, — Снейп вспомнил, как Малфоя долго рвало в камин.

— А-а, Драко. И часто он тут у вас глушит наливку и толчется в спа… — Гарри рассержено замолчал.

— Гарри, — мягко сказал Снейп.

— Да, я знаю. Драко ваш крестный и бла-бла-бла…

— Что за жаргон, Поттер! — возмутился Снейп. — Вам надо пойти на курсы правильной речи.

Гарри выпучил глаза.

Гермиона угадала, черт!

— Мне советовали Школу Ораторского Мастерства, — с достоинством сказал он.

Снейп приподнял бровь.

— О-о. Наверняка, идея Грейнджер.

— Почему вы вечно все знаете, — возмутился Гарри. — Может, лучше вы будете меня обучать правильной речи? — Он отпил большой глоток вишневки и почувствовал, что в груди растет приятное тепло. — Чуть не забыл. Вы нашли книгу про Мерлина?

Северус покачал головой.

— Нет, еще не нашел. Но точно помню, она где-то была.

— Можно мне глянуть? Вдруг я ее найду быстрее?

Снейп хмыкнул.

— Попробуй, — сказал он.

Гарри заглянул в библиотеку. «Бог мой, — подумал он. — Тут можно рыться годами». Огромные стеллажи тянулись к потолку, вправо и влево, насколько хватало глаз. Конечно, меньше, чем школьная библиотека, но все же очень внушительная. Он наугад снял с полки какую-то книгу в кожаном переплете. «Артюр Рембо», — прочитал он.

— Вы любите маггловские стихи, профессор? — удивился Гарри.

— Стихи не бывают маггловскими или не маггловскими, Гарри. Они бывают хорошими или плохими. Эти — хорошие, — негромко сказал Снейп.

Чертов мальчишка, из всех книг выудил именно эту.

— Можно начать с поэзии, если тебя интересует правильная речь, — пробормотал он.

Он стоял за спиной Гарри, незаметно вдыхая запах его волос.

— Почитайте мне что-нибудь, — попросил мальчик. — Я… я так люблю ваш голос, — признался он. Наливка придала ему храбрости.

Снейп снял с полки другую книгу.

— Мы можем пересесть на диван, — сказал он. — Хочешь послушать маггловский стих про мага? Называется «Заклинание».

Юный маг в пурпуровом хитоне

Говорил нездешние слова,

Перед ней, царицей беззаконий,

Расточал рубины волшебства.

Аромат сжигаемых растений

Открывал пространства без границ,

Где носились сумрачные тени,

То на рыб похожи, то на птиц.

Плакали невидимые струны,

Огненные плавали столбы,

Гордые военные трибуны

Опускали взоры, как рабы.

А царица, тайное тревожа,

Мировой играла крутизной,

И ее атласистая кожа

Опьяняла снежной белизной.

Отданный во власть ее причуде,

Юный маг забыл про все вокруг,

Он смотрел на маленькие груди,

На браслеты вытянутых рук.

Юный маг в пурпуровом хитоне

Говорил, как мертвый, не дыша,

Отдал все царице беззаконий,

Чем была жива его душа.

А когда на изумрудах Нила

Месяц закачался и поблек,

Бледная царица уронила

Для него алеющий цветок…

Гарри понял, что покорен, очарован, отравлен. Магией этого голоса, магией этих стихов…

Он с усилием оторвал взгляд от губ Северуса и перевел дыхание.

Опустил взгляд на нервные чувственные руки учителя, лежащие на книге. Пальцы медленно поглаживали переплет.

— Как красиво, — тихо сказал он. — Это не мог написать маггл.

— Это написал Гумилев. Может, он и вправду был… не совсем маггл, — сказал Снейп.

Они сидели совсем рядом. Гарри подумал, что мог бы так просидеть всю ночь.