— У тебя есть кто-то еще. Кроме меня, — горько сказал мальчик.

— Мы не давали друг другу никаких обетов, Гарри. Это во-первых, а во-вторых, даже если я тебе скажу, что у меня никого нет, — ты мне не поверишь.

— Вот как, — сказал Гарри. Его голос звучал глухо. — Не давали обетов. Я это учту.

— Я не изменял тебе, Гарри, если ты спрашиваешь об этом.

— Почему ты перекрыл воспоминание о Малфое?

— Мы с ним встречались три года, порядком друг другу надоели и разошлись. Но он… иногда приходит. Не заставляй меня отчитываться, как ревнивая жена, — рассердился Снейп.

— Ты обещал мне райские наслаждения, не помнишь? Я прихожу к тебе уже четвертый вечер, а ты находишь разные предлоги, чтобы от меня избавиться, — то Дамблдор, то чья-то бабушка, то Малфой, то контрольная! Я не верю, что Малфой приходил просто так!

Щеки Гарри были пунцовые, глаза горели. Снейп посмотрел на него странным задумчивым взглядом.

— Хорошо, Гарри. Может, будет лучше, если ты посмотришь это воспоминание до конца. Мне все равно пришлось бы с тобой поговорить. Ты готов?

— Ага. Самые интересные сцены ты заменишь кукурузой? — Гарри посмотрел сверху вниз, точь-в-точь как Снейп. Учитель горько усмехнулся.

— О-о, это мысль.

— Legilimence!

Вспышка.

Северус Снейп покрутил в руках темную бутылку маггловского красного вина.

— Mouton-Rothschild 1945 года… Откуда такая роскошь, Люци?

Люциус Малфой ухмыльнулся.

— Вчера разорили одно маггловское гнездо… Мы с Томом взяли по бутылочке. Там больше некому будет оценить. От такого вина вскипает кровь во всем теле… не хуже чем от твоего зелья. Как его там, забыл название… типа рахат-лукум.

— Potencia Lucrum. Что, так быстро закончилось? Я думал, тебе хватит на полгода, не меньше. Зря ты его такими темпами, Люц. У него масса побочных э…

— Значит, надо было, — прошептал Люциус, приближая свое лицо к лицу Снейпа. — Уже и не ревнуешь, — вздохнул он.

Снейп разлил вино в бокалы.

— О-о, — восхитился Люциус. Он согрел бокал в руке, посмотрел на свет и понюхал. — Какой букет. И не скажешь, что магглы способны на такие чудеса. Вот только редко у них это выходит. И столько лет ожидания… 1945 год, тьфу.

— У тебя прекрасные виноградники, Люци, — сказал Снейп. — Пошли своих эльфов на обучение во Францию. Есть профессиональные секреты, которые…

— Я здесь не за этим, Северус. Не надо рассказывать мне, как вести хозяйство.

— А я было подумал… — фыркнул Снейп.

Они помолчали, смакуя вино. Потом взглянули друг на друга.

Малфой отставил свой бокал на каминную полку. Он подошел к Снейпу и забрал его бокал.

— Хватит, Сев. Пошли. Мы давно… не виделись, — Люциус положил пальцы на верхние пуговицы его мантии.

Вертикальная морщинка между бровями Снейпа стала глубже. Что-то дрогнуло в его лице.

— Северус?

— Нет, Люциус, — Снейп ласково погладил своего друга по щеке. — Я… не могу.

На красивом породистом лице Малфоя отразилась целая гамма эмоций от растерянности до гнева.

— То есть — как это, не можешь?

Снейп взял изящные руки Люциуса в свои. Медленно поднес к лицу и поцеловал.

— Я не могу. Возможно, я болен.

Малфой схватил Снейпа за плечи. Серые глаза уставились в глубокие черные в немом ужасе.

— Надеюсь, не тем, чем…?

— Тем.

— Нет!

— Я тоже хотел бы ошибаться, — мягко сказал Снейп.

Малфой обнял Северуса. Они стояли молча, стиснув друг друга в объятьях и думая каждый о своем.

— Возможно, я тоже?.. — вдруг спросил Люциус. В его голосе был страх.

— Это надо проверить…

— Что ты вообще знаешь о Болезни-Которую-Нельзя-Называть?

— Не слишком много. Знаю, что она вытягивает из человека магию… Постепенно… Магглы быстро умирают. Маги могут жить достаточно долго, но это разве жизнь…

— Темный Лорд жив и здоров. И не похоже, что стал слабее, — нервно проговорил Люциус. — И я не знаю ни одного мага, который умер от Болезни-Которую…

— От СПИДа, — жестко сказал Снейп. — Не думай, что если ее не называть, она себя не проявит. Ты большой оптимист, Люциус, — ядовито добавил он.

Малфой взял бутылку Mouton-Rothschild‘а и отпил с горла. Тонкая красная струйка вина потекла по его подбородку. Северус протянул к нему руку и вытер след кончиками пальцев. Малфой вдруг отшатнулся.

— Не надо, Сев. Я не думаю, что я чем-то болен. Я чувствую себя превосходно. Может, ты не успел меня заразить. Лучше не трогай меня, — поспешно сказал он.

Он достал откуда-то зеркальце и посмотрелся в него с каким-то подозрением. Потом быстро спрятал его в мантию.

— Кстати, чуть не забыл. Тебе Том передал маггловскую книгу. Из вчерашнего дома. Том ведь не вандал. Книги, картины, вина — никогда не уничтожает, разве вот хозяев… Ага, вот она. Том сказал, ты ему напоминаешь главного героя, — он дал Северусу потрепанный томик Набокова.

— Чем это я его напоминаю, — рассердился Снейп. — Я не педофил!

— Он сказал: «Северус – такой же рафинированный одинокий придурок… как и Гумберт». И еще сказал, что любовь педагога к детям надо поощрять, — насмешливо сказал Малфой.

— Красноглазый подлец, — проворчал Снейп.

— Он также спрашивал, как поживает его Очищающее Зелье, — проворковал Малфой. — Сказал, что он пока не сердится, что так долго ждет, но скоро начнет сердиться… Не тяни, Сев, — другим голосом сказал Люциус. — Сам знаешь, скоро собрание.

— Я помню, — глухо сказал Снейп.

— Кто ж нам даст забыть, — мрачно сказал Малфой. — Ну, я пойду. Не надо меня целовать, Северус. Кто его знает.

Вспышка.

Снейп посмотрел на Гарри. Мальчик сидел неподвижно, глядя в одну точку.

— Ты уверен, что у тебя СПИД? Для этого надо…

— Я был в маггловской больнице. Через неделю я узнаю результат, — сказал Снейп.

— Кто тебя… заразил? — очень тихо спросил Гарри.

— Том Риддл.

Снейп отвернулся, чтобы не смотреть на Гарри. Повисла тишина. Наконец он повернулся. Гарри плакал почти беззвучно, уронив голову на руки.

— Как ты мог… с ним, — прошептал Гарри, задыхаясь.

— Он не спрашивал меня, могу ли я, — с горечью сказал Снейп. Вспомнил две недели, проведенные потом в больнице Святого Мунго. Вспоминать расхотелось. — Это было… в прошлом году.

Гарри отнял руки от опухшего от слез лица. Его глаза казались блестящими аквамаринами. Если бы аквамарины могли плакать.

— Северус, — он бросился к учителю и обнял. Снейп почувствовал, что мальчик весь дрожит. Он погладил его по спине. Это был жест утешения, не больше.

— А ведь ты и меня заразил, наверное, — вдруг сказал Гарри.

— Как бы я тебя заразил? Или ты уже как Люциус? От поцелуев и прикосновений нельзя заболеть.

— Смотря от каких поцелуев. Я проглотил твою сперму. Через нее тоже можно заразиться. Ну… неважно, — махнул рукой Гарри.

— Что? Кто тебе такое сказал? — оторопел Снейп. — Откуда ты знаешь, что через сперму? Помфри сказала, через кровь! — крикнул он.

— Да это любой ребенок знает. Любой маггл в детском саду, — сказал Гарри.

Снейп уставился на него, открыв рот. На его лице отразился ужас.

— Я надеялся, ты… Я думал, что я не успел тебя заразить. Но выходит… Мерлина ради, сдай анализ!

— Будем надеяться, что ты меня заразил, — сказал Гарри. — Мне будет трудно… умереть самому. Сам знаешь, какой я живучий, — печально улыбнулся он.

— Что ты мелешь, — рассердился Снейп. — Что значит, будем надеяться?

Гарри заглянул в его черные глаза. В них пряталась тревога.

— Я не смогу жить, если ты умрешь. Я люблю тебя, Северус. Мерлин свидетель.

Снейпу показалось, что земля уходит у него из-под ног. Только однажды он слышал такие слова. Человека их сказавшего уже не было ни в мире магов, ни в мире людей.

Северус взял Гарри за обе руки.

— Гарри. Ты славный мальчик, ты…— он пытался подобрать слова. — Ты самое светлое, что у меня в жизни было. Ты мне очень дорог. Но я не заслуживаю тебя. И не могу принять твои слова. Я не могу в ответ произнести то же. Я не хочу, чтобы ты, молодой, красивый, жаждущий жизни, привязал себя клятвой любви к больному умирающему старому…

— Замолчи! Никакой ты не старый и не умирающий! Я не для того отдал тебе свою кровь, чтобы ты… чтобы ты… Подожди, Северус!

Снейп глянул на него мрачными глазами.

— У тебя нет никакого СПИДА, — воскликнул Гарри. — У тебя просто не может его быть!!!

Мальчик помешался, подумал Снейп.

— В тебе… у тебя… моя кровь! Я, то есть не я, а Мерлин — перелил тебе мою кровь! Когда тебя заклевал гиппогриф.

Глаза Гарри светились. Теперь это были солнечные аквамарины.

— Ты опять со своими сказками, Гарри! Лучше скажи правду, кто там был? Кто тебе помогал?

— Мерлин, — упрямо сказал Гарри.

*

— Я не трону тебя, — мрачно предупредил Снейп.

— Мы будем просто лежать и разговаривать, — поклялся Гарри.

Он вышел из ванной, завернутый в темно-зеленый махровый халат Снейпа. Волосы его были мокрыми и взъерошенными, по груди стекали капельки воды. Без очков он выглядел еще младше и наивнее, или так Северусу казалось. Он не мог понять, какое чувство глухо ворочается внутри него теплым темным зверем, может, это была нежность, а может — губительная страсть, он не знал и не хотел об этом думать. Ему казалось, что все его чувства к этому мальчику — какое-то странное наваждение, как приворотное зелье, как одержимость. У него мелькнула мысль, а не виновата ли в этом странная маггловская болезнь.

Снейп открыл дверь в свою спальню. На душе было тяжело. Да, он хотел разделить эту постель с Гарри… Не так, как они разделят ее сегодня. Зачем он поддался на его уговоры? Что значит — лежать и разговаривать? Он подозревал, что его ждет бессонная ночь. Он выпил успокоительное зелье, но не был уверен в должном эффекте.