— Перестань, я не могу, Пэкстон.

Используя свои пальцы, Пэкстон скользнул внутрь меня, улыбаясь и забирая контроль себе.

— Мы можем остановиться. Скажи, кто и что сказал.

— Нечего рассказывать. Я услышала их разговор. Не знаю, о чем они говорили, знаю только, что обсуждали меня. А может и нет. Может это просто моя неуверенность, — произнесла я, изливая слова умоляющим тоном. Я не могла продолжать. Не могла вынести этого.

— Пусть будет по-твоему.

Я изо всех сил старалась держаться и не кончать. Но контролировать это невозможно. С каждым разом времени нужно было больше и больше, но, тем не менее, я кончала. Снова и снова. Не хотела, но выбора не было. Я просила, молила каждый раз, словно от этого зависела моя жизнь. Так оно и было. По крайней мере, так казалось. Я умоляла, не способная больше страдать.

Восемь утра. Вот, когда Пэкстон, наконец, излил свой заряд мне в рот и оставил одну, но не для сна.

— Пора вставать. Иди готовь завтрак. Скоро проснутся девочки. Возможно, ты захочешь пересмотреть свое решение скрывать от меня что-то в будущем. Я иду на пробежку, зайду к Трише поговорить, а потом пойду спать.

Я не произнесла ни слова. Не могла. Мое тело парализовало. Ни одна мышца не двигалась, пока он развязывал мои руки и ноги. Как бы я не хотела размять запястья, я этого не сделала. Не могла. Мое тело приросло к матрасу. Я была выжата.

— Иди прими душ. Ты пахнешь сексом.

И снова я промолчала. Говорила только про себя. Чего ты, черт возьми, ожидаешь, мудак?

На этом Пэкстон меня оставил. Я приняла душ, и мой мучительно долгий день начался. Я готовила, убирала, играла с девочками, а Пэкстон был задницей.

После обеда у бассейна, он лег отдыхать с обеими девочками в беседке. Я убирала беспорядок и слушала их беседу с Офелией. Через две недели у нее день рождения, и она хотела устроить вечеринку такую же, как у Шанс. У Шанс была вечеринка принцессы с настоящей принцессой.

— И Шанс придет, и может Коллин, но он иногда бывает злым, — объясняла она, накручивая на палец волосы. Я почти сказала ей прекратить это делать, ведь мне придется слушать ее крики, когда я буду расчесывать их. Но я ничего не сказала, потому что не хотела разговаривать с Пэкстоном. Я занесла остатки обеда внутрь и осталась там. Подальше от Пэкстона.

Он думал, что вся эта «хочу, чтобы дом сиял» игра волновала меня. Ни капли. Выполнение повседневных обязанностей, в которых не было особой нужды, занимало мои мысли. Я много думала. Раскладывала по полочкам все выученное за время этой запутанной новой жизни.

Я подпевала радио «Watch me Nae, Nae», натирая все видимое серебро на кухне. День Рождения Офелии завладел моим разумом, пока я натирала рукоятку духовки до состояния сверкающего хрома. Ни за что на свете я не соглашусь на вечеринку со степфордскими женами.

— Ты сегодня совсем не жизнерадостно ведешь себя с девочками. Что случилось? — спросил Пэкстон, проводя руками по моей талии.

— Прости, я постараюсь исправиться.

Мягкие губы ласкали мою кожу, пока хватка вокруг меня усиливалась.

— Несколько недель назад я бы поверил в это. Но ты плохо скрываешь сарказм.

— Я даже не пыталась. Девочки спят?

— Офелия — да. Роуэн одевает Барби. Мне не нравится, когда меня игнорируют. Думаю, тебе стоит перестать так делать. — Я закрыла глаза, когда его пальцы слегка коснулись моего живота. Легкое посасывание его губ на моей шее, вынудило меня откинуть голову ему на плечи.

— Я ненавижу тебя. Ненавижу то, что ты так жесток со мной и делаешь подобные вещи. Ненавижу тебя, — и снова фильтр моих слов перестал работать. Я не хотела быть слабой в его присутствии. Не хотела, чтобы он видел, что делал со мной глубоко в душе. Это сияние.

Пэкстон напрягся позади меня, и его губы остановились на моей коже. Я не стала ждать указаний, повернулась сразу. Наши взгляды встретились, и эмоции накалили воздух между нами. Пэкстон тоже был слаб.

— Не знаю, что произошло между нами. Я не могу так.

Мои слова прозвучали так же, как и его: тихо и хрипло.

— Не можешь что? Любить меня? Ты не можешь любить меня?

— Я не хочу любить тебя, Габриэлла. Я хочу заботиться о тебе финансово, хочу дать тебе все, что ты хочешь, хочу, чтобы ты была хорошей матерью моим детям.

— Ты хочешь контролировать меня.

Он держал мои руки по бокам. Мы смотрели друг другу в глаза, наши губы разделяло всего несколько сантиметров.

— Это сделка. И все было хорошо, пока ты не решила иначе. Почему ты не можешь стать прежней собой? Вернуться к прежним нам?

— Ты этого хочешь?

— Нет.

Мое сердце сделало сальто. Может это и немного, но уже что-то. Это его способ сказать мне, что он чувствует. Чувствует меня. Мои губы раскрылись, и его язык ворвался внутрь. Его руки скользили по моим бокам, пока не остановились на ребрах. Мои руки обернули его шею, и мое тело слилось с его. Ни в коем случае Пэкстон не мог отрицать этого. Это обжигающее притяжение между нами. Он чувствовал мое сияние. Я это знала.

Что-то изменилось в тот день. В тот момент. Был сделан еще один крутой поворот. Его прикосновение было мягче, поцелуи — слаще, а его злость развеялась. Он все еще желал контроля, и я отдала ему его. Почти. Позже тем вечером, когда мы гуляли по пляжу, у нас произошла небольшая размолвка.

Роуэн и Офелия были поглощены волнами, выталкивающими их на песок. Пэкстон сидел на песке, притянув мою руку. Но не поближе к себе. Просто положил ее себе на ноги. Он никогда так не делал. Я облокотилась ему на грудь.

— Мне необходимо знать, где ты была, Габриэлла. Я не забуду об этом. Ты не просто так уехала. У тебя должна была быть цель. Но план провалился. Что-то не так. Ты никогда ничего не скрывала от меня. Я знал каждый твой шаг. — Пэкстон поцеловал меня в макушку, но это не был милый жест. Не в тот раз.

Он распрямил пальцы, когда я попыталась переплести их. Секунду я думала, что он не сделает ответного жеста, но потом он смягчился. Его пальцы согнулись вокруг моих, и он глубоко вздохнул. Глубокий вздох поражения.

— Может там не было ничего плохого? Может я просто подвозила кого-то или что-то вроде того? Что-то незначительное, потому что я хороший человек и не более. Ты об этом не думал?

Я выпрямилась, кода Роуэн закашлялась от соленой воды. С ней все было хорошо, но ссора все равно родилась.

— Роуэн покашляла на меня. Скажи, что она должна прикрывать рот. — Офелия не дала мне времени ответить. Она набрала в рот воды и плюнула ею в сестру. Одним сплошным потоком. Конечно, Роуэн от этого обезумела.

Я поднялась, отпуская руку Пэкстона, и закачала головой.

— О, боже. Иди, разберись.

— Свистни им.

— Это перестало работать на третий раз. Иди, прежде чем кто-то утонет.

Пэкстон зарычал, как медведь, и согнул пальцы в виде медвежьих когтей. Этого хватило. Девочки закричали и разбежались в разные стороны. Офелию он поймал первой. Ее маленькое тело тряслось под его рукой, пока он бегал за кричащей Роуэн. Я улыбнулась им, чувствуя… хммм… счастье?

— На прогулке с семьей. Как мило.

Я прикрыла рукой глаза от яркого солнца и подняла взгляд. Белые кроссовки, синие спортивные шорты и простая белая футболка.

— Я писала тебе, — выпалила я. Может, потому что знала, что времени у меня мало.

— Да, знаю. Не делай так больше. Ты лучше выглядишь. Как себя чувствуешь? — спросил Лейн, его голос менялся в зависимости от сокращаемого Пэкстоном расстояния между нами.

— Намного лучше, спасибо, — сказала я тем же фальшивым тоном. Что за черт?

— Лейн, как дела, друг? — произнес Пэкстон, протягивая руку. Мужчины пожали руки, пока я настороженно наблюдала за ними, ища признаки напряженности. Они были. Без сомнения. Фальшивость можно было учуять за милю. Весь этот район был фальшивым.

Пэкстон и Лейн поговорили о последней игре, теша свое самолюбие, хвастаясь о победах и проигрышах. Можно было подумать, что речь идет о супер кубке.

— Увидимся позже. Кэндес ведет нас на какую-то пьесу в городе. Пожелайте мне удачи.

— Ага, удачи. Увидимся.

Пэкстон вернулся к своему месту за моей спиной и поцеловал меня в голову. Я так хотела видеть его выражение лица, его глаза. Мне нужно было прочесть его эмоции после этого разговора.

— Тебе он тоже не нравится, не так ли?

— Лейн? Да нет, он-то еще нормальный. Мне не нравится его жена.

— Почему?

Пэкстон откинулся на локти и сменил тему.

— Не важно. Что ты запланировала на вечеринку Офелии? Она очень взволнованна из-за нее. Хочет, чтобы она была грандиознее, чем у Шанс.

— Да, насчет этого. Может нам уехать? Только мы. Сделать семейный праздник.

— Сомневаюсь, что Офелия на это согласится. Она хочет вечеринку принцессы с Беллой. Забудь эту ерунду с соседями и спланируй вечеринку. Научись держать язык за зубами, и не придется волноваться, что о тебе будут говорить за спиной. Поэтому ты молчишь, когда мы в обществе. Поэтому ты не разговариваешь с другими о нашей личной жизни. Есть вещи, которые я просто не позволю. И это одна из них. — Пэкстон сел и провел руками по моим рукам.

Я повернулась на нем, упираясь одним коленом ему в гениталии, другое положив ему на бедро. Его тело снова опустилось на локти, когда мои губы коснулись его.

— Я согласна. Но давай все же уедем на день рождения Фи, — я не дала ему времени ответить. Раскрыла его губы языком и опустилась своим весом на него. Обе его руки скользнули мне под рубашку на спину. Мы вели себя, как влюбленные подростки. На короткое мгновение не существовало никого, кроме нас. Только Пэкстон и я. Я слышала смех девочек и звук волн, и все же существовали только мы. Мы были поглощены этим моментом.