Луиза Аллен - Покорить маркиза

В конюшне Луциан выбрал для себя крупного гнедого гунтера, составлявшего хорошую пару Сумеркам. Тот бежал легко и быстро, и кобыле приходилось постараться, чтобы не отставать. Но как и Сара не хотела уступать мужчине, так и кобыла явно не желала, чтобы ее превзошел жеребец, и к хребту, с которого начиналась дорога к Мерлин-бей, они пришли ноздря в ноздрю.

– Теперь вниз, – сказала Сара, а сама удержала лошадь.

Гнедой проскакал мимо. Это дало Саре возможность оценить, как великолепно Луциан держится в седле, и при этом ее нескромные взгляды остались незамеченными, поскольку она смотрела ему в спину. Он был превосходным наездником, находился в прекрасной физической форме и явно наслаждался верховой ездой, о чем свидетельствовала мальчишеская улыбка на его лице.

Заметив, что остался в одиночестве, Луциан вернулся.

– Куда ведет эта дорога? – спросил он.

– К Мерлин-Бей. Так его назвали недавно. Вероятно, изначальное название было не столь благозвучным, но здесь очень красивые виды, и потому это место переименовали, чтобы привлекать туристов. Ведь Сэндбей медленно, но верно становится популярным курортом.

Здесь было достаточно места, чтобы ехать рядом. Они неторопливо спустились по склону в небольшую долину, со всех сторон окруженную густым лесом.

– Это очень уединенное место, – заметил Луциан.

– Боюсь, это всего лишь иллюзия. – Она еще не успела договорить последнее слово, когда мимо них прогрохотал экипаж, проследовав за которым, они выехали к обширной поляне. – Здесь есть чайная и сады. Мы могли бы перекусить.

– Я бы очень хотел познакомиться с твоей мамой, – сказал Луциан, спрыгнул на землю и подошел к Саре, чтобы помочь ей спешиться.

– С какой стати? – Сара позволила ему обхватить себя за талию, снять с лошади и поставить на землю.

Луциан указал на грума, подошедшего, чтобы принять лошадей.

– Она отправила тебя в самостоятельную жизнь, снабдив всеми необходимыми средствами для борьбы с навязчивыми мужчинами, разве не так?

– Не понимаю, о чем вы говорите, мистер Дантон, – чинно проговорила Сара. – Ах, полагаю, вы меня поддразниваете! – Она с удовольствием прошлась по траве. – Здесь очень красивые места, вдоль берега среди деревьев расставлены скамьи, можно посидеть, выпить чаю и поговорить – никто не подслушает.

Оглядевшись, Луциан насчитал поблизости не больше дюжины туристов. Им удалось без труда найти свободный стол с расставленными вокруг скамьями в увитой зеленью беседке. Подошел официант, чтобы принять заказ. Луциан заказал холодные мясные закуски, салаты, хлеб, масло, эль, лимонад и пирожные. Сара запротестовала, сказав, что, если она все это съест, ее не поднимет лошадь, но Луциан не обратил внимания на ее возражения.

– Ты пропустила ланч, – отметил он, вероятно считая, что это все объясняет. – Я сегодня впервые за последнее время видел Маргарет счастливой, – продолжил он, когда им принесли еду. – Признаюсь честно, я уже почти забыл, как она выглядит с розовыми щечками. Ты сотворила чудо.

– Боюсь, что нет. Чудо сотворили свежий воздух, небольшая физическая нагрузка и возможность поговорить с человеком, никак не связанным с произошедшим. – Сара замолчала, тщательно пережевывая кусочек холодного цыпленка и пытаясь решить, как изложить ему суть проблемы. Ничего не придумав, она решила сказать, что думает. – Она любит Грегори, верит ему, и тревога за него разрывает ей сердце. Она должна знать, что с ним случилось. Но девочка боится попросить тебя найти его, считая, что ты его убьешь.

– Я вызову его на дуэль, – мрачно буркнул Луциан. – Ее исход в руках Бога.

– Нет! – воскликнула Сара. – Все в твоих руках. Даже не пытайся меня убедить, что третий сын священника может быть ровней тебе в обращении с пистолетом или шпагой. Если он уже мертв – пал жертвой несчастного случая или подвергся нападению разбойников, тогда она будет оплакивать его, но со временем оправится. Если ты его убьешь, она этого никогда не простит.

– Он подлый соблазнитель.

– Тебе следует спросить ее, что случилось, когда они… впервые были вместе.

Некоторое время Луциан хмуро взирал на собеседницу, потом невесело хохотнул.

– Дерзкая девчонка соблазнила его?

– По моему мнению, есть некоторые обстоятельства, когда юноша, особенно неопытный, может обнаружить, что ситуация вышла из-под контроля раньше, чем поймет, что произошло, – ответила Сара.

– Они должны были прийти ко мне.

– Да? – Ее рука со стаканом лимонада застыла в воздухе. – Могу представить, как сильно они тебя боялись.

– Чепуха. Он – мужчина, и он обязан поступать как должно, даже если насмерть испуган. И уж во всяком случае, он не должен был таскать мою сестру по всему континенту. Хорошо, что у нее хватило здравого смысла направиться в Брюссель и Париж, где ее узнали.

– Если ты сможешь заставить себя обещать Маргарет, что не убьешь его, когда найдешь живым, все изменится. Она расскажет тебе абсолютно все о том, что парень делал в Лионе. Это поможет тебе его найти.

– Ты знаешь, что он там делал и куда пошел, оставив ее одну?

– Да, – неохотно призналась Сара.

– Тогда скажи мне.

«О, эти два юных существа имели все основания бояться его», – подумала Сара, чувствуя себя неуютно под яростным взглядом его глаз.

– Нет. Маргарет рассказала мне по секрету. И я думаю использовать своего человека, чтобы он отыскал Грегори – живого или его могилу. По крайней мере, девочка сможет обрести покой.

Луциан медленно и осторожно поставил стакан на стол. Почему-то это пугало больше, чем если бы он швырнул его в дерево.

– Это не твое дело. Не смей вмешиваться.

Кусок хлеба, который Сара в этот момент откусила, застрял у нее в горле. С трудом проглотив его, она сделала большой глоток лимонада.

– Ты сделал это моим делом. – Она позволила ему осмыслить услышанное. – И мне понравилась твоя сестра. Я бы хотела стать ее другом.

Губы Луциана сжались в тонкую линию, утратив всю былую чувственность.

– Я начинаю думать, что жестоко ошибся. Мне хотелось, чтобы у нее пробудился интерес к жизни, чтобы она увлеклась каким-нибудь занятием. Я вовсе не просил копаться в ее душе.

– Копаться в душе? Она оплакивает ребенка, сходит с ума от тревоги за человека, которого любит, и чувствует себя виноватой перед братом, не оправдав его надежд! Чтобы понять это, достаточно с ней откровенно поговорить.

– Я хочу, чтобы она его забыла, – упрямо повторил Луциан.

На его лице читались и злость, и боль, и разочарование, и еще что-то, подозрительно смахивающее на отчаяние. Сара поняла, что он всегда подстраивал мир под свою любимую сестричку и был спокоен. А теперь он столкнулся с чем-то ему неподвластным. Неожиданно оказалось, что деньги, власть и ум не могут заставить покориться. Такое выражение она видела на лицах своего отца и брата, когда Майкл умер, и они не могли ничего изменить, чтобы вернуть ей привычный мир. Единственное, что они могли сделать, – уничтожить убийцу Майкла, но это не могло помочь, да и Фрэнсис благоразумно от них скрылся.

Она задавила в себе всплеск симпатии к мужчине.

– Она его никогда не забудет. И от твоего желания это не зависит. Ты ничего не сможешь с этим поделать. Тебе остается только обещать, что если ты найдешь Грегори, то не вызовешь его на дуэль и не убьешь, а после этого отправиться в Лион и узнать, что с ним случилось.

– Я не могу этого обещать.

– Тогда ты рискуешь лишиться сестры, – уверенно заявила Сара и заметила непроизвольную гримасу Луциана. – Она хочет понять, почему ты действовал так, а не иначе, и до сих пор остаешься непреклонным. Она хочет простить тебя за это, но я не уверена, что сможет.

– Ты мне угрожаешь?

– Вовсе нет, хотя ты упрям как осел. Я предупреждаю. – Ее слова хлестали, словно хлыст.

Не выдержав, она вскочила и почти бегом устремилась между столиками и беседками к лошади. За спиной она услышала возбужденные голоса. Очевидно, официант требовал оплаты.

– Помогите мне сесть на лошадь, – сказала она груму. И через минуту обращалась к своей лошади: – Поехали, моя дорогая.

Она направила лошадь к дороге, ведущей к гребню скалы. Кобыла бежала уверенно, хорошо зная путь домой.

Если Сара думала, что незнакомая местность и природная осторожность заставят Луциана отстать, то ошиблась. Почти сразу она услышала за спиной стук копыт. Ну конечно, джентльмен не мог допустить, чтобы леди осталась без сопровождения, раздраженно подумала она. Кто знает, какие опасности могут ее подстерегать. Кролики, например. Подъем закончился. Лес тоже. Теперь дорога шла по каменистому гребню. Можно встретить разбойников-насильников, безумных кротов…

Стук копыт приблизился. Сара оглянулась и поняла, что единственная опасность, которая ей в данный момент угрожает, исходит от маркиза. Создавалось впечатление, что он жаждет растоптать ее.

Сара изогнулась в седле, искренне сожалея, что не сидит на лошади верхом. Не надо было надевать модную амазонку с длинными юбками из ткани, которая скользит по седлу. Стоило ей подумать о возможности соскользнуть на землю, из травы, хлопая крыльями, взмыл канюк, держащий в когтях кролика. Кобыла испуганно дернулась, шарахнулась в сторону. Сара, потеряв равновесие, вылетела из седла и с глухим стуком рухнула на дорогу.

Она инстинктивно откатилась, свернувшись, как учил ее двоюродный дедушка, большой любитель лошадей. Поверхность дороги, идущей по гребню скалы, была такой же жесткой, как выжженная солнцем индийская равнина, успела подумать Сара и прикрыла голову руками, чтобы уберечься от копыт коня Луциана.

Первым делом она услышала громкие и весьма изобретательные ругательства. Сара приподняла голову и увидела, что Луциан остановил коня и спрыгнул на землю.

– Сара!

Он уже был рядом с ней, и она благоразумно закрыла глаза. Это был стратегически верный ход, призванный отсрочить гнев мужчины. Инстинкт самосохранения у нее всегда был хорошо развит. Он возвышался над ней, словно разгневанное божество, да и она не могла положиться на свой самоконтроль.