— Сядь на меня верхом, — приказал он.

Подтянув рубашку, Огонек выполнила приказ. Мужчина никогда еще не проникал в нее под таким необычным углом, и никогда еще она не испытывала блаженства такой силы. Отталкиваясь ногами и раскачивая качели, Рэм заставлял ее кричать от наслаждения. Словно нити расплавленного золота тянулись от низа ее живота к груди и к коленям. Все, что могла сейчас Тина, это, задыхаясь, цепляться за веревки и лететь вместе с ветром, позволяя жениху уносить ее в беспамятство.

Глава 27

Первую остановку на главной торговой улице Глазго Черный Дуглас сделал в магазине мехов. Валентина не могла противостоять очарованию мягких роскошных шкурок на витрине. Она щупала шкурку за шкуркой, и каждая казалась ей лучше предыдущей, она крутилась перед зеркалами и оглаживала на себе прекрасный мех. Рэм, однако, точно знал, что требуется. Когда торговец набросил на плечи женщины накидку из черного соболя, Тина поняла, что еще никогда не выглядела более красивой. Изнутри мех был подбит кремовым шелком, и оба цвета выгодно подчеркивали огненный оттенок ее волос. Меховщик, знающий, что интересует мужчин и что — их прелестных любовниц, принес изумрудную бархатную пелерину с капюшоном, отороченным рыжей лисой. К пелерине полагалась муфта из такого же меха.

— Ой, мой любимый цвет! — выкрикнула Огонек.

— Примерь, — надменно произнес лорд.

Оглядев себя в зеркале, она повернулась, ожидая реакции жениха. Его глаза горели.

— Ты — вылитая лиса.

Он одобрительно кивнул торговцу и приказал тому прислать все в Гарроухилл. В магазине женского платья Рэм предоставил Тине сделать выбор. Ее наряды, простые или вычурные, всегда оставляли других женщин далеко позади. Он знал, что леди Кеннеди обладает редким вкусом и чувствует, что может выделить ее из толпы. Модистка позвала двух помощниц, и все вместе они освободили невесту Дугласа от платья, чтобы снять мерки. Разглядывая белые кружевные чулки женщины и короткую вышитую сорочку, модистки охали-ахали и расспрашивали Тину, где она приобрела такие изысканные предметы туалета. Леди Кеннеди покраснела.

— У меня собственная портниха, мне с ней очень повезло. А сейчас мне нужна парочка платьев для того, чтобы появиться при дворе.

Как только модистки отвернулись, Рэм обнял Тину и прижал к себе.

— Ты соблазнительна, как сам грех, — хрипло пробормотал он.

Женщина отшатнулась со вспыхнувшим лицом, заметив, что портниха возвращается с двумя платьями.

— Красное мне не нравится, а вот черное с серебром — примерю.

У платья был низкий вырез, черные бархатные пышные рукава и суживающийся книзу перед корсажа. Юбка была сшита из шуршащей серебряной тафты. К этому очень подошел черный сборчатый воротничок, ушитый маленькими серебряными бусинками. Теперь у платья требовалось обузить талию и немного подкоротить его. Портниха заколола материю булавками, и помощницы сняли с Тины этот наряд. Не успели они отойти, как Дуглас снова обнял свою невесту и принялся гладить ее пониже спины.

— Перестань, они нас увидят, — отбивалась Огонек.

— Это ты предпочитаешь разыгрывать из себя любовницу, а я только подыгрываю тебе. — Его пальцы скользнули под рубашку и между ее ног.

Женщина отскочила, ужасаясь, что он проделывает такие интимные вещи, когда они не наедине. Модистка принесла еще два платья. Одно, шелковое, абрикосового цвета, имело плиссированный корсаж, а его юбка была простегана для большей пышности. Второе платье слепило глаза белизной. Простой, но очень смелый фасон, позволял видеть все очертания тела. Тине понравились оба, и портниха сказала:

— Вот это белое сшито намеренно просто, чтобы подчеркнуть изысканность украшений. Здесь рядом продают драгоценности, и…

Рэмсей оборвал ее:

— У меня есть собственный ювелир, мадам.

Белое платье было снято и унесено для ушивания, и он притянул леди Кеннеди к себе на колени.

Огонек гневно произнесла:

— Я пришла сюда не для того, чтобы меня насиловали!

— А где ты предпочитаешь? — ехидно поинтересовался Рэм.

Тина знала, что портнихи наблюдают за ними, и в многочисленных зеркалах отражается, как он прикасается к ней. Подняв руку, она ударила Дугласа по лицу и выкрикнула, не стесняясь:

— Я передумала, у меня нет ни малейшего желания быть вашей любовницей, лорд!

Он догнал невесту на улице.

— Успокойся, лиса. Я только хотел тебя немного проучить. У меня тоже ни малейшего желания делать тебя любовницей. Ты знаешь, что нужна мне как жена.

Огонек разрыдалась.

— Ну а сейчас, черт побери, чем я тебя расстроил?

Тина злилась на Рэма, на себя и на весь мир. Она боялась, что забеременела. Ее снова мучила утренняя тошнота, и слезы появлялись на глазах по любому поводу.

— Оставь меня в покое, похотливая свинья! — прошипела она, отворачиваясь.

Теперь разозлился и Дуглас. Эти бабы! Ничто их не устраивает, даже если тратишь кучу денег, балуя их и потакая всем их капризам. Он подозвал охранника, терпеливо ожидающего возле лошадей:

— Отвези леди назад в Гарроухилл и будь осторожен — сегодня она опасна, как скорпион.

Тина ни с кем не делилась своими мыслями, избегая довериться даже Аде. Она легко рассуждала, как выносит долгожданного наследника Дугласа, а затем откажется выходить замуж и навсегда разрушит жизнь заносчивого лорда. На самом деле все оказалось намного запутаннее. Сейчас Тина поняла, что не хочет, чтобы ее дитя стало незаконнорожденным. И было яснее ясного, что Черного Рэма никакая сила не удержит вдали от его ребенка, особенно если родится мальчик. Он просто придет и заберет сына. А женщину, стоящую между Дугласом и его целью, легко можно убрать с дороги!

Чтобы немного развеяться, Сорвиголова отправился в свою любимую таверну в Глазго. Здесь он обнаружил охранников короля и узнал, что Джеймс проверяет готовность флота и следит за строительством нового корабля в королевских доках на Клайде. Рэм, не теряя времени, отправился на поиски монарха и обнаружил того в компании адмирала Арана, приплывшего в Глазго на одном из судов, которые он приобрел у Дугласа в Эйре.

— Рэмсей, эти корабли, что ты продал для флота, оказались чертовски хороши. Почему, Бога ради, ты не уступил нам все шесть? — спросил Джеймс.

— Некоторые из английских судов слишком тяжеловесны. В наших северных морях они потеряют маневренность, — объяснил Рэм.

Аран вступил в разговор:

— Он прав, сэр. Подводные скалы и мели Шотландии очень опасны.

— Я упросил Ангуса позволить тебе командовать его судами и боюсь, вскоре они нам понадобятся, — сказал король. — Англичане нападают на наши города повсюду до самого севера. Великолепный собор в Элгине полностью уничтожен. Кэмпбеллы и Аргайлы сейчас по моему приказу охраняют границу. И еще новое оскорбление, вдобавок к предыдущим — новым адмиралом английского флота назначен не кто иной, как сын графа Серрея, Томас. Я выслал посла Ховарда из Шотландии с серьезным предупреждением для молодого Генриха Тюдора.

— Очень вовремя, — ответил Рэм. — Он был в курсе всех внутренних дел Шотландии и извещал английскую корону о каждом нашем намерении.

— Маргарет пишет своему брату каждую неделю, но и не подозревает, что теперь я читаю все письма, — мрачно заметил Джеймс.

— На границах творится разбой, сэр. Приграничные лорды собирались все вместе у Ботвелла и отправили меня с донесением к вам. Мы узнали, что английские солдаты стоят гарнизонами в Бервике, и под командой Дакре — в Карлайле. У Тюдора явная цель — покорить всю Шотландию, и он использует любой способ для достижения этой цели. Английский начальник пограничной стражи получил приказ нападать и грабить так глубоко внутрь Шотландии, как сумеет, и весь юг подвергается его набегам. Города, деревни, аббатства, огромные поместья горят, лежат в руинах, и совершаются ужасные преступления.

— Сегодня за ужином мы с тобой обсудим, что можно сделать. Эх, если бы я имел с дюжину таких смельчаков, как «лорд-мститель»! — Джеймс переводил взгляд с одного своего собеседника на другого, в глубине души чувствуя, что уж один-то из них наверняка знает, кто этот неуловимый герой. — Вы слышали, что король Генрих назначил ежегодное содержание в тысячу фунтов тому, кто поймает «лорда-мстителя»?

— Боже, да я сам бы его выдал за такие деньги, — рассмеялся Дуглас.

Он дожидался, пока Аран удалится, чтобы посвятить Джеймса в остальные тайны. Как только адмирал вместе с главным советником короля, лордом Элфистоном, покинул их, Рэм рассказал Стюарту, что Хит Кеннеди согласился вести цыган на зиму в Англию и добыть там информацию о войсках.

— Спасибо. У меня тоже есть там осведомители. Если дело движется к войне, то, по крайней мере, не в этом году. Уже начались осенние штормы, и Генрих не пошлет армию в наступление по нашим снегам. Он слишком неопытен и труслив, чтобы принять окончательное решение до весны.

— Генрих, может быть, труслив, сэр, но английская армия и флот вооружены лучше всех в мире, а их пехота и кавалерия имеют одно качество, которого мы, шотландцы, лишены.

— Дисциплина, — с укором произнес Джеймс. — Ну что ж, у нас еще есть договор с Францией. Если на нас или на них нападет Англия, то второе государство обязано объявить ей войну.

— Договоры нарушают или игнорируют, когда они становятся слишком неудобными, — напомнил Дуглас.

— Если мне удастся объединить все кланы, то мы сможем выставить армию по меньшей мере в 20 тысяч человек. Не думаю, что Генрих имеет хоть малейшее представление о том, что мы в состоянии не уступать ему в численности. Ты бы не желал отправиться в Лондон и обрисовать ему, что 20 тысяч дикарей могут сделать с его чертовыми дисциплинированными солдатиками?

Джеймс отсылал его прямиком в петлю.

— Думаю, от меня больше пользы на границе или на борту корабля, чем как от посла, — правдиво сказал Рэм. — Вы дадите мне каперские свидетельства против англичан, сэр?