Усмехнувшись, девушка прислонилась к нему. Тихо вздохнув, немного расслабилась.

Ройс по-прежнему был напряжен. Его будущее теперь было в ее руках; по крайней мере, она сразу не отказала ему.

Это все, что он мог получить сейчас.

Откинув ее волосы в сторону, герцог нежно поцеловал ее затылок.

— Спи. Ты можешь думать столько, сколько тебе нужно.

Спустя мгновение добавил:

— Но когда леди Озбалдестон вернется сюда и потребует назвать ей имя леди, которую я выбрал своей невестой, я скажу ей.

Минерва фыркнула. Улыбнулась и, к своему удивлению, последовала его совету и заснула крепким сном.


Глава 17.

— Хэмиш О’Локлин, паршивый шотландец, как ты посмел надоумить Ройса сказать мне, что он любит меня!

— И?

Хэмиш поднял взгляд от стада овец, которых изучал.

Скрестив руки, Минерва беспокойно ходила возле реки.

Хэмиш заглянул ей в лицо.

— Ты не хочешь услышать, что он любит тебя?

— Конечно, я хочу услышать, что он любить меня, но как можно советовать такое? Как он это сделает? Он же, ради Бога, Вариси.

— Хм, — Хэмиш откинулся на назад. — Возможно, таким же образом, каким я говорю Молли, что люблю ее.

— Но ты же…ты не… — она замолчала. Остановившись, посмотрела на него.

Шотландец цинично улыбнулся.

— Да, думаю так же, как он. Я такой же Вариси, как и Ройс.

Минерва нахмурилась.

— Но ты ведь… — она махнула рукой в сторону холмов.

— Не воспитывался в замке? Это правда. Но, возможно, это означает, что я всегда знал, как важно услышать женщине, что она любима, — он внимательно изучал ее лицо. — Он не сказал тебе, что любит, не так ли?

— Нет, он был честен со мною. Ройс говорит, что постарается, что хочет больше, чем брак по расчету, но, — девушка задержала дыхание, — не может пообещать любить меня, так как не знает, способен ли на это чувство.

Хэмиш фыркнул.

— Вы замечательная пара. Ты была в него влюблена, или близка к этому, в течение нескольких лет, и сейчас у тебя есть…

— Ты не можешь этого знать, — Минерва посмотрела на него.

— Конечно, знаю. Не то, чтобы он мне рассказал сам, но я умею читать между строк, и этого достаточно. К тому же сейчас ты здесь, не так ли?

Нахмурившись, девушка посмотрела на него.

— По твоим словам, все легко и просто.

Хэмиш согласно кивнул.

— Да, любовь такая. Простая и понятная. Это просто происходит. Все усложняется, когда вы начинаете думать, анализировать — это все неправильно, — оттолкнувшись от ограды загона для овец, начал подниматься по тропинке вверх; она не отставала от него. — Но если тебе нужно думать об этом, думай о любви, как о болезни. И чтобы, как при любой болезни, определить заболевшего человека, нужно искать ее симптомы. Я знаю Ройса дольше, чем ты, и могу сказать, что у него есть все эти симптомы до одного. Он может и не знает, что любит тебя, но интуитивно чувствует, и это влияет на него.

Они дошли до двора, где Минерва оставила свою Рангорель. Хэмиш остановился рядом и посмотрел на нее сверху вниз.

— По правде говоря, Ройс, возможно, никогда честно не признается, что любит тебя, но это не значит, что все на самом деле так.

Минерва поморщилась, потерла рукой, затянутой в перчатку, лоб.

— Ты только что дал мне пищу для размышлений.

Хэмиш ухмыльнулся.

— Да. Если тебе нужно подумать, то размышлять нужно о правильных вещах.

Пока Минерва ехала на юг в сторону границы, у нее было достаточно времени, чтобы подумать о Ройсе и его симптомах. У нее было достаточно времени, чтобы обдумать все, что сказал ей Хэмиш; помогая ей сесть в седло, он напомнил ей, что последняя герцогиня была верна, только не своему мужу, а ее давнему любовнику, Сиднею Камберуэллу.

Герцогиня и Камберуэлл были вместе больше двадцати лет; вспомнив все, что она видела, припомнив все «симптомы», пришла к выводу, что они очень сильно любили друг друга.

Возможно, Хэмиш прав, и Ройс сможет ее полюбить.

Несмотря на это она должна принять решение, причем в ближайшее время. Ройс не шутил, когда упомянул леди Озбалдестон. Именно поэтому она отправилась на верховую прогулку; ферма Хэмиша казалась идеальным местом.

«Ты можешь думать столько, сколько тебе нужно».

Она слишком хорошо знала Ройса, чтобы не понять, что он имел в виду: столько, сколько нужно, пока она не согласится стать его женой.

Герцог сделает все, что в его силах, чтобы добиться ее согласия; отныне он будет оправдывать любые средства, с помощью которых сможет получить ее положительный ответ.

В его случае «любые средства» понимаются довольно широко, что он и продемонстрировал утром. Она ушла от него только потому, что уже рассвело. Если бы Минерва этого не сделала, то по-прежнему была бы с его светлостью.

Однако сегодня за завтраком и позднее, когда они, как обычно встретились в его кабинете, в присутствии Хэндли и Джефферса он вел себя, как образцовый джентльмен. Она не могла его обвинить в том, что оказывает на нее давление, заставляет быстрее принять решение, манипулируя другими.

«За это, — отметила она, — я должна быть благодарна ему. Последнее, в чем я нуждаюсь, так это в том, чтобы Маргарет, Аурелия и Сюзанна принялись убеждать меня. Я даже не знаю, какую бы сторону они приняли».

Вопрос интересный, но к делу не относится. Ее не волнует, что думают другие, а Ройса это заботит и того меньше.

В сотый раз она обдумывала все аргументы. Девушка получила подтверждение тому, что знала с самого начала; женитьба на ней для Ройса будет самым лучшим вариантом, особенно, если учесть ее приверженность замку и герцогству. Однако этот брак нельзя назвать удобным и комфортным; несмотря на то, что она заставила его открыть свои карты, Минерва почувствовала искренность в его словах.

И он ухаживал за ней, пусть и в своем высокомерном стиле. Бесспорно, возможность стать единственной женщиной, которая заставила Вариси задуматься о любви, манила. Особенно в отношении Ройса и ее самой…но это было частью ее соблазнения.

Если он полюбит ее, продолжится ли это?

Если он полюбит ее так, как она любит его…

Минерва нахмурилась.

— Независимо от того, что там думает Хэмиш, мне еще о многом надо подумать.


Ройс вместе с Хэндли занимался своей перепиской, когда постучав, вошел в кабинет Джефферс. Герцог посмотрел на него, удивленно приподняв бровь.

— Прибыли три леди и джентльмен, ваша светлость. Дамы настаивают на немедленной встрече с вами.

Ройс мысленно нахмурился.

— Их имена?

— Маркиза Дерн, графиня Лостуител и леди Клэрис Уорнфлит, ваша светлость. Джентльмен — это лорд Уорнфлит.

— Джентльмен не настаивает на встрече со мной?

— Нет, ваша светлость. Только леди.

Таким образом Джек Уорнфлит предупреждает его, что предметом обсуждения его жены и жен его друзей станет он сам.

— Спасибо, Джефферс. Проводи дам сюда. Скажи Ретфорду, чтобы проводил лорда Уорнфлита в библиотеку.

Когда дверь закрылась, герцог посмотрел на Хэндли.

— Мы продолжим позже. Я сообщу, когда освобожусь.

Кивнув, Хэндли собрал свои бумаги, поднялся и ушел. Ройс посмотрел на закрытую дверь. Нет смысла гадать, что ему хотят сообщить Летиция, Пенни и Клэрис; он узнает об этом достаточно скоро.

Через минуту Джефферс открыл дверь и три леди — жены его бывших сослуживцев и членов клуба «Бастион» — вошли в кабинет. Поднявшись, поприветствовал их, затем указал на кресла.

Подождав пока они устроятся, отпустив Джефферса, Ройс сел в свое кресло. Когда дверь за лакеем закрылась, он попал под прицел трех пар глаз.

— Леди. Позвольте мне угадать: вашим появлением я обязан леди Озбалдестон.

— И остальным, — кивнула Летиция, расположившаяся между Пенни и Клэрис. — Всем гранд дамам высшего света.

Ройс приподнял бровь.

— Позвольте спросить, почему именно вас троих отправили сюда?

Летиция поморщилась.

— Я гостила у Клэрис и Джека в Глостершире, пока Кристиан занимался делами в Лондоне. Через несколько дней к нам присоединилась Пенни. Как раз в это время Кристиан передал приглашение от леди Озбалдестон, в котором она настаивала, чтобы я немедленно навестила ее в Лондоне, так как у нее есть ко мне дело большой важности.

— Естественно, — сказала Клэрис, — Летиции пришлось отправиться к ней. Мы с Пенни тоже решили поехать в Лондон.

— Но, — добавила Пенни, — леди Озбалдестон привлекла и нас, отправив с Летицией, чтобы мы донесли до ваших ушей сообщение гранд дам.

— Подозреваю, — отметила Клэрис, — что она решила, что если встречи с Летицией вы сможете избежать, то не сможете ускользнуть от нас троих.

Клэрис, посмотрев на остальных, повернулась к нему. Ее примеру последовали ее подруги, и три пары женских глаз посмотрели на него.

Ройс приподнял бровь.

— Что они передали?

Ответила Летиция.

— Мы ставим вас в известность, что если вы не сделаете то, что обещали и не объявите о своей помолвке немедленно, вам придется столкнуться с вереницей экипажей у ворот вашего замка. И, конечно, от сидящих в этих экипажах, вы не сможете так легко отмахнуться, — она пожала плечами. — Их версия была более формальной, но вот вся ее суть.

Пенни нахмурилась.

— Как оказалось на самом деле, у вас сейчас и так довольно многолюдно, и гости продолжают прибывать.

— Мои сестры устраивают небольшой домашний вечер, который совпадает с местной ярмаркой. Это семейная традиция, которая прекратилась со смертью моей матери, — он посмотрел на Летицию. — Есть ли еще время, пока осуществится угроза гранд дам?

Летиция взглянула на Клэрис.

— У нас сложилось впечатление, что время истекает сейчас, — распахнув глаза, Клэрис посмотрела на него. — Или точнее, срок, отпущенный вам гранд дамами, заканчивается в момент получения вами послания от леди Озбалдестон.

Постучав пальцем по столу, герцог снова посмотрел на них. Леди Озбалдестон выбрала этих троих; запугать их не получится. И, если ему долгое время удавалось отвлечь Летицию, с этими тремя леди у него не были ни единого шанса.