— Я оставлю вас, сир.

Король кивнул. Рианон посмотрела на Альфреда, требуя взглядом ответа.

— В чем дело? — спросила она в последний раз.

Она старалась, чтобы ее голос не дрожал. И вдруг она поняла: они не смогли прогнать викингов с ее земли. «Викингов? — горько подумала она. — Нет, ирландцев. Король ведь настаивал на том, что захватчики были ирландцами».

— Мой дом, — сказала она, — потерян?

— Вы все оставьте нас, — приказал Альфред.

— Альфред, — начала была Альсвита.

— Оставьте нас, — повторил король жене.

Она слышала, как люди поворачивались и уходили. Она не могла их видеть, она встретилась взглядом с королем. Она смутно поняла, что Альсвита зовет детей, и когда Рианон осталась с королем один на один, смертельный ужас заполнил ее сердце.

— Альфред, скажи мне! — воскликнула она хрипло.

На некоторое время она подумала, что он хочет успокоить ее, поговорить с ней ласково и попытаться смягчить жестокость слов.

Но он заговорил жестко, тоном, какого она никогда раньше не слышала.

— Ты должна выйти замуж.

Замуж! Она только что мечтала об этом. Но если ей нужно выйти замуж за Рауена, то почему же в комнате возникло такое напряжение.

— Замуж? — повторила она, и тон ее был таким же холодным, как и его.

— Немедленно.

— За кого, могу ли я спросить, мой добрый король?

— Мне очень жаль, что я обидел тебя, но я делаю то, что должен. Я обручил тебя с Эриком Дублинским. Свадьба будет здесь, через две недели.

Она не могла в это поверить.

— Нет. Это какая-то шутка.

— Нет, Рианон, не шутка.

Ее охватил холод. Он намеревается отдать ее в жены какому-то незнакомому принцу. Ирландцу, чужестранцу с нормандской кровью. Он использовал ее как пешку в игре.

— Альфред, не может быть, что ты хочешь так поступить. Ты не можешь этого сделать. Я люблю Рауена, и он любит меня.

— Рианон, любовь — это роскошь, и я не могу тебе этого позволить в настоящий момент. Рауен понял, что у меня не было выбора. И ты должна понять.

Летели секунды. Она смотрела на него, пораженная до глубины души. В первый раз за всю свою жизнь она не знала, как ей вести себя с королем.

Мольба, — быстро подумала она. Она всегда была его любимицей. Она должна умолять его.

— Нет, пожалуйста, — прошептала она, вставая на колени. — Альфред, если я обидела тебя, я прошу прощения! И я прошу твоего милосердия! Пожалуйста…

— Перестань! Прекрати! — прорычал он. — Встань с колен. Ты меня ничем не обидела. Это не наказание. Ты поступишь, как я тебе велел! Я отдаю тебя сыну короля, правнуку великого короля Ирландии. Ты опозоришь меня, отказавшись от этой помолвки. — Он убрал руку с ее плеча и отвернулся. — Вставай.

Ошеломленная, Рианон уставилась на него. Она не могла поверить, что он будет так бессердечен с ней.

Она встала медленно, не сводя глаз с его спины. Ее голос задрожал, когда она сказала:

— Я не могу. Я не сделаю этого. Может быть, этот ирландский принц никогда и не сходил на наш берег, зато его приспешники разрушили мой город и поубивали моих людей. Я не выйду за него замуж.

Он повернулся в ярости:

— Выйдешь!

— Нет, — сказала она мягко, но выразительно.

Она застыла, прямо-таки оцепенела. Король не сердится на нее. Он не хочет ей отомстить, но и она не сможет настоять на своем. Он был человеком, обуреваемым страстями, он так решил, и отдал приказ. Ведь он был король.

— У тебя нет выбора, — прямо сказал он. — Если ты будешь продолжать спорить со мной, я запру тебя до свадьбы.

— Делай что хочешь, но я не пойду за него! — поклялась она.

— Ты сама заставляешь меня поступать так, Рианон. Она не ответила.

— Аллен! — резко позвал он.

— Что ты делаешь? — безнадежно спросила она.

Она не хотела выходить из себя, терять свое достоинство. А теперь он зовет человека, который ей меньше всех нравится, чтобы он что-то сделал с ней.

Она потеряла самообладание. Он был ее кузеном, ее покровителем. Слезы выступили у нее на глазах и покатились по щекам. Она очнулась и, забыв о приличиях, подбежала к нему, стала колотить его по груди. Он схватил ее за руки. Она встретилась с ним взглядом, и ей показалось, что он даже рад этой вспышке ярости, потому что это было своего рода искуплением его вины.

— Альфред, которого все английские подданные величают Великим! — прошептала она уничтожающе. — Я никогда не прощу тебе этого! И никогда я не выйду замуж за этого человека!

В какой-то момент ей показалось, что он смягчится. Он хотел что-то сказать, и его рука шевельнулась, как будто он хотел погладить ее волосы. Но он ничего не сделал. Он отодвинул ее от себя.

— Аллен! — снова позвал он.

Аллен пришел, когда его позвали дважды. Рианон не отводила взгляд от короля. Аллен коснулся ее руки, но она резко освободилась и снова приблизилась к королю.

— Я этого не сделаю! Ты не может меня принудить! Я убегу к святым сестрам, я буду искать прибежища в Париже. Я убегу к датчанам!

Последнее заявление привлекло внимание короля. Он обернулся и подошел к ней.

— Нет, леди, вы этого не сделаете. Я буду держать вас под замком до того момента, когда состоится свадьба. И если вы будете настаивать на этой подлости, я возблагодарю Бога, что ваш будущий муж больше викинг, чем ирландец. Уж он-то примет все необходимые меры, чтобы заставить вас замолчать! Аллен! — прорычал он. — Уберите ее с глаз моих!

Аллен сильно схватил ее руку выше локтя. Она обернулась к нему и заметила в его глазах насмешку: он получал удовольствие от ее страданий.

— Оставь меня, Аллен! — потребовала она. — Я сама пойду куда нужно. Руки прочь от меня!

Его губы растянулись под усами, взгляд потяжелел.

— Леди, следите за своими выражениями! — предупредил он ее.

— И не собираюсь! — огрызнулась она.

Она вырвала свою руку и прошла мимо него, распахнув рывком дверь. Через секунду он оказался позади нее. Он уже схватил ее за руки, когда Эдвард догнал их обоих.

— Позвольте мне вести вас, — попросил он. Она не смотрела на Аллена, но, вероятно, он уступил, потому что повел ее Эдвард.

— Мне жаль, Рианон, — сказал ей Эдвард. — Правда, очень жаль.

— Куда ты меня ведешь?

— В летний домик.

Это была маленькая постройка, которую обычно использовали под склад, и которая стояла на склоне долины. Домик был совсем пустой, там было только одно окно. Только одно-единственное окно, через которое свет проникал внутрь.

— Не запирай меня! Позволь мне убежать! — попросила она.

— Ты же знаешь, я не могу, — грустно ответил Эдвард.

Она постаралась распрямить плечи и вошла в дом. Со стуком захлопнула за собой дверь и опустилась на грязный пол.

А потом зарыдала, стараясь сдерживаться, чтобы охранник не мог услышать ее плач. Она проплакала в тишине, пока не стемнело. Никто к ней не пришел. Никто даже не принес капли воды. Она просидела всю ночь в тишине, предаваясь своему горю.

Потом она поспала, но сны были заполнены страхом. Ирландский принц отдал ее своему приспешнику, и тот преследовал ее. Стрела торчала у него из бедра, кровь лилась ручьем по его ноге, и он кричал ей: «Молитесь, леди, чтобы мы никогда не встретились снова!»

Утром к ней пришла королева. Рианон была бледной и уставшей. Она сказала Альсвите, что хочет видеть короля.

Альфред предал ее. Альфред бросил ее врагам на растерзание, но она не даст согласия на брак. Каким-нибудь способом она убежит от него.

Альсвита привела ее к Альфреду. Рианон преклонила перед ним колена и прошептала, что уступает его воле.

Она не могла смотреть ему в лицо, потому что лгала, но ложь была ее единственной дорогой к свободе.

Он обнял ее и крепко прижал к себе. Он тихо сказал, что рад и благодарен, что он любит ее и всегда будет с ней.

«Я тебя ненавижу!» — мысленно кричала она.

Но в действительности у нее не было ненависти к нему. Она вспомнила своего отца, она знала, что Альфред может найти смерть в любую минуту. Она крепко обняла его в ответ. Она не могла повиноваться ему, но его любила.

Все-таки она не простит ему того, что он сделал. Казалось, ее сердце превратилось в лед. Он был жесток. Рианон знала, что, если она не притворится, будто подчинилась его воле, у нее будет мало шансов изменить свою судьбу.

Ведь она уже вырвалась на свободу из летнего домика.

На следующее утро она пошла в конюшню. Ей очень хотелось взять оседланную лошадь, на которой она сюда приехала, и ускакать на ней со скоростью ветра, на север или на юг, все равно. Но она знала, что ей нужно быть терпеливой и хитрой. Она так боролась с королем, когда он сообщил ей свое желание, что теперь трудно будет заслужить его доверие. Сегодня она просто останется здесь на все утро и будет гладить мягкие носы лошадей, будет разговаривать с ними шепотом и выберет себе лошадь. Ей нужна самая сильная и самая быстрая, когда придет время бежать.

Она улыбнулась, остановившись у стойла, где стояла чалая лошадь. Не самая лучшая, но однажды уже спасшая ее. Она остановилась, чтобы погладить животное, как вдруг услышала, что кто-то шепчет ее имя.

— Рианон!

Она обернулась. Она узнала голос. Рауен стоял перед ней, высокий, красивый в своей льняной сорочке, короткой кожаной жилетке и облегающих штанах. При нем был меч, глаза были грустны. Его лицо было пепельно-серым, и она подумала, что ему потребовалась определенная смелость, чтобы прийти сюда после того, как король объявил о ее дальнейшей судьбе.

Она бросилась к нему. Его руки крепко обвились вокруг нее. Он поднял ее, отнес к стогу сена, и они легли рядом. Он держал ее в объятиях. Она подвинулась и коснулась его вьющихся волос, которые спадали до плеч, затем нежно погладила его бороду.

— Рауен, — прошептала она и всхлипнула.

Он видел слезы в ее глазах, провел пальцем по ее губам. И тогда она вдруг вспомнила, почему так полюбила его. Он был среди людей, которые возвращались с телом ее отца на побережье, когда Гарт нашел свою смерть. И когда она упала на его тело в слезах, Рауен поднял ее. Когда ужас переполнял ее, он взял ее на руки. И в последующие дни он рассказывал ей о храбрости ее отца. Он как бы вернул ей Гарта, и только за это она могла бы восхищаться им.