— Да, верно, — согласился Роб и хлопнул брата по спине. — Но, тем не менее, будет лучше, если вы с ним не станете врагами. И не говори Давине о причинах твоего ухода.

Родичи поддержат его — Колин не сомневался в этом.

— А как же Вильгельм Оранский и твоя война? — спросил Роб, напомнив брату о том, к чему тот так усердно готовился последние три года. — Ты останешься в Кэмлохлине, когда доставишь ее к нам?

Колин бросил взгляд в сторону дома и уклончиво ответил:

— Принц — это уже другой вопрос. Не думаю, что он легко сможет забыть мою службу у короля Якова.

— Что ж, тогда всего хорошего. — Роб вскочил в седло и усадил Эдмунда с Аврелием между коленями. — Делай то, что должен делать. Только оставайся в живых.

Колин заверил, что очень постарается. Затем взял Эдмунда за руку. Проклятие! Ему страшно не хотелось расставаться с малышом! А ведь среди множества возможных ситуаций, к которым Колин готовился в жизни, не предусматривалась столь глубокая привязанность к ребенку…

— Не гоняй животных тетушки Мэгги, парень.

— Не буду, — обещал Эдмунд, утирая слезы.

Колин ни разу в жизни не пролил ни слезинки, и он был твердо уверен, что и сейчас этого не случится. Но все же сердце его разрывалось от тоски. Он заставил себя улыбнуться, затем похлопал Аврелия по спинке и отступил в сторону, когда Роб пустил коня вскачь.

Проезжая мимо Колина, Финн с ослепительной улыбкой проговорил:

— Не беспокойся за леди, когда уедешь сражаться. Я присмотрю за ней.

Колин выругался сквозь зубы, а Финн, пришпорив коня, умчался догонять остальных, оглашая окрестности громким хохотом.

Повернувшись к дому, Колин увидел в дверях Джиллиан, прижимавшую руки к груди. Он прекрасно понимал, как тяжело она переживала разлуку с сыном, и знал, какие трудные дни ее ждали. Он непременно поможет ей пережить все невзгоды и сокрушит любого, кто попытается отнять ее у него, — даже своего родича, светловолосого сладкоголосого барда.

Но когда же он успел стать рыцарем прекрасной дамы? О дьявол! Все это весьма прискорбно…

Колин направился к любимой и по пути наклонился, чтобы сорвать в траве цветок.

Глава 33

Путешествие обратно в Дартмут было мучительным для Джиллиан. Ничто не могло восполнить отсутствие Эдмунда, и первые несколько дней она почти все время молчала. Ей нравилось слушать, как Колин и Джордж рассказывали о своих семьях. И по ночам ей удавалось заснуть без слез.

Все-таки странно… Можно годами не проронить ни слезинки по недостойной душе, но стоит отнять у вас того, кого вы с нежной любовью взрастили, как слезы извергаются из глаз потоком — словно осенние листья с деревьев в листопад.

Джиллиан ужасно скучала по Эдмунду. Скучала по его голосу, по улыбке, по ощущению его теплого тельца в своих руках. А Джордж вел себя превосходно — как обычно. Даже воздержался от нравоучений, когда Колин на ночь лег рядом с ней и заключил ее в объятия. С тех пор он поступал так каждую ночь, отвлекая ее от горестных мыслей о сыне.

— Я еще не рассказывал вам о романе моей сестры Мейри с Коннором Грантом? — Его низкий голос успокаивал ее как бокал хорошего вина. — Они полюбили друг друга еще детьми и…

Колин не давал ей думать о том, что она потеряла, и побуждал мечтать о будущей жизни в Кэмлохлине. К концу путешествия она узнала почти все, что ей следовало знать о Макгрегорах с острова Скай. Теперь она даже знала, чем будет заниматься Эдмунд в каждый час дня.

Рассказы Колина очень ей помогали. Помогали и поцелуи, которыми они обменивались украдкой, когда Джордж храпел у костра. Большего они себе не позволяли, хотя по временам их влечение друг к другу становилось почти нестерпимым. Но они сдерживались — ради ее доброго имени, как шептал ей Колин, нежно целуя. И сейчас ей было достаточно и этого — его объятий и его поцелуев.

Джиллиан знала, что придется быть сильной в грядущие дни. Сила же понадобится ей, когда она предстанет перед Джеффри. И если все пойдет по намеченному плану, то она непременно увидит своего сына.

Джералд Хэмптон и Филипп Лефевр встретили их у ворот. Хэмптон насмешливо ухмылялся, глядя на покрасневшие глаза Джиллиан; и ей ужасно захотелось выхватить кинжал, скрытый в складках юбки, и метнуть в него.

В сопровождении этих двоих они проследовали прямиком в солар Джеффри, чтобы сообщить ему трагическую новость — Эдмунд был похищен бандой вооруженных пистолетами грабителей и они ничего не смогли сделать. Джиллиан рыдала, умоляя кузена отправить солдат в Эссекс, чтобы выследить преступников. Конечно же, Джеффри ей отказал.

— Мои люди нужны мне здесь, — заявил он с притворным сочувствием. — Но мы отправим весточку твоему отцу. Я уверен, что он сразу же бросится на поиски мальчика.

Джиллиан с ненавистью смотрела на кузена из-под опухших век. Она даже не предполагала, что способна так ненавидеть. Ох, как же она устала от него и его неприязни к Эдмунду. Люди нужны ему здесь? Какая подлая отговорка для человека, полагавшего, что ее сына забрали Кэмпбеллы из Аргайла. Он ведь сам помог все устроить! И теперь думал, что победил. Кузен избавился от ребенка, чтобы расчистить место для себя, и его улыбка, когда он смотрел на нее поверх своего кубка, доказывала, что он тайно злорадствовал.

— Конечно, отец так и сделает, — язвительно проговорила Джиллиан. — Ведь он любит Эдмунда так же сильно, как вы.

Самодовольная усмешка кузена была как яд для ее души — эта его усмешка постоянно изводила Джиллиан все последние годы.

— Почему ты так сердишься на меня, Джиллиан? — Кузен устремил пристальный взгляд на Колина. — Ведь не я же похитил твоего сына… Разве не так, Кэмпбелл?

Внезапно Джиллиан осознала: что-то пошло не так. Ох, что она наделала? Зачем разозлила кузена, вместо того чтобы точно следовать плану Колина?

— Они явились среди ночи, милорд, — ответил горец; голос его не дрогнул, а лицо осталось невозмутимым. — Мы не знаем, что это были за люди.

— Вот именно. — Джеффри снова повернулся к ней и поднялся со своего кресла. — Как ни ужасно все, что произошло, мы должны это пережить и начать жизнь заново.

Боже милостивый! Ее едва не стошнило при этих словах кузена. Джиллиан закрыла глаза и отвернулась от него, призывая на помощь все свои силы, чтобы не вонзить в него кинжал. Граф же подходил к ней все ближе.

— Вы правы, Джеффри, — тихо сказала она, отступая на шаг. — И я не сержусь на вас, просто очень расстроена. Наверняка вы меня понимаете. Я пойду в свою комнату и…

— Нет, Джиллиан, — проговорил граф. — Ты останешься здесь, со мной. Нам с тобой нужно кое-что обсудить. Я терпеливо ждал твоего возвращения… и теперь готов взорваться при одном только взгляде на тебя.

Краем глаза она заметила, что пальцы Колина медленно приближаются к рукоятке меча. А Джеффри, обходя вокруг нее, продолжал:

— Я думал, что перехват твоих писем к Вильгельму — мое высшее достижение в борьбе с такой шпионкой, как ты. Но на сей раз я превзошел самого себя.

— О чем ты, Джеффри? — спросила Джиллиан, отшатнувшись от него, когда он потянулся к ней.

С минуту он пристально смотрел на нее, затем злорадная улыбка вернулась на его лицо, тут же сменившись смехом.

— Тебе никогда не удастся провести меня, Джиллиан. Ни с помощью принца, ни с помощью королевского шпиона.

Лязг меча, покидающего ножны, привлек внимание Джиллиан. Она увидела, как клеймор горца взлетел в воздух, а затем сверкнул в свете камина, когда Колин, развернувшись, с силой опустил его на меч, нацеленный ему в спину.

Руки мистера Лефевра задрожали от этого удара, и он побледнел — словно не испытывал уже множество раз силы ударов Колина вовремя тренировок. И тут Джиллиан осознала, что по-настоящему и впрямь не испытывал.

— Нет-нет, я не дурак, mon ami. — Француз-наемник отошел в сторону; отказываясь участвовать в схватке.

— Джиллиан! — вскрикнул Джордж и бросился к ней, когда Джеффри, укрывшись за ее спиной, приставил кинжал ей к горлу.

И тут же Хэмптон сильным ударом рукояти меча остановил ее верного стража. Джиллиан громко вскрикнула, когда Джордж упал на пол без сознания. Колин пристально посмотрел на великана, стоявшего над павшим с кровожадным блеском в глазах. Хэмптон же подмигнул ему в ответ.

Жуткий страх охватил Джиллиан. Но она вовсе не думала, что Джеффри убьет ее. Ведь он хотел видеть ее в своей постели, а не на кладбище. Однако ее очень напугала реакция Колина. Горец почему-то опустил свой клеймор и, казалось, чего-то ждал.

Джеффри же громко проклинал Лефевра. Затем вдруг приблизил губы к ее уху — Джиллиан едва не стошнило, когда его горячее дыхание коснулось ее лица — и проговорил:

— Я раскрыл еще одну из твоих бесчестных интриг, моя дорогая нареченная.

Джиллиан едва не лишилась чувств — так бешено забилось ее сердце. Неужели он говорил об Эдмунде и острове Скай? Нет, кузен не мог об этом узнать!

— Джеффри, прошу вас, объясните, в чем дело.

— Объяснить? — Он прижал лезвие кинжала к ее горлу — Я предпочел бы убедить тебя. — К счастью, граф не тратил времени на то, чтобы оттачивать свое оружие, как это делал Колин со своим. — Еще шаг, — предупредил он, когда горец двинулся к нему, — и вы умоетесь ее кровью.

Колину не нужно было держать оружие в руках, чтобы выглядеть смертельно опасным; его тело было напряжено, как тетива лука, а все чувства обострились до предела. Но он все же подчинился. И не двинулся с места, не заговорил, казалось, даже не дышал.

— Теперь давайте посмотрим, — пропел Джеффри, празднуя победу, — с чего мне начать? Да, как насчет Джона Смитсона? Джиллиан, дорогая, ты не можешь его знать, но твой горец знает.

— Не знаю такого! — рявкнул Колин.